Телефонный разговор как доказательство
Подборка наиболее важных документов по запросу Телефонный разговор как доказательство (нормативно–правовые акты, формы, статьи, консультации экспертов и многое другое).
Судебная практика
Статьи, комментарии, ответы на вопросы
Нормативные акты
"Обзор практики межгосударственных органов по защите прав и основных свобод человека N 11 (2021)"
(подготовлен Верховным Судом РФ)Власти, с точки зрения Суда, должны иметь возможность продемонстрировать, что у них были веские причины для проведения тайной операции. В частности, они должны располагать конкретными и объективными доказательствами, свидетельствующими о том, что заявителем были предприняты первые шаги для совершения действий, составляющих правонарушение, за которое впоследствии был привлечен к ответственности заявитель. Суд подчеркнул: любая информация, на которую опираются власти, должна быть проверяемой. В случаях, когда полиция приступила к проверочной закупке сразу после первого сообщения, изобличающего заявителя, и без какой-либо попытки проверить эту информацию или рассмотреть другие средства расследования предполагаемой преступной деятельности заявителя, Суд устанавливает, что тайная операция включала подстрекательство. Напротив, если проверочной закупке предшествовал ряд следственных действий, в первую очередь санкционированное судом прослушивание телефонных разговоров, которые обеспечило материальные доказательства ранее существовавшего умысла заявителя, и эти доказательства были затем доступны для изучения в открытом судебном заседании, Суд пришел к выводу: провокации не было (пункт 88 постановления).
(подготовлен Верховным Судом РФ)Власти, с точки зрения Суда, должны иметь возможность продемонстрировать, что у них были веские причины для проведения тайной операции. В частности, они должны располагать конкретными и объективными доказательствами, свидетельствующими о том, что заявителем были предприняты первые шаги для совершения действий, составляющих правонарушение, за которое впоследствии был привлечен к ответственности заявитель. Суд подчеркнул: любая информация, на которую опираются власти, должна быть проверяемой. В случаях, когда полиция приступила к проверочной закупке сразу после первого сообщения, изобличающего заявителя, и без какой-либо попытки проверить эту информацию или рассмотреть другие средства расследования предполагаемой преступной деятельности заявителя, Суд устанавливает, что тайная операция включала подстрекательство. Напротив, если проверочной закупке предшествовал ряд следственных действий, в первую очередь санкционированное судом прослушивание телефонных разговоров, которые обеспечило материальные доказательства ранее существовавшего умысла заявителя, и эти доказательства были затем доступны для изучения в открытом судебном заседании, Суд пришел к выводу: провокации не было (пункт 88 постановления).
"Обзор судебной практики по рассмотрению Дисциплинарной коллегией Верховного Суда Российской Федерации административных дел о привлечении судей к дисциплинарной ответственности в 2016 году"
(утв. Президиумом Верховного Суда РФ 28.06.2017)При этом Л. обвинялся в совершении преступления, отнесенного законом к категории особо тяжких, основания, в связи с которыми Л. избрано содержание под стражей в качестве меры пресечения, не изменились, в материалах дела имеются подтвержденные данные о том, что Л. может воспрепятствовать установлению истины по делу, оказать давление на свидетелей, уничтожить и сокрыть доказательства, указывающие на совершение им преступления, поскольку непосредственно после задержания с поличным в ходе телефонного разговора он просил свою супругу сокрыть доказательство.
(утв. Президиумом Верховного Суда РФ 28.06.2017)При этом Л. обвинялся в совершении преступления, отнесенного законом к категории особо тяжких, основания, в связи с которыми Л. избрано содержание под стражей в качестве меры пресечения, не изменились, в материалах дела имеются подтвержденные данные о том, что Л. может воспрепятствовать установлению истины по делу, оказать давление на свидетелей, уничтожить и сокрыть доказательства, указывающие на совершение им преступления, поскольку непосредственно после задержания с поличным в ходе телефонного разговора он просил свою супругу сокрыть доказательство.
Статья: Можно ли отозвать заявление об увольнении по телефону?
