Солидарная ответственность это
Подборка наиболее важных документов по запросу Солидарная ответственность это (нормативно–правовые акты, формы, статьи, консультации экспертов и многое другое).
Судебная практика
Перечень позиций высших судов к ст. 167 ГК РФ "Общие положения о последствиях недействительности сделки"2.4.1.3. Если прекращение долга реорганизуемого общества признается недействительным, вновь возникшее общество несет солидарную ответственность по этому обязательству перед кредитором (позиция ВАС РФ) >>>
Позиция ВАС РФ: Если прекращение долга реорганизуемого общества признается недействительным, вновь возникшее общество несет солидарную ответственность по этому обязательству перед кредитором
Постановление Президиума ВАС РФ от 24.12.2013 N 12393/13 по делу N А41-36113/12
Применимые нормы: п. 2 ст. 167 ГК РФ, п. 5 ст. 51 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗПозиция ВАС РФ: Если прекращение долга реорганизуемого общества признается недействительным, вновь возникшее общество несет солидарную ответственность по этому обязательству перед кредитором
Постановление Президиума ВАС РФ от 24.12.2013 N 12393/13 по делу N А41-36113/12
Применимые нормы: п. 2 ст. 167 ГК РФ, п. 5 ст. 51 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗПозиция ВАС РФ: Если прекращение долга реорганизуемого общества признается недействительным, вновь возникшее общество несет солидарную ответственность по этому обязательству перед кредитором
Статьи, комментарии, ответы на вопросы
Статья: Солидарная и субсидиарная ответственность
(Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2025)Понятие солидарной ответственности
(Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2025)Понятие солидарной ответственности
Нормативные акты
"Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая)" от 30.11.1994 N 51-ФЗ
(ред. от 31.07.2025)
(с изм. и доп., вступ. в силу с 01.08.2025)Статья 322. Солидарные обязательства
(ред. от 31.07.2025)
(с изм. и доп., вступ. в силу с 01.08.2025)Статья 322. Солидарные обязательства
Ситуация: Что делать, если вас затопили?
("Электронный журнал "Азбука права", 2025)Если требования о возмещении ущерба, причиненного заливом квартиры, предъявлены к нескольким лицам солидарно и судом установлено, что основания для солидарной ответственности отсутствуют, это не освобождает виновного в причинении вреда соответчика от обязанности по его возмещению (п. 4 Обзора судебной практики Верховного Суда РФ N 2 (2019), утв. Президиумом Верховного Суда РФ 17.07.2019).
("Электронный журнал "Азбука права", 2025)Если требования о возмещении ущерба, причиненного заливом квартиры, предъявлены к нескольким лицам солидарно и судом установлено, что основания для солидарной ответственности отсутствуют, это не освобождает виновного в причинении вреда соответчика от обязанности по его возмещению (п. 4 Обзора судебной практики Верховного Суда РФ N 2 (2019), утв. Президиумом Верховного Суда РФ 17.07.2019).
"Комментарий к Федеральному закону от 16.07.1998 N 102-ФЗ "Об ипотеке (залоге недвижимости)"
(постатейный)
(Гришаев С.П.)
(Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2024)Приобретатели заложенного имущества делятся на добросовестных, то есть тех, которые не знали и не должны были знать о том, что имущество отчуждается с нарушением правил ст. 37 Закона об ипотеке, и недобросовестных (которые знали или должны были знать об указанном обстоятельстве). Последние за неисполнение обеспеченного ипотекой обязательства несут солидарно с должником ответственность по этому обязательству в пределах стоимости этого имущества. Это значит, что к ним наряду с должником может быть предъявлено требование об обращении взыскания на заложенное имущество и выплаты всех причитающихся сумм в полном объеме.
(постатейный)
(Гришаев С.П.)
(Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2024)Приобретатели заложенного имущества делятся на добросовестных, то есть тех, которые не знали и не должны были знать о том, что имущество отчуждается с нарушением правил ст. 37 Закона об ипотеке, и недобросовестных (которые знали или должны были знать об указанном обстоятельстве). Последние за неисполнение обеспеченного ипотекой обязательства несут солидарно с должником ответственность по этому обязательству в пределах стоимости этого имущества. Это значит, что к ним наряду с должником может быть предъявлено требование об обращении взыскания на заложенное имущество и выплаты всех причитающихся сумм в полном объеме.
"Современное гражданское и семейное право: перспективы развития доктрины, законодательства и правоприменительной практики: монография"
(отв. ред. Е.В. Вавилин, О.М. Родионова)
("Статут", 2024)Тем не менее публикаций по проблеме "искусственного интеллекта" становится все больше, а вместе с ними увеличивается и количество концептуальных неточностей и ошибок. Суть этих правовых погрешностей можно свести к следующему. Во-первых, многие авторы приходят к поспешному выводу о том, что технические средства становятся субъектами, обладают особым правовым статусом, близким к правовому статусу личности, могут защищать свои права, но будучи связанными с человеком, несут с ним солидарную ответственность <2>. В настоящее время, на наш взгляд, эти суждения утопичны, представляют собой один из вариантов мифологизма в праве, находясь в отрыве от существующего законодательного регулирования отношений с "искусственным интеллектом". Во-вторых, в юридической литературе среди многочисленных работ по "искусственному интеллекту" отсутствуют фундаментальные исследования. Авторы занимаются либо цитатничеством, переписывая, как правило, англоязычные тексты, либо подменой понятий: вместо правовой характеристики самого "искусственного интеллекта" пишут о технологии "искусственного интеллекта" (хотя, как известно, закон разводит понятия "искусственный интеллект" и "технологии искусственного интеллекта" <3>), приводят примеры о создании робототехнических устройств (далее - РТУ), ставят связанные с использованием "искусственного интеллекта" вопросы о возможности рассмотрения РТУ и роботов в качестве авторов произведений и возникновении у них интеллектуальных прав и проч. Важно подчеркнуть, что восприятие "искусственного интеллекта" физиками, математиками, IT-специалистами существенным образом отличается от трактовки его юристами. Для юристов важна не искусственно-техническая сущность "искусственного интеллекта", а его юридическая характеристика как объекта права, его правовой режим. В п. 2 ч. 1 ст. 2 Закона от 24.04.2020 N 123-ФЗ дается такое определение "искусственного интеллекта": "...искусственный интеллект - комплекс технологических решений, позволяющий имитировать когнитивные функции человека (включая самообучение и поиск решений без заранее заданного алгоритма) и получать при выполнении конкретных задач результаты, сопоставимые, как минимум, с результатами интеллектуальной деятельности человека. Комплекс технологических решений включает в себя информационно-коммуникационную инфраструктуру (в том числе информационные системы, информационно-телекоммуникационные сети, иные технические средства обработки информации), программное обеспечение (в том числе в котором используются методы машинного обучения), процессы и сервисы по обработке данных и поиску решений".
