5.1. О нарушении Коллегией Суда статьи 3 Конвенции о ГС и пункта 50 Статута Суда

Полномочия Комиссии, связанные с принятием решений о классификации отдельных видов товаров в целях обеспечения единообразного применения ТН ВЭД ЕАЭС, закреплены в пункте 1 статьи 22 ТК ЕАЭС.

Процедура принятия Комиссией решений о классификации отдельных видов товаров предусматривает, что к обращению о принятии решения о классификации такого товара прикладываются документы, содержащие описание такого вида товара, его функционального назначения и характеристик, необходимых для его классификации по ТН ВЭД ЕАЭС, а также в зависимости от характера отдельного вида товара - информация об области его использования и его основных свойствах (например, техническая документация, информация от производителя о количественном и качественном составе товара, другие документы, характеризующие товар).

Коллегия Суда отмечает, что "в случае отсутствия специальных терминов и определений в текстах позиций, субпозиций, Примечаниях и Пояснениях следует принимать во внимание также положения документов, указанных в подпункте г) пункта 5, подпункте б) пункта 6 Порядка подготовки Евразийской экономической комиссией решений о классификации решений о классификации отдельных видов товаров, утвержденного решением от 2 декабря 2013 года N 284 (далее - Порядок), в том числе в этих целях могут быть использованы технические регламенты и стандарты как унифицированные требования к характеристикам товара Союза" (абзац 11 пункта 5.5 Решения Коллегии Суда).

Как отмечалось Судом в решениях по делам по заявлению ООО "Севлад", "критериями классификации товара для таможенных целей являются объективные характеристики и свойства товара, которые должны соотноситься с текстами товарных позиций и соответствующих примечаний к разделам или группам. Предполагаемое назначение товара также представляет собой критерий при классификации для таможенных целей" (абзац 6 подпункта 7.2.1 решения Коллегии Суда от 7 апреля 2016 года, абзац 4 пункта 6.3 решения Апелляционной палаты Суда от 2 июня 2016 года).

Апелляционная палата Суда допускает возможность ссылки на национальные стандарты в отсутствие норм, унифицированных на уровне права Союза, в соответствии с пунктом 3 статьи 52 Договора, пунктом 3 Протокола о техническом регулировании.

По вопросу о нарушении Коллегией Суда статьи 3 Конвенции о ГС Апелляционная палата Суда полагает следующее.

В практике Суда в решениях по делу по заявлению ЗАО "Дженерал Фрейт" сформирован подход, согласно которому нормы международного договора, не являющегося международным договором в рамках Союза или международным договором Союза с третьей стороной, подлежат применению в рамках Союза при соблюдении двух кумулятивных условий: 1) все государства - члены ЕАЭС являются участниками международного договора; 2) сфера действия международного договора относится к области единой политики в рамках ЕАЭС (абзац 11 пункта 5.1.1 решения Апелляционной палаты Суда от 21 июня 2016 года).

Исходя из указанных критериев Конвенция о ГС, наряду с правом Союза, подлежит применению для регулирования таможенно-тарифных отношений. На этом основании Суд применяет положения Конвенции о ГС при осуществлении правовой оценки правовых актов и фактических обстоятельств дела.

Коллегией Суда сделан вывод о том, что требование Решения N 15 о классификации судового дизельного двигателя в субпозиции 8408 90 ТН ВЭД ЕАЭС противоречит ТН ВЭД ЕАЭС. Поскольку Конвенция о ГС составляет международную основу ТН ВЭД ЕАЭС, несоответствие положениям последней также означает несоответствие Конвенции о ГС.

Относительно содержания статьи 50 Статута Суда следует отметить, что Комиссия ошибочно отождествляет понятие "право Союза", установленное в статье 6 Договора, и понятие "применимое право", регламентированное в пункте 50 Статута Суда. Суд при рассмотрении дел в качестве дополнительных средств уяснения содержания правовых норм применяет широкий круг источников, в том числе правовые позиции, выработанные Судом в своей практике.

Исходя из изложенного Апелляционная палата Суда отклоняет довод Комиссии о нарушении Коллегией Суда статьи 3 Конвенции о ГС и положений пункта 50 Статута Суда как необоснованный.