Коррупционный мотив
Подборка наиболее важных документов по запросу Коррупционный мотив (нормативно–правовые акты, формы, статьи, консультации экспертов и многое другое).
Судебная практика
Подборка судебных решений за 2024 год: Статья 64 "Назначение более мягкого наказания, чем предусмотрено за данное преступление" УК РФМежду тем суд первой инстанции, назначив К. наказание без его реального отбывания в местах лишения свободы, не учел в достаточной степени фактические обстоятельства всех совершенных преступлений, вопреки указанию в приговоре, отнесенных к категории особо тяжких, разъяснения, содержащиеся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 09.07.2013 года N 24 "О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях", не привел достаточно убедительных мотивов, по которым пришел к выводу о наличии обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности преступлений и позволяющих сделать вывод о возможности исправления осужденного без реального отбывания наказания."
Статьи, комментарии, ответы на вопросы
Статья: Система общих принципов административного права: отечественные традиции и сравнительные подходы
(Должиков А.В.)
("Административное право и процесс", 2025, N 8)В свою очередь, внутренняя законность может быть объективной и состоять в простом нарушении закона, что выражается в ошибках права (отсутствие правового обоснования, непонимание сферы действия нормы или ее ошибочное истолкование) или факта (ошибочная квалификация или несоответствие установленным обстоятельствам). Данная группа дефектов связана преимущественно с объективным правом. Внутренняя законность также бывает субъективной, представляя собой отступление от цели административной деятельности. Понятие " de pouvoir" чаще всего переводят на русский язык как "злоупотребление властью" <49>, что не совсем точно передает его смысл. В таком случае злоупотребление легко спутать с превышением полномочий (франц.: de pouvoir), которое представляет собой родовую категорию. И это не столько спор о терминах, речь идет о разных юридических феноменах. Критерий отклонения полномочия от цели касается внутренней (материальной) правомерности административного акта, затрагивая причины принятия (обоснование) и желаемый результат (цели). Здесь отсутствует выход за внешние (формальные) пределы компетенции органа. Упомянутую французскую доктрину дореволюционные юристы переводили как "искажение" полномочий (Н.И. Лазаревский <50>), "извращение" (В.А. Гаген) <51> или "отклонение" власти (А.И. Елистратов) <52>. С учетом этимологии французского термина и практики Государственного Совета точнее использовать понятие отклонения от цели полномочий, когда акты управления принимаются по коррупционным мотивам, в силу личной заинтересованности или ведомственного интереса <53>. Кроме того, категория "злоупотребление" в публичном праве может смешиваться с одноименным элементом добросовестности в частном праве. Практика судов в цивилистическом процессе по применению этого принципа может отличаться по степени интенсивности и иным параметрам в сравнении с административным судопроизводством. Судья при разрешении гражданско-правового спора более свободен в оценке злоупотреблений со стороны невластных субъектов. В публично-правовых спорах зачастую можно встретить методологию судейской сдержанности со ссылкой на разделение властей или запрет проверки целесообразности актов управления <54>.
(Должиков А.В.)
("Административное право и процесс", 2025, N 8)В свою очередь, внутренняя законность может быть объективной и состоять в простом нарушении закона, что выражается в ошибках права (отсутствие правового обоснования, непонимание сферы действия нормы или ее ошибочное истолкование) или факта (ошибочная квалификация или несоответствие установленным обстоятельствам). Данная группа дефектов связана преимущественно с объективным правом. Внутренняя законность также бывает субъективной, представляя собой отступление от цели административной деятельности. Понятие " de pouvoir" чаще всего переводят на русский язык как "злоупотребление властью" <49>, что не совсем точно передает его смысл. В таком случае злоупотребление легко спутать с превышением полномочий (франц.: de pouvoir), которое представляет собой родовую категорию. И это не столько спор о терминах, речь идет о разных юридических феноменах. Критерий отклонения полномочия от цели касается внутренней (материальной) правомерности административного акта, затрагивая причины принятия (обоснование) и желаемый результат (цели). Здесь отсутствует выход за внешние (формальные) пределы компетенции органа. Упомянутую французскую доктрину дореволюционные юристы переводили как "искажение" полномочий (Н.И. Лазаревский <50>), "извращение" (В.А. Гаген) <51> или "отклонение" власти (А.И. Елистратов) <52>. С учетом этимологии французского термина и практики Государственного Совета точнее использовать понятие отклонения от цели полномочий, когда акты управления принимаются по коррупционным мотивам, в силу личной заинтересованности или ведомственного интереса <53>. Кроме того, категория "злоупотребление" в публичном праве может смешиваться с одноименным элементом добросовестности в частном праве. Практика судов в цивилистическом процессе по применению этого принципа может отличаться по степени интенсивности и иным параметрам в сравнении с административным судопроизводством. Судья при разрешении гражданско-правового спора более свободен в оценке злоупотреблений со стороны невластных субъектов. В публично-правовых спорах зачастую можно встретить методологию судейской сдержанности со ссылкой на разделение властей или запрет проверки целесообразности актов управления <54>.
