Цессия притворная сделка
Подборка наиболее важных документов по запросу Цессия притворная сделка (нормативно–правовые акты, формы, статьи, консультации экспертов и многое другое).
Судебная практика
Статьи, комментарии, ответы на вопросы
Статья: Правовая квалификация "прикрываемой сделки" и вытекающие из нее юридические факты
(Лаптев В.А., Фейзрахманова Д.Р.)
("Журнал российского права", 2023, N 11)Следующим популярным основанием недействительности прикрываемых сделок является нарушение закона или иного правового акта. По общему правилу такие сделки являются оспоримыми (п. 1 ст. 168 ГК РФ). В рамках одного спора заявителю было отказано в удовлетворении заявления о процессуальном правопреемстве в связи с тем, что заключенный между сторонами (юридическими лицами) договор уступки прав требования является притворной сделкой, заключенной с целью прикрытия договора дарения, заключение которого не допускается между юридическими лицами. Таким образом, суд пришел к выводу, что притворная и прикрываемая сделки являются ничтожными по основаниям, предусмотренным ст. 170 и 168 ГК РФ соответственно <21>. В рамках другого спора были признаны ничтожными взаимосвязанные притворные сделки по передаче недвижимого имущества (п. 2 ст. 170 ГК РФ), а также прикрываемая сделка по приватизации государственного имущества в нарушение требований законодательства о приватизации и в обход аукционных процедур (ст. 168 ГК РФ) <22>.
(Лаптев В.А., Фейзрахманова Д.Р.)
("Журнал российского права", 2023, N 11)Следующим популярным основанием недействительности прикрываемых сделок является нарушение закона или иного правового акта. По общему правилу такие сделки являются оспоримыми (п. 1 ст. 168 ГК РФ). В рамках одного спора заявителю было отказано в удовлетворении заявления о процессуальном правопреемстве в связи с тем, что заключенный между сторонами (юридическими лицами) договор уступки прав требования является притворной сделкой, заключенной с целью прикрытия договора дарения, заключение которого не допускается между юридическими лицами. Таким образом, суд пришел к выводу, что притворная и прикрываемая сделки являются ничтожными по основаниям, предусмотренным ст. 170 и 168 ГК РФ соответственно <21>. В рамках другого спора были признаны ничтожными взаимосвязанные притворные сделки по передаче недвижимого имущества (п. 2 ст. 170 ГК РФ), а также прикрываемая сделка по приватизации государственного имущества в нарушение требований законодательства о приватизации и в обход аукционных процедур (ст. 168 ГК РФ) <22>.
Статья: Обязанность должника (debitor cessus) исполнить требование, основанное на недействительной сделке (комментарий к Определению Верховного Суда РФ от 24 ноября 2022 г. N 308-ЭС22-13857 по делу N А53-42777/2020)
(Захаров М.В.)
("Вестник гражданского права", 2024, N 6)В частности, неясно, применяется ли правило о защите добросовестного приобретателя недействительного требования к случаям безвозмездной уступки такого требования. Например, § 405 ГГУ и абз. 2 § 916 ВГУ к случаям безвозмездной уступки требования применяются. В немецкой литературе при этом отмечают, что должник не может ссылаться на предусмотренную § 816 ГГУ обязанность добросовестного приобретателя по безвозмездной сделке "возвратить правомочному лицу все полученное вследствие такого распоряжения" в качестве возражения против нового кредитора <112>. В свою очередь, австрийские исследователи в качестве обоснования указывают, что коль скоро положения § 367 ВГУ о добросовестном приобретении права собственности на движимые вещи к требованиям не применяется, то и предусмотренное данным параграфом условие возмездности также иррелевантно для случаев уступки добросовестному цессионарию требования, основанного на мнимой (притворной) сделке <113>.
(Захаров М.В.)
