Пределы ограничений прав и свобод
Подборка наиболее важных документов по запросу Пределы ограничений прав и свобод (нормативно–правовые акты, формы, статьи, консультации экспертов и многое другое).
Судебная практика
Подборка судебных решений за 2023 год: Статья 72 Конституции РФ"Из приведенных конституционных положений в совокупности с интерпретирующими их правовыми позициями Конституционного Суда Российской Федерации следует, что законодательное регулирование производства по делу об административном правонарушении должно - во исполнение статьи 72 (пункт "к" части 1) Конституции Российской Федерации, относящей к совместному ведению Российской Федерации и составляющих ее субъектов административно-процессуальное законодательство, отвечать требованиям справедливого судебного (юрисдикционного) разбирательства, гарантировать каждому привлекаемому к административной ответственности лицу право на защиту и право получения квалифицированной юридической помощи на условиях и в порядке, исключающих искажение существа и предназначения данных прав, и избегать установления таких процедурных правил, которые были бы несовместимы с конституционно допустимыми целями и пределами ограничения прав и свобод человека и гражданина."
Подборка судебных решений за 2025 год: Статья 55 Конституции РФ"В силу ст. 55 ч. 3 Конституции Российской Федерации именно законодатель устанавливает основания и пределы необходимых ограничений прав и свобод конкретного лица в целях защиты прав и законных интересов других лиц. Это касается и свободы договора при определении на основе федерального закона такого его условия, как размер неустойки - он должен быть соразмерен указанным в этой конституционной норме целям."
Статьи, комментарии, ответы на вопросы
Статья: Конституционные цели и пределы допустимости ограничений прав и свобод человека в демократическом государстве
(Сергеев В.Ю.)
("Государственная власть и местное самоуправление", 2021, N 11)"Государственная власть и местное самоуправление", 2021, N 11
(Сергеев В.Ю.)
("Государственная власть и местное самоуправление", 2021, N 11)"Государственная власть и местное самоуправление", 2021, N 11
Статья: Цели и пределы допустимости ограничений прав и свобод человека в конституционном праве зарубежных стран
(Сергеев В.Ю.)
("Конституционное и муниципальное право", 2021, N 10)"Конституционное и муниципальное право", 2021, N 10
(Сергеев В.Ю.)
("Конституционное и муниципальное право", 2021, N 10)"Конституционное и муниципальное право", 2021, N 10
Нормативные акты
Закон РФ от 25.06.1993 N 5242-1
(ред. от 13.12.2024)
"О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации"Статья 8. Основания ограничения права граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации
(ред. от 13.12.2024)
"О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации"Статья 8. Основания ограничения права граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации
Федеральный конституционный закон от 30.05.2001 N 3-ФКЗ
(ред. от 02.11.2023)
"О чрезвычайном положении"д) перечень чрезвычайных мер и пределы их действия, исчерпывающий перечень временных ограничений прав и свобод граждан Российской Федерации, иностранных граждан и лиц без гражданства, прав организаций и общественных объединений;
(ред. от 02.11.2023)
"О чрезвычайном положении"д) перечень чрезвычайных мер и пределы их действия, исчерпывающий перечень временных ограничений прав и свобод граждан Российской Федерации, иностранных граждан и лиц без гражданства, прав организаций и общественных объединений;
"Проблемы реализации принципов гражданского судопроизводства в правоприменительной деятельности: монография"
(отв. ред. В.М. Жуйков, С.С. Завриев)
("НОРМА", "ИНФРА-М", 2024)Но поиск корней происходящего в практических (судебная нагрузка), а не в доктринальных положениях может привести лишь к путанице в причинах и следствиях. По сути, именно отсутствие полноценной доктрины права быть выслушанным привело к тому, что государственные органы и суды вынуждены были работать "с тем, что есть в наличии". Так, КС РФ, рассматривая важнейший вопрос о том, насколько далеко может зайти упрощение судопроизводства как одно из проявлений принципа процессуальной экономии <1>, не смог найти иной опоры, чем конституционное право на судебную защиту (ст. 46 Конституции РФ) и конституционные пределы ограничения прав и свобод (ч. 3 ст. 55 Конституции РФ).
