Реализация товара на территории иностранного государства
Подборка наиболее важных документов по запросу Реализация товара на территории иностранного государства (нормативно–правовые акты, формы, статьи, консультации экспертов и многое другое).
Судебная практика
Подборка судебных решений за 2023 год: Статья 148 "Место реализации работ (услуг)" главы 21 "Налог на добавленную стоимость" НК РФ
(АО "Центр экономических экспертиз "Налоги и финансовое право")Как указал суд, признавая позицию ИФНС правомерной, налогоплательщиком (подрядчиком) был заключен договор на строительство объекта недвижимости в иностранном государстве. Работы выполнялись частично в России, частично - на территории иностранного государства. Передача по акту законченного строительством объекта (реализация) осуществлялась за рубежом. Доказано, что передача частей объекта осуществлялась не конечному покупателю, а филиалу налогоплательщика на территории иностранного государства, что не может быть признано реализацией, поскольку указанные операции представляют собой перемещение товаров внутри одной компании.
(АО "Центр экономических экспертиз "Налоги и финансовое право")Как указал суд, признавая позицию ИФНС правомерной, налогоплательщиком (подрядчиком) был заключен договор на строительство объекта недвижимости в иностранном государстве. Работы выполнялись частично в России, частично - на территории иностранного государства. Передача по акту законченного строительством объекта (реализация) осуществлялась за рубежом. Доказано, что передача частей объекта осуществлялась не конечному покупателю, а филиалу налогоплательщика на территории иностранного государства, что не может быть признано реализацией, поскольку указанные операции представляют собой перемещение товаров внутри одной компании.
Статьи, комментарии, ответы на вопросы
Вопрос: Об НДС при приобретении и реализации товаров на территории иностранного государства, а также при ввозе товаров в ЕАЭС.
(Письмо Минфина России от 28.06.2023 N 03-07-08/59875)Вопрос: Об НДС при приобретении и реализации товаров на территории иностранного государства, а также при ввозе товаров в ЕАЭС.
(Письмо Минфина России от 28.06.2023 N 03-07-08/59875)Вопрос: Об НДС при приобретении и реализации товаров на территории иностранного государства, а также при ввозе товаров в ЕАЭС.
Нормативные акты
Справочная информация: "Таможенный календарь на 2025 год"
(по состоянию на 20.11.2025)
(Материал подготовлен специалистами КонсультантПлюс)Реализация российскими организациями и ИП экспортированных товаров физическим лицам со склада (помещения), находящегося на территории иностранного государства, облагается по нулевой ставке НДС
(по состоянию на 20.11.2025)
(Материал подготовлен специалистами КонсультантПлюс)Реализация российскими организациями и ИП экспортированных товаров физическим лицам со склада (помещения), находящегося на территории иностранного государства, облагается по нулевой ставке НДС
Справочная информация: "Правовой календарь на I квартал 2025 года"
(Материал подготовлен специалистами КонсультантПлюс)Для применения льготной ставки реализованный товар должен доставляться по адресу на территории иностранного государства, не являющегося государством - членом ЕАЭС.
(Материал подготовлен специалистами КонсультантПлюс)Для применения льготной ставки реализованный товар должен доставляться по адресу на территории иностранного государства, не являющегося государством - членом ЕАЭС.
Статья: Независимость и добросовестность суда и судей в цифровую эпоху: интеграционный опыт
(Нешатаева Т.Н.)
