ОРМ в отношении адвоката
Подборка наиболее важных документов по запросу ОРМ в отношении адвоката (нормативно–правовые акты, формы, статьи, консультации экспертов и многое другое).
Судебная практика
Подборка судебных решений за 2024 год: Статья 6 "Оперативно-розыскные мероприятия" Федерального закона "Об оперативно-розыскной деятельности"Отождествление личности прямо предусмотрено п. 7 ст. 6 Федерального закона N 144-ФЗ от 12 августа 1995 г. "Об оперативно-розыскной деятельности" в качестве одного из видов оперативно-розыскных мероприятий. Результаты этих оперативно-розыскных мероприятий приобщены к материалам дела с соблюдением требований уголовно-процессуального закона. Место проведения данного мероприятия - место жительства потерпевших, а не отдел полиции, на что обращает внимание в своей жалобе адвокат, существенного значения для дела не имеет."
Статьи, комментарии, ответы на вопросы
Статья: Квалифицированная юридическая помощь лицам, в отношении которых проводятся негласные оперативно-розыскные мероприятия, в случаях приобретения такими мероприятиями гласного характера
(Гусев В.А., Герасименко Е.В.)
("Сибирское юридическое обозрение", 2024, N 2)Квалифицированная юридическая помощь адвоката
(Гусев В.А., Герасименко Е.В.)
("Сибирское юридическое обозрение", 2024, N 2)Квалифицированная юридическая помощь адвоката
Статья: О заподозренном в рамках оперативно-разыскной деятельности и его праве на адвоката
(Мазюк Р.В.)
("Адвокатская практика", 2023, N 2)Так, Ю.П. Гармаев и О.В. Викулов рассматривают ситуацию, когда негласное ОРМ перешло в фазу гласного (например, в ходе оперативного эксперимента факт передачи взятки разрабатываемому лицу был зафиксирован, и оно было в оперативном порядке задержано), в связи с чем у заподозренного лица возникает очевидное желание уже на данном этапе воспользоваться помощью адвоката. Однако у задержанного заподозренного реальная возможность приглашения адвоката, как правило, отсутствует, так как у него изъят сотовый телефон и ограничена возможность общения с иными лицами. Вместе с тем если каким-либо образом (при помощи коллег или родственников) информация о факте производства ОРМ в отношении разрабатываемого лица становится известна знакомому адвокату, то при удачном стечении обстоятельств такой адвокат может явиться на место проведения ОРМ до его окончания. Как отмечают Ю.П. Гармаев и О.В. Викулов, в таких ситуациях оперативные сотрудники чаще всего не допускают явившегося на место ОРМ адвоката к участию в нем, физически не впуская адвоката в помещение, где оно проводится; при этом попытки адвоката насильно проникнуть в помещение, где проводится ОРМ, могут стать основанием для возбуждения уголовного дела в отношении него по ст. 318 Уголовного кодекса Российской Федерации <9>. По мнению авторов, единственной рекомендацией в данном случае является видеофиксация факта недопуска адвоката к доверителю для оказания правовой помощи в рамках проводимого ОРМ с последующим обжалованием действий оперативных сотрудников в порядке, предусмотренном ст. 5 Закона об ОРД. Вместе с тем Ю.П. Гармаев и О.В. Викулов полагают, что в удовлетворении такой жалобы прокурором или судом будет отказано, поскольку действия оперативных сотрудников напрямую не нарушают положения Закона об ОРД <10>.
(Мазюк Р.В.)
("Адвокатская практика", 2023, N 2)Так, Ю.П. Гармаев и О.В. Викулов рассматривают ситуацию, когда негласное ОРМ перешло в фазу гласного (например, в ходе оперативного эксперимента факт передачи взятки разрабатываемому лицу был зафиксирован, и оно было в оперативном порядке задержано), в связи с чем у заподозренного лица возникает очевидное желание уже на данном этапе воспользоваться помощью адвоката. Однако у задержанного заподозренного реальная возможность приглашения адвоката, как правило, отсутствует, так как у него изъят сотовый телефон и ограничена возможность общения с иными лицами. Вместе с тем если каким-либо образом (при помощи коллег или родственников) информация о факте производства ОРМ в отношении разрабатываемого лица становится известна знакомому адвокату, то при удачном стечении обстоятельств такой адвокат может явиться на место проведения ОРМ до его окончания. Как отмечают Ю.П. Гармаев и О.В. Викулов, в таких ситуациях оперативные сотрудники чаще всего не допускают явившегося на место ОРМ адвоката к участию в нем, физически не впуская адвоката в помещение, где оно проводится; при этом попытки адвоката насильно проникнуть в помещение, где проводится ОРМ, могут стать основанием для возбуждения уголовного дела в отношении него по ст. 318 Уголовного кодекса Российской Федерации <9>. По мнению авторов, единственной рекомендацией в данном случае является видеофиксация факта недопуска адвоката к доверителю для оказания правовой помощи в рамках проводимого ОРМ с последующим обжалованием действий оперативных сотрудников в порядке, предусмотренном ст. 5 Закона об ОРД. Вместе с тем Ю.П. Гармаев и О.В. Викулов полагают, что в удовлетворении такой жалобы прокурором или судом будет отказано, поскольку действия оперативных сотрудников напрямую не нарушают положения Закона об ОРД <10>.