(отв. ред. В.М. Жуйков, С.С. Завриев)
("НОРМА", "ИНФРА-М", 2024)Но поиск корней происходящего в практических (судебная нагрузка), а не в доктринальных положениях может привести лишь к путанице в причинах и следствиях. По сути, именно отсутствие полноценной доктрины права быть выслушанным привело к тому, что государственные органы и суды вынуждены были работать "с тем, что есть в наличии". Так, КС РФ, рассматривая важнейший вопрос о том, насколько далеко может зайти упрощение судопроизводства как одно из проявлений принципа процессуальной экономии <1>, не смог найти иной опоры, чем конституционное право на судебную защиту (ст. 46 Конституции РФ) и конституционные пределы ограничения прав и свобод (ч. 3 ст. 55 Конституции РФ).
Статья: О соразмерности ограничений социально-экономических прав и свобод граждан
(Уваров А.А.)
("Актуальные проблемы российского права", 2022, N 4)<9> Гойман В.И. Принципы, пределы, основания ограничения прав и свобод человека по российскому законодательству и международному праву // Государство и право. 1998. N 7. С. 26 - 27.
(Уваров А.А.)
("Актуальные проблемы российского права", 2022, N 4)<9> Гойман В.И. Принципы, пределы, основания ограничения прав и свобод человека по российскому законодательству и международному праву // Государство и право. 1998. N 7. С. 26 - 27.
Статья: Режим военного положения: новый взгляд на сущность и содержание понятия
(Кононов А.М., Агарзаев С.К.)
("Административное право и процесс", 2025, N 3)Долгое время при исследовании режима военного положения приоритетным направлением было изучение особенностей и пределов ограничения конституционных прав и свобод человека и гражданина в период действия военного положения. Несомненно, что решение вопросов обоснованности и соразмерности применяемых мер обеспечения режима военного положения является необходимым условием обеспечения безопасности личности, общества и государства. Ярким тому подтверждением служит высказывание французского философа XVIII в. Ш.Л. Монтескье: "Опыт народов, самых свободных, какие когда-либо существовали на земле, заставляет меня признать, что бывают случаи, когда нужно на некоторое время набросить на свободу покрывало, как некогда прикрывали статуи богов" <4>.
(Кононов А.М., Агарзаев С.К.)
("Административное право и процесс", 2025, N 3)Долгое время при исследовании режима военного положения приоритетным направлением было изучение особенностей и пределов ограничения конституционных прав и свобод человека и гражданина в период действия военного положения. Несомненно, что решение вопросов обоснованности и соразмерности применяемых мер обеспечения режима военного положения является необходимым условием обеспечения безопасности личности, общества и государства. Ярким тому подтверждением служит высказывание французского философа XVIII в. Ш.Л. Монтескье: "Опыт народов, самых свободных, какие когда-либо существовали на земле, заставляет меня признать, что бывают случаи, когда нужно на некоторое время набросить на свободу покрывало, как некогда прикрывали статуи богов" <4>.
Статья: Спорные вопросы реализации процедуры изъятия земельных участков для государственных и муниципальных нужд
(Вербина О.Л.)
("Юрист", 2022, N 6)Анализируя судебную практику, можно выявить типичные нарушения в осуществлении рассматриваемой процедуры, которую относим к "специфическим способам приобретения и прекращения права собственности" <5>. Зачастую органы публичной власти злоупотребляют своими правами, не акцентируя внимание на доскональном соблюдении закона. Уместно вспомнить, что еще доктор юридических наук Л.А. Грось отмечала, что "распространение на публичные образования правил о равенстве участников гражданско-правовых отношений довольно затруднительно. Государство и иные публично-правовые субъекты одновременно являются субъектами публичной власти и достаточно часто предпринимают попытки изменить ситуацию со своим участием путем издания нормативно-правовых актов" <6>. Это приводит к игнорированию многих конституционных положений, в том числе о пределах ограничения прав и свобод человека и гражданина. По мнению В.А. Валькова и В.С. Исакова, "публичные органы умышленно нарушают установленный порядок изъятия земельных участков" <7>. Фактически его занимают органы власти, а защита прав собственника требует продолжительного времени, за которое на участке могут быть возведены уже линейные и иные объекты и т.п. А.И. Кичко отмечал "проблему правовой регламентации гарантий равноценного и предварительного возмещения за изъятый земельный участок" <8>. В.И. Сенчищев справедливо видит проблемной роль судебных органов в защите права собственности на землю при ее изъятии, которая "сводится фактически к оформлению ранее принятого административного решения об изъятии земельного участка" <9>.