(отв. ред. Е.В. Вавилин, О.М. Родионова)
("Статут", 2024)Тем не менее публикаций по проблеме "искусственного интеллекта" становится все больше, а вместе с ними увеличивается и количество концептуальных неточностей и ошибок. Суть этих правовых погрешностей можно свести к следующему. Во-первых, многие авторы приходят к поспешному выводу о том, что технические средства становятся субъектами, обладают особым правовым статусом, близким к правовому статусу личности, могут защищать свои права, но будучи связанными с человеком, несут с ним солидарную ответственность <2>. В настоящее время, на наш взгляд, эти суждения утопичны, представляют собой один из вариантов мифологизма в праве, находясь в отрыве от существующего законодательного регулирования отношений с "искусственным интеллектом". Во-вторых, в юридической литературе среди многочисленных работ по "искусственному интеллекту" отсутствуют фундаментальные исследования. Авторы занимаются либо цитатничеством, переписывая, как правило, англоязычные тексты, либо подменой понятий: вместо правовой характеристики самого "искусственного интеллекта" пишут о технологии "искусственного интеллекта" (хотя, как известно, закон разводит понятия "искусственный интеллект" и "технологии искусственного интеллекта" <3>), приводят примеры о создании робототехнических устройств (далее - РТУ), ставят связанные с использованием "искусственного интеллекта" вопросы о возможности рассмотрения РТУ и роботов в качестве авторов произведений и возникновении у них интеллектуальных прав и проч. Важно подчеркнуть, что восприятие "искусственного интеллекта" физиками, математиками, IT-специалистами существенным образом отличается от трактовки его юристами. Для юристов важна не искусственно-техническая сущность "искусственного интеллекта", а его юридическая характеристика как объекта права, его правовой режим. В п. 2 ч. 1 ст. 2 Закона от 24.04.2020 N 123-ФЗ дается такое определение "искусственного интеллекта": "...искусственный интеллект - комплекс технологических решений, позволяющий имитировать когнитивные функции человека (включая самообучение и поиск решений без заранее заданного алгоритма) и получать при выполнении конкретных задач результаты, сопоставимые, как минимум, с результатами интеллектуальной деятельности человека. Комплекс технологических решений включает в себя информационно-коммуникационную инфраструктуру (в том числе информационные системы, информационно-телекоммуникационные сети, иные технические средства обработки информации), программное обеспечение (в том числе в котором используются методы машинного обучения), процессы и сервисы по обработке данных и поиску решений".
Статья: Подведомственность споров по облигациям, или Дело о неиспользованной третейской оговорке
(Султанов А.Р.)
("Вестник гражданского процесса", 2025, N 4)При этом, на наш взгляд, данное дело - пример манипуляции с подсудностью, когда для изменения подсудности истец заявляет о солидарном взыскании с ряда ответчиков при отсутствии оснований для солидарной ответственности. Это очевидно из характера спорных материальных правоотношений. Ни один из субъектов - ПАО "СИБУР ХОЛДИНГ", ООО "СИБУР", ООО "АТОН", указанных истцом в качестве ответчиков, не находился в договорных правоотношениях, предусматривающих солидарную ответственность, равно как не существует нормы права, предусматривающей солидарную ответственность между данными субъектами.
(Султанов А.Р.)
("Вестник гражданского процесса", 2025, N 4)При этом, на наш взгляд, данное дело - пример манипуляции с подсудностью, когда для изменения подсудности истец заявляет о солидарном взыскании с ряда ответчиков при отсутствии оснований для солидарной ответственности. Это очевидно из характера спорных материальных правоотношений. Ни один из субъектов - ПАО "СИБУР ХОЛДИНГ", ООО "СИБУР", ООО "АТОН", указанных истцом в качестве ответчиков, не находился в договорных правоотношениях, предусматривающих солидарную ответственность, равно как не существует нормы права, предусматривающей солидарную ответственность между данными субъектами.
Статья: Предпосылки возникновения механизма суброгации: попытка реконструкции подхода римского права в контексте европейской правовой мысли
(Тяжбин М.Д.)
