Понятие самоубийство
Подборка наиболее важных документов по запросу Понятие самоубийство (нормативно–правовые акты, формы, статьи, консультации экспертов и многое другое).
Статьи, комментарии, ответы на вопросы
Статья: Самоубийство
(Шестало С.С.)
(Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2025)1. Понятие самоубийства
(Шестало С.С.)
(Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2025)1. Понятие самоубийства
Статья: Прецедентное право США по вопросу регулирования эвтаназии и ассистированного самоубийства
(Вардания Я.Г.)
("Уголовное судопроизводство", 2022, N 3)Понятийный аппарат уголовно-правового режима эвтаназии
(Вардания Я.Г.)
("Уголовное судопроизводство", 2022, N 3)Понятийный аппарат уголовно-правового режима эвтаназии
Статья: Национальные интересы: подходы к определению понятия
(Туранин В.Ю.)
("Российская юстиция", 2021, N 1)В дальнейшем работы, посвященные исследованию национальных интересов, также были опубликованы, преимущественно зарубежными учеными. Особо следует выделить труды Г. Моргентау, в которых американский исследователь представил послевоенную концепцию национальных интересов <4>. Анализируя его работы, можно увидеть первые научные "ростки" обоснования американского доминирования, выдвижения на первый план именно национальных интересов, исходя из которых выстраивается и вся дальнейшая политическая, экономическая и социальная парадигма. В частности, Г. Моргентау в своей работе "Politics among Nations" отмечает, что "цели внешней политики должны определяться в контексте национального интереса и поддерживаться соответствующей силой. Можно с уверенностью сказать, что внешняя политика, направляемая универсальными моральными принципами и отбрасывающая национальный интерес на задний план, является в условиях современной политики и военного дела политикой национального самоубийства - действительного или потенциального" <5>. В дальнейшем понятие "национальные интересы" в различных аспектах прорабатывалось в трудах таких зарубежных ученых, как Дж. Розенау, У. Липпману, Дж. Кеннану, К. Уолтцу, Э. Ферниссу и др. <6>.
(Туранин В.Ю.)
("Российская юстиция", 2021, N 1)В дальнейшем работы, посвященные исследованию национальных интересов, также были опубликованы, преимущественно зарубежными учеными. Особо следует выделить труды Г. Моргентау, в которых американский исследователь представил послевоенную концепцию национальных интересов <4>. Анализируя его работы, можно увидеть первые научные "ростки" обоснования американского доминирования, выдвижения на первый план именно национальных интересов, исходя из которых выстраивается и вся дальнейшая политическая, экономическая и социальная парадигма. В частности, Г. Моргентау в своей работе "Politics among Nations" отмечает, что "цели внешней политики должны определяться в контексте национального интереса и поддерживаться соответствующей силой. Можно с уверенностью сказать, что внешняя политика, направляемая универсальными моральными принципами и отбрасывающая национальный интерес на задний план, является в условиях современной политики и военного дела политикой национального самоубийства - действительного или потенциального" <5>. В дальнейшем понятие "национальные интересы" в различных аспектах прорабатывалось в трудах таких зарубежных ученых, как Дж. Розенау, У. Липпману, Дж. Кеннану, К. Уолтцу, Э. Ферниссу и др. <6>.
Статья: Вопросы толкования и применения категории "иные тяжкие последствия" применительно к половым преступлениям
(Дядюн К.В.)
("Российский следователь", 2024, N 3)Позиция высшего судебного органа в данном вопросе впоследствии стала более ограниченной: иным тяжким последствием изнасилования / насильственных действий сексуального характера рекомендовалось признавать только самоубийство потерпевшего лица <3>. В означенный период аспекты, ранее относимые к иным тяжким последствиям, были регламентированы в качестве квалифицированных составов насильственных половых преступлений. Однако вопрос ограниченности трактовки рассматриваемого понятия по-прежнему оставался актуальным.
(Дядюн К.В.)
("Российский следователь", 2024, N 3)Позиция высшего судебного органа в данном вопросе впоследствии стала более ограниченной: иным тяжким последствием изнасилования / насильственных действий сексуального характера рекомендовалось признавать только самоубийство потерпевшего лица <3>. В означенный период аспекты, ранее относимые к иным тяжким последствиям, были регламентированы в качестве квалифицированных составов насильственных половых преступлений. Однако вопрос ограниченности трактовки рассматриваемого понятия по-прежнему оставался актуальным.