("Вестник гражданского права", 2024, N 6)В частности, неясно, применяется ли правило о защите добросовестного приобретателя недействительного требования к случаям безвозмездной уступки такого требования. Например, § 405 ГГУ и абз. 2 § 916 ВГУ к случаям безвозмездной уступки требования применяются. В немецкой литературе при этом отмечают, что должник не может ссылаться на предусмотренную § 816 ГГУ обязанность добросовестного приобретателя по безвозмездной сделке "возвратить правомочному лицу все полученное вследствие такого распоряжения" в качестве возражения против нового кредитора <112>. В свою очередь, австрийские исследователи в качестве обоснования указывают, что коль скоро положения § 367 ВГУ о добросовестном приобретении права собственности на движимые вещи к требованиям не применяется, то и предусмотренное данным параграфом условие возмездности также иррелевантно для случаев уступки добросовестному цессионарию требования, основанного на мнимой (притворной) сделке <113>.
Нормативные акты
Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 30.10.2007 N 120
<Обзор практики применения арбитражными судами положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации>Вместе с тем суду при новом рассмотрении дела следует оценить данную сделку на предмет ее ничтожности в силу притворности (статья 170 Кодекса), выяснив, не прикрывает ли соглашение об уступке права (требования) сделку дарения. Решая данный вопрос, суду надлежит при оценке несоответствия размера встречного предоставления за переданное право объему последнего исходить из конкретных обстоятельств дела, свидетельствующих о действительной стоимости спорного права (требования).
<Обзор практики применения арбитражными судами положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации>Вместе с тем суду при новом рассмотрении дела следует оценить данную сделку на предмет ее ничтожности в силу притворности (статья 170 Кодекса), выяснив, не прикрывает ли соглашение об уступке права (требования) сделку дарения. Решая данный вопрос, суду надлежит при оценке несоответствия размера встречного предоставления за переданное право объему последнего исходить из конкретных обстоятельств дела, свидетельствующих о действительной стоимости спорного права (требования).
"Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 4 (2019)"
(утв. Президиумом Верховного Суда РФ 25.12.2019)Разрешая спор и принимая решение об отказе в удовлетворении как исковых требований Б., так и встречных исковых требований общества, суд первой инстанции исходил из того, что на момент заключения между обществом и Б. спорных договоров уступки права требования на передачу объектов недвижимости от 16 ноября 2016 г. общество каких-либо прав на данные объекты долевого строительства не имело, поскольку государственная регистрация договоров долевого участия в строительстве от 15 ноября 2016 г. между организацией-застройщиком и обществом была произведена только 21 ноября 2016 г. По мнению суда, общество не имело прав на заключение договоров цессии с истцом Б. до окончания процедуры государственной регистрации ранее заключенных с организацией-застройщиком договоров участия в долевом строительстве объектов недвижимости, что влечет признание заключенных между сторонами договоров цессии ничтожными в соответствии с п. 4 ст. 166 ГК РФ по инициативе суда. В качестве основания, по которому указанные сделки признаны судом ничтожными, суд сослался на ст. 170 ГК РФ, приведя в решении ее положения о ничтожности мнимых и притворных сделок.
(утв. Президиумом Верховного Суда РФ 25.12.2019)Разрешая спор и принимая решение об отказе в удовлетворении как исковых требований Б., так и встречных исковых требований общества, суд первой инстанции исходил из того, что на момент заключения между обществом и Б. спорных договоров уступки права требования на передачу объектов недвижимости от 16 ноября 2016 г. общество каких-либо прав на данные объекты долевого строительства не имело, поскольку государственная регистрация договоров долевого участия в строительстве от 15 ноября 2016 г. между организацией-застройщиком и обществом была произведена только 21 ноября 2016 г. По мнению суда, общество не имело прав на заключение договоров цессии с истцом Б. до окончания процедуры государственной регистрации ранее заключенных с организацией-застройщиком договоров участия в долевом строительстве объектов недвижимости, что влечет признание заключенных между сторонами договоров цессии ничтожными в соответствии с п. 4 ст. 166 ГК РФ по инициативе суда. В качестве основания, по которому указанные сделки признаны судом ничтожными, суд сослался на ст. 170 ГК РФ, приведя в решении ее положения о ничтожности мнимых и притворных сделок.
Статья: Использование модели возвратного лизинга нелегальными кредиторами: проблемы судебной практики
(Батрова Т.А.)
