Отсутствие гибкости в положениях закона и его чрезмерные последствия для автора

Комитет считает, что закон, который периодически позволяет арендодателям расторгать договор аренды без объяснения причин и без предоставления каких-либо других гарантий или компенсации, может негативно повлиять на правовое обеспечение проживания и стать одной из причин существенного фактического роста цен на рынке арендного жилья, что может сказаться на наличии доступного по цене жилья. Следовательно, такая норма противоречит Пакту (пункт 12.1 Соображений).

Возможность чрезмерного воздействия такой политики <16> на право на достаточное жилище определенных групп населения, которые находятся в уязвимом положении, влечет за собой двойную обязанность для любого государства-участника, выбирающего такое законодательство. Во-первых, государство-участник должно создать механизм мониторинга воздействия применения этого законодательства на наиболее уязвимые и маргинализированные группы населения, с тем чтобы внести необходимые корректировки во избежание чрезмерного воздействия, которое может повлечь за собой нарушение права на достаточное жилище конкретной группы, например, пожилых людей, находящихся в сложном социально-экономическом положении. Во-вторых, соответствующая политика должна предусматривать механизмы и гибкие возможности, позволяющие не допустить, чтобы в определенных случаях применение законодательства оказывало чрезмерное воздействие (пункт 12.3 Соображений).

--------------------------------

<16> См.: пункт 12.1 Соображений.

Условия предоставления альтернативного жилья выселяемому лицу, соответствующие обязательствам государств-участников по Пакту, могут варьироваться в зависимости от уровня развития государства и имеющихся у него ресурсов. Радикальная смена жилья человеком возраста автора может серьезно подорвать его привычный образ жизни (пункт 12.6 Соображений).

Хотя государство-участник обладает директивными полномочиями в вопросах регулирования договоров аренды, оно в то же время обязано предоставлять надлежащие средства защиты, чтобы гарантировать правовое обеспечение проживания, что предполагает предоставление достаточного альтернативного жилья (пункт 12.7 Соображений).

Оценка Комитетом фактических обстоятельств дела: установлено, что автор был уведомлен о расторжении договора аренды в соответствии с действующим законодательством, гарантировавшим ему получение уведомления за шесть месяцев до даты окончания срока аренды и компенсацию в размере шестимесячной арендной платы. Вопрос об этом расторжении договора был рассмотрен тремя судебными органами, в которых автор с помощью адвоката смог представить все свои утверждения, проанализированные с соблюдением всех гарантий (пункт 11.2 Соображений).

Комитет отметил, что в данном случае закон, применяемый в государстве-участнике, позволял арендодателю расторгнуть договор аренды без причины, но в то же время предусматривал существенные гарантии для арендатора: договор аренды не может быть расторгнут в любое время, и, как это было в случае с автором, арендодатель должен заблаговременно уведомить арендатора о расторжении договора и выплатить ему компенсацию. Кроме того, в некоторых случаях судья может предоставить отсрочку для защиты арендаторов, находящихся в уязвимом положении. Благодаря этим гарантиям, предусмотренным для арендаторов, данное законодательство в общем плане и in abstracto совместимо с Пактом и правом на достаточное жилище (пункт 12.1 Соображений).

Негибкое применение этого закона в конкретных условиях роста арендной платы в столичном регионе Брюссель и с учетом особых потребностей пожилых людей <17> мог оказать чрезмерно негативное воздействие на пожилых людей с низким уровнем дохода. Такое чрезмерное воздействие может быть результатом конкретных рыночных условий в сочетании с негибким применением законодательства (пункт 12.2 Соображений).

--------------------------------

<17> Комитет отметил, что люди старше 64 лет чаще других групп населения сталкиваются с ситуацией расторжения договора аренды (пункт 12.2 Соображений).

Комитет счел, что в указанном случае ни судебные органы, ни социальные службы не приняли в достаточной степени во внимание возможные чрезмерные последствия вынужденного переезда для особо уязвимых лиц, таких как пожилые люди, находящиеся в тяжелом финансовом положении. И это произошло несмотря на то, что автор прожил в своей съемной квартире 25 лет, всегда выполнял свои договорные обязательства и на данный момент уже являлся пожилым человеком, имеющим небольшой доход, но прочные социальные связи в своем районе (пункт 12.4 Соображений).

