Двойная ответственность неосновательное обогащение
Подборка наиболее важных документов по запросу Двойная ответственность неосновательное обогащение (нормативно–правовые акты, формы, статьи, консультации экспертов и многое другое).
Судебная практика
Подборка судебных решений за 2024 год: Статья 187 "Неправомерный оборот средств платежей" УК РФ"Осуждение ответчика за совершение преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 187 УК РФ, вопреки доводам кассатора, не исключает права истца на взыскание с ответчика неосновательного обогащения и не свидетельствует о двойной ответственности за совершенное деяние."
Постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 24.12.2022 N 17АП-11141/2015(3)-АК по делу N А60-11847/2015
Требование: Об отмене определения об установлении оснований для привлечения лица к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.
Решение: Определение оставлено без изменения.Возражения Бережного А.В. относительно применения к нему повторно гражданско-правовой ответственности подлежат отклонению судом, поскольку то обстоятельство, что решением Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 30.05.2016 с него взыскано неосновательное обогащение, не исключает возможность привлечения контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности и не свидетельствует о несении указанным лицом двойной ответственности.
Требование: Об отмене определения об установлении оснований для привлечения лица к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.
Решение: Определение оставлено без изменения.Возражения Бережного А.В. относительно применения к нему повторно гражданско-правовой ответственности подлежат отклонению судом, поскольку то обстоятельство, что решением Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 30.05.2016 с него взыскано неосновательное обогащение, не исключает возможность привлечения контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности и не свидетельствует о несении указанным лицом двойной ответственности.
Статьи, комментарии, ответы на вопросы
Статья: Независимая гарантия и поручительство: о целесообразности создания единого личного способа обеспечения обязательства в российском гражданском праве
(Трезубов Е.С.)
("Гражданское право", 2020, N 6)Условная зависимость обязательства гаранта от обязательства принципала перед бенефициаром прослеживается и в судебной практике. Так, Президиум ВАС РФ <12> еще в 1998 г. указывал, что гарант вправе не исполнять требование бенефициара при наличии доказательств прекращения основного обязательства в связи с его надлежащим исполнением, о чем бенефициару было известно до предъявления письменного требования к гаранту. Данная позиция актуальна до сих пор, отход от принципа независимости гарантии допускается при злоупотреблении бенефициаром своим правом на безусловное получение выплаты <13>. Н.В. Соболева указывает, что возможность гаранта отказать в выплате средств по требованию злоупотребляющего бенефициара, уже получившего исполнение от должника по основному обязательству, со ссылкой на ст. 10 ГК РФ, не устанавливает зависимость гарантийного обязательства от судьбы основного обязательства, поскольку шикана в данном случае выступает одним из ограничений при реализации субъективного права бенефициара <14>. Тем не менее Верховный Суд РФ также указывает и на необходимость учета недобросовестного поведения бенефициара при получении гарантии (например, если кредитор знал, что соглашение о выдаче гарантии является недействительным, или в случае совпадения контролирующих одновременно принципала и гаранта лиц) <15>. Также об отдельных ограниченных проявлениях взаимозависимости основного обязательства и независимой гарантии свидетельствует содержание нормы ст. 376 ГК РФ в актуальной редакции. Очевидно свидетельствуют об акцессорности гарантии такие основания для отказа гаранта удовлетворить требования бенефициара, предусмотренные п. 2 ст. 376 ГК РФ, как невозникновение обеспеченного обязательства, недействительность обеспеченного обязательства и принятие бенефициаром исполнения от принципала без замечаний. Данные основания свидетельствуют об акцессорности возникновения и акцессорности прекращения независимой гарантии. В свою очередь, об акцессорности объема требований по независимой гарантии свидетельствует то, что бенефициар не вправе получить за счет принципала денежные средства в большем размере, чем ему причитается по обеспечиваемому договору <16>. Представляется, все указанные суждения справедливы и не должны вызывать сомнений. Очевидно, что данные разъяснения должны объясняться не запретом злоупотребления правом кредитора, все указанное свидетельствует о попытке законодателя и правоприменителя найти справедливое решение в потенциально конфликтной ситуации. Прекрасно понимая, что гарант предъявит требование о возмещении собственных расходов на выплату гарантии, недопустимо создавать предпосылки для двойной ответственности принципала, равно как и нельзя допускать риски неосновательного обогащения бенефициара. В попытке установить баланс в этих отношениях право опирается на причину выдачи гарантии - обеспечение основного обязательства.