Статья: Уголовная ответственность за доведение до самоубийства или до покушения на самоубийство по законодательству зарубежных государств
(Хатуев В.Б.)
("Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения", 2021, N 3)С нашей точки зрения, правоприменительные органы дали неверную оценку содеянному К. Во-первых, Б. как курсант (студент) находился в зависимом состоянии от К. И это обстоятельство следовало учитывать при квалификации действий К. по доведению его до покушения на самоубийство как квалифицирующее - его действия надлежало квалифицировать по ч. 2 ст. 105 УК по признаку иной зависимости от виновного. Во-вторых, в тексте материала не указано, почему суд исключил из обвинения ст. 105 УК - ввиду отсутствия состава преступления либо в связи с тем, что это деяние охватывается п. 2 ч. 2 ст. 451 УК. Однако последняя норма не включает самоубийство и покушение на него. В ней говорится о вреде, но даже под понятие "существенный вред" согласно п. 14 ст. 3 УК, разъясняющему некоторые содержащиеся в Кодексе понятия, не подпадают указанные последствия. В собственно ч. 2 ст. 451 УК содержится понятие "тяжкие последствия". А в соответствии с п. 4 той же ст. 3 к их числу относится только самоубийство, покушение же на него к таковым не относится. Поэтому действия К. следовало квалифицировать по ч. 2 ст. 105 и п. 2 ч. 2 ст. 451 УК Казахстана.
(Хатуев В.Б.)
("Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения", 2021, N 3)С нашей точки зрения, правоприменительные органы дали неверную оценку содеянному К. Во-первых, Б. как курсант (студент) находился в зависимом состоянии от К. И это обстоятельство следовало учитывать при квалификации действий К. по доведению его до покушения на самоубийство как квалифицирующее - его действия надлежало квалифицировать по ч. 2 ст. 105 УК по признаку иной зависимости от виновного. Во-вторых, в тексте материала не указано, почему суд исключил из обвинения ст. 105 УК - ввиду отсутствия состава преступления либо в связи с тем, что это деяние охватывается п. 2 ч. 2 ст. 451 УК. Однако последняя норма не включает самоубийство и покушение на него. В ней говорится о вреде, но даже под понятие "существенный вред" согласно п. 14 ст. 3 УК, разъясняющему некоторые содержащиеся в Кодексе понятия, не подпадают указанные последствия. В собственно ч. 2 ст. 451 УК содержится понятие "тяжкие последствия". А в соответствии с п. 4 той же ст. 3 к их числу относится только самоубийство, покушение же на него к таковым не относится. Поэтому действия К. следовало квалифицировать по ч. 2 ст. 105 и п. 2 ч. 2 ст. 451 УК Казахстана.
Статья: Преступления суицидальной направленности: проблемы квалификации и правоприменения
(Куликов А.В., Шелег О.А.)
("Российский судья", 2024, N 9)Необходимо прежде всего уяснение понятия "суицид", которое является ключевым в данном вопросе. Ни в уголовном, ни в ином отраслевом законодательстве мы не сможем найти дефиниций "суицид" и "самоубийство". В определении ВОЗ 1982 г. "суицид - это акт самоубийства с фатальным исходом, а покушение на самоубийство - аналогичный акт, не имеющий фатального исхода". В докладе ВОЗ, представленном в 2001 г., указывается, что "самоубийство - результат сознательных действий со стороны определенного человека, полностью осознающего или ожидающего летального исхода" <3>. Из данных определений мы можем понять, что такие понятия, как "суицид" и "самоубийство", являются в определенном смысле тождественными, т.е. могут заменять друг друга. В то же время эти термины остаются предметом научных дискуссий <4>.
(Куликов А.В., Шелег О.А.)
("Российский судья", 2024, N 9)Необходимо прежде всего уяснение понятия "суицид", которое является ключевым в данном вопросе. Ни в уголовном, ни в ином отраслевом законодательстве мы не сможем найти дефиниций "суицид" и "самоубийство". В определении ВОЗ 1982 г. "суицид - это акт самоубийства с фатальным исходом, а покушение на самоубийство - аналогичный акт, не имеющий фатального исхода". В докладе ВОЗ, представленном в 2001 г., указывается, что "самоубийство - результат сознательных действий со стороны определенного человека, полностью осознающего или ожидающего летального исхода" <3>. Из данных определений мы можем понять, что такие понятия, как "суицид" и "самоубийство", являются в определенном смысле тождественными, т.е. могут заменять друг друга. В то же время эти термины остаются предметом научных дискуссий <4>.