Нормативные акты
Федеральный закон от 31.05.2002 N 63-ФЗ
(ред. от 22.04.2024)
"Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации"
(с изм. и доп., вступ. в силу с 20.10.2024)3. Проведение оперативно-розыскных мероприятий и следственных действий в отношении адвоката (в том числе в жилых и служебных помещениях, используемых им для осуществления адвокатской деятельности) допускается только на основании судебного решения.
(ред. от 22.04.2024)
"Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации"
(с изм. и доп., вступ. в силу с 20.10.2024)3. Проведение оперативно-розыскных мероприятий и следственных действий в отношении адвоката (в том числе в жилых и служебных помещениях, используемых им для осуществления адвокатской деятельности) допускается только на основании судебного решения.
"Обзор практики Конституционного Суда Российской Федерации за второй и третий кварталы 2019 года"Оспоренными положениями определяются в том числе вопросы о возможности проведения следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий в отношении адвоката.
Статья: Использование сторонами защиты и обвинения данных операторов связи в целях установления обстоятельств совершения преступлений
(Калюжный А.Н.)
("Российский судья", 2024, N 2)Так, по изученному нами уголовному делу защитник провел анализ информации, свободно размещенной в сети Интернет - в профилях, созданных в социальных сетях, - и обнаружил, что оперуполномоченный уголовного розыска Р. находился в категории "Друзья" у понятой О., участвовавшей в проведении оперативно-разыскного мероприятия "проверочная закупка у подзащитного Т.". Ставя под сомнение законность и объективность результатов производства оперативно-разыскного мероприятия, адвокат заявил ходатайство об исключении протокола проверочной закупки, протокола осмотра места происшествия, проведенных с подзащитным Т., как недопустимых доказательств.
(Калюжный А.Н.)
("Российский судья", 2024, N 2)Так, по изученному нами уголовному делу защитник провел анализ информации, свободно размещенной в сети Интернет - в профилях, созданных в социальных сетях, - и обнаружил, что оперуполномоченный уголовного розыска Р. находился в категории "Друзья" у понятой О., участвовавшей в проведении оперативно-разыскного мероприятия "проверочная закупка у подзащитного Т.". Ставя под сомнение законность и объективность результатов производства оперативно-разыскного мероприятия, адвокат заявил ходатайство об исключении протокола проверочной закупки, протокола осмотра места происшествия, проведенных с подзащитным Т., как недопустимых доказательств.
"Взаимодействие принципов адвокатской деятельности и гражданского процессуального права как фактор повышения эффективности судебной защиты: монография"
(Федина А.С.)
("Проспект", 2024)- предметы, документы или сведения, входящие в производство адвоката по делам его доверителей, полученные в ходе оперативно-розыскных мероприятий или следственных действий, за исключением предметов и документов, которые служили орудиями, оборудованием или иными средствами совершения преступления или сохранили на себе следы преступления, относятся к недопустимым доказательствам (пункт 2.1 части 2 статьи 75, часть 1 статьи 81 УПК РФ, пункт 3 статьи 8, пункт 3 статьи 18 Закона об адвокатуре);
(Федина А.С.)
("Проспект", 2024)- предметы, документы или сведения, входящие в производство адвоката по делам его доверителей, полученные в ходе оперативно-розыскных мероприятий или следственных действий, за исключением предметов и документов, которые служили орудиями, оборудованием или иными средствами совершения преступления или сохранили на себе следы преступления, относятся к недопустимым доказательствам (пункт 2.1 части 2 статьи 75, часть 1 статьи 81 УПК РФ, пункт 3 статьи 8, пункт 3 статьи 18 Закона об адвокатуре);
Статья: Абсолютный запрет как способ правового регулирования отношений конфиденциального содействия адвокатов органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, и оперативно-розыскные иммунитеты
(Софронов Д.Н.)