("Вестник Пермского университета. Юридические науки", 2022, N 1)1. Не формальничай (не злоупотребляй правом, применяя его формально). Страсбургский суд, как всегда, выработал формализму хорошее название - юридическое чистоплюйство, legal purism <22>. То есть никогда не применяй написанное правило абсолютно формально: не забывай о духе нормативного предписания, думай о сути правоотношения, а также о последствиях для общественных отношений. В качестве примера сошлемся на дело "Российская Федерация против Республики Беларусь" <23>. Решение было принято в пользу истца. В этом деле выявлено, что в международных актах ЕАЭС не было написано, что происходит с документами на товары, которые были произведены в Калининграде, но перевозились через территории иностранных государств. Калининград - российский город-анклав, отделенный от остальной территории иностранными государствами, поэтому для реализации в РФ эти товары должны были проследовать с места производства через Литву и Белоруссию. Литву калининградские товары проезжали беспрепятственно, а в Белоруссии государственные службы потребовали доказательств, что товар не иностранный и не бесхозный. Товары следовали через Литву на логистический склад в России, продавались на территории России. Проблема проистекала от того, что не было нормы о доверии, добром отношении в международном договоре: "никогда не проверяй то, что было сделано в государстве - члене ЕАЭС". Национальные власти Республики Беларусь посчитали, что вправе не доверять, проверяли товары из Калининграда. Суд урегулировал спор прецедентной позицией "доверяй, не проверяй". По итогам прецедентного решения появилась позитивная норма в международном договоре о том, что российские товары, имеющие статус товара ЕАЭС, могут провозиться по территории союзного государства свободно. Принцип свободы движения товара из Договора (п. 1 ст. 1) дает основу для такого толкования, но формальное прочтение документа о ЕАЭС, который фиксировал принцип, имея определенную лакуну относительно позитивного правила, привело к серьезному экономическому спору. Иными словами, формальное прочтение нормы, игнорирование целей (духа) Договора и принципа добросовестного применения нормы о свободе движения товаров привело первоначально к формальному прочтению договора, а затем к судебному спору, который закончился оформлением уточненного судом позитивного права.
(Нешатаева Т.Н.)
("Вестник Пермского университета. Юридические науки", 2022, N 1)1. Не формальничай (не злоупотребляй правом, применяя его формально). Страсбургский суд, как всегда, выработал формализму хорошее название - юридическое чистоплюйство, legal purism <22>. То есть никогда не применяй написанное правило абсолютно формально: не забывай о духе нормативного предписания, думай о сути правоотношения, а также о последствиях для общественных отношений. В качестве примера сошлемся на дело "Российская Федерация против Республики Беларусь" <23>. Решение было принято в пользу истца. В этом деле выявлено, что в международных актах ЕАЭС не было написано, что происходит с документами на товары, которые были произведены в Калининграде, но перевозились через территории иностранных государств. Калининград - российский город-анклав, отделенный от остальной территории иностранными государствами, поэтому для реализации в РФ эти товары должны были проследовать с места производства через Литву и Белоруссию. Литву калининградские товары проезжали беспрепятственно, а в Белоруссии государственные службы потребовали доказательств, что товар не иностранный и не бесхозный. Товары следовали через Литву на логистический склад в России, продавались на территории России. Проблема проистекала от того, что не было нормы о доверии, добром отношении в международном договоре: "никогда не проверяй то, что было сделано в государстве - члене ЕАЭС". Национальные власти Республики Беларусь посчитали, что вправе не доверять, проверяли товары из Калининграда. Суд урегулировал спор прецедентной позицией "доверяй, не проверяй". По итогам прецедентного решения появилась позитивная норма в международном договоре о том, что российские товары, имеющие статус товара ЕАЭС, могут провозиться по территории союзного государства свободно. Принцип свободы движения товара из Договора (п. 1 ст. 1) дает основу для такого толкования, но формальное прочтение документа о ЕАЭС, который фиксировал принцип, имея определенную лакуну относительно позитивного правила, привело к серьезному экономическому спору. Иными словами, формальное прочтение нормы, игнорирование целей (духа) Договора и принципа добросовестного применения нормы о свободе движения товаров привело первоначально к формальному прочтению договора, а затем к судебному спору, который закончился оформлением уточненного судом позитивного права.