(Вербина О.Л.)
("Юрист", 2022, N 6)Анализируя судебную практику, можно выявить типичные нарушения в осуществлении рассматриваемой процедуры, которую относим к "специфическим способам приобретения и прекращения права собственности" <5>. Зачастую органы публичной власти злоупотребляют своими правами, не акцентируя внимание на доскональном соблюдении закона. Уместно вспомнить, что еще доктор юридических наук Л.А. Грось отмечала, что "распространение на публичные образования правил о равенстве участников гражданско-правовых отношений довольно затруднительно. Государство и иные публично-правовые субъекты одновременно являются субъектами публичной власти и достаточно часто предпринимают попытки изменить ситуацию со своим участием путем издания нормативно-правовых актов" <6>. Это приводит к игнорированию многих конституционных положений, в том числе о пределах ограничения прав и свобод человека и гражданина. По мнению В.А. Валькова и В.С. Исакова, "публичные органы умышленно нарушают установленный порядок изъятия земельных участков" <7>. Фактически его занимают органы власти, а защита прав собственника требует продолжительного времени, за которое на участке могут быть возведены уже линейные и иные объекты и т.п. А.И. Кичко отмечал "проблему правовой регламентации гарантий равноценного и предварительного возмещения за изъятый земельный участок" <8>. В.И. Сенчищев справедливо видит проблемной роль судебных органов в защите права собственности на землю при ее изъятии, которая "сводится фактически к оформлению ранее принятого административного решения об изъятии земельного участка" <9>.
Статья: Понятие и правовая природа мер пресечения, обусловленных и не обусловленных изоляцией подозреваемого, обвиняемого от общества
(Тучина О.А.)
("Российский следователь", 2022, N 8)Статья посвящена анализу российского уголовно-процессуального законодательства, регулирующего меры пресечения. В статье проведено исследование дефиниции и правовой природы (сущности) мер пресечения, которые обусловлены и не обусловлены изоляцией подозреваемого и обвиняемого от общества, выявлены особенности правовой природы (сущности) мер пресечения, избираемых в отношении лиц возраста несовершеннолетия. Отмечено, что законодатель предусматривает систему специальных уголовно-процессуальных норм, отражающих особенности правовой природы (сущности) названных мер государственного принуждения, в том числе в отношении несовершеннолетних, что обусловлено гуманистической направленностью российской уголовной политики, позицией законодателя в отношении необходимости регламентации пределов ограничения прав и свобод человека и гражданина в России. В статье предлагается авторская дефиниция правовой категории "меры пресечения, не обусловленные изоляцией от общества", обоснован комплекс особенностей названных мер пресечения, избираемых несовершеннолетним. Обосновано: на правовую природу (сущность) мер пресечения, не связанных с изоляцией от общества, оказывает воздействие возраст несовершеннолетия, что обусловлено нравственно-гуманистическими началами уголовного судопроизводства, возрастной уязвимостью несовершеннолетних, усиливающей негативное воздействие изоляции от общества на личность, как и восприимчивость лица к регулятивному воздействию уголовно-процессуальных нормативов. Отмечено: обозначенные особенности - предпосылка генезиса правовых основ и практики применения в отношении несовершеннолетних мер, не связанных с их изоляцией.
(Тучина О.А.)
