Форма заявления о выходе из ООО
Подборка наиболее важных документов по запросу Форма заявления о выходе из ООО (нормативно–правовые акты, формы, статьи, консультации экспертов и многое другое).
Формы документов
Судебная практика
Позиции судов по спорным вопросам. Корпоративное право: Право участника выйти из ООО
(КонсультантПлюс, 2025)1. Заявление о выходе из ООО
(КонсультантПлюс, 2025)1. Заявление о выходе из ООО
Статьи, комментарии, ответы на вопросы
Статья: Особенности статики договора конвертируемого займа в корпоративных обязательствах
(Фроловский Н.Г.)
("Гражданское право", 2021, N 5)<5> По подсчетам автора, это уже 7-й раз за 23 года действия ФЗ об ООО, когда внутренние отношения в ООО отягощаются обязанностью нотариального оформления различных корпоративных действий: первоначально с момента принятия ФЗ об ООО была установлена обязательная нотариальная форма доверенности для участия в общем собрании представителя члена компании (ст. 37), в дальнейшем, в 2008 г. в Закон введено нотариальное оформление при переходе доли (ее части) в уставном капитале к другим участникам общества и третьим лицам (ст. 21), а также при залоге доли (ст. 22); в 2015 г. введено правило о нотариальном удостоверении требования приобретения обществом доли участника (п. 2 ст. 32) и положение о специальной форме заявления о выходе из ООО (ст. 26); в 2021 г. под безусловный нотариальный контроль поставлено увеличение уставного капитала корпорации (п. 3 ст. 17) и заключение договора конвертируемого займа (ст. 19.1).
(Фроловский Н.Г.)
("Гражданское право", 2021, N 5)<5> По подсчетам автора, это уже 7-й раз за 23 года действия ФЗ об ООО, когда внутренние отношения в ООО отягощаются обязанностью нотариального оформления различных корпоративных действий: первоначально с момента принятия ФЗ об ООО была установлена обязательная нотариальная форма доверенности для участия в общем собрании представителя члена компании (ст. 37), в дальнейшем, в 2008 г. в Закон введено нотариальное оформление при переходе доли (ее части) в уставном капитале к другим участникам общества и третьим лицам (ст. 21), а также при залоге доли (ст. 22); в 2015 г. введено правило о нотариальном удостоверении требования приобретения обществом доли участника (п. 2 ст. 32) и положение о специальной форме заявления о выходе из ООО (ст. 26); в 2021 г. под безусловный нотариальный контроль поставлено увеличение уставного капитала корпорации (п. 3 ст. 17) и заключение договора конвертируемого займа (ст. 19.1).
Нормативные акты
Федеральный закон от 08.02.1998 N 14-ФЗ
(ред. от 31.07.2025)
"Об обществах с ограниченной ответственностью"
(с изм. и доп., вступ. в силу с 01.09.2025)1. Участник общества вправе выйти из общества путем отчуждения доли обществу независимо от согласия других его участников или общества, если это предусмотрено уставом общества. Заявление участника общества о выходе из общества должно быть нотариально удостоверено по правилам, предусмотренным законодательством о нотариате для удостоверения сделок.
(ред. от 31.07.2025)
"Об обществах с ограниченной ответственностью"
(с изм. и доп., вступ. в силу с 01.09.2025)1. Участник общества вправе выйти из общества путем отчуждения доли обществу независимо от согласия других его участников или общества, если это предусмотрено уставом общества. Заявление участника общества о выходе из общества должно быть нотариально удостоверено по правилам, предусмотренным законодательством о нотариате для удостоверения сделок.
Статья: Согласие супруга на совершение корпоративных действий
(Илюшина М.Н.)
