практика Европейского Суда по правам человека

В Верховный Суд Российской Федерации поступил неофициальный перевод постановления Европейского Суда по правам человека по жалобе N 80251/13 "Никотин против Российской Федерации" (вынесено и вступило в силу 8 января 2019 г.), которым установлено нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод в связи с нарушением права заявителя на справедливое судебное разбирательство.

Заявитель жаловался на то, что Ч., мама потерпевшего, оказала на присяжных неправомерное влияние в нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции.

Суд отметил, что присяжные вынесли вердикт о виновности в деле заявителя. Примерно через три недели, до вынесения приговора присяжный В. выступил с заявлением о том, что мать потерпевшего Ч., неоднократно общалась с присяжными заседателями в ходе судебного разбирательства, пытаясь оказать на них влияние. Председательствующий судья распорядился провести проверку по данному вопросу. Его выводы были рассмотрены судом апелляционной инстанции, который отклонил жалобу заявителя на отсутствие беспристрастности суда первой инстанции как необоснованную (пункт 22 постановления).

Европейский Суд обратил внимание на то, что в обстоятельствах настоящего дела он не может выносить решение о доказательной ценности заявления присяжного, сделанного после судебного разбирательства, или решать вопрос о том, общалась ли Ч. с присяжными. Тем не менее, Суд посчитал, что утверждения В. <16>, на которые ссылался заявитель в своей апелляционной жалобе, были достаточно серьезными и подлежали рассмотрению. Таким образом, по мнению Суда, именно национальные судебные органы должны были проверить, являлся ли суд первой инстанции "беспристрастным", как того требует пункт 1 статьи 6 Конвенции, по смыслу этого положения. При проведении проверки они должны были использовать все имеющиеся у них средства, чтобы устранить сомнения относительно реальности и характера утверждений заявителя (пункт 23 постановления).

--------------------------------

<16> 19 февраля 2013 года присяжная В. сделала заявление в адрес судьи суда первой инстанции. Она утверждала, что Ч., мать Вос, неоднократно разговаривала с присяжными во время перерывов между заседаниями.

Суд принял во внимание то обстоятельство, что судья первой инстанции не сразу отклонил утверждения В. Он попросил судебного пристава провести проверку. Он также получил письменные показания от председателя коллегии и Ч. Собранные судьей материалы были рассмотрены судом апелляционной инстанции (пункт 24 постановления).

Однако, по мнению Суда, этого было недостаточно, чтобы развеять сомнения относительно реальности и характера утверждений заявителя. По его мнению, только допрос присяжных мог бы пролить свет на характер общения, если оно имело место, и на степень влияния, которое оно могло оказать на присяжных, как об этом утверждал В. Кроме того, текст письма судебного пристава не позволил Суду оценить эффективность проверки, проведенной этой службой. В нем просто говорится, без каких-либо дальнейших подробностей, что ни один из присяжных не сообщил о каких-либо нарушениях при выполнении ими своих обязанностей (пункт 25 постановления).

Принимая во внимание приводящиеся выше факторы, Суд подчеркнул, что нельзя сказать, что проверка, проведенная национальными судебными органами в настоящем деле, предоставила заявителю возможность при необходимости исправить ситуацию, нарушавшую требования Конвенции. Следовательно, в деле было допущено нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции (пункт 26 постановления).