("Законы России: опыт, анализ, практика", 2021, N 10)Квалификация совершенных сделок. Суды, установив совокупность большинства из вышеуказанных обстоятельств, как правило, квалифицируют совершенные сделки как притворные. Однако подобный подход представляется весьма уязвимым, поскольку по основаниям притворности может быть признана недействительной лишь та сделка или их совокупность, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю участников сделки. При этом обе стороны должны преследовать общую цель и достичь соглашения по всем существенным условиям той сделки, которую прикрывает юридически оформленная сделка или их совокупность. То есть в рассматриваемых случаях необходимо установить направленность воли обеих сторон каждой сделки за заключение договора займа под залог имущества. Намерения одного участника совершить притворную сделку для применения указанной нормы недостаточно <26>. В силу этого иногда суды не находят правовых оснований для признания спорных договоров лизинга и купли-продажи притворными сделками по п. 2 ст. 170 ГК РФ, заключенными с целью прикрыть договор займа и договор залога, при отсутствии достаточных доказательств того, что действия сторон договора купли-продажи и договора лизинга были направлены на достижение других правовых последствий и прикрывали иную волю всех участников сделки. Особенно это касается случаев, когда лизингодателем осуществлена уступка права требования по договору лизинга, а приобретенное транспортное средство передано в залог третьему лицу <27>, что должно снять вопрос о реальности перехода права собственности на транспортное средство. Правда, не вполне понятно, почему суд в подобной ситуации игнорирует тот факт, что лизингодатель ранее привлекался к административной ответственности за незаконное осуществление профессиональной деятельности по предоставлению потребительских займов (ст. 14.56 КоАП РФ).
(Батрова Т.А.)
("Законы России: опыт, анализ, практика", 2021, N 10)Квалификация совершенных сделок. Суды, установив совокупность большинства из вышеуказанных обстоятельств, как правило, квалифицируют совершенные сделки как притворные. Однако подобный подход представляется весьма уязвимым, поскольку по основаниям притворности может быть признана недействительной лишь та сделка или их совокупность, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю участников сделки. При этом обе стороны должны преследовать общую цель и достичь соглашения по всем существенным условиям той сделки, которую прикрывает юридически оформленная сделка или их совокупность. То есть в рассматриваемых случаях необходимо установить направленность воли обеих сторон каждой сделки за заключение договора займа под залог имущества. Намерения одного участника совершить притворную сделку для применения указанной нормы недостаточно <26>. В силу этого иногда суды не находят правовых оснований для признания спорных договоров лизинга и купли-продажи притворными сделками по п. 2 ст. 170 ГК РФ, заключенными с целью прикрыть договор займа и договор залога, при отсутствии достаточных доказательств того, что действия сторон договора купли-продажи и договора лизинга были направлены на достижение других правовых последствий и прикрывали иную волю всех участников сделки. Особенно это касается случаев, когда лизингодателем осуществлена уступка права требования по договору лизинга, а приобретенное транспортное средство передано в залог третьему лицу <27>, что должно снять вопрос о реальности перехода права собственности на транспортное средство. Правда, не вполне понятно, почему суд в подобной ситуации игнорирует тот факт, что лизингодатель ранее привлекался к административной ответственности за незаконное осуществление профессиональной деятельности по предоставлению потребительских займов (ст. 14.56 КоАП РФ).
Статья: Оценочные ограничения сингулярного правопреемства в обязательственных правах на стороне кредитора: в поисках критериев
(Бершицкий Э.Е.)
("Вестник экономического правосудия Российской Федерации", 2023, NN 2, 3)Поэтому суброгация в отношении просроченных требований по доставлению содержания и возмещению понесенных затрат на лечение или морального вреда вполне возможна. Недопустимость суброгации в отношении будущих платежей может быть объяснена самой конструкцией договоров поручительства и страхования, а если речь идет об исполнении обязательства третьим лицом в отсутствие возложения со стороны должника, то через п. 2 ст. 313 ГК РФ, поскольку обнаружить правомерный интерес такого третьего лица в исполнении обязательств должника на будущее достаточно проблематично. К тому же выводу можно прийти с учетом положения п. 2 ст. 387 ГК РФ о том, что "[к] отношениям, связанным с переходом прав на основании закона, применяются правила настоящего Кодекса об уступке требования (статьи 388 - 390), если иное не установлено настоящим Кодексом, другими законами или не вытекает из существа отношений" <235>.
(Бершицкий Э.Е.)