Готовое решение: Как подтвердить ставку НДС 0%
(КонсультантПлюс, 2025)4. Как подтвердить ставку НДС 0% при реализации физлицам товаров со склада в иностранном государстве по адресу доставки на территории государства - не члена ЕАЭС
(КонсультантПлюс, 2025)4. Как подтвердить ставку НДС 0% при реализации физлицам товаров со склада в иностранном государстве по адресу доставки на территории государства - не члена ЕАЭС
Готовое решение: Как определить место реализации для целей НДС
(КонсультантПлюс, 2025)Место реализации товаров определяйте по месту их нахождения в момент отгрузки. Исключение - ранее экспортированный с территории РФ товар, который реализуется российской организацией (ИП) физлицам на территории иностранного государства. А если товары не отгружаются, то по месту их нахождения. Если товары находятся в России, то их реализация облагается НДС. Местом реализации считается РФ при реализации товара физлицам на территории иностранного государства, который ранее был экспортирован с территории РФ.
(КонсультантПлюс, 2025)Место реализации товаров определяйте по месту их нахождения в момент отгрузки. Исключение - ранее экспортированный с территории РФ товар, который реализуется российской организацией (ИП) физлицам на территории иностранного государства. А если товары не отгружаются, то по месту их нахождения. Если товары находятся в России, то их реализация облагается НДС. Местом реализации считается РФ при реализации товара физлицам на территории иностранного государства, который ранее был экспортирован с территории РФ.
"Постатейный комментарий к главе 21 Налогового кодекса Российской Федерации "Налог на добавленную стоимость"
(Лермонтов Ю.М.)
(Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2024)В письме Минфина России от 28.06.2023 N 03-07-08/59875 содержатся разъяснения по вопросу об НДС при приобретении и реализации товаров на территории иностранного государства, а также при ввозе товаров в ЕАЭС.
(Лермонтов Ю.М.)
(Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2024)В письме Минфина России от 28.06.2023 N 03-07-08/59875 содержатся разъяснения по вопросу об НДС при приобретении и реализации товаров на территории иностранного государства, а также при ввозе товаров в ЕАЭС.
Статья: Вертикальные антиконкурентные соглашения в зарубежном законодательстве и правоприменительной практике
(Истомин В.Г.)
("Конкурентное право", 2023, N 1)Теоретические представления и практика применения законодательства об ограничивающих конкуренцию вертикальных соглашениях проходили определенные этапы формирования. Так, в США начиная с XX в. стал проводиться научный анализ положительного и отрицательного влияния подобных соглашений на конкуренцию. При этом первая половина XX в. характеризовалась господством в экономической теории преимущественно негативной оценки вертикальных соглашений как инструмента ограничения конкуренции, что являлось отражением взглядов представителей Гарвардской школы, рассматривавших эти соглашения через призму горизонтальных взаимодействий, т.е. в качестве способа, облегчающего сговор между участниками рынка. Однако в дальнейшем, под влиянием Чикагской экономической школы и институциональной теории, сложилось устойчивое мнение, что ограничения, налагаемые вертикальными соглашениями, могут влечь не только отрицательные, но и существенные положительные последствия для развития конкуренции <4>. В частности, вертикальные соглашения могут способствовать усилению межбрендовой конкуренции, стимулировать неценовые методы конкурентной борьбы и противодействовать такому явлению, как фрирайдинг (free-riding), т.