ОСОБОЕ МНЕНИЕ

СУДЬИ КОНСТИТУЦИОННОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Г.А. ГАДЖИЕВА

1. В пункте 1 резолютивной части Постановления Конституционного Суда Российской Федерации содержится вывод о том, что положение пункта 1 статьи 333.40 Налогового кодекса Российской Федерации, предполагающее отказ в возврате государственной пошлины за предоставление лицензии на розничную продажу алкогольной продукции, если в предоставлении такой продукции было отказано, должно истолковываться как не допускающее - при выполнении соискателем лицензии условий, необходимых для осуществления соответствующей деятельности, - принятие лицензирующим органом произвольного решения, т.е. безосновательного, незаконного отказа в предоставлении лицензии и права заниматься определенной деятельностью.

Продолжая эту правовую идею, вполне закономерно сделать вывод о том, что если такая произвольность имеет место, то тогда возникает нарушение конституционных прав заявителя, гарантированных статьями 34 и 35 Конституции Российской Федерации. Но в таком случае вывод может быть совершенно иным - можно признать оспоренную норму не соответствующей Конституции Российской Федерации.

Федеральный конституционный закон "О Конституционном Суде Российской Федерации" требует, чтобы Конституционный Суд Российской Федерации, принимая решение по делу, оценивал не только буквальный смысл рассматриваемого акта (нормы акта), но и смысл, придаваемый ему сложившейся правоприменительной практикой. Закон не ограничивает обязанность Конституционного Суда Российской Федерации требованием исследовать судебную правоприменительную практику, полагая, что практика применения законодательства о лицензировании прежде всего формируется лицензирующими органами. Толкование законов и, как результат, сложившаяся правоприменительная практика может исходить и от неюрисдикционных органов.

Следовательно, необходимо иметь представление о том, не сложились ли в практике лицензирующих органов фактические правовые нормы, когда, несмотря на соблюдение всех формальностей, уплатив госпошлину, заявители все же не получают лицензии. Причем закон сформулирован таким образом, что из него не вытекает однозначно, что информация о сложившейся неправовой правоприменительной практике во всех случаях должна поступать от обращающегося в Конституционный Суд Российской Федерации с жалобой лица. На возможность и необходимость самостоятельного "экспертного изучения или статистического исследования" практики, которая, по характеристике профессора В.Д. Зорькина, может представлять собой спонтанно возникшие порядки, обращается внимание в пункте 57 Постановления Европейского Суда по правам человека от 7 октября 2010 года по делу "Константин Маркин против России".

Возможная массовидность произвольного применения законодательства о лицензировании должна служить критерием конституционности оспоренной нормы.

Орган толкования не ограничивается установлением смысла некой уже существующей нормы - он создает эту норму, которая и должна подтверждаться конституционно-судебной проверкой. В этом смысл реалистической теории толкования юридических текстов.

2. Познавательная задача, которую необходимо разрешить в этом деле, предполагает несколько логических шагов.

Первый из них - это определение конституционно-правовых координат отношений, возникающих при внесении платы за получение лицензии. В статье 57 Конституции Российской Федерации установлено, что каждый обязан платить законно установленные налоги и сборы. Что же представляет собой вносимая за получение лицензии плата с точки зрения системы конституционных норм, образующих конституционно-финансовое право? Конституционно-правовое понятие "сбор" является родовым в том смысле, что охватывает различные публичные платежи, отличающиеся от налогов своей индивидуальной возмездностью. В статье 8 Налогового кодекса Российской Федерации, конкретизирующей положения статьи 57 Конституции Российской Федерации, зафиксировано, что под сбором понимается обязательный взнос, взимаемый с организаций и физических лиц, уплата которого является одним из условий совершения в отношении плательщиков сборов государственными органами, органами местного самоуправления, иными уполномоченными органами и должностными лицами юридически значимых действий, включая предоставление определенных прав или выдачу разрешений (лицензий). Государственная пошлина рассматривается как сбор, взимаемый при обращении в органы публичной власти за совершение в отношении плательщиков государственной пошлины юридически значимых действий.

Вторым логическим шагом является поиск различий между платежами за совершение "юридически значимых действий". Несомненно, что конституционное понятие "сбор" охватывает и госпошлины, и сборы, но при этом их правовой режим, и, в частности, правовой режим возврата уплаченных сумм, различается. Решая познавательную задачу, направленную на поиск различий между двумя разновидностями конституционного понятия "сборы" - сборами и госпошлинами, необходимо обращать внимание, что установленные в статье 3 Налогового кодекса Российской Федерации требования к законодателям и правоприменителям о том, что сборы должны иметь экономическое основание и не могут быть произвольными, не являются унифицированными и различаются применительно к двум разновидностям сборов. Это объясняется тем, что госпошлина взимается за реально совершаемое юридическое действие публичной власти, а сбор (точнее - взнос) делается за потенциальную возможность пользоваться определенными благами.

При уплате определенной денежной суммы за лицензию на розничную продажу алкогольной продукции вносится взнос за предоставление или продление срока действия лицензии, а не за реально совершаемое юридическое действие. При этом искомым результатом является совершение органами государства такого юридически значимого действия, как выдача лицензии. Только при совершении этого действия появляется экономически обоснованное право государства взимать сумму взноса. Если же государство это юридически значимое действие не совершило, то совершение иных действий, не являющихся юридически значимыми (прием и регистрация документов, проведение проверочных мероприятий и т.д.), не создает объективных оснований для отказа лицензирующим органом в возврате соискателю уплаченного взноса.