("Вестник экономического правосудия Российской Федерации", 2023, NN 2, 3)Поэтому суброгация в отношении просроченных требований по доставлению содержания и возмещению понесенных затрат на лечение или морального вреда вполне возможна. Недопустимость суброгации в отношении будущих платежей может быть объяснена самой конструкцией договоров поручительства и страхования, а если речь идет об исполнении обязательства третьим лицом в отсутствие возложения со стороны должника, то через п. 2 ст. 313 ГК РФ, поскольку обнаружить правомерный интерес такого третьего лица в исполнении обязательств должника на будущее достаточно проблематично. К тому же выводу можно прийти с учетом положения п. 2 ст. 387 ГК РФ о том, что "[к] отношениям, связанным с переходом прав на основании закона, применяются правила настоящего Кодекса об уступке требования (статьи 388 - 390), если иное не установлено настоящим Кодексом, другими законами или не вытекает из существа отношений" <235>.
Вопрос: У банка есть ряд заблокированных активов, признанных невозмещаемыми. У банка есть возможность переуступить данные требования в сумме 27% от суммы заблокированных требований. Правомерна ли такая сделка? Признается ли полученный убыток в целях исчисления налога на прибыль?
(Консультация эксперта, 2025)Кроме того, в п. 8 Постановления N 53 Пленум ВАС РФ указал, что при изменении юридической квалификации гражданско-правовых сделок (п. 1 ст. 45 НК РФ) судам следует учитывать, что сделки, не соответствующие закону или иным правовым актам (ст. 168 ГК РФ), мнимые и притворные сделки (ст. 170 ГК РФ) являются недействительными независимо от признания их таковыми судом в силу положений ст. 166 ГК РФ.
(Консультация эксперта, 2025)Кроме того, в п. 8 Постановления N 53 Пленум ВАС РФ указал, что при изменении юридической квалификации гражданско-правовых сделок (п. 1 ст. 45 НК РФ) судам следует учитывать, что сделки, не соответствующие закону или иным правовым актам (ст. 168 ГК РФ), мнимые и притворные сделки (ст. 170 ГК РФ) являются недействительными независимо от признания их таковыми судом в силу положений ст. 166 ГК РФ.
"О некоторых актуальных вопросах защиты прав в арбитражном процессе. Сборник очерков. Часть 2"
(Бородкин В.Г., Станкевич А.В.)
("Инфотропик Медиа", 2021)Фактически кредиторы Гордеев К.А., Чижов Д.А. и Шведов С.С. полагали, что компания "Нортаун Менеджмент Инк" приобрела корпоративные права в отношении общества "Сател" по недействительной сделке, то есть она не имела законных оснований через это общество определять судьбу должника. Последующий договор цессии указанные кредиторы считали притворной сделкой. По их мнению, он прикрывал ничтожную на основании ст. ст. 10 и 168 Гражданского кодекса сделку, направленную на безосновательное сохранение компанией "Нортаун Менеджмент Инк" контроля над процедурой банкротства (посредством передачи мажоритарного требования новому кредитору - аффилированному с компанией лицу) на случай признания судом недействительной сделки по приобретению названной компанией 100-процентной доли участия в уставном капитале прежнего кредитора.
(Бородкин В.Г., Станкевич А.В.)
("Инфотропик Медиа", 2021)Фактически кредиторы Гордеев К.А., Чижов Д.А. и Шведов С.С. полагали, что компания "Нортаун Менеджмент Инк" приобрела корпоративные права в отношении общества "Сател" по недействительной сделке, то есть она не имела законных оснований через это общество определять судьбу должника. Последующий договор цессии указанные кредиторы считали притворной сделкой. По их мнению, он прикрывал ничтожную на основании ст. ст. 10 и 168 Гражданского кодекса сделку, направленную на безосновательное сохранение компанией "Нортаун Менеджмент Инк" контроля над процедурой банкротства (посредством передачи мажоритарного требования новому кредитору - аффилированному с компанией лицу) на случай признания судом недействительной сделки по приобретению названной компанией 100-процентной доли участия в уставном капитале прежнего кредитора.
"Способы обеспечения исполнения договорных обязательств в предпринимательских отношениях: учебное пособие"
(Астапова Т.Ю.)