("Российский следователь", 2022, N 8)Статья посвящена анализу российского уголовно-процессуального законодательства, регулирующего меры пресечения. В статье проведено исследование дефиниции и правовой природы (сущности) мер пресечения, которые обусловлены и не обусловлены изоляцией подозреваемого и обвиняемого от общества, выявлены особенности правовой природы (сущности) мер пресечения, избираемых в отношении лиц возраста несовершеннолетия. Отмечено, что законодатель предусматривает систему специальных уголовно-процессуальных норм, отражающих особенности правовой природы (сущности) названных мер государственного принуждения, в том числе в отношении несовершеннолетних, что обусловлено гуманистической направленностью российской уголовной политики, позицией законодателя в отношении необходимости регламентации пределов ограничения прав и свобод человека и гражданина в России. В статье предлагается авторская дефиниция правовой категории "меры пресечения, не обусловленные изоляцией от общества", обоснован комплекс особенностей названных мер пресечения, избираемых несовершеннолетним. Обосновано: на правовую природу (сущность) мер пресечения, не связанных с изоляцией от общества, оказывает воздействие возраст несовершеннолетия, что обусловлено нравственно-гуманистическими началами уголовного судопроизводства, возрастной уязвимостью несовершеннолетних, усиливающей негативное воздействие изоляции от общества на личность, как и восприимчивость лица к регулятивному воздействию уголовно-процессуальных нормативов. Отмечено: обозначенные особенности - предпосылка генезиса правовых основ и практики применения в отношении несовершеннолетних мер, не связанных с их изоляцией.
Статья: Взаимоотношения судебной и законодательной власти в контексте уголовной политики
(Пудовочкин Ю.Е., Бабаев М.М.)
("Вестник Пермского университета. Юридические науки", 2021, N 1)Действительно, практически любой уголовный закон, предполагающий установление ответственности за опасное деяние или декриминализацию преступления, связан с оценкой широкого круга обстоятельств, характеризующих не только само это деяние, но и многие иные факторы социальной среды, включая экономические, политические, внешнеполитические и иные интересы различных социальных групп. Суд, во-первых, может быть плохо осведомлен о содержании этих интересов, а во-вторых, даже если и осведомлен, вынужден будет, участвуя в политическом процессе принятия уголовного закона, "продвигать" или "блокировать" эти интересы, т.е. заведомо примет сторону того или иного участника потенциального криминального конфликта, что подорвет основы его независимости и беспристрастности. По этой причине даже в тех редких случаях, когда Верховный Суд РФ входил в парламент с законодательными инициативами об изменении уголовного закона, эти инициативы не касались вопросов определения основания публично-правовой ответственности; суд предлагал либо оптимизировать практику учета смягчающих наказание обстоятельств, либо дифференцировать уголовную ответственность. Любое проектное решение о криминализации или декриминализации опасных деяний, об установлении содержания и пределов наказуемости с необходимостью "втягивает" их в обсуждение вопросов, связанных с основаниями и пределами ограничения прав и свобод граждан, которые суд по природе своей должен защищать. А это также ставит суд в непростое и внутренне противоречивое положение инициатора ограничения прав и субъекта их защиты. "Когда суды выходят за допустимые пределы и решают задачу, возложенную на одну из политических ветвей, они не только мешают процессу принятия мажоритарных решений, но и также плохо справляются с задачей, которую возложили на себя" [71, p. 632].
(Пудовочкин Ю.Е., Бабаев М.М.)
("Вестник Пермского университета. Юридические науки", 2021, N 1)Действительно, практически любой уголовный закон, предполагающий установление ответственности за опасное деяние или декриминализацию преступления, связан с оценкой широкого круга обстоятельств, характеризующих не только само это деяние, но и многие иные факторы социальной среды, включая экономические, политические, внешнеполитические и иные интересы различных социальных групп. Суд, во-первых, может быть плохо осведомлен о содержании этих интересов, а во-вторых, даже если и осведомлен, вынужден будет, участвуя в политическом процессе принятия уголовного закона, "продвигать" или "блокировать" эти интересы, т.е. заведомо примет сторону того или иного участника потенциального криминального конфликта, что подорвет основы его независимости и беспристрастности. По этой причине даже в тех редких случаях, когда Верховный Суд РФ входил в парламент с законодательными инициативами об изменении уголовного закона, эти инициативы не касались вопросов определения основания публично-правовой ответственности; суд предлагал либо оптимизировать практику учета смягчающих наказание обстоятельств, либо дифференцировать уголовную ответственность. Любое проектное решение о криминализации или декриминализации опасных деяний, об установлении содержания и пределов наказуемости с необходимостью "втягивает" их в обсуждение вопросов, связанных с основаниями и пределами ограничения прав и свобод граждан, которые суд по природе своей должен защищать. А это также ставит суд в непростое и внутренне противоречивое положение инициатора ограничения прав и субъекта их защиты. "Когда суды выходят за допустимые пределы и решают задачу, возложенную на одну из политических ветвей, они не только мешают процессу принятия мажоритарных решений, но и также плохо справляются с задачей, которую возложили на себя" [71, p. 632].
