практика Комитета ООН по правам инвалидов

--------------------------------

<3> Комитет ООН по правам инвалидов (далее - Комитет по правам инвалидов, Комитет) действует на основании Конвенции о правах инвалидов от 13 декабря 2006 года (далее, если иное не следует из контекста излагаемого материала, - Конвенция о правах инвалидов, Конвенция). Российская Федерация является участником указанного международного договора.

По состоянию на 1 октября 2021 года Российская Федерация не признавала компетенцию Комитета на принятие индивидуальных сообщений.

Для сведения: в 2018 году в Верховном Суде Российской Федерации подготовлено Обобщение правовых позиций международных договорных и внедоговорных органов, действующих в сфере защиты прав и свобод человека, по вопросам защиты прав лиц с ограниченными возможностями.

Размещено на официальном сайте Верховного Суда Российской Федерации в подразделе "Международная практика" (за 2018 год) раздела "Документы". Режим доступа: URL: http://www.vsrf.ru/documents/international_practice/27222/.

Дело "Н.Л. против Швеции". Соображения Комитета по правам инвалидов от 28 августа 2020 года. Сообщение N 60/2019. <4>

--------------------------------

<4> Как усматривалось из текста Соображений, автор утверждал, что, депортируя ее в Ирак, государство-участник нарушит ее права по статьям 10 и 15 Конвенции, поскольку ее высылка приведет к серьезному риску самоубийства, а также к другим серьезным угрозам для ее жизни и здоровья 9ПУНКТ 7.6 Соображений).

Правовые позиции Комитета: согласно статье 10 Конвенции о правах инвалидов государства-участники обязаны подтверждать, что каждый человек имеет неотъемлемое право на жизнь и государства-участники принимают все необходимые меры для обеспечения его эффективного осуществления инвалидами наравне с другими. В соответствии со статьей 15 Конвенции государства-участники обязаны обеспечивать принятие ими всех эффективных законодательных, административных, судебных или иных мер к тому, чтобы инвалиды наравне с другими не подвергались пыткам или жестоким, бесчеловечным или унижающим достоинство видам обращения и наказания (пункт 7.2 Соображений).

Комитет отмечает выводы Комитета по правам человека, содержащиеся в его Замечании общего порядка N 31 (2004), в которых он рассматривает обязательства государств-участников не экстрадировать, не депортировать, не высылать и не выдворять иным образом лицо со своей территории, когда имеются существенные основания полагать, что существует реальная опасность причинения невозместимого вреда, такого как предусмотрено в статьях 6 и 7 Международного пакта о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 года <5>. Комитет по правам человека в своих предыдущих решениях указывал, что опасность должна угрожать человеку лично <6> и что для установления наличия реальной опасности причинения непоправимого вреда должен применяться высокий порог <7>. Таким образом, необходимо учитывать все соответствующие факты и обстоятельства, включая общее положение в области прав человека в стране происхождения автора <8>. В своей правовой практике Комитет по правам человека подчеркивал, обратил внимание Комитет по правам инвалидов, что значительный вес следует придавать оценке, проводимой государством, и что, как правило, именно органам государств надлежит рассматривать или оценивать факты и доказательства по конкретному делу, чтобы определить наличие угрозы, если только не будет установлено, что такая оценка носила явно произвольный характер или была равносильна очевидной ошибке либо отказу в правосудии <9> (пункт 7.3 Соображений).

--------------------------------

<5> Комитет по правам человека, Замечание общего порядка N 31 (2004), п. 12.

<6> Дело "Х. против Дании" (CCPR/C/110/D/2007/2010), п. 9.2.

<7> Там же; и дело "Х. против Швеции" (CCPR/C/103/D/1833/2008), п. 5.18.

<8> Там же.

<9> См., например, дело "К. против Дании" (CCPR/C/114/D/2393/2014), п. 7.4; и дело "Ц.Х. против Австралии" (CCPR/C/107/D/1957/2010), п. 9.3.

Комитет принял к сведению выводы Комитета по правам человека по делу "Абдилафир Абубакар Али и Маюл Али Мохамад против Дании", в котором Комитет по правам человека напомнил, что государства-участники должны в достаточной мере учитывать реальную и личную опасность, с которой человек может столкнуться в случае высылки. Кроме того, он счел, что государство-участник было обязано провести индивидуальную оценку той угрозы, которой авторы могли бы подвергнуться в случае их высылки, включая доступ к надлежащей медицинской помощи <10>. Комитет далее принял к сведению выводы Комитета против пыток по делу "Адам Харун против Швейцарии", где Комитет указал, что неспособность властей государства-участника провести индивидуальную оценку личной и реальной опасности, которой подвергнулся бы заявитель в случае его высылки, с должным учетом его особой уязвимости, включая состояние его здоровья, представляла собой нарушение статьи 3 Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания от 10 декабря 1984 года <11> (пункт 7.4 Соображений).

--------------------------------

<10> Дело "Абдилафир Абубакар Али и Маюл Али Мохамад против Дании" (CCPR/C/116/D/2409/2014), п. 7.8.

<11> Дело "Адам Харун против Швейцарии" (CAT/C/65/D/758/2016), пп. 9.7 - 9.11.