Комитет подчеркнул следующее - государство-участник могло бы принять различные меры в максимальных пределах имеющихся ресурсов для смягчения последствий применения соответствующего законодательства для автора. Например, можно было бы задействовать процедуру посредничества для корректировки арендной платы при финансовой поддержке государства-участника, чтобы сделать ее доступной для автора. Из-за отсутствия гибкости в применении закона по обозначенному вопросу ни этот, ни любой другой вариант, позволяющий автору остаться в съемной квартире, не были изучены. Этот вариант представлялся очень разумным, учитывая неоспоримые факты, изложенные в данном сообщении, а именно то, что арендодатель продолжила сдавать квартиру по более высокой цене. В этих условиях, если бы закон был более гибким, то государство-участник могло бы в максимальных пределах имеющихся у него ресурсов предоставить автору субсидию, которая позволила бы ему продолжить жить в съемной квартире (пункт 12.5 Соображений).

В этом контексте <18> ходатайство автора о предоставлении ему альтернативного жилья, которое позволило бы избежать разрыва всех сложившихся социальных связей, нельзя назвать необоснованным, особенно с учетом того, что в государстве-участнике отмечается один их самых высоких в мире показателей дохода на душу населения (пункт 12.6 Соображений).

Комитет установил следующее - автору было предложено два варианта размещения: приют или дом престарелых. Автор отказался от этих предложений, так как они не могли служить приемлемой альтернативой, отвечающей его потребностям. В данных обстоятельствах Комитет решил: предложенные автору варианты размещения - приют или дом престарелых выходят за рамки критерия достаточности временного жилья с учетом особых потребностей автора как пожилого человека, тем более что, как уже было отмечено, применение законодательства государства-участника, позволяющего расторгнуть договор аренды без причины, создавало особые трудности на рынке жилья для уязвимых лиц - для групп населения, которым все сложнее найти достаточное альтернативное жилье в их городской среде. Это особенно актуально для малоимущих семей с детьми и пожилых людей, чьи экономические возможности крайне ограничены (пункт 12.7 Соображений).

Согласно информации, изложенной в предыдущих пунктах, то есть с учетом того, что автору были предоставлены компенсация и уведомление, но предложенные ему варианты альтернативного жилья не отвечали критерию достаточности, а также с учетом чрезмерного воздействия, которое расторжение договора аренды оказало на него как на пожилого человека с низким уровнем дохода, Комитет пришел к выводу: в данном случае негибкое применение законодательства в отношении аренды и соответствующей процедуры выселения представляло собой нарушение государством-участником права автора на достаточное жилище, закрепленного в статье 11, рассматриваемой отдельно и в совокупности с пунктом 2 статьи 2 Пакта (пункт 12.8 Соображений).

Несмотря на то, что автор был выселен и установлено нарушение его права на достаточное жилище, Комитет счел: государство-участник выполнило просьбу о принятии временных мер, поскольку оно добросовестно предложило автору то, что, по мнению государства-участника, представляло собой на тот момент достаточное альтернативное жилье. Комитет пришел к выводу, что ни одно положение Факультативного протокола не было нарушено (пункт 12.95 Соображений).

Выводы Комитета: государство-участник нарушило право автора, предусмотренное пунктом 1 статьи 11 Пакта.

Дело "Фатима эль-Аюби и Мохамед эль-Азуан Азуз против Испании". Соображения Комитета по экономическим, социальным и культурным правам от 19 февраля 2021 года. Сообщение N 54/201. <19>

--------------------------------

<19> Как усматривалось из текста Соображений, авторы вселились в квартиру в декабре 2016 года. 1 марта 2017 года на основании жалобы банка, которому принадлежала квартира, суд первой инстанции N 3 Навалькарнеро предписал авторам освободить это жилище, поскольку они заняли его незаконно, не имея никакого правового титула. Это решение было подтверждено провинциальным судом Мадрида 4 октября 2017 года (пункт 14.1 Соображений). Авторы смогли остаться в этой квартире благодаря приостановлению действия трех постановлений о выселении. Комитет отметил также, что 31 августа 2020 года суд первой инстанции N 3 Навалькарнеро назначил новую дату выселения - 13 января 2021 года (пункт 14.2 Соображений).

Правовые позиции Комитета: государства-участники в целях оптимизации ресурсов своих социальных служб могут устанавливать требования или условия, которые должны соблюдаться заявителями для получения социальных услуг, таких как альтернативное жилье. Государства также могут принимать меры по защите частной собственности и предупреждению незаконного и недобросовестного завладения недвижимостью. Вместе с тем условия доступа к социальным услугам должны быть разумными и тщательно разработанными не только во избежание возможной стигматизации, но и потому, что, когда какое-либо лицо ходатайствует о предоставлении альтернативного жилья, его поведение не может само по себе служить основанием для отказа в предоставлении социального жилья государством-участником. Кроме того, при толковании и применении судами и административными органами норм, регулирующих доступ к социальному жилью или альтернативному заселению, необходимо избегать закрепления системной дискриминации и стигматизации в отношении живущих в бедности лиц, которые в силу необходимости или с добрыми намерениями занимают недвижимость, не имея на это законных оснований (пункт 13.1 Соображений).