(Трезубов Е.С.)
("Гражданское право", 2020, N 6)Условная зависимость обязательства гаранта от обязательства принципала перед бенефициаром прослеживается и в судебной практике. Так, Президиум ВАС РФ <12> еще в 1998 г. указывал, что гарант вправе не исполнять требование бенефициара при наличии доказательств прекращения основного обязательства в связи с его надлежащим исполнением, о чем бенефициару было известно до предъявления письменного требования к гаранту. Данная позиция актуальна до сих пор, отход от принципа независимости гарантии допускается при злоупотреблении бенефициаром своим правом на безусловное получение выплаты <13>. Н.В. Соболева указывает, что возможность гаранта отказать в выплате средств по требованию злоупотребляющего бенефициара, уже получившего исполнение от должника по основному обязательству, со ссылкой на ст. 10 ГК РФ, не устанавливает зависимость гарантийного обязательства от судьбы основного обязательства, поскольку шикана в данном случае выступает одним из ограничений при реализации субъективного права бенефициара <14>. Тем не менее Верховный Суд РФ также указывает и на необходимость учета недобросовестного поведения бенефициара при получении гарантии (например, если кредитор знал, что соглашение о выдаче гарантии является недействительным, или в случае совпадения контролирующих одновременно принципала и гаранта лиц) <15>. Также об отдельных ограниченных проявлениях взаимозависимости основного обязательства и независимой гарантии свидетельствует содержание нормы ст. 376 ГК РФ в актуальной редакции. Очевидно свидетельствуют об акцессорности гарантии такие основания для отказа гаранта удовлетворить требования бенефициара, предусмотренные п. 2 ст. 376 ГК РФ, как невозникновение обеспеченного обязательства, недействительность обеспеченного обязательства и принятие бенефициаром исполнения от принципала без замечаний. Данные основания свидетельствуют об акцессорности возникновения и акцессорности прекращения независимой гарантии. В свою очередь, об акцессорности объема требований по независимой гарантии свидетельствует то, что бенефициар не вправе получить за счет принципала денежные средства в большем размере, чем ему причитается по обеспечиваемому договору <16>. Представляется, все указанные суждения справедливы и не должны вызывать сомнений. Очевидно, что данные разъяснения должны объясняться не запретом злоупотребления правом кредитора, все указанное свидетельствует о попытке законодателя и правоприменителя найти справедливое решение в потенциально конфликтной ситуации. Прекрасно понимая, что гарант предъявит требование о возмещении собственных расходов на выплату гарантии, недопустимо создавать предпосылки для двойной ответственности принципала, равно как и нельзя допускать риски неосновательного обогащения бенефициара. В попытке установить баланс в этих отношениях право опирается на причину выдачи гарантии - обеспечение основного обязательства.
Статья: Проценты на убытки: теоретические и правовые предпосылки
(Савенкова О.В.)
("Статут", 2010)Вышесказанное показывает, насколько актуальной является необходимость пересмотра подхода судебно-арбитражной практики к применению института возмещения убытков в целом и начислению на просроченные убытки процентов годовых в частности. Стоит лишь обратить внимание на однобокое истолкование судебными органами норм гражданского права, устанавливающих ответственность. Все выдвигаемые судами аргументы по существу направлены на защиту интересов недобросовестной стороны: недопустимость двойной ответственности, неосновательное обогащение кредитора и т.п. Негативные экономические последствия, а также угроза стабильности гражданского оборота при реализации подобной направленности правосудия очевидны.
(Савенкова О.В.)
("Статут", 2010)Вышесказанное показывает, насколько актуальной является необходимость пересмотра подхода судебно-арбитражной практики к применению института возмещения убытков в целом и начислению на просроченные убытки процентов годовых в частности. Стоит лишь обратить внимание на однобокое истолкование судебными органами норм гражданского права, устанавливающих ответственность. Все выдвигаемые судами аргументы по существу направлены на защиту интересов недобросовестной стороны: недопустимость двойной ответственности, неосновательное обогащение кредитора и т.п. Негативные экономические последствия, а также угроза стабильности гражданского оборота при реализации подобной направленности правосудия очевидны.