Статья: Конституционное право и политический реализм: негативная теория свободы слова
(Кульнев А.С.)
("Конституционное и муниципальное право", 2024, N 4)Доктрина свободы слова формировалась как ответ на конкретные нападки на дискурс со стороны властей, государственных и церковных <20>. Эта тенденция развития доктрины прослеживается по всему миру, хотя конкретные репрессивные меры, разумеется, различались (пусть и незначительно). Американских исследователей и практиков в основном занимали две области цензурных мер: лицензирование прессы <21> и уголовное наказание за мятежную клевету (seditious libel). Именно эти меры регулирования наиболее выпукло показывают, как коррупционные мотивы порождают репрессивные результаты, которые конституция призвана не допустить. Нормы, занимающие центральное место в российской доктрине как отрицательный пример чрезмерных ограничений свободы слова, поразительно похожи. Самые одиозные примеры репрессий в отношении слов со стороны советской власти - это также система предварительной цензуры <22> и уголовная ответственность за антисоветскую агитацию и пропаганду (состав, во многом аналогичный мятежной клевете) <23>. После объявления политики гласности (1989 - 1990 годы), когда в законодательстве постепенно стали учитывать действительные интересы свободы слова, эти системы мер были отменены в первую очередь.
(Кульнев А.С.)
("Конституционное и муниципальное право", 2024, N 4)Доктрина свободы слова формировалась как ответ на конкретные нападки на дискурс со стороны властей, государственных и церковных <20>. Эта тенденция развития доктрины прослеживается по всему миру, хотя конкретные репрессивные меры, разумеется, различались (пусть и незначительно). Американских исследователей и практиков в основном занимали две области цензурных мер: лицензирование прессы <21> и уголовное наказание за мятежную клевету (seditious libel). Именно эти меры регулирования наиболее выпукло показывают, как коррупционные мотивы порождают репрессивные результаты, которые конституция призвана не допустить. Нормы, занимающие центральное место в российской доктрине как отрицательный пример чрезмерных ограничений свободы слова, поразительно похожи. Самые одиозные примеры репрессий в отношении слов со стороны советской власти - это также система предварительной цензуры <22> и уголовная ответственность за антисоветскую агитацию и пропаганду (состав, во многом аналогичный мятежной клевете) <23>. После объявления политики гласности (1989 - 1990 годы), когда в законодательстве постепенно стали учитывать действительные интересы свободы слова, эти системы мер были отменены в первую очередь.
Статья: Коррупционные правонарушения в сфере государственных (муниципальных) закупок
(Рерих Л.А.)
("Конституционное и муниципальное право", 2023, N 11)По нашему мнению, указанные критерии должны быть четко формализованы и закреплены в Законе. В КоАП РФ необходимо предусмотреть возможность квалифицировать деяние по разным составам правонарушения в зависимости от того, имелся или нет коррупционный мотив (корыстная заинтересованность) у лица, которое его совершило. Отсутствие учета коррупционного поведения нарушителя в качестве квалифицирующих признаков в диспозициях ст. 7.29, 7.30, 7.32 КоАП РФ препятствует максимально эффективному применению института административной ответственности в противодействии коррупции в сфере государственных (муниципальных) закупок.
(Рерих Л.А.)
("Конституционное и муниципальное право", 2023, N 11)По нашему мнению, указанные критерии должны быть четко формализованы и закреплены в Законе. В КоАП РФ необходимо предусмотреть возможность квалифицировать деяние по разным составам правонарушения в зависимости от того, имелся или нет коррупционный мотив (корыстная заинтересованность) у лица, которое его совершило. Отсутствие учета коррупционного поведения нарушителя в качестве квалифицирующих признаков в диспозициях ст. 7.29, 7.30, 7.32 КоАП РФ препятствует максимально эффективному применению института административной ответственности в противодействии коррупции в сфере государственных (муниципальных) закупок.
Статья: Актуальные вопросы противодействия преступлениям, совершаемым с использованием информационно-телекоммуникационных сетей
(Бутырская А.В., Шувалова А.М., Бубнова О.Ю.)
("Российский следователь", 2022, N 12)в) преступления, совершенные по коррупционным мотивам;
(Бутырская А.В., Шувалова А.М., Бубнова О.Ю.)
("Российский следователь", 2022, N 12)в) преступления, совершенные по коррупционным мотивам;