практика Европейского Суда по правам человека

В Верховный Суд Российской Федерации поступил неофициальный перевод постановления Европейского Суда по правам человека по жалобе N 61978/08 "Казанцев и другие против Российской Федерации" (вынесено и вступило в силу 16 июня 2020 года), которым установлены нарушения статьи 3 Конвенции в связи с насилием, осуществленным сотрудниками правоохранительных органов по отношению к отдельным заявителям, участвовавшим в собрании, непроведением эффективного расследования указанных случаев, а также статьи 11 Конвенции ввиду применения насилия.

Суд напомнил, что статья 3 Конвенции категорически запрещает пытки и бесчеловечное или унижающие достоинство обращение или наказание. Чтобы подпадать под действие статьи 3 Конвенции, жестокое обращение должно достигнуть минимального уровня степени жестокости, оценка которого зависит от всех обстоятельств дела, таких как: длительность такого обращения, его физические и психологические последствия и, в некоторых случаях, - пол, возраст и состояние здоровья потерпевшего (пункт 31 постановления).

Обращаясь к данному делу, Суд отметил - сторонами не оспаривался тот факт, что соответствующие заявители были избиты неустановленными сотрудниками милиции в день митинга. Также не было сомнений в том, что нанесенные травмы являлись достаточно серьезными, чтобы достичь "минимального уровня степени тяжести", предусмотренного статьей 3 Конвенции. Суд также принял к сведению вывод властей о том, что во время рассматриваемых событий некоторые сотрудники милиции превысили свои полномочия и нанесли телесные повреждения ряду протестующих (пункт 31 постановления).

Суд пришел к выводу: насильственные действия милиции в отношении первого и третьего заявителей представляли собой бесчеловечное и унижающее достоинство обращение. Соответственно, имело место нарушение статьи 3 Конвенции в ее материальном аспекте в отношении первого и третьего заявителей.

Что касается вопроса предполагаемого отсутствия эффективного расследования, Суд напомнил, - если лицо предъявляет небезосновательную жалобу о том, что в нарушение статьи 3 Конвенции оно подверглось крайне жестокому обращению со стороны представителей государства, то по данному факту должно быть проведено тщательное и эффективное расследование (пункт 35 постановления). По мнению Суда, не каждое расследование должно обязательно прийти к заключению, совпадающему с версией событий, изложенной заявителем; любое расследование в принципе должно быть способным привести к установлению обстоятельства дела, и, если утверждения окажутся верными, выявить и привлечь к ответственности виновных.

Европейский Суд подчеркнул следующее: расследование жалоб о жестоком обращении должно проводиться тщательно. Это означает, что органы власти всегда должны тщательно пытаться установить хронику событий и не должны полагаться на поспешные или необоснованные выводы для прекращения расследования по делу. Они должны применять все разумные и доступные им меры в целях получения доказательств, относящихся к происшествию включая свидетельские показания и доказательства, полученные посредством судебно-медицинской экспертизы. Кроме того, Суд часто оценивал оперативность реагирования властей на жалобы в период, относящийся к обстоятельствам дела, придавая значение дате начала расследования, задержкам в сборе показаний и длительности периода, потребовавшегося для завершения расследования. Любые недостатки в расследовании, которые негативным образом сказываются на возможности установить причину повреждений или личность виновных, может привести к выводу о том, что расследование не отвечало соответствующим стандартам (пункт 37 постановления).

Как отметил Суд, заявители представили свои жалобы о жестоком обращении со стороны сотрудников милиции вскоре после рассматриваемых событий. Их обращения были подтверждены соответствующими медицинскими свидетельствами, указывающими на травмы различной степени тяжести, полученные в результате предполагаемого жестокого обращения. Тем не менее, органам власти потребовалось два месяца, чтобы возбудить уголовное дело. Потребовалось еще 2 и 5 месяцев, чтобы предоставить первому и третьему заявителю статус потерпевшего в уголовном деле. Суду не было предоставлено правдоподобного объяснения этих задержек (пункт 38 постановления).