е. нежеланию нести затраты по продвижению товара в связи с намерением использовать результаты инвестиционных вложений других участников рынка. Заключение таких соглашений вполне может быть обусловлено не принуждением со стороны одного из контрагентов, а намерением повысить эффективность вертикального взаимодействия субъектов с целью осуществления так называемых "кооперативных специфических инвестиций". Исследователи отмечают, что анализ американских судебных разбирательств, которые являлись прецедентными и оказали значимое влияние на процесс либерализации режима регулирования вертикальных соглашений, показал, что "суды демонстрировали отчетливое осознание значимости формирования и поддержания стимулов к осуществлению специфических инвестиций, носящих кооперативный характер" <5>. Следует заметить, что американское антимонопольное законодательство в разделах 1 и 3 Закона Шермана 1890 г. устанавливает общий запрет на заключение любых договоров или вступление в сговор с целью ограничить торговлю или коммерческую деятельность на территории США либо с иностранными государствами. Кроме того, раздел 3 Закона Клейтона 1914 г. объявляет незаконными так называемые "эксклюзивные сделки", т.е. сделки по продаже либо сдаче в аренду имущества, содержащие условие, в соответствии с которым контрагент не должен торговать аналогичным имуществом конкурентов продавца или арендодателя либо использовать его в своей деятельности и при условии, если такие ограничения могут существенно снизить конкуренцию или привести к созданию монополии в какой-либо сфере экономики. Приведенные нормы представляют собой юридические основания для оценки правомерности заключенных вертикальных соглашений. Также в американской правовой системе традиционно важную роль играет прецедентное регулирование отношений конкуренции, проявляющееся на уровне решений Верховного Суда США. Судебные органы оценивают то или иное антиконкурентное поведение либо с позиции абсолютного запрета (правило per se), либо с позиции правила разумности (rule of reason), предполагающего необходимость анализа степени негативного эффекта, вызванного подобным поведением. Применительно к ограничивающим конкуренцию вертикальным соглашениям американская судебная практика, в том числе и под воздействием экономической теории, продемонстрировала постепенный отход от их оценки с позиции правила per se в сторону применения правила разумности. Изначально условия договоров, в соответствии с которыми одна из сторон устанавливала цену перепродажи товара, а также круг субъектов, с которыми другая сторона вправе в дальнейшем была заключать договоры в отношении этого товара, сами по себе признавались незаконными в силу раздела 1 Закона Шермана <6>. Однако в дальнейшем, в ходе развития правоприменительной практики, к устанавливаемым в вертикальных соглашениях территориальным ограничениям деятельности контрагента правило разумности стало применяться под влиянием решения по делу Continental T.V., Inc. v. GTE Sylvania, Inc. <7>, а необходимость оценки условий о ценовых ограничениях с позиции такого правила была констатирована в делах State Oil Co. v. Khan Et Al <8>, Leegin Creative Leather Products, Inc. v. PSKS, Inc. <9> и ряде других. В решении по делу Leegin Creative Leather Products, Inc. v. PSKS, Inc. Верховный Суд США отметил, что, несмотря на риски незаконного поведения, нельзя с какой-либо степенью уверенности утверждать, что поддержание розничных цен всегда или почти всегда приводит к ограничению конкуренции и сокращению объема производства, а правило per se не должно применяться "только для административного удобства". В связи с этим судом было указано на необходимость руководствоваться правилом разумности, предполагающим учет информации о соответствующем бизнесе, анализ "истории, характера и последствий договорных ограничений", в том числе и при оценке соглашений об установлении минимальной цены перепродажи товара. Таким образом, в настоящее время практически все ограничительные условия вертикальных соглашений с точки зрения американского антимонопольного регулирования должны оцениваться с учетом правила разумности.
(Истомин В.Г.)