("Вестник гражданского права", 2024, N 6; 2025, N 1)<115> О широком понимании солидаритета и проблеме координации с помощью него договорного и виндикационного исков также см.: Тололаева Н.В. "Указание в ст. 308 ГК о том, что солидарное обязательство это одно обязательство с множественностью должников, это историческая случайность..." (интервью) // Цивилистика. 2024. N 2. С. 7 - 8. Об историческом и теоретическом контексте конкуренции институтов уступки исков и солидарного обязательства см.: : Inhalt und Abgrenzung des § 255 BGB zur Gesamtschuld. Berlin: Duncker & Humblot, 1976. S. 16 - 83; Stamm J. im Zivilrecht: Eine auf die Gesamtschuld unter Neubewertung des Zessionsregresses § 255. Berlin: Duncker & Humblot, 2000. S. 29 - 95; Есаян Д.Э. Способы разрешения конкуренции требований к разным лицам с помощью института cessio legis и его функциональных аналогов // Вестник гражданского права. 2024. N 2 (СПС "КонсультантПлюс"). В целом соглашаясь с выводами Д.Э. Есаяна, стоит отметить несколько моментов. Во-первых, требует внимания терминологическая неточность, поскольку § 255 ГГУ, предоставляющий лицу, обязанному к возмещению ущерба, причиненного утратой вещи или права, возможность требовать уступки притязаний потерпевшего к третьему лицу - правонарушителю, представляет собой результат развития института cessio actionum, а в более позднем виде beneficium cedendarum actionum и cessio necessaria. В этом смысле данное решение отличается от конструкции cessio legis, принятой в § 426 ГГУ. Об этом см.: Wacke J.U. Op. cit. S. 63, 308; Id. Papinians Gutachten zur culpa in exigendo und zum derivativen Regress mittels Klagenzession // Zeitschrift der Savigny-Stiftung Rechtsgeschichte. Romanistische Abteilung. 2007. Bd. 124. H. 1. S. 114 - 115; Schims S. Der gesetzliche : Wirkweise und Funktion den Regress bei drittseitiger Schuldsicherung. Berlin: Duncker & Humblot, 2006. S. 90; Koppenfels-Spies K. v. Die cessio legis. : Mohr Siebeck, 2020. S. 147 - 150. Во-вторых, стоит отметить и преждевременное суждение автора о значении конструкции суброгации: "...уступка виндикационного притязания является логически необходимым элементом разрешения конкуренции вещного и обязательственного прав требований, суброгация же, не вытекая неизбежно из систематики обязательственного права, является политико-правовым выбором законодателя, связанным с необходимостью привнесения во внутренние отношения должников элементов уступаемого права требования". С одной стороны, суброгация действительно может (и, наверное, должна) выполнять несколько иную функцию, чем необходимая уступка (notwendige Zession) применительно к § 255 ГГУ. С другой стороны, это никак не умаляет ее положения в системе частного права с учетом того, что оба института в том или ином виде были известны римскому праву задолго до возникновения необходимости совершения современным законодателем какого-либо "политико-правового" выбора.
(Тяжбин М.Д.)
("Вестник гражданского права", 2024, N 6; 2025, N 1)<115> О широком понимании солидаритета и проблеме координации с помощью него договорного и виндикационного исков также см.: Тололаева Н.В. "Указание в ст. 308 ГК о том, что солидарное обязательство это одно обязательство с множественностью должников, это историческая случайность..." (интервью) // Цивилистика. 2024. N 2. С. 7 - 8. Об историческом и теоретическом контексте конкуренции институтов уступки исков и солидарного обязательства см.: : Inhalt und Abgrenzung des § 255 BGB zur Gesamtschuld. Berlin: Duncker & Humblot, 1976. S. 16 - 83; Stamm J. im Zivilrecht: Eine auf die Gesamtschuld unter Neubewertung des Zessionsregresses § 255. Berlin: Duncker & Humblot, 2000. S. 29 - 95; Есаян Д.Э. Способы разрешения конкуренции требований к разным лицам с помощью института cessio legis и его функциональных аналогов // Вестник гражданского права. 2024. N 2 (СПС "КонсультантПлюс"). В целом соглашаясь с выводами Д.