(Русаков И.)
("ЭЖ-Бухгалтер", 2023, N 50)В рассматриваемой ситуации факт болезни работника подтверждается листком нетрудоспособности. Факт его телефонного звонка в отдел кадров признается работодателем, но между сторонами имеется спор о содержании данного телефонного разговора. Наиболее объективным и достоверным доказательством содержания телефонного разговора могла бы быть его аудиозапись. Однако трудно ожидать от работника как экономически слабой стороны, к тому же находящегося на момент телефонного разговора в состоянии болезни, действующего добросовестно (пока не доказано иное) и ожидающего такого же добросовестного поведения от работодателя, ведения и сохранения аудиозаписи данного разговора. Напротив, именно работодатель должен доказать намерение работника в действительности прекратить трудовые отношения по собственной инициативе, в том числе поведение работника, свидетельствующее о намерении прекратить трудовые отношения.
(Русаков И.)
("ЭЖ-Бухгалтер", 2023, N 50)В рассматриваемой ситуации факт болезни работника подтверждается листком нетрудоспособности. Факт его телефонного звонка в отдел кадров признается работодателем, но между сторонами имеется спор о содержании данного телефонного разговора. Наиболее объективным и достоверным доказательством содержания телефонного разговора могла бы быть его аудиозапись. Однако трудно ожидать от работника как экономически слабой стороны, к тому же находящегося на момент телефонного разговора в состоянии болезни, действующего добросовестно (пока не доказано иное) и ожидающего такого же добросовестного поведения от работодателя, ведения и сохранения аудиозаписи данного разговора. Напротив, именно работодатель должен доказать намерение работника в действительности прекратить трудовые отношения по собственной инициативе, в том числе поведение работника, свидетельствующее о намерении прекратить трудовые отношения.
Тематический выпуск: Судебная практика по налоговым и финансовым спорам. 2024 год
(под ред. А.В. Брызгалина)
("Налоги и финансовое право", 2025, N 4)Акты оказанных услуг являются обезличенными, не содержат никакой информации о наименованиях, видах, объемах и иных характеристиках спорных услуг, в связи с чем не могут являться бесспорным доказательством исполнения обязательств по договору.
(под ред. А.В. Брызгалина)
("Налоги и финансовое право", 2025, N 4)Акты оказанных услуг являются обезличенными, не содержат никакой информации о наименованиях, видах, объемах и иных характеристиках спорных услуг, в связи с чем не могут являться бесспорным доказательством исполнения обязательств по договору.
Ситуация: Что делать, если оператор сотовой связи требует оплатить навязанные услуги?
("Электронный журнал "Азбука права", 2025)К исковому заявлению рекомендуем приложить, в частности, копии договора на оказание услуг связи, детализации счета и вашей претензии (с доказательствами ее получения оператором связи) (п. 4 ст. 132 ГПК РФ).
("Электронный журнал "Азбука права", 2025)К исковому заявлению рекомендуем приложить, в частности, копии договора на оказание услуг связи, детализации счета и вашей претензии (с доказательствами ее получения оператором связи) (п. 4 ст. 132 ГПК РФ).
Статья: Гражданско-правовые аспекты регулирования оборота персональных данных
(Савельев А.И.)
("Вестник гражданского права", 2021, N 4)Как видно из приведенной судебной практики, содержание понятия права на неприкосновенность частной жизни не совпадает с содержанием понятия персональных данных, которое является куда более широким. Дифференцированный подход к содержанию данных понятий уже находит свое отражение в судебной практике. Так, ВС РФ признал допустимым доказательством аудиозапись телефонного разговора, сделанную одним из лиц, участвовавших в таком разговоре, и касающуюся договорных взаимоотношений между сторонами, несмотря на возражения другой стороны о тайном характере создания такой аудиозаписи. По мнению ВС РФ, в данном случае нельзя говорить о нарушении неприкосновенности частной жизни, по всей видимости, потому, что данная сфера жизни гражданина не относится к личной <22>. В другом деле суд констатировал, что "информация, указанная в доверенности, не является информацией о частной жизни истцов, защищаемой законом, ни сбор, ни ее использование не являются нарушением закона. Участие гражданина в судебных разбирательствах по гражданским делам не может являться составляющей частной жизни гражданина" <23>. И это при том, что отнесение таких данных к разряду персональных не вызывает сомнений, учитывая широту законодательной дефиниции данного понятия и существующую практику судов и Роскомнадзора <24>. Таким образом, объем информации, охватываемой режимом персональных данных, является нетождественным охватываемому правом на неприкосновенность частной жизни, личной и семейной тайны, что в перспективе может стать одним из оснований для обособления права на персональные данные от права на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну.