Помимо этого, в той мере, в какой нехватка имеющегося и доступного жилья является результатом растущего неравенства и спекуляции на рынках жилья, государства-участники обязаны устранять эти структурные причины посредством принятия надлежащих, своевременных и скоординированных мер реагирования в максимальных пределах имеющихся у них ресурсов (пункт 13.1 Соображений).

Право на частную собственность не относится к числу прав, закрепленных в Пакте, но признает законную заинтересованность государства-участника в обеспечении защиты всех прав, признанных его законодательством, при условии, что это не противоречит правам, закрепленным в Пакте оснований (пункт 14.5 Соображений).

См. также правовые позиции Комитета, изложенные в вышеприведенном деле "Лорн Джозеф Уолтерс против Бельгии". Соображения Комитета по экономическим, социальным и культурным правам от 12 октября 2021 года. Сообщение N 61/2018.

Оценка Комитетом фактических обстоятельств дела: было принято к сведению, что для государства-участника разрешение авторам оставаться в жилище было бы равносильно легализации (путем осуществления права на жилище) нарушения, по смыслу национального законодательства, права собственности учреждения, которому принадлежит жилище. Поскольку авторам было предписано освободить чужое жилье в рамках гражданского судопроизводства, то Комитет счел, что для принятия меры по выселению авторов существовало законное основание. Вместе с тем суд первой инстанции N 3 Навалькарнеро не рассмотрел вопрос о соразмерности между законной целью выселения и последствиями выселения для затрагиваемых лиц. По сути, суд не соразмерил преимущество этой меры на тот момент - в данном случае защиту права собственности учреждения-владельца недвижимости - с последствиями, которые эта мера могла бы иметь для прав выселяемых лиц. Таким образом, анализ соразмерности выселения предполагает не только рассмотрение последствий этой меры для выселяемых лиц, но и необходимости для собственника вновь получить во владение эту собственность. Во всех случаях необходимо проводить различие между собственностью лиц, которые нуждаются в ней для использования в качестве жилья или получения средств к существованию, и собственностью финансовых учреждений, как в данном случае. Вывод о том, что выселение не является разумной мерой в тот или иной конкретный момент, необязательно означает, что постановление о выселении жильцов не может быть вынесено. Тем не менее принципы целесообразности и соразмерности могут потребовать, чтобы исполнение постановления о выселении было приостановлено или отложено, чтобы выселяемые не оказались в ситуации бедности или нарушения других прав, закрепленных в Пакте. Вынесение постановления о выселении также может обусловливаться другими факторами, такими как предписание административным властям принять меры по оказанию помощи жильцам для смягчения последствий их выселения (пункт 14.5 Соображений).

Несмотря на утверждения авторов о том, что данная мера негативно отразится на их праве на достаточное жилище, суд первой инстанции N 3 Навалькарнеро не соразмерил ущерб, нанесенный авторами в результате проживания в чужой квартире, с ущербом, которого они пытались избежать путем вселения в эту квартиру, будучи под угрозой оказаться на улице. Комитет отметил, что суд счел - изложенные авторами причины, связанные с наличием у них особой нужды в жилье в связи с их тяжелым финансовым положением и проблемами со здоровьем их сына, не являются достаточно уважительными для занятия соответствующего жилища; в ответ на одно из ходатайств авторов об отсрочке выселения суд указал лишь, что представленные авторами аргументы не могут считаться обоснованными в рамках "разбирательства такого рода". Законодательство государства-участника также не предусматривало какого-либо другого судебного механизма, которым могли бы воспользоваться авторы для оспаривания постановлений о выселении, с тем чтобы другой судебный орган мог оценить соразмерность выселения или условий, при которых оно должно производиться. Непроведение такого анализа представляло собой нарушение государством-участником права авторов на жилище, закрепленного в пункте 1 статьи 11 Пакта, рассматриваемого в совокупности с пунктом 1 статьи 2 (пункт 14.6 Соображений).

Выводы Комитета: государство-участник нарушило право авторов по смыслу пункта 1 статьи 11 Пакта.