Европейский Суд также обратил внимание на то, что в результате 4-летнего расследования по уголовному делу органам власти не удалось установить сотрудников, ответственных за жестокое обращение. В качестве "объективного препятствия" для такого установления органы власти сослались на тот факт, что соответствующие сотрудники милиции носили шлемы и не имели опознавательных знаков на форме. Кроме того, в ходе расследования третий заявитель и очевидцы, участвующие в деле, утверждали, что они не могли установить сотрудников милиции, ответственных за нападения, поскольку на них были надеты закрытые шлемы, а на их форме не было опознавательных знаков. Ношение шлемов и отсутствие опознавательных знаков на сотрудниках милиции усложнило установление их личности. В то же время, первый заявитель и свидетель предоставили фотографии с изображением сотрудников милиции, которые могли быть причастными к рассматриваемым событиям лицами. Следователь проверил версию, предложенную первым заявителем, в то время как материалы, представленные свидетелем, были сочтены не относящимися к делу. Как усматривалось из постановления суда от 29 апреля 2011 года <13>, следователи допросили некоторых сотрудников милиции, ответственных за оцепление во время митинга, и изучили другие фото- и видеоматериалы. Однако материалы дела не содержали подробностей, касающихся этих сотрудников (их личности, местонахождение и роль во время жестокого обращения), или их заявлений. В них также не содержалось описания или анализа видео- и фотоматериалов, упомянутых в постановлении районного суда, признавшего законным постановление следователя о прекращении производства по уголовному делу в связи с невозможностью установления лиц, причастных к содеянному. Из материалов дела не усматривалось, что следственные органы предприняли какие-либо меры, помимо упомянутых выше, для установления личности сотрудников милиции, ответственных за нападения, или что заявители были должным образом проинформированы о сути расследования. Таким образом, материалы, находившиеся на рассмотрении Суда, не указывали на то, что расследование было тщательным или публичным (пункт 39 постановления).

--------------------------------

<13> 29 апреля 2011 года суд признал законным постановление следователя от 25 июня 2009 года о прекращении производства по уголовному делу в связи с невозможностью установления личности лиц, причастных к содеянному.

Заявители также жаловались на агрессивное и насильственное поведение со стороны милиции в отношении протестующих. Они ссылались на статью 11 Конвенции.

Суд обратился к принципам, установленным в его прецедентной практике относительно права на свободу мирных собраний, и принципу соразмерности вмешательства в такое право.

Суд напомнил, что вмешательство не обязательно выражается в полном запрете, установленном законом или фактически, но может представлять собой различные другие меры, предпринятые органами власти. Под термином "ограничения" пункта 2 статьи 11 должны пониматься как меры, предпринятые до или во время собрания, так и меры, примененные впоследствии, например, штрафные санкции (пункт 46 постановления).

По мнению Европейского Суда, физическое лицо не может быть лишено права на участие в мирных собраниях ввиду единичных актов насилия или совершения других наказуемых деяний в ходе демонстрации, если это лицо сохраняет мирные намерения или поведение. Даже если имеется реальная угроза того, что публичная демонстрация выльется в беспорядки вследствие развития событий, которые организаторы не в состоянии контролировать, такая демонстрация не выходит за рамки действия пункта 1 статьи 11 Конвенции, но любые ограничения, наложенные на такое собрание, должны отвечать требованиям пункта 2 указанной статьи (пункт 47 постановления).

Суд отметил, что заявители участвовали в рассматриваемом митинге и что их поведение было мирным. Не утверждалось, что они были среди лиц, которые, по данным властей, нарушали общественный порядок во время собрания (пункт 48 постановления).

Суд установил нарушение статьи 3 Конвенции в связи с жестоким обращением с первым и третьим заявителями со стороны сотрудников милиции во время публичного собрания. Он также указал следующее - внутригосударственные суды установили, что сотрудники милиции превысили свои полномочия во время операции во время митинга, поэтому Суд счел, что действия полиции и жестокое обращение представляли собой вмешательство в право заявителей, закрепленное статьей 11 Конвенции.

Суд готов был признать, что в данном деле применение силы милицией было "предусмотрено законом" и преследовало законную цель предотвращения беспорядков и совершения преступлений. Однако, учитывая приведенные выше выводы о жестоком обращении в отношении первого и третьего заявителей, а также выводы внутригосударственных судов о превышении полномочий сотрудниками милиции в ходе публичного собрания, Суд счел - вмешательство милиции и примененная сила были несоразмерными и нецелесообразными по смыслу пункта 2 статьи 11 Конвенции. По мнению Суда, применение силы милицией могло иметь сдерживающее воздействие и заставить заявителей и других лиц воздержаться от участия в аналогичных собраниях (пункт 50 постановления).

В Верховный Суд Российской Федерации поступил неофициальный перевод постановления Европейского Суда по правам человека по жалобе N 17054/08 "Гремина против Российской Федерации" (вынесено 26 мая 2020 года, вступило в силу 26 августа 2020 года), которым установлено нарушение статьи 3 Конвенции в связи с применением насилия к заявителю, а также из-за непроведения эффективного расследования указанного факта.