Практика Комитета ООН по правам человека

--------------------------------

<6> Комитет ООН по правам человека действует на основании Международного пакта о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 года (далее - Пакт) и Факультативного протокола к указанному Пакту. Российская Федерация является участником этих международных договоров и в качестве государства - продолжателя Союза ССР признает компетенцию Комитета получать и рассматривать сообщения лиц, которые утверждают, что они являются жертвами нарушения положений Пакта.

Дело "Бенито Оливейра Перейра и Лусио Гильермо Соса Бенега от своего имени от имени других членов коренной общины Кампо-Агуа'э народа ава-гуарани против Парагвая". Соображения Комитета по правам человека от 14 июля 2021 года. Сообщение N 2552/2015. Комитет ООН по правам человека отметил, что государство-участник не осуществляло надлежащего контроля за незаконными действиями, вызвавшими загрязнение сельскохозяйственных земель, прилегающих к территории общины. Комитет заявил, что государство-участник не представило никаких других объяснений, опровергающих предполагаемую причинно-следственную связь между опылением агрохимикатами и упомянутым ущербом. Комитет отметил, что авторы и другие члены общины осуществляли право на пользование своей культурой в отношении образа жизни, тесно связанного с их территорией, и право использования имеющихся на ней природных ресурсов. Комитет установил - массовое опыление пестицидами представляло собой угрозу, которую государство-участник могло разумно предвидеть. Об указанной деятельности и ее последствиях для членов общины были поставлены в известность компетентные государственные органы; прокуратура также выявила, что наличие состава уголовно-наказуемого деяния было "полностью доказано", а сами обвиняемые владельцы компаний признали свою вину. Государство-участник не прекратило эту деятельность, тем самым допустив продолжающееся загрязнение рек, в которых авторы ловили рыбу, черпали воду, купались и стирали одежду, дальнейшую гибель их скота, служившего им источником пропитания, и продолжающееся уничтожение их посевов и ресурсов в лесу, где они занимаются охотой и собирательством. Комитет сделал вывод: представленные ему на рассмотрение факты свидетельствовали о нарушении государством-участником статей 17 и 27 Международного пакта о гражданских и политических правах, рассматриваемых отдельно и в сочетании с пунктом 3 статьи 2 Пакта <7>.

--------------------------------

<7> Как усматривалось из текста Соображения, проводимые крупными бразильскими компаниями опыления систематически нарушали природоохранные нормы государства-участника, которые устанавливают меры по уменьшению воздействия на окружающую среду и обязательства оставлять живые защитные полосы между участками, обрабатываемыми пестицидами, и водоемами, дорогами и населенными пунктами во избежание загрязнения. В нарушение законодательства компании при обработке пестицидами своих посевов не оставляли защитных полос, вели ее прямо у домов, общинной школы (даже во время занятий), подъездной дороги к общине и вблизи рек, которые протекают через земли компаний, до того как они пересекают территорию общины, и где коренные жители берут воду, ловят рыбу, купаются и стирают одежду (пункты 3.1 - 3.14 Решения).

Правовые позиции Комитета: в случае коренных народов понятия "жилище" и "неприкосновенность частной жизни" должны пониматься в рамках особых отношений, которые они поддерживают со своей территорией (пункт 8.2 Соображений).

Статью 17 Пакта следует понимать не как ограничивающую обязанность воздерживаться от произвольного вмешательства, а скорее подразумевающую обязательство принимать позитивные меры, необходимые для реального соблюдения этого права независимо от того, исходит ли вмешательство от государственных органов или от физических или юридических лиц (пункт 8.3 Соображений).

Когда загрязнение непосредственно сказывается на соблюдении права на неприкосновенность частной и семейной жизни и жилища и его последствия имеют определенный уровень серьезности, деградация окружающей среды влияет на благополучие человека и порождает нарушения неприкосновенности частной и семейной жизни и жилища (пункт 8.4 Соображений).