("Актуальные проблемы российского права", 2024, N 8)По мнению В.И. Руднева, "создание для тех или иных лиц условий, благоприятных для реализации поставленных перед ними целей, может в некоторых случаях способствовать незаконному и необоснованному освобождению от ответственности при наличии в их действиях признаков преступлений, что на деле приводит к нарушению принципов равенства всех перед законом и судом и неотвратимости ответственности" <21>. Следует согласиться с позицией Л.Ю. Лариной, полагающей, что "совершение преступления лицами с использованием своего профессионального положения, безусловно, повышает общественную опасность содеянного", а "любые преступления в сфере осуществления адвокатами своих полномочий наносят вред не только конкретному потерпевшему, но и обществу и государству в целом, подрывая авторитет адвокатуры как института гражданского общества" <22>. В свою очередь "при совершении адвокатом преступлений, не связанных с осуществлением адвокатской деятельности, его профессиональный статус не имеет значения..." <23>. Тем не менее и в том и в другом случаях "в условиях современного правового регулирования оперативно-розыскного иммунитета адвоката, правовой неопределенности относительно пределов его распространения сохраняется возможность использования предоставляемых законодателем правовых привилегий в целях, несовместимых с понятием законности и правомерного поведения" <24>. Опираясь на подход В.А. Лаврентьева к определению содержания оперативно-розыскных иммунитетов <25>, Е.В. Герасименко полагает, что запрет на привлечение адвоката к конфиденциальному сотрудничеству с органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, является одним из двух основных направлений реализации оперативно-розыскного иммунитета адвоката (наряду с установленным особым порядком проведения оперативно-розыскных мероприятий в отношении адвоката) <26>. Сходная позиция ранее уже высказывалась и другими авторами. Так, С.В. Лукошкина считает, что запрет на привлечение адвокатов к негласному сотрудничеству с органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, является одним из элементов иммунитета, которым действующее законодательство наделило адвоката для обеспечения его независимости как представителя стороны защиты <27>. В.Ф. Луговик и А.Л. Осипенко указывают, что иммунитет, в основу которого положен запрет на привлечение к конфиденциальному содействию адвокатов соответствующим компетентным органам, "важен для независимости, правовой суверенности и беспристрастности адвокатов, выполняющих значимые общественные функции" <28>.
(Софронов Д.Н.)
("Актуальные проблемы российского права", 2024, N 8)По мнению В.И. Руднева, "создание для тех или иных лиц условий, благоприятных для реализации поставленных перед ними целей, может в некоторых случаях способствовать незаконному и необоснованному освобождению от ответственности при наличии в их действиях признаков преступлений, что на деле приводит к нарушению принципов равенства всех перед законом и судом и неотвратимости ответственности" <21>. Следует согласиться с позицией Л.Ю. Лариной, полагающей, что "совершение преступления лицами с использованием своего профессионального положения, безусловно, повышает общественную опасность содеянного", а "любые преступления в сфере осуществления адвокатами своих полномочий наносят вред не только конкретному потерпевшему, но и обществу и государству в целом, подрывая авторитет адвокатуры как института гражданского общества" <22>. В свою очередь "при совершении адвокатом преступлений, не связанных с осуществлением адвокатской деятельности, его профессиональный статус не имеет значения..." <23>. Тем не менее и в том и в другом случаях "в условиях современного правового регулирования оперативно-розыскного иммунитета адвоката, правовой неопределенности относительно пределов его распространения сохраняется возможность использования предоставляемых законодателем правовых привилегий в целях, несовместимых с понятием законности и правомерного поведения" <24>. Опираясь на подход В.А. Лаврентьева к определению содержания оперативно-розыскных иммунитетов <25>, Е.В. Герасименко полагает, что запрет на привлечение адвоката к конфиденциальному сотрудничеству с органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, является одним из двух основных направлений реализации оперативно-розыскного иммунитета адвоката (наряду с установленным особым порядком проведения оперативно-розыскных мероприятий в отношении адвоката) <26>. Сходная позиция ранее уже высказывалась и другими авторами. Так, С.В. Лукошкина считает, что запрет на привлечение адвокатов к негласному сотрудничеству с органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, является одним из элементов иммунитета, которым действующее законодательство наделило адвоката для обеспечения его независимости как представителя стороны защиты <27>. В.Ф. Луговик и А.Л. Осипенко указывают, что иммунитет, в основу которого положен запрет на привлечение к конфиденциальному содействию адвокатов соответствующим компетентным органам, "важен для независимости, правовой суверенности и беспристрастности адвокатов, выполняющих значимые общественные функции" <28>.