("Конкурентное право", 2023, N 1)Теоретические представления и практика применения законодательства об ограничивающих конкуренцию вертикальных соглашениях проходили определенные этапы формирования. Так, в США начиная с XX в. стал проводиться научный анализ положительного и отрицательного влияния подобных соглашений на конкуренцию. При этом первая половина XX в. характеризовалась господством в экономической теории преимущественно негативной оценки вертикальных соглашений как инструмента ограничения конкуренции, что являлось отражением взглядов представителей Гарвардской школы, рассматривавших эти соглашения через призму горизонтальных взаимодействий, т.е. в качестве способа, облегчающего сговор между участниками рынка. Однако в дальнейшем, под влиянием Чикагской экономической школы и институциональной теории, сложилось устойчивое мнение, что ограничения, налагаемые вертикальными соглашениями, могут влечь не только отрицательные, но и существенные положительные последствия для развития конкуренции <4>. В частности, вертикальные соглашения могут способствовать усилению межбрендовой конкуренции, стимулировать неценовые методы конкурентной борьбы и противодействовать такому явлению, как фрирайдинг (free-riding), т.е. нежеланию нести затраты по продвижению товара в связи с намерением использовать результаты инвестиционных вложений других участников рынка. Заключение таких соглашений вполне может быть обусловлено не принуждением со стороны одного из контрагентов, а намерением повысить эффективность вертикального взаимодействия субъектов с целью осуществления так называемых "кооперативных специфических инвестиций". Исследователи отмечают, что анализ американских судебных разбирательств, которые являлись прецедентными и оказали значимое влияние на процесс либерализации режима регулирования вертикальных соглашений, показал, что "суды демонстрировали отчетливое осознание значимости формирования и поддержания стимулов к осуществлению специфических инвестиций, носящих кооперативный характер" <5>. Следует заметить, что американское антимонопольное законодательство в разделах 1 и 3 Закона Шермана 1890 г. устанавливает общий запрет на заключение любых договоров или вступление в сговор с целью ограничить торговлю или коммерческую деятельность на территории США либо с иностранными государствами. Кроме того, раздел 3 Закона Клейтона 1914 г. объявляет незаконными так называемые "эксклюзивные сделки", т.е. сделки по продаже либо сдаче в аренду имущества, содержащие условие, в соответствии с которым контрагент не должен торговать аналогичным имуществом конкурентов продавца или арендодателя либо использовать его в своей деятельности и при условии, если такие ограничения могут существенно снизить конкуренцию или привести к созданию монополии в какой-либо сфере экономики. Приведенные нормы представляют собой юридические основания для оценки правомерности заключенных вертикальных соглашений. Также в американской правовой системе традиционно важную роль играет прецедентное регулирование отношений конкуренции, проявляющееся на уровне решений Верховного Суда США. Судебные органы оценивают то или иное антиконкурентное поведение либо с позиции абсолютного запрета (правило per se), либо с позиции правила разумности (rule of reason), предполагающего необходимость анализа степени негативного эффекта, вызванного подобным поведением. Применительно к ограничивающим конкуренцию вертикальным соглашениям американская судебная практика, в том числе и под воздействием экономической теории, продемонстрировала постепенный отход от их оценки с позиции правила per se в сторону применения правила разумности. Изначально условия договоров, в соответствии с которыми одна из сторон устанавливала цену перепродажи товара, а также круг субъектов, с которыми другая сторона вправе в дальнейшем была заключать договоры в отношении этого товара, сами по себе признавались незаконными в силу раздела 1 Закона Шермана <6>. Однако в дальнейшем, в ходе развития правоприменительной практики, к устанавливаемым в вертикальных соглашениях территориальным ограничениям деятельности контрагента правило разумности стало применяться под влиянием решения по делу Continental T.V., Inc. v. GTE Sylvania, Inc. <7>, а необходимость оценки условий о ценовых ограничениях с позиции такого правила была констатирована в делах State Oil Co. v. Khan Et Al <8>, Leegin Creative Leather Products, Inc. v. PSKS, Inc. <9> и ряде других. В решении по делу Leegin Creative Leather Products, Inc. v. PSKS, Inc. Верховный Суд США отметил, что, несмотря на риски незаконного поведения, нельзя с какой-либо степенью уверенности утверждать, что поддержание розничных цен всегда или почти всегда приводит к ограничению конкуренции и сокращению объема производства, а правило per se не должно применяться "только для административного удобства". В связи с этим судом было указано на необходимость руководствоваться правилом разумности, предполагающим учет информации о соответствующем бизнесе, анализ "истории, характера и последствий договорных ограничений", в том числе и при оценке соглашений об установлении минимальной цены перепродажи товара. Таким образом, в настоящее время практически все ограничительные условия вертикальных соглашений с точки зрения американского антимонопольного регулирования должны оцениваться с учетом правила разумности.