Статья: Проблемы государственной политики в сфере противодействия несуицидальному самоповреждающему поведению несовершеннолетних
(Краюхин С.Б.)
("Современное право", 2025, N 6)Автором дана характеристика указанного понятия, приведено сравнение целей и механизма совершения самоповреждающего и суицидального поведения несовершеннолетних. Выявлены причины бездействия и игнорирования указанного деструктивного явления. На примере правоприменительной практики комиссий по делам несовершеннолетних в Тамбовской области выявлены принципиальные нарушения, допускаемые уполномоченными органами при реализации плана профилактической работы с несовершеннолетними. По результатам исследования предложены способы совершенствования работы в указанной сфере.
(Краюхин С.Б.)
("Современное право", 2025, N 6)Автором дана характеристика указанного понятия, приведено сравнение целей и механизма совершения самоповреждающего и суицидального поведения несовершеннолетних. Выявлены причины бездействия и игнорирования указанного деструктивного явления. На примере правоприменительной практики комиссий по делам несовершеннолетних в Тамбовской области выявлены принципиальные нарушения, допускаемые уполномоченными органами при реализации плана профилактической работы с несовершеннолетними. По результатам исследования предложены способы совершенствования работы в указанной сфере.
"Вред при медицинском вмешательстве: проблемы компенсации и предотвращения (сравнительно-правовое исследование)"
(Кратенко М.В.)
("НОРМА", "ИНФРА-М", 2024)На фоне этого общественного недоверия и отсутствия каких-либо институциональных систем внешнего мониторинга за неблагоприятными исходами, правоохранительные органы Японии обратились к положениям ст. 21 Закона о медицинской практике (Medical Practitioners' Law N 201, of 1948), в силу которой врач или медицинская организация обязаны в течение 24 часов сообщать в полицию обо всех случаях неестественной смерти (unnatural death). В течение многих лет положения данной статьи толковались таким образом, что медицинская организация обязана сообщать в полицию о фактах смерти, предположительно связанных с криминальными (не медицинскими!) происшествиями, несчастными случаями, суицидами, распространением эпидемий. Однако в 1994 г. одно из юридических сообществ (Japanese Society of Legal Medicine) в тандеме со специалистами из области судебной медицины опубликовало доклад, в котором призвали к более широкой трактовке понятия "неестественная смерть" и включению в него осложнений при медицинском вмешательстве <1>. Речь шла, в частности, о случаях непредвиденной (неожиданной) смерти через непродолжительное время после проведения инъекций, анестезии, хирургического вмешательства, принятия родов и проч. <2>. А уже в 1999 г. к уголовной ответственности за нарушение требований ст. 21 Закона о медицинской практике был привлечен руководитель госпиталя Hiro в Токио, который не только не сообщил в полицию о смерти пациента, наступившей вследствие ошибочной инъекции токсичного препарата, но и попытался скрыть данный факт, сфальсифицировав документ о причине смерти. Верховный суд Японии оставил в силе обвинительный приговор, отклонив доводы обвиняемого о его привилегии не свидетельствовать против себя, и фактически распространил действие ст. 21 Закона о медицинской практике на случаи ятрогенной смерти <3>. Решение по данном делу вызвало оживленные дебаты внутри медицинского сообщества. Ряд уважаемых медицинских ассоциаций (в частности, Japanese Surgical Society) рекомендовали своим членам сообщать в полицию или органы управления здравоохранением по крайней мере о тех случаях смерти или причинения тяжкого вреда пациенту, применительно к которым есть серьезные подозрения в медицинской небрежности <4>. Для создания системы внешнего мониторинга непредвиденных неблагоприятных исходов (Medical Accident and Investigation Center) Японии понадобилось еще 10 лет, но это уже было вполне осознанное и целенаправленное движение <5>.
(Кратенко М.В.)