("Проспект", 2022)Судебная практика. В Постановлении Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 09.11.2021 N 18АП-8149/2021, 18АП-8384/2021 по делу N А76-43527/2018 отмечается, что фактически имущественный комплекс АСУЭ не передавался по договору поставки N 774 от 23.03.2018 обществу "Инвестлизинг", стороны не совершали действий по договору, соответственно, данный договор является ничтожной сделкой, обладающей признаками мнимой сделки. В данном случае целью заключения сделки финансовой аренды (обратного лизинга) оборудования фактически являлась выдача займа должнику, а именно единовременное получение крупной суммы денежных средств с последующим начислением процентов на указанную сумму. Таким образом, последовательные действия: продажа АСУЭ лизинговой компании и передача АСУЭ в лизинг должнику являются притворной сделкой, прикрывающей выдачу займа должнику <2>.
(Астапова Т.Ю.)
("Проспект", 2022)Судебная практика. В Постановлении Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 09.11.2021 N 18АП-8149/2021, 18АП-8384/2021 по делу N А76-43527/2018 отмечается, что фактически имущественный комплекс АСУЭ не передавался по договору поставки N 774 от 23.03.2018 обществу "Инвестлизинг", стороны не совершали действий по договору, соответственно, данный договор является ничтожной сделкой, обладающей признаками мнимой сделки. В данном случае целью заключения сделки финансовой аренды (обратного лизинга) оборудования фактически являлась выдача займа должнику, а именно единовременное получение крупной суммы денежных средств с последующим начислением процентов на указанную сумму. Таким образом, последовательные действия: продажа АСУЭ лизинговой компании и передача АСУЭ в лизинг должнику являются притворной сделкой, прикрывающей выдачу займа должнику <2>.
Статья: Спор о признании права собственности на долю в объекте незавершенного строительства в виде квартиры (на основании судебной практики Московского городского суда)
("Электронный журнал "Помощник адвоката", 2025)- о применении последствий недействительности притворной сделки;
("Электронный журнал "Помощник адвоката", 2025)- о применении последствий недействительности притворной сделки;
Вопрос: Является ли занижение стоимости уступаемого права требования по договору цессии признаком недействительности сделки?
(Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2025)Другая ситуация - когда занижение стоимости уступаемого требования настолько существенно, что в совокупности с иными факторами дает основания для переквалификации самой сделки в дарение (свидетельствует о ее притворности). Это еще не приводит к недействительности правоотношений в целом, но здесь следует помнить, что в соответствии с п. 2 ст. 170 ГК РФ к притворной сделке применяются правила, относящиеся к сделке, которую стороны действительно имели в виду с учетом существа и содержания сделки. В связи с этим цессия может оказаться недействительной в связи с нарушением запретов и ограничений, установленных для дарения. Например, запрещено дарение от имени малолетних и граждан, признанных недееспособными, их законными представителями, существует запрет на дарение между коммерческими организациями и так далее.
(Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2025)Другая ситуация - когда занижение стоимости уступаемого требования настолько существенно, что в совокупности с иными факторами дает основания для переквалификации самой сделки в дарение (свидетельствует о ее притворности). Это еще не приводит к недействительности правоотношений в целом, но здесь следует помнить, что в соответствии с п. 2 ст. 170 ГК РФ к притворной сделке применяются правила, относящиеся к сделке, которую стороны действительно имели в виду с учетом существа и содержания сделки. В связи с этим цессия может оказаться недействительной в связи с нарушением запретов и ограничений, установленных для дарения. Например, запрещено дарение от имени малолетних и граждан, признанных недееспособными, их законными представителями, существует запрет на дарение между коммерческими организациями и так далее.
Статья: Уступка требования: проблемы правоприменения
(Кивленок Т.В.)
("Современное право", 2021, N 7)При исследовании этой проблемы был поставлен вопрос о возможности совершения уступки права требования между юридическими лицами безвозмездно. Судебная практика при разрешении споров о признании таких сделок придерживается единообразного подхода: такие договоры цессии признаются притворными или преследующими цель прикрыть дарение. Анализ судебной практики не дал ответа на вопрос о достаточной стоимости уступленных прав, при которой сделка не была бы признана притворной;
(Кивленок Т.В.)