("Нотариус", 2023, N 3)Соответственно, с 1 января 2016 г. в целях установления дополнительных гарантий участников ООО при изменении состава хозяйственного общества были введены особые правила оформления как порядка выхода из ООО, так и требований к форме заявления о выходе. Были внесены изменения в ст. 26 Закона об ООО, в силу которых заявление о выходе участника из общества должно быть нотариально удостоверено по правилам, предусмотренным законодательством о нотариате для удостоверения сделок <6>, которое затем должно было поступить в общество, директор которого самостоятельно подавал затем заявление о внесении изменений в ЕГРЮЛ <7>. Но именно в этом случае возникала опасность неосновательной задержки подачи документов для внесения изменений в ЕГРЮЛ, поскольку в законодательстве никаких специальных сроков для данного действия установлено не было, а применение общих сроков для внесения изменений в ЕГРЮЛ можно было произвольно отсрочить. Дело в том, что участник считался вышедшим из общества с момента поступления его нотариально заверенного заявления в ООО, соответственно, данный момент полностью оказывался в сфере контроля директора общества. Эта ситуация приводила к правовой неопределенности в части сведений об участниках ООО. Таким образом, никто, кроме директора, не знал, кто на самом деле является участником общества, например, на момент созыва общего собрания общества. В силу вышеизложенного существовавший ранее порядок открывал неограниченные возможности для манипуляций с моментом прекращения статуса участника и моментом перехода прав на долю. С 11 августа 2020 г. этот порядок был изменен. Заявление о выходе теперь подается сразу нотариусу с тем, чтобы нотариус самостоятельно осуществлял подачу заявления о внесении изменений в ЕГРЮЛ, и только после этого направлял копию заявления, направленного в ЕГРЮЛ, и заявления о выходе, в ООО. Моментом выхода становился не момент подачи заявления о выходе в ООО, как было ранее, а внесение сведений о выходе в ЕГРЮЛ. Новая процедура уже исключала какую-либо задержку внесения сведений в ЕГРЮЛ о выходе участника из ООО, поскольку заявление теперь подается нотариусу, который самостоятельно осуществляет его движение, независимо от общества. При этом прежний порядок выхода сохранен для кредитных организаций <8>. Но на всех этапах применения законодательства о выходе из ООО его сделковая природа требовала решения вопроса: требуется ли получение нотариусом согласия супруга на такой выход. Постановлением Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 21 января 2014 г. N 9913/13 по делу N А33-18938/2011 была сформирована позиция, в силу которой признавалось, что выход супруга из общества с последующим распределением перешедшей к обществу доли другому участнику (или третьему лицу) также является распоряжением общим имуществом супругов и может рассматриваться в силу ее сделковой природы как сделка, противоречащая п. 2 ст. 35 СК РФ <9>. То есть на 2014 г., казалось бы, сформировалась понятная и однозначная позиция по этому вопросу. Но дискуссия по этому поводу не закончилась. Актуализация законодательства о корпоративных правах, дальнейшее исследование их содержания, пришедшее понимание сущности корпоративных прав участников хозяйственных обществ потребовало подойти к оценке выхода из ООО не только с позиций признания его природы как односторонней сделки, но и прежде всего с учетом особенности природы корпоративных прав, которые реализует участник, выходя из общества (право на выход). И Верховный Суд Российской Федерации в Определении от 9 августа 2021 г. N 310-ЭС21-12927 по делу N А68-4615/2020, поддерживая квалификацию реализации участником общества права на выход как сделки, закрепил новую позицию по этому вопросу: согласия супруги на совершение односторонней сделки по выходу ее супруга из общества не требуется, поскольку для распоряжения принадлежащими участнику корпоративными правами не требуется согласие супруга участника общества <10>. Хотелось бы добавить, что, конечно, реализация такого корпоративного права, как право на выход, без сомнения, не может обуславливаться ничьим волеизъявлением, кроме участников самой корпорации, но, если посмотреть на эту процедуру с конституционно-правовых позиций, то с самого начала этой дискуссии было ясно, что никто и никогда не может ограничить или запретить действие правила п. 1 ст. 34 Конституции Российской Федерации <11> о том, что каждый имеет право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности, и любое ограничение или запрет должен быть установлен законом. Как отмечается в юридической литературе, можно согласиться с утверждением, что в настоящее время доктриной права не создана единая теоретически обоснованная конструкция ограничения прав. В научной литературе существует большое число различных, в том числе противоречивых, подходов к пониманию термина "ограничение права"... Однако такая ситуация в науке не явилась препятствием для становления в доктрине тезиса о том, что свобода предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности, являясь конституционным благом, может ограничиваться только федеральным законом и только в целях, обозначенных в ч. 3 ст. 55 Конституции Российской Федерации <12>. В силу этого вряд ли можно было бы принять в качестве необходимой меры защиты имущественных прав супруга при выходе другого супруга из ООО введение требования о получении предварительного согласия другого супруга на выход из ООО. Такой подход представляется верным с учетом других имеющихся юрисдикционных способов защиты имущественных прав супруга неучастника ООО, даже при условии, что, возможно, вышедший из ООО супруг, получивший действительную стоимость доли, не передаст причитающиеся другому супругу денежные средства.
(Илюшина М.Н.)