("НОРМА", "ИНФРА-М", 2024)На фоне этого общественного недоверия и отсутствия каких-либо институциональных систем внешнего мониторинга за неблагоприятными исходами, правоохранительные органы Японии обратились к положениям ст. 21 Закона о медицинской практике (Medical Practitioners' Law N 201, of 1948), в силу которой врач или медицинская организация обязаны в течение 24 часов сообщать в полицию обо всех случаях неестественной смерти (unnatural death). В течение многих лет положения данной статьи толковались таким образом, что медицинская организация обязана сообщать в полицию о фактах смерти, предположительно связанных с криминальными (не медицинскими!) происшествиями, несчастными случаями, суицидами, распространением эпидемий. Однако в 1994 г. одно из юридических сообществ (Japanese Society of Legal Medicine) в тандеме со специалистами из области судебной медицины опубликовало доклад, в котором призвали к более широкой трактовке понятия "неестественная смерть" и включению в него осложнений при медицинском вмешательстве <1>. Речь шла, в частности, о случаях непредвиденной (неожиданной) смерти через непродолжительное время после проведения инъекций, анестезии, хирургического вмешательства, принятия родов и проч. <2>. А уже в 1999 г. к уголовной ответственности за нарушение требований ст. 21 Закона о медицинской практике был привлечен руководитель госпиталя Hiro в Токио, который не только не сообщил в полицию о смерти пациента, наступившей вследствие ошибочной инъекции токсичного препарата, но и попытался скрыть данный факт, сфальсифицировав документ о причине смерти. Верховный суд Японии оставил в силе обвинительный приговор, отклонив доводы обвиняемого о его привилегии не свидетельствовать против себя, и фактически распространил действие ст. 21 Закона о медицинской практике на случаи ятрогенной смерти <3>. Решение по данном делу вызвало оживленные дебаты внутри медицинского сообщества. Ряд уважаемых медицинских ассоциаций (в частности, Japanese Surgical Society) рекомендовали своим членам сообщать в полицию или органы управления здравоохранением по крайней мере о тех случаях смерти или причинения тяжкого вреда пациенту, применительно к которым есть серьезные подозрения в медицинской небрежности <4>. Для создания системы внешнего мониторинга непредвиденных неблагоприятных исходов (Medical Accident and Investigation Center) Японии понадобилось еще 10 лет, но это уже было вполне осознанное и целенаправленное движение <5>.
Статья: Проблемы применения норм Особенной части Уголовного кодекса, связанные с их структурой
(Щетинина Н.В.)
("Уголовное право", 2020, N 6)При анализе статей, предусматривающих ответственность за несколько действий, каждое из которых, являясь признаком самостоятельного состава, выделено в зависимости от роли виновного, следует обратить внимание на ст. 110.1 УК РФ, предусматривающую ответственность за склонение к совершению самоубийства (ч. 1) и содействие совершению самоубийства способами, при описании которых законодатель дублирует положения ч. 5 ст. 33 УК РФ, содержащей понятие пособника (ч. 2). Таким образом, содействие самоубийству советами, указаниями, предоставлением информации, средств или орудий совершения самоубийства либо устранением препятствий к его совершению или обещанием скрыть средства или орудия совершения самоубийства следует квалифицировать как выполнение объективной стороны преступления, а не по правилам соучастия в преступлении, тем более что собственно самоубийство преступлением не признается.
(Щетинина Н.В.)
("Уголовное право", 2020, N 6)При анализе статей, предусматривающих ответственность за несколько действий, каждое из которых, являясь признаком самостоятельного состава, выделено в зависимости от роли виновного, следует обратить внимание на ст. 110.1 УК РФ, предусматривающую ответственность за склонение к совершению самоубийства (ч. 1) и содействие совершению самоубийства способами, при описании которых законодатель дублирует положения ч. 5 ст. 33 УК РФ, содержащей понятие пособника (ч. 2). Таким образом, содействие самоубийству советами, указаниями, предоставлением информации, средств или орудий совершения самоубийства либо устранением препятствий к его совершению или обещанием скрыть средства или орудия совершения самоубийства следует квалифицировать как выполнение объективной стороны преступления, а не по правилам соучастия в преступлении, тем более что собственно самоубийство преступлением не признается.
Статья: Административная ответственность за оскорбление, совершенное публично с использованием информационно-телекоммуникационных сетей, включая сеть Интернет
(Зайцев И.А.)