Нормативные акты
"Экспертное заключение по проекту федерального закона N 509085-7 "О внесении изменений в Федеральный закон "О водоснабжении и водоотведении" и отдельные законодательные акты Российской Федерации"
(принято на заседании Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства 21.02.2019 N 185-12/2019)В частности, из Проекта (часть 10 статьи 7 Закона в редакции Проекта) исключен случай двойной ответственности абонента, который мог привести к необоснованному росту расходов абонентов и к неосновательному обогащению на стороне организации, осуществляющей водоотведение. Однако замечание Совета в части определения правовой природы платы за негативное воздействие осталось неучтенным. Из Проекта по-прежнему невозможно понять, является ли плата публичным платежом или гражданско-правовым внедоговорным обязательством. В свою очередь, пояснительная записка не дает четкого и ясного ответа на вопрос о правовой природе платы за негативное воздействие.
(принято на заседании Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства 21.02.2019 N 185-12/2019)В частности, из Проекта (часть 10 статьи 7 Закона в редакции Проекта) исключен случай двойной ответственности абонента, который мог привести к необоснованному росту расходов абонентов и к неосновательному обогащению на стороне организации, осуществляющей водоотведение. Однако замечание Совета в части определения правовой природы платы за негативное воздействие осталось неучтенным. Из Проекта по-прежнему невозможно понять, является ли плата публичным платежом или гражданско-правовым внедоговорным обязательством. В свою очередь, пояснительная записка не дает четкого и ясного ответа на вопрос о правовой природе платы за негативное воздействие.
Статья: О независимости гарантии и требовании принципала к бенефициару
(Останина Е.А.)
("Закон", 2016, N 3)Небесспорно, что полученное по независимой гарантии составляет неосновательное обогащение бенефициара.
(Останина Е.А.)
("Закон", 2016, N 3)Небесспорно, что полученное по независимой гарантии составляет неосновательное обогащение бенефициара.
Статья: Обязательство из неосновательного обогащения при недостижении стороной договора своей цели
(Ломидзе О.Г., Ломидзе Э.Ю.)
("Вестник ВАС РФ", 2006, N 7)Представляется, один юридический факт - расторжение договора в связи с неисправностью должника - может одновременно повлечь и активизацию права кредитора требовать взыскания убытков, причиненных расторжением договора, и одно из условий неосновательного обогащения неисправного контрагента, а именно - недостижимость договорной цели потерпевшего контрагента, ради которой он произвел исполнение со своей стороны. То есть расторжение договора может быть сопряжено с возникновением двух различных обязательств, одно из которых являет собой отрицательную динамику договорного правоотношения, причем кредитор не может в полной мере осуществить свои права в обоих обязательствах, поскольку это, по сути, приведет к двойной ответственности должника.
(Ломидзе О.Г., Ломидзе Э.Ю.)
("Вестник ВАС РФ", 2006, N 7)Представляется, один юридический факт - расторжение договора в связи с неисправностью должника - может одновременно повлечь и активизацию права кредитора требовать взыскания убытков, причиненных расторжением договора, и одно из условий неосновательного обогащения неисправного контрагента, а именно - недостижимость договорной цели потерпевшего контрагента, ради которой он произвел исполнение со своей стороны. То есть расторжение договора может быть сопряжено с возникновением двух различных обязательств, одно из которых являет собой отрицательную динамику договорного правоотношения, причем кредитор не может в полной мере осуществить свои права в обоих обязательствах, поскольку это, по сути, приведет к двойной ответственности должника.
Статья: Высвобождение имущества из-под залога
(Сорокин А.)
("Жилищное право", 2015, N 5)Пример из практики: общество обратилось в суд с иском, одно из требований которого - взыскание денежных средств, перечисленных истцом в счет обеспечения обязательств по государственному контракту. Решением суда указанные требования удовлетворены в полном объеме. Не согласившись с выводами суда первой инстанции, ответчик подал апелляционную жалобу, в обоснование которой указал, что судом не дана надлежащая оценка контракту и содержащемуся в нем условию о возврате сумм обеспечительного залогового платежа. Суд апелляционной инстанции установил, что оснований для отмены или изменения решения суда не имеется, указав при этом следующее. Между сторонами был заключен государственный контракт на поставку товаров, в качестве способа обеспечения истцом были перечислены денежные средства. В связи с неисполнением обществом (истцом) обязательств контракт был расторгнут, с общества была взыскана неустойка, сумма залога ответчиком в добровольном порядке не возвращалась. Суд пришел к выводу, что оснований для обращения взыскания по неустойке на переданные в залог денежные средства судом установлено не было, а сумма удерживаемого залога явно несоразмерна требованию ответчика (неустойке). Освобождение судом ответчика от обязанности возвратить сумму залога в связи с расторжением контракта означало бы возникновение у ответчика неосновательного обогащения, что является недопустимым, а также свидетельствовало о применении к истцу двойной ответственности за нарушение одного и того же обязательства за один и тот же период (Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 12.03.2015 по делу N А40-141966/14).