("Нотариус", 2023, N 3)Соответственно, с 1 января 2016 г. в целях установления дополнительных гарантий участников ООО при изменении состава хозяйственного общества были введены особые правила оформления как порядка выхода из ООО, так и требований к форме заявления о выходе. Были внесены изменения в ст. 26 Закона об ООО, в силу которых заявление о выходе участника из общества должно быть нотариально удостоверено по правилам, предусмотренным законодательством о нотариате для удостоверения сделок <6>, которое затем должно было поступить в общество, директор которого самостоятельно подавал затем заявление о внесении изменений в ЕГРЮЛ <7>. Но именно в этом случае возникала опасность неосновательной задержки подачи документов для внесения изменений в ЕГРЮЛ, поскольку в законодательстве никаких специальных сроков для данного действия установлено не было, а применение общих сроков для внесения изменений в ЕГРЮЛ можно было произвольно отсрочить. Дело в том, что участник считался вышедшим из общества с момента поступления его нотариально заверенного заявления в ООО, соответственно, данный момент полностью оказывался в сфере контроля директора общества. Эта ситуация приводила к правовой неопределенности в части сведений об участниках ООО. Таким образом, никто, кроме директора, не знал, кто на самом деле является участником общества, например, на момент созыва общего собрания общества. В силу вышеизложенного существовавший ранее порядок открывал неограниченные возможности для манипуляций с моментом прекращения статуса участника и моментом перехода прав на долю. С 11 августа 2020 г. этот порядок был изменен. Заявление о выходе теперь подается сразу нотариусу с тем, чтобы нотариус самостоятельно осуществлял подачу заявления о внесении изменений в ЕГРЮЛ, и только после этого направлял копию заявления, направленного в ЕГРЮЛ, и заявления о выходе, в ООО. Моментом выхода становился не момент подачи заявления о выходе в ООО, как было ранее, а внесение сведений о выходе в ЕГРЮЛ. Новая процедура уже исключала какую-либо задержку внесения сведений в ЕГРЮЛ о выходе участника из ООО, поскольку заявление теперь подается нотариусу, который самостоятельно осуществляет его движение, независимо от общества. При этом прежний порядок выхода сохранен для кредитных организаций <8>. Но на всех этапах применения законодательства о выходе из ООО его сделковая природа требовала решения вопроса: требуется ли получение нотариусом согласия супруга на такой выход. Постановлением Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 21 января 2014 г. N 9913/13 по делу N А33-18938/2011 была сформирована позиция, в силу которой признавалось, что выход супруга из общества с последующим распределением перешедшей к обществу доли другому участнику (или третьему лицу) также является распоряжением общим имуществом супругов и может рассматриваться в силу ее сделковой природы как сделка, противоречащая п. 2 ст. 35 СК РФ <9>. То есть на 2014 г., казалось бы, сформировалась понятная и однозначная позиция по этому вопросу. Но дискуссия по этому поводу не закончилась. Актуализация законодательства о корпоративных правах, дальнейшее исследование их содержания, пришедшее понимание сущности корпоративных прав участников хозяйственных обществ потребовало подойти к оценке выхода из ООО не только с позиций признания его природы как односторонней сделки, но и прежде всего с учетом особенности природы корпоративных прав, которые реализует участник, выходя из общества (право на выход). И Верховный Суд Российской Федерации в Определении от 9 августа 2021 г. N 310-ЭС21-12927 по делу N А68-4615/2020, поддерживая квалификацию реализации участником общества права на выход как сделки, закрепил новую позицию по этому вопросу: согласия супруги на совершение односторонней сделки по выходу ее супруга из общества не требуется, поскольку для распоряжения принадлежащими участнику корпоративными правами не требуется согласие супруга участника общества <10>. Хотелось бы добавить, что, конечно, реализация такого корпоративного права, как право на выход, без сомнения, не может обуславливаться ничьим волеизъявлением, кроме участников самой корпорации, но, если посмотреть на эту процедуру с конституционно-правовых позиций, то с самого начала этой дискуссии было ясно, что никто и никогда не может ограничить или запретить действие правила п. 1 ст. 34 Конституции Российской Федерации <11> о том, что каждый имеет право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности, и любое ограничение или запрет должен быть установлен законом. Как отмечается в юридической литературе, можно согласиться с утверждением, что в настоящее время доктриной права не создана единая теоретически обоснованная конструкция ограничения прав. В научной литературе существует большое число различных, в том числе противоречивых, подходов к пониманию термина "ограничение права"... Однако такая ситуация в науке не явилась препятствием для становления в доктрине тезиса о том, что свобода предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности, являясь конституционным благом, может ограничиваться только федеральным законом и только в целях, обозначенных в ч. 3 ст. 55 Конституции Российской Федерации <12>. В силу этого вряд ли можно было бы принять в качестве необходимой меры защиты имущественных прав супруга при выходе другого супруга из ООО введение требования о получении предварительного согласия другого супруга на выход из ООО. Такой подход представляется верным с учетом других имеющихся юрисдикционных способов защиты имущественных прав супруга неучастника ООО, даже при условии, что, возможно, вышедший из ООО супруг, получивший действительную стоимость доли, не передаст причитающиеся другому супругу денежные средства.