Закон о банкротстве исключает возможность удовлетворения реестровых требований, подтвержденных судебными решениями, в индивидуальном порядке и не содержит предписаний о привилегированном положении лица, в пользу которого наложен арест

В рамках дела о банкротстве должника в процедуре наблюдения общество обратилось с заявлением о включении в реестр требований кредиторов требования, основанного на частично не исполненном должником решении арбитражного суда.

Суды трех инстанций посчитали требование обоснованным. Признавая за обществом статус залогового кредитора, суды сочли, что залог возник в силу п. 5 ст. 334 ГК РФ со дня вступления в законную силу решения арбитражного суда. При этом обстоятельства, с которыми законодательство связывает возможность прекращения залога (ст. 352 ГК РФ), не наступили. Ссылки на постановление судебного пристава-исполнителя о снятии ареста с имущества должника в связи с введением в отношении него процедуры наблюдения, судами отклонены.

В силу п. 5 ст. 334 ГК РФ, если иное не вытекает из существа отношений залога, кредитор или иное управомоченное лицо, в чьих интересах был наложен запрет на распоряжение имуществом, обладает правами и обязанностями залогодержателя в отношении этого имущества с момента вступления в силу решения суда, которым требования такого лица были удовлетворены. Данная норма отсылает к ст. 174.1 ГК РФ, п. 2 которой регулирует последствия совершения сделки в отношении имущества, распоряжение которым запрещено в установленном порядке в интересах кредитора.

П. 5 ст. 334 ГК РФ права взыскателя приравнены к правам залогодержателя, но не указано, что в связи с введением запрета на распоряжение имуществом возникает полноценный залог. Более того, правила о возникновении прав залогодержателя действуют, если иное не вытекает из существа отношений залога.

Коллегия по экономическим спорам отказала в удовлетворении требований, указав, что отсутствие прав залогодержателя вытекает из существа отношений залога в ситуации банкротства должника.

Федеральный закон от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" исключает возможность удовлетворения реестровых требований, подтвержденных судебными решениями, в индивидуальном порядке и не содержит предписаний о привилегированном положении лица, в пользу которого наложен арест. Поэтому запрет на распоряжение имуществом не порождает таких залоговых свойств, которые позволяют кредитору получить приоритет при удовлетворении его требований в процедурах банкротства.