Суд оценивает действительность договора
Подборка наиболее важных документов по запросу Суд оценивает действительность договора (нормативно–правовые акты, формы, статьи, консультации экспертов и многое другое).
Судебная практика
Подборка судебных решений за 2023 год: Статья 200 "Начало течения срока исковой давности" ГК РФ
(Арбитражный суд Уральского округа)В таком случае судам следует иметь в виду, что эффективная судебная защита нарушенных прав может быть обеспечена своевременным заявлением возражений или встречного иска. Кроме того, арбитражный суд, рассматривающий дело о взыскании по договору, оценивает обстоятельства, свидетельствующие о заключенности и действительности договора, независимо от того, заявлены ли возражения или встречный иск. По смыслу данных разъяснений, допускается одновременное рассмотрение дела об оспаривании договора и дела о взыскании по договору.
(Арбитражный суд Уральского округа)В таком случае судам следует иметь в виду, что эффективная судебная защита нарушенных прав может быть обеспечена своевременным заявлением возражений или встречного иска. Кроме того, арбитражный суд, рассматривающий дело о взыскании по договору, оценивает обстоятельства, свидетельствующие о заключенности и действительности договора, независимо от того, заявлены ли возражения или встречный иск. По смыслу данных разъяснений, допускается одновременное рассмотрение дела об оспаривании договора и дела о взыскании по договору.
Подборка судебных решений за 2025 год: Статья 179 "Недействительность сделки, совершенной под влиянием обмана, насилия, угрозы или неблагоприятных обстоятельств" ГК РФ"По мнению судебной коллегии, обозначение в договоре купли-продажи не соответствующего действительности номера двигателя транспортного средства, относящегося к предмету договора, позволяло суду по результатам оценки доказательств сделать вывод о наличии оснований для признания договора недействительным применительно к положениям статей 178 (заключение договора под влиянием существенного заблуждения), 179 (заключение договора под влиянием обмана) Гражданского кодекса Российской Федерации.
Статьи, комментарии, ответы на вопросы
Статья: Оценочные ограничения сингулярного правопреемства в обязательственных правах на стороне кредитора: в поисках критериев
(Бершицкий Э.Е.)
("Вестник экономического правосудия Российской Федерации", 2023, NN 2, 3)<134> Например, достаточно вспомнить, что когда-то суды блокировали уступку права на возмещение убытков, полагая, что "[в] обязательстве по возмещению убытков личность кредитора имеет существенное значение для должника" (п. 17 информационного письма Президиума ВАС РФ от 30.10.2007 N 120). Более свежий пример - так называемое дело Калашникова (см.: Определение ВС РФ от 22.03.2022 N 43-КГ21-7-К6). В данном деле Суд оценивал действительность договора уступки права требования на выплату вознаграждения из соглашения об использовании имени "Калашников" в предпринимательской деятельности. Показательно, что нижестоящие суды - все до единого - посчитали уступку ничтожной в силу ст. 383 ГК РФ, поскольку по первоначальному договору якобы передано неимущественное право, трансферабельность которого исключена законом. Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ отменила нижестоящие судебные акты, отметив при этом два ключевых момента: во-первых, необходимо проводить разграничение между правом на имя (необоротоспособно) и правом на использование имени (оборотоспособно), во-вторых, нужно помнить о том, что денежные требования по общему правилу уступаемы и для обратного вывода требуются весьма веские основания. Однако, как покажет дальнейший анализ, все же далеко не во всех судах удалось избавиться от формалистского подхода.
(Бершицкий Э.Е.)
("Вестник экономического правосудия Российской Федерации", 2023, NN 2, 3)<134> Например, достаточно вспомнить, что когда-то суды блокировали уступку права на возмещение убытков, полагая, что "[в] обязательстве по возмещению убытков личность кредитора имеет существенное значение для должника" (п. 17 информационного письма Президиума ВАС РФ от 30.10.2007 N 120). Более свежий пример - так называемое дело Калашникова (см.: Определение ВС РФ от 22.03.2022 N 43-КГ21-7-К6). В данном деле Суд оценивал действительность договора уступки права требования на выплату вознаграждения из соглашения об использовании имени "Калашников" в предпринимательской деятельности. Показательно, что нижестоящие суды - все до единого - посчитали уступку ничтожной в силу ст. 383 ГК РФ, поскольку по первоначальному договору якобы передано неимущественное право, трансферабельность которого исключена законом. Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ отменила нижестоящие судебные акты, отметив при этом два ключевых момента: во-первых, необходимо проводить разграничение между правом на имя (необоротоспособно) и правом на использование имени (оборотоспособно), во-вторых, нужно помнить о том, что денежные требования по общему правилу уступаемы и для обратного вывода требуются весьма веские основания. Однако, как покажет дальнейший анализ, все же далеко не во всех судах удалось избавиться от формалистского подхода.
Статья: Гражданско-правовые последствия заключения и исполнения ограничивающих конкуренцию соглашений
(Истомин В.Г.)