("Административное право и процесс", 2023, N 8)Необходимость исследований мер противодействия использования сети Интернет для совершения оскорблений в подростково-молодежной среде не вызывает сомнений. Кибербуллинг как достаточно новое явление направлен на оскорбление, запугивание, травлю подростка или группы подростков. При этом в научной литературе различают способы совершения киберагрессии, вводятся новые понятия - "прямой" и "косвенный кибербуллинг". Для этого используют телефонные звонки, текстовые сообщения и электронные письма в социальных сетях, умышленно исключают из членов онлайн-группы (прямой кибербуллинг) или взламывают чужие аккаунты для отправки электронных писем без согласия владельца аккаунта (косвенный кибербуллинг) <39>. Из-за психологической неподготовленности, постоянной онлайн-агрессии и чувства безысходности жертвой киберзапугивания могут предприниматься попытки самоубийства <40>.
(Зайцев И.А.)
("Административное право и процесс", 2023, N 8)Необходимость исследований мер противодействия использования сети Интернет для совершения оскорблений в подростково-молодежной среде не вызывает сомнений. Кибербуллинг как достаточно новое явление направлен на оскорбление, запугивание, травлю подростка или группы подростков. При этом в научной литературе различают способы совершения киберагрессии, вводятся новые понятия - "прямой" и "косвенный кибербуллинг". Для этого используют телефонные звонки, текстовые сообщения и электронные письма в социальных сетях, умышленно исключают из членов онлайн-группы (прямой кибербуллинг) или взламывают чужие аккаунты для отправки электронных писем без согласия владельца аккаунта (косвенный кибербуллинг) <39>. Из-за психологической неподготовленности, постоянной онлайн-агрессии и чувства безысходности жертвой киберзапугивания могут предприниматься попытки самоубийства <40>.
Статья: Проституция как криминально-криминогенный феномен в Индии
(Карпович В.Э.)
("Международное уголовное право и международная юстиция", 2023, N 2)Индийский Уголовный кодекс <27>, в частности ст. 366, 366A и 366B, предусматривают наказание за похищение или принуждение женщины к вступлению в брак, куплю-продажу несовершеннолетней женщины, незаконный ввоз девушки из другой страны. Статья 372 предусматривает наказание за продажу несовершеннолетней девочки в целях проституции. В 2013 г. в ст. 370 и 370A были внесены изменения, криминализирующие торговлю людьми в любых формах, в том числе с целью сексуальной эксплуатации в коммерческих целях. В статье 498A предусматривается понятие преступной жестокости в отношении женщины, которое может довести ее до самоубийства <28>.
(Карпович В.Э.)
("Международное уголовное право и международная юстиция", 2023, N 2)Индийский Уголовный кодекс <27>, в частности ст. 366, 366A и 366B, предусматривают наказание за похищение или принуждение женщины к вступлению в брак, куплю-продажу несовершеннолетней женщины, незаконный ввоз девушки из другой страны. Статья 372 предусматривает наказание за продажу несовершеннолетней девочки в целях проституции. В 2013 г. в ст. 370 и 370A были внесены изменения, криминализирующие торговлю людьми в любых формах, в том числе с целью сексуальной эксплуатации в коммерческих целях. В статье 498A предусматривается понятие преступной жестокости в отношении женщины, которое может довести ее до самоубийства <28>.
Статья: Теоретико-правовая природа концепции конституционной идентичности
(Белослудцев О.С.)
("Сравнительное конституционное обозрение", 2021, N 3)Приведенная выше цитата из Аристотеля, очевидно, интерпретируется Якобсоном в контексте идентичности как устойчивой основы правовых и общественных отношений внутри государства. Несмотря на кажущуюся архаичность, подход Аристотеля может иметь и вполне современное звучание: город (государство) "не может изменить свою конституцию, не совершая самоубийства" <51>. Например, это рассуждение Аристотеля почти дословно повторяется в эпохальном решении Верховного суда Индии по делу Кешавананда Бхарати Шрипадагалвару и Орш. против штата Керала <52>.
(Белослудцев О.С.)
("Сравнительное конституционное обозрение", 2021, N 3)Приведенная выше цитата из Аристотеля, очевидно, интерпретируется Якобсоном в контексте идентичности как устойчивой основы правовых и общественных отношений внутри государства. Несмотря на кажущуюся архаичность, подход Аристотеля может иметь и вполне современное звучание: город (государство) "не может изменить свою конституцию, не совершая самоубийства" <51>. Например, это рассуждение Аристотеля почти дословно повторяется в эпохальном решении Верховного суда Индии по делу Кешавананда Бхарати Шрипадагалвару и Орш. против штата Керала <52>.