В случае коренных народов пользование культурой может иметь отношение к образу жизни, тесно связанному с территорией и использованием ее ресурсов, и может включать такие традиционные виды деятельности, как рыболовство или охота; таким образом, защита этого права призвана гарантировать сохранение и постоянное развитие культурной самобытности. Как отмечает Комитет ООН по экономическим, социальным и культурным правам, ярко выраженное коллективное измерение культурной жизни коренных народов необходимо для их существования, благополучия и всестороннего развития и включает право на земли, территории и ресурсы, которые они традиционно имели в своем владении, занимали или иным образом использовали или приобрели. Поэтому "необходимо уважать и защищать культурные ценности и права коренных народов, связанные с землями их предков и их связью с природой, во избежание деградации их особого образа жизни, в том числе средств к существованию, утраты природных ресурсов и, в конечном счете, их культурной самобытности". Комитет по ликвидации расовой дискриминации подтвердил - тесная связь, которую коренные народы поддерживают с землей, должна признаваться и пониматься как фундаментальная основа их культуры, их духовной жизни, их неприкосновенности и их экономического положения, их связь с землей представляет собой материальный и духовный элемент, которым они должны в полной мере пользоваться, чтобы сохранить свое культурное наследие и передать его будущим поколениям, то есть необходимым условием для "недопущения их исчезновения как народа". Статья 27 Пакта, интерпретируемая в свете Декларации Организации Объединенных Наций о правах коренных народов, закрепляет неотъемлемое право коренных народов на пользование территориями и природными ресурсами, которые они традиционно использовали для пропитания и сохранения культурной самобытности (пункт 8.6 Соображений).

Необходимы меры по обеспечению реального участия коренных народов в принятии затрагивающих их решений. В частности, принципиально важно, чтобы меры, которые ставят под угрозу хозяйственную деятельность, представляющую культурную ценность, или препятствуют ей, осуществлялись со свободного, предварительного и осознанного согласия членов общины, кроме того, они должны уважать принцип соразмерности таким образом, чтобы они не ставили под угрозу само существование общества. Комитет отмечает, что законодательство государства-участника защищает право коренных народов на консультации в случаях деятельности, которая может затронуть их территорию (пункт 8.7 Соображений).

Оценка Комитетом фактических обстоятельств дела: по утверждению авторов сообщения, обстоятельства дела указывали на нарушение статьи 17 Пакта, поскольку их домашние животные, посевы, плодовые деревья, а также охота, рыболовство и собирательство составляли элементы их частной жизни, семьи и жилища, и что отсутствие государственного контроля за сельскохозяйственной деятельностью, которая загрязняла их водоемы, привела таким образом к гибели их посевов и домашних животных, способствовала массовой гибели рыбы, пчел и дичи и вызвала у них проблемы со здоровьем, представляло собой произвольное вмешательство в их частную и семейную жизнь и их жилища (пункт 8.2 Соображений).

Комитет отметил, что авторы сообщения и другие члены коренной общины Кампо-Агуа'э принадлежат к народу ава-гуарани, одному из коренных народов, признаваемых Конституцией государства-участника, как предшественников образования и учреждения государства. Эта община получила юридическое признание ее традиционной территории в 1987 году в президентском декрете N 21.910. Их жилища расположены на окраине территории, а в центре сохранился лес, что обеспечивает общину необходимыми ресурсами для сохранения ее культурной самобытности. Комитет указал, что источниками средств к существованию членов коренной общины (в том числе авторов сообщения) служат посевы, домашние животные, плодовые деревья, охота, собирательство, рыболовство и водные ресурсы - все элементы их территории, где они обитают и живут своей частной жизнью. Изложенное выше не было опровергнуто государством-участником. Комитет счел, что названные выше элементы составляли образ жизни авторов и других членов общины, которые поддерживали особые отношения со своей территорией, и являлись элементами, которые могут подпадать под защиту статьи 17 Пакта (пункт 8.3 Соображений).

Комитет обратил внимание: государство-участник не осуществляло надлежащего контроля за незаконными действиями, вызвавшими загрязнение, что задокументировано, отмечено самим государством-участником и даже признано обоими обвиняемыми владельцами компаний. Не обеспечив надлежащего контроля, государство-участник не предотвратило загрязнения. Невыполнение ими своей обязанности по защите позволило в течение многих лет продолжать массовое опрыскивание в нарушение законодательства, включая использование запрещенных пестицидов, что не только вызвало проблемы со здоровьем у членов общины (в том числе детей из-за опыления в нескольких метрах от школы во время занятий), но и привело к загрязнению их водоемов, уничтожению их посевов, без которых члены общины оставались без пищи, и гибели их домашних животных и способствовало массовой гибели рыбы и пчел - составных элементов их частной и семейной жизни и их жилища. Комитет заявил, что государство-участник не представило никаких других объяснений, опровергающих предполагаемую причинно-следственную связь между опылением агрохимикатами и упомянутым ущербом (пункт 8.4 Соображений).