("Журнал российского права", 2021, N 7)В качестве правового основания недействительности антиконкурентного соглашения в литературе обычно указывается ст. 168 "Недействительность сделки, нарушающей требования закона или иного правового акта" <16> либо ст. 169 "Недействительность сделки, совершенной с целью, противной основам правопорядка или нравственности" <17> ГК РФ. В настоящее время в судебной практике крайне редко встречаются дела, когда арбитражные суды оценивают конкретные условия договора на предмет их действительности, исходя из требований ст. 11 или ст. 16 Закона о защите конкуренции и Гражданского кодекса РФ, признавая соответствующую сделку (или отдельные ее условия) недействительной, хотя подобные примеры есть <18>. Обычно судебные органы ограничиваются констатацией наличия либо отсутствия нарушения той или иной части и пункта ст. 11 (ст. 16) Закона о защите конкуренции в контексте оценки законности акта антимонопольного органа, не давая характеристики правовой природы заключенного соглашения как юридического факта. Гораздо чаще судебные органы с позиций законодательства о защите конкуренции решают вопрос о действительности либо недействительности тех соглашений, которые направлены на нарушение иных запретов, нежели указанные в ст. 11 или ст. 16 Закона о защите конкуренции. Имеются в виду прежде всего соглашения, заключенные с нарушением требований, установленных ст. 17, 17.1, 19, а также рядом других норм Закона о защите конкуренции. Однако в тех ситуациях, когда судом дается оценка действительности условия договора с точки зрения соблюдения требований законодательства о защите конкуренции, суды, признавая соответствующее соглашение или отдельные его условия недействительными, традиционно руководствуются ст. 168, но не ст. 169 ГК РФ.
(Истомин В.Г.)
("Журнал российского права", 2021, N 7)В качестве правового основания недействительности антиконкурентного соглашения в литературе обычно указывается ст. 168 "Недействительность сделки, нарушающей требования закона или иного правового акта" <16> либо ст. 169 "Недействительность сделки, совершенной с целью, противной основам правопорядка или нравственности" <17> ГК РФ. В настоящее время в судебной практике крайне редко встречаются дела, когда арбитражные суды оценивают конкретные условия договора на предмет их действительности, исходя из требований ст. 11 или ст. 16 Закона о защите конкуренции и Гражданского кодекса РФ, признавая соответствующую сделку (или отдельные ее условия) недействительной, хотя подобные примеры есть <18>. Обычно судебные органы ограничиваются констатацией наличия либо отсутствия нарушения той или иной части и пункта ст. 11 (ст. 16) Закона о защите конкуренции в контексте оценки законности акта антимонопольного органа, не давая характеристики правовой природы заключенного соглашения как юридического факта. Гораздо чаще судебные органы с позиций законодательства о защите конкуренции решают вопрос о действительности либо недействительности тех соглашений, которые направлены на нарушение иных запретов, нежели указанные в ст. 11 или ст. 16 Закона о защите конкуренции. Имеются в виду прежде всего соглашения, заключенные с нарушением требований, установленных ст. 17, 17.1, 19, а также рядом других норм Закона о защите конкуренции. Однако в тех ситуациях, когда судом дается оценка действительности условия договора с точки зрения соблюдения требований законодательства о защите конкуренции, суды, признавая соответствующее соглашение или отдельные его условия недействительными, традиционно руководствуются ст. 168, но не ст. 169 ГК РФ.
Статья: О судебном "исцелении" ничтожной сделки как санкции за недобросовестное поведение стороны сделки
(Ткачева М.А.)
("Вестник арбитражной практики", 2023, N 4)Вследствие чего суд апелляционной инстанции так же, как и суд первой инстанции, не дал оценку действительности договора аренды. Суд кассационной инстанции в Постановлении от 14.02.2023 по данному делу <7> занял иную правовую позицию и отправил дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции. Впоследствии суд апелляционной инстанции в Постановлении от 17.05.2023 <8> оценил спорный договор как ничтожный и указал, что предоставление публичного земельного участка без проведения торгов может свидетельствовать о предпринимаемых попытках обхода порядка предоставления такого участка с нарушением конкурсных процедур. Так как нарушение публичных интересов допущено обеими сторонами договора, ссылка ответчика на п. 5 ст. 166 ГК РФ не имеет правового значения, принцип эстоппеля неприменим.
(Ткачева М.А.)
("Вестник арбитражной практики", 2023, N 4)Вследствие чего суд апелляционной инстанции так же, как и суд первой инстанции, не дал оценку действительности договора аренды. Суд кассационной инстанции в Постановлении от 14.02.2023 по данному делу <7> занял иную правовую позицию и отправил дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции. Впоследствии суд апелляционной инстанции в Постановлении от 17.05.2023 <8> оценил спорный договор как ничтожный и указал, что предоставление публичного земельного участка без проведения торгов может свидетельствовать о предпринимаемых попытках обхода порядка предоставления такого участка с нарушением конкурсных процедур. Так как нарушение публичных интересов допущено обеими сторонами договора, ссылка ответчика на п. 5 ст. 166 ГК РФ не имеет правового значения, принцип эстоппеля неприменим.