(Сорокин А.)
("Жилищное право", 2015, N 5)Пример из практики: общество обратилось в суд с иском, одно из требований которого - взыскание денежных средств, перечисленных истцом в счет обеспечения обязательств по государственному контракту. Решением суда указанные требования удовлетворены в полном объеме. Не согласившись с выводами суда первой инстанции, ответчик подал апелляционную жалобу, в обоснование которой указал, что судом не дана надлежащая оценка контракту и содержащемуся в нем условию о возврате сумм обеспечительного залогового платежа. Суд апелляционной инстанции установил, что оснований для отмены или изменения решения суда не имеется, указав при этом следующее. Между сторонами был заключен государственный контракт на поставку товаров, в качестве способа обеспечения истцом были перечислены денежные средства. В связи с неисполнением обществом (истцом) обязательств контракт был расторгнут, с общества была взыскана неустойка, сумма залога ответчиком в добровольном порядке не возвращалась. Суд пришел к выводу, что оснований для обращения взыскания по неустойке на переданные в залог денежные средства судом установлено не было, а сумма удерживаемого залога явно несоразмерна требованию ответчика (неустойке). Освобождение судом ответчика от обязанности возвратить сумму залога в связи с расторжением контракта означало бы возникновение у ответчика неосновательного обогащения, что является недопустимым, а также свидетельствовало о применении к истцу двойной ответственности за нарушение одного и того же обязательства за один и тот же период (Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 12.03.2015 по делу N А40-141966/14).
Статья: Оптимизация правового режима процентов годовых: в поисках справедливости и экономической эффективности
(Карапетов А.Г.)
("Вестник гражданского права", 2008, N 4)Во-вторых, некоторые суды ссылаются на недопустимость применения двойной ответственности в силу неких неписаных принципов права <40>. Аргумент, безусловно, абсурдный, учитывая то, что один из двух видов процентов вообще-то не является ответственностью. Кроме того, нет такого принципа права, который запрещал бы применение в гражданском праве двух мер ответственности за одно нарушение, если их совокупное применение не будет явно несоразмерным последствиям нарушения и влекущим неосновательное обогащение кредитора. Так, например, ГК допускает взыскание неустойки и одновременно убытков в сумме, превышающей размер неустойки. Почему заимодавец, не получивший вовремя обратно заемный капитал, вправе начислять на заемщика двойной размер процентов в силу ст. 811 ГК, а кредитор, по обычному договору предоставивший аванс, но не получивший товар, работы или услуги, не может? В чем сущностное различие положения сторон, которое могло бы теоретически предопределить разное положение кредиторов? Его попросту нет.
(Карапетов А.Г.)
("Вестник гражданского права", 2008, N 4)Во-вторых, некоторые суды ссылаются на недопустимость применения двойной ответственности в силу неких неписаных принципов права <40>. Аргумент, безусловно, абсурдный, учитывая то, что один из двух видов процентов вообще-то не является ответственностью. Кроме того, нет такого принципа права, который запрещал бы применение в гражданском праве двух мер ответственности за одно нарушение, если их совокупное применение не будет явно несоразмерным последствиям нарушения и влекущим неосновательное обогащение кредитора. Так, например, ГК допускает взыскание неустойки и одновременно убытков в сумме, превышающей размер неустойки. Почему заимодавец, не получивший вовремя обратно заемный капитал, вправе начислять на заемщика двойной размер процентов в силу ст. 811 ГК, а кредитор, по обычному договору предоставивший аванс, но не получивший товар, работы или услуги, не может? В чем сущностное различие положения сторон, которое могло бы теоретически предопределить разное положение кредиторов? Его попросту нет.