Э. Есаяна, стоит отметить несколько моментов. Во-первых, требует внимания терминологическая неточность, поскольку § 255 ГГУ, предоставляющий лицу, обязанному к возмещению ущерба, причиненного утратой вещи или права, возможность требовать уступки притязаний потерпевшего к третьему лицу - правонарушителю, представляет собой результат развития института cessio actionum, а в более позднем виде beneficium cedendarum actionum и cessio necessaria. В этом смысле данное решение отличается от конструкции cessio legis, принятой в § 426 ГГУ. Об этом см.: Wacke J.U. Op. cit. S. 63, 308; Id. Papinians Gutachten zur culpa in exigendo und zum derivativen Regress mittels Klagenzession // Zeitschrift der Savigny-Stiftung Rechtsgeschichte. Romanistische Abteilung. 2007. Bd. 124. H. 1. S. 114 - 115; Schims S. Der gesetzliche : Wirkweise und Funktion den Regress bei drittseitiger Schuldsicherung. Berlin: Duncker & Humblot, 2006. S. 90; Koppenfels-Spies K. v. Die cessio legis. : Mohr Siebeck, 2020. S. 147 - 150. Во-вторых, стоит отметить и преждевременное суждение автора о значении конструкции суброгации: "...уступка виндикационного притязания является логически необходимым элементом разрешения конкуренции вещного и обязательственного прав требований, суброгация же, не вытекая неизбежно из систематики обязательственного права, является политико-правовым выбором законодателя, связанным с необходимостью привнесения во внутренние отношения должников элементов уступаемого права требования". С одной стороны, суброгация действительно может (и, наверное, должна) выполнять несколько иную функцию, чем необходимая уступка (notwendige Zession) применительно к § 255 ГГУ. С другой стороны, это никак не умаляет ее положения в системе частного права с учетом того, что оба института в том или ином виде были известны римскому праву задолго до возникновения необходимости совершения современным законодателем какого-либо "политико-правового" выбора.
Статья: Солидаритет или неосновательное обогащение: конкуренция требований?
(Демичев А.А.)
("Цивилист", 2025, N 1)<2> Тололаева Н.В. Указание в ст. 308 ГК о том, что солидарное обязательство - это одно обязательство с множественностью должников, это историческая случайность...": Интервью // Цивилистика. 2024. N 2. С. 9.
(Демичев А.А.)
("Цивилист", 2025, N 1)<2> Тололаева Н.В. Указание в ст. 308 ГК о том, что солидарное обязательство - это одно обязательство с множественностью должников, это историческая случайность...": Интервью // Цивилистика. 2024. N 2. С. 9.
Статья: Истребование доходов (disgorgement of profits) директора и аффилированных с ним лиц за нарушение фидуциарных обязанностей
(Акужинов А.С.)
("Вестник экономического правосудия Российской Федерации", 2024, NN 10, 11, 12)<75> Представляется, что в современной российской литературе в целом сложился консенсус большинства авторитетных исследователей в верности концепции множественности солидарных обязательств, согласно которой солидарные обязательства - это несколько обязательств, которые связаны единством погашающего действия, но все же отличные друг от друга. См., напр.: Павлов А.А. К вопросу о сущности солидарных обязательств // Очерки по торговому праву: сб. науч. тр. Вып. 17 / под ред. Е.А. Крашенинникова. Ярославль, 2010. С. 71, 75; Тололаева Н.В. Пассивные солидарные обязательства: российский подход и континентально-европейская традиция: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2017. С. 15 - 16; Исполнение и прекращение обязательства: комментарий к статьям 307 - 328 и 407 - 419 Гражданского кодекса Российской Федерации / отв. ред. А.Г. Карапетов. М., 2022. С. 608.
(Акужинов А.С.)
("Вестник экономического правосудия Российской Федерации", 2024, NN 10, 11, 12)<75> Представляется, что в современной российской литературе в целом сложился консенсус большинства авторитетных исследователей в верности концепции множественности солидарных обязательств, согласно которой солидарные обязательства - это несколько обязательств, которые связаны единством погашающего действия, но все же отличные друг от друга. См., напр.: Павлов А.А. К вопросу о сущности солидарных обязательств // Очерки по торговому праву: сб. науч. тр. Вып. 17 / под ред. Е.А. Крашенинникова. Ярославль, 2010. С. 71, 75; Тололаева Н.В. Пассивные солидарные обязательства: российский подход и континентально-европейская традиция: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2017. С. 15 - 16; Исполнение и прекращение обязательства: комментарий к статьям 307 - 328 и 407 - 419 Гражданского кодекса Российской Федерации / отв. ред. А.Г. Карапетов. М., 2022. С. 608.