("Современное право", 2021, N 7)При исследовании этой проблемы был поставлен вопрос о возможности совершения уступки права требования между юридическими лицами безвозмездно. Судебная практика при разрешении споров о признании таких сделок придерживается единообразного подхода: такие договоры цессии признаются притворными или преследующими цель прикрыть дарение. Анализ судебной практики не дал ответа на вопрос о достаточной стоимости уступленных прав, при которой сделка не была бы признана притворной;
Статья: Уступка несуществующего права требования по договору обязательного страхования гражданской ответственности владельца транспортного средства
(Витоль Э.Ю.)
("ИЗиСП", "КОНТРАКТ", 2021)Из описанных обстоятельств дела можно предположить, что цедент все же был осведомлен о спорности уступленного права требования. В ситуации, при которой обе стороны спорного договора цессии знали об отсутствии у цедента уступаемого права требования к страховой компании о выплате страхового возмещения, возможно поставить вопрос о квалификации подобной сделки в качестве притворной <17>, которая российским законодателем по традиции, возникшей со времен пандектного права, относится к абсолютно недействительным <18>. Так, согласно п. 1 ст. 170 ГК РФ притворная сделка, т.е. сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна; к сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила. При квалификации спорной сделки притворной следует учитывать в том числе разъяснения, содержащиеся в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 г. N 25, в п. 87 которого уточняется, что в связи с притворностью недействительной может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки; намерения одного участника совершить притворную сделку для применения указанной нормы недостаточно.
(Витоль Э.Ю.)
("ИЗиСП", "КОНТРАКТ", 2021)Из описанных обстоятельств дела можно предположить, что цедент все же был осведомлен о спорности уступленного права требования. В ситуации, при которой обе стороны спорного договора цессии знали об отсутствии у цедента уступаемого права требования к страховой компании о выплате страхового возмещения, возможно поставить вопрос о квалификации подобной сделки в качестве притворной <17>, которая российским законодателем по традиции, возникшей со времен пандектного права, относится к абсолютно недействительным <18>. Так, согласно п. 1 ст. 170 ГК РФ притворная сделка, т.е. сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна; к сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила. При квалификации спорной сделки притворной следует учитывать в том числе разъяснения, содержащиеся в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 г. N 25, в п. 87 которого уточняется, что в связи с притворностью недействительной может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки; намерения одного участника совершить притворную сделку для применения указанной нормы недостаточно.
Статья: Уступка прав требования для обеспечительной цели
(Лоншан де Берье Р.)
("Вестник гражданского права", 2025, N 4)Уступка прав требования для обеспечения отличается от уступки прав требования по иным основаниям, таким как купля-продажа, дарение, оплата, тем, что, в то время как в этих иных случаях правовые последствия совпадают с хозяйственной целью сторон (поскольку целью является увеличение имущества приобретателя), при уступке прав требования для обеспечения правовые последствия уступки прав выходят за пределы хозяйственной цели сторон, которой является только обеспечение притязания приобретателя, а не увеличение его имущества приобретенными правами требования. Такая сделка может быть объяснена только доверием отчуждателя к тому, что покупатель получит выгоду от этих правовых последствий лишь в пределах, определенных хозяйственной целью этой сделки. Отсюда следует, что уступка прав требования для обеспечения, так же как римская фидуция или передача права собственности для цели обеспечения, передача средств для определенной цели в руки лиц, организующих сбор, и т.п., является фидуциарной сделкой.
(Лоншан де Берье Р.)
("Вестник гражданского права", 2025, N 4)Уступка прав требования для обеспечения отличается от уступки прав требования по иным основаниям, таким как купля-продажа, дарение, оплата, тем, что, в то время как в этих иных случаях правовые последствия совпадают с хозяйственной целью сторон (поскольку целью является увеличение имущества приобретателя), при уступке прав требования для обеспечения правовые последствия уступки прав выходят за пределы хозяйственной цели сторон, которой является только обеспечение притязания приобретателя, а не увеличение его имущества приобретенными правами требования. Такая сделка может быть объяснена только доверием отчуждателя к тому, что покупатель получит выгоду от этих правовых последствий лишь в пределах, определенных хозяйственной целью этой сделки. Отсюда следует, что уступка прав требования для обеспечения, так же как римская фидуция или передача права собственности для цели обеспечения, передача средств для определенной цели в руки лиц, организующих сбор, и т.п., является фидуциарной сделкой.