Комитет принял к сведению судебные решения Европейского суда по правам человека по делу "Папошвили против Бельгии" <12>, в которых Суд отметил, что высылка лица, нуждающегося в постоянной медицинской помощи, может в "весьма исключительных случаях" поднять вопрос в соответствии со статьей 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года. Суд указал: это следует понимать как вопрос, касающийся ситуаций, связанных с высылкой тяжело больного лица, когда имеются существенные основания полагать, что хотя он или она не подвергается непосредственному риску смерти, но из-за отсутствия надлежащего лечения в принимающей стране или отсутствия доступа к такому лечению столкнется с реальным риском подвергнуться серьезному, быстрому и необратимому ухудшению состояния здоровья, что приведет к тяжелым страданиям или значительному сокращению продолжительности жизни. Суд счел следующее - именно заявителю надлежит представить доказательства, демонстрирующие наличие существенных оснований полагать, что в случае его высылки он подвергнется реальному риску жестокого обращения. В случае представления таких доказательств именно властям возвращающего государства надлежит в контексте национальных процедур развеять любые сомнения, рассмотрев прогнозируемые последствия высылки для соответствующего лица в принимающем государстве в свете общей ситуации в этом государстве и личных обстоятельств данного лица. Поэтому при оценке риска необходимо принимать во внимание как общие источники (такие как доклады Всемирной организации здравоохранения или авторитетных неправительственных организаций), так и медицинские заключения, касающиеся данного лица <13>. Относительно факторов, которые следует принимать во внимание, Суд констатировал - власти возвращающего государства должны в каждом конкретном случае проверять, является ли доступный в принимающем государстве уход, как правило, достаточным и приемлемым на практике для лечения болезни заявителя. Власти должны также рассмотреть вопрос о том, в какой степени данное лицо действительно будет иметь доступ к уходу и учреждениям в принимающем государстве <14> (пункт 7.5 Соображений).

--------------------------------

<12> Европейский Суд по правам человека, дело "Папошвили против Бельгии", заявление N 41738/10, постановление от 13 декабря 2016 года, пп. 173 - 174. См. также Европейский Суд по правам человека, дело "Савран против Дании", заявление N 57467/15, постановление от 1 октября 2019 года, в котором Суд постановил, что высылка заявителя в Турцию без получения датскими властями достаточных и индивидуальных заверений в уходе за ним в Турции будет нарушением статьи 3 Европейской конвенции о правах человека.

<13> Европейский Суд по правам человека, дело "Папошвили против Бельгии", пп. 183 - 187.

<14> Там же, пп. 189 - 190.

Оценка Комитетом фактических обстоятельств дела: Комитет принял к сведению утверждения автора о том, что, депортируя ее в Ирак, государство-участник нарушит ее права по статьям 10 и 15 Конвенции о правах инвалидов, поскольку ее высылка приведет к серьезному риску самоубийства, а также к другим серьезным угрозам для ее жизни и здоровья. Комитет отметил ее информацию о том, что ей диагностировали тяжелую депрессию с психотическими признаками и что она дважды проходила лечение в соответствии с Законом об обязательной психиатрической помощи (после того как испытывала галлюцинации, имела суицидальные мысли и совершала попытки самоубийства). Он принял к сведению ее аргумент о том, что она представила в национальные органы несколько медицинских заключений, подтверждающих, что ей диагностировали долгосрочное психическое заболевание, в связи с которым она не сможет получать лечение в случае ее высылки в Ирак. Комитет далее учел ее довод о том, что в представленных ею медицинских заключениях состояние ее здоровья было охарактеризовано как опасное для жизни в случае отсутствия лечения, а риск рецидива без надлежащего ухода оценивался как серьезный (пункт 7.6 Соображений).

Комитет должен был, таким образом, определить, имеются ли серьезные основания полагать, что в случае высылки автора в Ирак она столкнется с реальной опасностью причинения ей непоправимого вреда, как это предусмотрено в статьях 10 и 15 Конвенции о правах инвалидов. Комитет отметил, что стороны не оспаривают тот факт, что автору была диагностирована депрессия. В нескольких медицинских заключениях, представленных автором в национальные органы, указывалось, что она находится на лечении в связи с тяжелой депрессией. Согласно оценке специалистов, это включало риск тяжелых или угрожающих жизни осложнений. При этом лечение, которое она проходила, было признано необходимым, а риск рецидива в случае отсутствия надлежащего ухода был оценен как серьезный. Комитет выяснил следующее: стороны разошлись во мнениях относительно тяжести состояния здоровья автора и того, являлось ли оно длительным по своему характеру, и принял к сведению аргумент государства-участника о том, что в соответствии с оценкой национальных властей ее плохое состояние здоровья и мысли о самоубийстве связаны в первую очередь с ее разочарованием процессом рассмотрения ее ходатайства о предоставлении убежища, неопределенностью ее положения и ее опасениями быть высланной из страны. Вместе с тем Комитет счел следующее - с учетом того, что автор представила в национальные органы несколько медицинских заключений, где ее состояние здоровья оценивалось как тяжелое и опасное для жизни и что без лечения заболеваний, которые она получает в государстве-участнике, властям государства-участника следовало бы в свете информации, полученной в ходе внутреннего разбирательства, оценить, сможет ли автор на самом деле получить доступ к надлежащей медицинской помощи в случае ее высылки в Ирак. Комитет отметил: стороны не оспаривали тот факт, что национальные власти не провели оценку того, сможет ли автор получить доступ к такой медицинской помощи в Ираке. Поэтому Комитет счел, что неспособность национальных властей оценить этот риск, с которым мог столкнуться автор, в свете имеющейся у них информации о состоянии здоровья автора, равносильна нарушению ее прав по статье 15 Конвенции (пункт 7.8 Соображений).

Выводы Комитета: государство-участник не выполнило свои обязательства по статье 15 Конвенции.