практика Европейского Суда по правам человека

В Верховный Суд Российской Федерации поступил неофициальный перевод постановления Европейского Суда по правам человека по жалобе N 42259/07 "Бойко против Российской Федерации" (вынесено и вступило в силу 20 февраля 2018 г.), которым установлено, в том числе, нарушение статей 8 и 9 Конвенции в связи с отказом следователя выдать разрешение на посещения заявителя в следственном изоляторе его семьей и священником, статьи 34 Конвенции в связи с несоблюдением права заявителя на подачу жалобы в Европейский Суд ввиду отказа администрации исправительного учреждения во встречах заявителя со своим представителем в Европейском Суде.

Заявитель жаловался, в частности, на то, что ему не разрешали встречаться с членами своей семьи, а также на отказ следователя разрешить ему увидеться со священниками А. и С.

Европейский Суд напомнил, что отклонение жалоб на ограничение визитов членов семьи или их частоты является посягательством на права заявителя по статье 8 Конвенции (пункт 40 постановления).

Как подчеркнуто в постановлении, ранее Европейский Суд отмечал, что "статья 18 Федерального закона Российской Федерации "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" - которая предусматривает дискреционное право следователя разрешать до двух визитов в месяц - не удовлетворяет требованиям к "качеству закона" и предсказуемости, поскольку она предоставляет неограниченные полномочия для следователя в отношении визитов в тюрьму, но не определяет обстоятельства, срок действия и основания для отказа в визите" (пункт 41 постановления).

По мнению Европейского Суда, "[в]нутригосударственный суд дал критическую оценку злоупотреблению следователем своих полномочий в отношении визитов матери и жены заявителя на начальных этапах расследования... Однако он подтвердил абсолютную природу полномочий следователя в более позднем периоде... и отказал в пересмотре решения, классифицируя мать и жену как свидетелей судебного следствия. Он не пытался пойти на компромисс с учетом потребностей следствия и права заявителя на уважение личной жизни. Из текста постановления районного суда ясно следует, что выводы, касающиеся семейной жизни заявителя, никак не повлияли на процедуру принятия решения" (пункт 42 постановления).

Суд пришел к выводу, что "не соблюдая необходимый баланс, внутригосударственные органы власти не выполнили своих обязательств в части указания относящихся к делу и являющихся достаточными причин для вмешательства". Следовательно, в настоящем деле было допущено нарушение статьи 8 Конвенции в связи с отказом в выдаче разрешения на посещения заявителя его матерью и женой (пункты 43 - 44 постановления).

Что касается вопросов применения по делу статьи 9 Конвенции, то Суд напомнил, что "отказ в визите священников является посягательством на право заключенного на свободу религии... Наличие тюремных священников не изменяет данного вывода, но может быть учтено при оценке соразмерности вмешательства" (пункт 48 постановления).

Суд отметил, что "[п]ервое требование заключается в том, что вмешательство должно быть "предусмотрено законом". Как Суд заявлял ранее при анализе статьи 8 Конвенции, абсолютные полномочия следователя в отношении посещений изолятора лишили заявителя минимальной степени защиты от произвола или злоупотреблений, на которую могут рассчитывать граждане по принципу верховенства права в демократическом обществе. Настоящая жалоба наглядно показывает, как можно злоупотреблять неограниченными полномочиями. Следователь отказал в визите священника на основании того, что это может негативно отразиться на ходе расследования, без объяснения причин этого и без оценки вреда, который будет причинен праву заявителя на свободу религии. Суды ничего не сделали, чтобы осудить злоупотребления и подтвердили неограниченные полномочия следователя. В данных обстоятельствах Европейский Суд полагает, что законодательная основа, регулирующая условия визитов священников, является недостаточной с точки зрения требований к "качеству закона" (пункт 49 постановления).

Соответственно, имело место нарушение статьи 9 Конвенции (пункт 50 постановления).

Заявитель также жаловался на то, что К...., его представителю в Суде, не разрешили посетить его в следственном изоляторе для подготовки его жалобы в Суд. Он ссылался на статью 34 Конвенции.

Суд обратил внимание на то, что он выявил нарушение статьи 34 Конвенции в аналогичном постановлении по делу "Захаркин против Российской Федерации", в котором отказ в визите представителя в Суде к заявителю был обусловлен недостатками внутригосударственного законодательства. В настоящем деле, по мнению Европейского Суда, К. не позволили посетить заявителя, находящегося под стражей, ссылаясь на те же правовые нормы.

Следовательно, Суд пришел к выводу, что в данном деле государство-ответчик не выполнило своих обязательств в соответствии со статьей 34 Конвенции (пункт 54 постановления).