Статья: Совокупный залог. Часть I: Обеспечительные доли
(Зикун И.И.)
("Вестник гражданского права", 2025, N 3)Возникает вопрос, появляется ли у кредитора при совокупном залоге два и более залоговых права в отношении каждой из вещей совокупного залога, или это залоговое право одно в отношении множества вещей <66>. В Австрии совокупный залог в большей степени воспринимают как субсидиарный залог, в котором можно выделить главный и дополнительный на случай, если главного залога окажется недостаточно для исполнения обязательства (Ersatzhypothek - см. ранее: венгерский залог). Однако общее правило равенства залогов в Австрии и Германии схоже. Германские комментаторы исходят из того, что при совокупном залоге появляется одно залоговое (ипотечное) право в отношении множественности вещей, а не связка залоговых прав (ср.: солидарные обязательства). Это единственно возможный вариант, поскольку иначе бы такая ипотека подпала под подразумеваемый в § 1132 ГГУ запрет двойного обеспечения (Verbot der Doppelsicherung), одно правило которого касается запрета умножения ипотек в пользу одного и того же кредитора в отношении одного и того же объекта, а другое правило которого относится к недопустимости обеспечивать одно и то же требование несколькими залогами. Для последнего случая предусмотрен законный режим совокупной ипотеки, который только и может быть использован участниками оборота <67>.
(Зикун И.И.)
("Вестник гражданского права", 2025, N 3)Возникает вопрос, появляется ли у кредитора при совокупном залоге два и более залоговых права в отношении каждой из вещей совокупного залога, или это залоговое право одно в отношении множества вещей <66>. В Австрии совокупный залог в большей степени воспринимают как субсидиарный залог, в котором можно выделить главный и дополнительный на случай, если главного залога окажется недостаточно для исполнения обязательства (Ersatzhypothek - см. ранее: венгерский залог). Однако общее правило равенства залогов в Австрии и Германии схоже. Германские комментаторы исходят из того, что при совокупном залоге появляется одно залоговое (ипотечное) право в отношении множественности вещей, а не связка залоговых прав (ср.: солидарные обязательства). Это единственно возможный вариант, поскольку иначе бы такая ипотека подпала под подразумеваемый в § 1132 ГГУ запрет двойного обеспечения (Verbot der Doppelsicherung), одно правило которого касается запрета умножения ипотек в пользу одного и того же кредитора в отношении одного и того же объекта, а другое правило которого относится к недопустимости обеспечивать одно и то же требование несколькими залогами. Для последнего случая предусмотрен законный режим совокупной ипотеки, который только и может быть использован участниками оборота <67>.
Готовое решение: Что такое договоры генерального подряда и субподряда, как их составить
(КонсультантПлюс, 2025)При согласовании гарантийных обязательств субподрядчика, которые он несет непосредственно перед заказчиком, можно также указать, несет ли (и в каком порядке) генеральный подрядчик ответственность по гарантийным обязательствам в отношении тех результатов работ, на которые распространяются гарантийные обязательства субподрядчика. В частности, вы можете согласовать, что в отношении определенных частей результата работы генеральный подрядчик и субподрядчик несут гарантийные обязательства солидарно. Это возможно, поскольку солидарные обязанности могут предусматриваться в том числе договором (п. 1 ст. 322 ГК РФ).
(КонсультантПлюс, 2025)При согласовании гарантийных обязательств субподрядчика, которые он несет непосредственно перед заказчиком, можно также указать, несет ли (и в каком порядке) генеральный подрядчик ответственность по гарантийным обязательствам в отношении тех результатов работ, на которые распространяются гарантийные обязательства субподрядчика. В частности, вы можете согласовать, что в отношении определенных частей результата работы генеральный подрядчик и субподрядчик несут гарантийные обязательства солидарно. Это возможно, поскольку солидарные обязанности могут предусматриваться в том числе договором (п. 1 ст. 322 ГК РФ).