(Савельев А.И.)
("Вестник гражданского права", 2021, N 4)Как видно из приведенной судебной практики, содержание понятия права на неприкосновенность частной жизни не совпадает с содержанием понятия персональных данных, которое является куда более широким. Дифференцированный подход к содержанию данных понятий уже находит свое отражение в судебной практике. Так, ВС РФ признал допустимым доказательством аудиозапись телефонного разговора, сделанную одним из лиц, участвовавших в таком разговоре, и касающуюся договорных взаимоотношений между сторонами, несмотря на возражения другой стороны о тайном характере создания такой аудиозаписи. По мнению ВС РФ, в данном случае нельзя говорить о нарушении неприкосновенности частной жизни, по всей видимости, потому, что данная сфера жизни гражданина не относится к личной <22>. В другом деле суд констатировал, что "информация, указанная в доверенности, не является информацией о частной жизни истцов, защищаемой законом, ни сбор, ни ее использование не являются нарушением закона. Участие гражданина в судебных разбирательствах по гражданским делам не может являться составляющей частной жизни гражданина" <23>. И это при том, что отнесение таких данных к разряду персональных не вызывает сомнений, учитывая широту законодательной дефиниции данного понятия и существующую практику судов и Роскомнадзора <24>. Таким образом, объем информации, охватываемой режимом персональных данных, является нетождественным охватываемому правом на неприкосновенность частной жизни, личной и семейной тайны, что в перспективе может стать одним из оснований для обособления права на персональные данные от права на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну.
Статья: Использование антимонопольным органом доказательств, отнесенных к категории "Для служебного пользования"
(Рукавишников С.М.)
("Конкурентное право", 2024, N 4)В случаях, когда антимонопольный орган доказывает факт заключения картеля между хозяйствующими субъектами - конкурентами (далее также - антиконкурентного соглашения), при отсутствии прямых доказательств вывод о нарушении указанными лицами антимонопольного законодательства основывается на косвенных доказательствах. Однако в научной литературе отмечается, что косвенное доказательство дает возможность для его различного истолкования <5>. Например, установление факта переписки посредством электронной почты между хозяйствующими субъектами может в некоторых случаях являться косвенным доказательством наличия антиконкурентного соглашения, подтверждая их тесную хозяйственную связь, либо быть свидетельством обычного делового общения. Факт наличия одних и тех же учетных записей может свидетельствовать как о подготовке документов с использованием исходного файла, размещенного заказчиком в Единой информационной системе в сфере закупок, так и об обмене файлами между участниками закупки. Представляется, что и такая совокупность косвенных доказательств, как заключение договора поставки (субподряда) победителем торгов с одним из участников торгов, отказавшимся от активных действий на самих торгах, фактическое расположение участников торгов по одному и тому же адресу, наличие взаиморасчетов между участниками торгов, не позволяет прийти к однозначному выводу о доказанности антиконкурентного соглашения. Учеными отмечается возможность некорректной интерпретации фактов при характеристике связей между участниками рынка в терминах картеля, следствием чего является "объективное вменение" участникам рынка тех нарушений, которых они не совершали <6>. Например, правоприменителем в совокупность косвенных доказательств включена стенограмма телефонного разговора с просьбой не участвовать в конкретных торгах. Однако лицо, которому позвонили, не собиралось или не смогло по какой-либо причине принять участие в упомянутых торгах. В этом случае вывод антимонопольного органа о достигнутом соглашении между данными лицами будет основан на предположении. Представляется, что вышеперечисленные косвенные доказательства могут подтверждать факт заключения соглашения, если к ним добавляется детализация телефонных переговоров участников соглашения, свидетельствующая о достижении конкретных договоренностей. Например, лица договариваются, кто и в каких конкурсах будет принимать участие, кто и какой контракт должен выиграть и т.п. Однако телефонные переговоры лиц, полученные из материалов оперативно-разыскных мероприятий, относятся к категории "Для служебного пользования". Следовательно, участвующие в деле лица не могут ознакомиться с данными доказательствами. Не предоставляя для ознакомления доказательства, антимонопольный орган не дает лицу возможность использовать все предусмотренные средства для защиты при доказывании своей невиновности (например, привлечь специалиста для дачи пояснений, провести лингвистическую экспертизу телефонного разговора и др.), что приводит к исследованию обстоятельств дела не в полном объеме, вследствие чего увеличивается вероятность привлечения к административной ответственности лица при отсутствии события административного правонарушения.