Авторы сообщения утверждали: в обстоятельствах данного дела также имело место нарушение статьи 27 Пакта. Они указывали, что ущерб окружающей среде, причиненный опрыскиванием, имел серьезные последствия, равносильные отказу в праве пользоваться своей культурой. Во-первых, потеря природных ресурсов, связанных с выращиванием членами общины для себя продуктов питания, в свою очередь угрожает их культуре и исконным обычаям, связанным с охотой, рыболовством, собирательством в лесу и агроэкологией гуарани, приводя таким образом к утрате традиционных знаний. Во-вторых, обряды посвящения "митакараи" больше не проводятся из-за исчезновения материалов для строительства дома танцев "йерокиха", которые раньше они находили в лесу; кукурузы сорта авати, из которой делали "чичу кагуи", обязательный элемент этого священного обряда; и воска, используемого для изготовления обрядовых свечей, из-за массового вымирания диких пчел "ятеи". Из-за прекращения выполнения этого обряда дети не приобщаются к важной части их самобытной культуры, а у последних священнослужителей "опораива" больше нет учеников, что угрожает сохранению их культурной самобытности. В-третьих, произошло ослабление общинной структуры, поскольку несколько семей уехали. Авторы сообщения указывали - они несут личную ответственность перед общиной за обеспечение передачи культуры от поколения к поколению, учитывая их роль руководителя общины и учителя. Комитет отметил, что, по мнению государства-участника, хотя его законодательство признает коллективные права, это не относится к статье 27 Пакта и что авторы не доказали наличия вреда для них лично (пункт 8.5 Соображений).

Комитет счел: авторы и другие члены общины осуществляли право на пользование своей культурой в отношении образа жизни, тесно связанного с их территорией, и использования имеющихся на ней природных ресурсов. Комитет установил, что массовое опыление пестицидами представляло собой угрозу, которую государство-участник могло разумно предвидеть: кроме того, об указанной деятельности и ее последствиях для членов общины были поставлены в известность компетентные государственные органы; прокуратура также установила, что наличие состава уголовно-наказуемого деяния было "полностью доказано", а сами обвиняемые владельцы компаний признали свою вину. Государство-участник не прекратило эту деятельность, тем самым допустив продолжающееся загрязнение рек, где авторы ловят рыбу, черпают воду, купаются и стирают одежду, дальнейшую гибель их скота, служившего им источником пропитания, и продолжающееся уничтожение их посевов и ресурсов в лесу, где они занимаются охотой и собирательством. Комитет указал, что государство-участник не представило другого объяснения происшедшему и не обосновало принятия каких-либо мер для защиты прав авторов и других членов общины на свою культурную жизнь (пункт 8.8 Соображений).

Комитет отметил, что по утверждению авторов сообщения, факты свидетельствовали о нарушении положений пункта 3 статьи 2 Пакта вместе со статьями 17 и 27 Пакта из-за отсутствия эффективных средств правовой защиты для их ограждения от нарушений. Авторы указывали, что, даже несмотря на то, что у властей было достаточно сведений для того, чтобы установить причинно-следственную связь между незаконным использованием пестицидов компаниями и вредным воздействием на их здоровье и сохранность их территории - на основании чего прокуратура предъявила уголовное обвинение, - следствие по уголовному делу, начатое в 2009 году, не завершено, а доказательства, истребованные прокуратурой, не были представлены; опыление продолжало проводиться с нарушениями законодательства, а ущерб не устранен, несмотря на возможность соглашения по ходатайствам обвиняемых владельцев компаний о приостановлении разбирательства с условием признания своей ответственности. Прокуратура в нарушение уголовно-процессуального законодательства также не привлекла технического консультанта, специализирующегося на вопросах коренных народов, который мог бы добиваться того, чтобы в ходе расследования учитывалось культурное разнообразие и чтобы было задокументировано неодинаковое воздействие нарушений на членов общины. Комитет счел, что по прошествии более 12 лет после того, как авторами сообщения было подано заявление о возбуждении уголовного дела в связи с распылением пестицидов, воздействию которых они также подвергались все это время, расследование существенно не продвинулось и государство-участник не представило объяснений, оправдывающих указанную задержку, что не позволило возместить причиненный ущерб в нарушение положений пункта 3 статьи 2 в совокупности со статьями 17 и 27 Пакта (пункт 8.9 Соображений).

Выводы Комитета: представленные факты свидетельствовали о нарушении государством-участником статей 17 и 27 Пакта, рассматриваемых отдельно и в сочетании с пунктом 3 статьи 2 Пакта (пункт 9 Соображений).