Статья: Уголовно-правовой запрет и ограничение прав человека
(Гузеева О.С.)
("Законность", 2020, N 12)Как уже отмечалось, в науке такое мнение представлено. Специалисты указывают: "Как и все иные отрасли... права, уголовное право организует (регулирует) порядок общественных отношений, и в первую очередь, порядок обычных, "нормальных" общественных отношений, а не только отношений, возникающих вследствие совершения преступлений" <12>. Однако такой подход на деле "разрывает" социальную сущность уголовного права, превращая самостоятельную отрасль права со специфическим предметом и методом регулирования еще в метод регулирования иных, "обычных" отношений. Теоретическая интеграция уголовного права как отрасли и уголовного права как метода представляется малообоснованной и малоэффективной. Она означает допустимость подключения к регулированию "обычных" отношений в качестве одного из методов уголовного права, которое изначально не предназначено для регулирования этих отношений. Более того, в конституционно-правовом отношении такая "интеграция" означает не только возможность установления уголовно-правового запрета на совершение деяний, не оцененных отраслевым законодательством, но и требует, чтобы уголовно-правовой запрет в таком случае зависел от целей и принципов не уголовно-правового, а иного отраслевого правового регулирования. Это означает допустимость прямой конституционной проверки уголовно-правового запрета с точки зрения ч. 3 ст. 55 Конституции в контексте оснований и пределов ограничения прав и свобод человека в иных отраслевых отношениях. Однако вряд ли будет справедливым и в принципе возможным проверять, например, оправданность установления именно уголовно-правового запрета на незаконную предпринимательскую деятельность с точки зрения его оправданности и необходимости для развития именно предпринимательских отношений, хотя бы потому, что содержание уголовно-правового запрета подкреплено собственно уголовно-правовой санкцией. Это потребует от Конституционного Суда РФ проверки обоснованности установления уголовной ответственности, что не входит в предмет его компетенции. Как следствие, может возникнуть ситуация принципиальной невозможности проверки конституционности уголовно-правового запрета, что чревато недопустимым произволом в вопросах криминализации. Единственный мыслимый здесь вариант конституционного оспаривания запрета может иметь место в ситуации, когда сам запрет сформулирован таким образом, что лишает ограничиваемое право его смысла, приводит к невозможности пользования им.
(Гузеева О.С.)
("Законность", 2020, N 12)Как уже отмечалось, в науке такое мнение представлено. Специалисты указывают: "Как и все иные отрасли... права, уголовное право организует (регулирует) порядок общественных отношений, и в первую очередь, порядок обычных, "нормальных" общественных отношений, а не только отношений, возникающих вследствие совершения преступлений" <12>. Однако такой подход на деле "разрывает" социальную сущность уголовного права, превращая самостоятельную отрасль права со специфическим предметом и методом регулирования еще в метод регулирования иных, "обычных" отношений. Теоретическая интеграция уголовного права как отрасли и уголовного права как метода представляется малообоснованной и малоэффективной. Она означает допустимость подключения к регулированию "обычных" отношений в качестве одного из методов уголовного права, которое изначально не предназначено для регулирования этих отношений. Более того, в конституционно-правовом отношении такая "интеграция" означает не только возможность установления уголовно-правового запрета на совершение деяний, не оцененных отраслевым законодательством, но и требует, чтобы уголовно-правовой запрет в таком случае зависел от целей и принципов не уголовно-правового, а иного отраслевого правового регулирования. Это означает допустимость прямой конституционной проверки уголовно-правового запрета с точки зрения ч. 3 ст. 55 Конституции в контексте оснований и пределов ограничения прав и свобод человека в иных отраслевых отношениях. Однако вряд ли будет справедливым и в принципе возможным проверять, например, оправданность установления именно уголовно-правового запрета на незаконную предпринимательскую деятельность с точки зрения его оправданности и необходимости для развития именно предпринимательских отношений, хотя бы потому, что содержание уголовно-правового запрета подкреплено собственно уголовно-правовой санкцией. Это потребует от Конституционного Суда РФ проверки обоснованности установления уголовной ответственности, что не входит в предмет его компетенции. Как следствие, может возникнуть ситуация принципиальной невозможности проверки конституционности уголовно-правового запрета, что чревато недопустимым произволом в вопросах криминализации. Единственный мыслимый здесь вариант конституционного оспаривания запрета может иметь место в ситуации, когда сам запрет сформулирован таким образом, что лишает ограничиваемое право его смысла, приводит к невозможности пользования им.