(Рукавишников С.М.)
("Конкурентное право", 2024, N 4)В случаях, когда антимонопольный орган доказывает факт заключения картеля между хозяйствующими субъектами - конкурентами (далее также - антиконкурентного соглашения), при отсутствии прямых доказательств вывод о нарушении указанными лицами антимонопольного законодательства основывается на косвенных доказательствах. Однако в научной литературе отмечается, что косвенное доказательство дает возможность для его различного истолкования <5>. Например, установление факта переписки посредством электронной почты между хозяйствующими субъектами может в некоторых случаях являться косвенным доказательством наличия антиконкурентного соглашения, подтверждая их тесную хозяйственную связь, либо быть свидетельством обычного делового общения. Факт наличия одних и тех же учетных записей может свидетельствовать как о подготовке документов с использованием исходного файла, размещенного заказчиком в Единой информационной системе в сфере закупок, так и об обмене файлами между участниками закупки. Представляется, что и такая совокупность косвенных доказательств, как заключение договора поставки (субподряда) победителем торгов с одним из участников торгов, отказавшимся от активных действий на самих торгах, фактическое расположение участников торгов по одному и тому же адресу, наличие взаиморасчетов между участниками торгов, не позволяет прийти к однозначному выводу о доказанности антиконкурентного соглашения. Учеными отмечается возможность некорректной интерпретации фактов при характеристике связей между участниками рынка в терминах картеля, следствием чего является "объективное вменение" участникам рынка тех нарушений, которых они не совершали <6>. Например, правоприменителем в совокупность косвенных доказательств включена стенограмма телефонного разговора с просьбой не участвовать в конкретных торгах. Однако лицо, которому позвонили, не собиралось или не смогло по какой-либо причине принять участие в упомянутых торгах. В этом случае вывод антимонопольного органа о достигнутом соглашении между данными лицами будет основан на предположении. Представляется, что вышеперечисленные косвенные доказательства могут подтверждать факт заключения соглашения, если к ним добавляется детализация телефонных переговоров участников соглашения, свидетельствующая о достижении конкретных договоренностей. Например, лица договариваются, кто и в каких конкурсах будет принимать участие, кто и какой контракт должен выиграть и т.п. Однако телефонные переговоры лиц, полученные из материалов оперативно-разыскных мероприятий, относятся к категории "Для служебного пользования". Следовательно, участвующие в деле лица не могут ознакомиться с данными доказательствами. Не предоставляя для ознакомления доказательства, антимонопольный орган не дает лицу возможность использовать все предусмотренные средства для защиты при доказывании своей невиновности (например, привлечь специалиста для дачи пояснений, провести лингвистическую экспертизу телефонного разговора и др.), что приводит к исследованию обстоятельств дела не в полном объеме, вследствие чего увеличивается вероятность привлечения к административной ответственности лица при отсутствии события административного правонарушения.