"Комментарий к Кодексу административного судопроизводства Российской Федерации: в 2 ч."
(постатейный)
(часть 2)
(под общ. ред. Л.В. Тумановой)
("Проспект", 2025)Соответствующая конфискация не связана с наступлением ответственности и не является санкцией (наказанием) за совершение правонарушения, а представляет собой, по существу, особую меру государственного противодействия экстремизму, направленную на предупреждение экстремистской деятельности, в том числе посредством выявления и последующего устранения способствующих ей причин и условий. В качестве принудительной меры государственного реагирования конфискация обеспечена необходимыми гарантиями судебной защиты имущественных прав собственника соответствующих материалов и как таковая не выходит за конституционно допустимые пределы ограничения прав и свобод человека и гражданина <1>.
(постатейный)
(часть 2)
(под общ. ред. Л.В. Тумановой)
("Проспект", 2025)Соответствующая конфискация не связана с наступлением ответственности и не является санкцией (наказанием) за совершение правонарушения, а представляет собой, по существу, особую меру государственного противодействия экстремизму, направленную на предупреждение экстремистской деятельности, в том числе посредством выявления и последующего устранения способствующих ей причин и условий. В качестве принудительной меры государственного реагирования конфискация обеспечена необходимыми гарантиями судебной защиты имущественных прав собственника соответствующих материалов и как таковая не выходит за конституционно допустимые пределы ограничения прав и свобод человека и гражданина <1>.
"Финансовое право (право публичных финансов): доктрина, законодательство, судебная практика, сравнительно-правовой анализ: учебник"
(том I)
(под науч. ред. Д.В. Винницкого)
("Юстицинформ", 2023)<56> Принципы, пределы, основания ограничения прав и свобод человека по российскому законодательству и международному праву: материалы круглого стола // Государство и право. 1998. N 7. С. 24.
(том I)
(под науч. ред. Д.В. Винницкого)
("Юстицинформ", 2023)<56> Принципы, пределы, основания ограничения прав и свобод человека по российскому законодательству и международному праву: материалы круглого стола // Государство и право. 1998. N 7. С. 24.
Статья: О некоторых проблемах совершенствования экологического законодательства в аспекте практики Конституционного Суда Российской Федерации
(Ревнов Б.А.)
("Российская юстиция", 2023, N 6)В статье исследуется влияние деятельности Конституционного Суда Российской Федерации на развитие экологического законодательства. На примере конкретных судебных решений анализируются частные аспекты более глобальных законодательных проблем, как то: проблема баланса конституционных ценностей как критерий оценки конституционности и проблема соразмерности, пределов ограничения прав и свобод; кроме того, затрагивается сравнительно более узкая проблема, связанная с нормативным регулированием ответственности за нарушение правил землепользования. Также рассматриваются варианты исполнения конкретных решений Конституционного Суда Российской Федерации.
(Ревнов Б.А.)
("Российская юстиция", 2023, N 6)В статье исследуется влияние деятельности Конституционного Суда Российской Федерации на развитие экологического законодательства. На примере конкретных судебных решений анализируются частные аспекты более глобальных законодательных проблем, как то: проблема баланса конституционных ценностей как критерий оценки конституционности и проблема соразмерности, пределов ограничения прав и свобод; кроме того, затрагивается сравнительно более узкая проблема, связанная с нормативным регулированием ответственности за нарушение правил землепользования. Также рассматриваются варианты исполнения конкретных решений Конституционного Суда Российской Федерации.