Процессуальные вопросы

53. По смыслу ч. 4 ст. 29 УПК РФ при установлении судом апелляционной или кассационной инстанции нарушений закона, допущенных при судебном рассмотрении уголовного дела, он вправе вынести частное определение в адрес председателя нижестоящего суда только в том случае, когда указанные нарушения обусловлены ненадлежащим выполнением председателем своих обязанностей по организации работы суда.

По приговору Прикубанского районного суда г. Краснодара от 13 марта 2019 г. А. осужден по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 105 УК РФ и ч. 1 ст. 166 УК РФ.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Краснодарского краевого суда от 26 ноября 2019 г. указанный приговор изменен в части назначенного А. наказания.

Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 27 мая 2020 г. приговор и апелляционное определение в отношении А. изменены в части назначения наказания на основании ч. 2 ст. 69 УК РФ.

Одновременно судебной коллегией по уголовным делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции вынесено частное определение, в котором обращено внимание председателя Прикубанского районного суда г. Краснодара на нарушения, допущенные при рассмотрении уголовного дела в отношении А.

В кассационной жалобе председатель Прикубанского районного суда г. Краснодара просил об отмене частного определения. Автор жалобы обращал внимание на то, что в силу действующего законодательства председатель суда не наделен правом влиять на существо принимаемых судьями решений по конкретному делу.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации 14 января 2021 г. отменила частное определение по следующим основаниям.

В соответствии с ч. 4 ст. 29 УПК РФ, если при судебном рассмотрении уголовного дела будут выявлены обстоятельства, способствовавшие совершению преступления, нарушению прав и свобод граждан, а также другие нарушения закона, допущенные при производстве дознания, предварительного следствия или при рассмотрении уголовного дела нижестоящим судом, то суд вправе вынести частное определение или постановление, в котором обращается внимание соответствующих органов и должностных лиц на данные обстоятельства и факты нарушений закона, требующие принятия необходимых мер. Суд вправе вынести частное определение или постановление и в других случаях, если признает это необходимым.

При этом в частном постановлении или определении, исходя из требований ч. 4 ст. 7 и ч. 4 ст. 29 УПК РФ, должны быть конкретно указаны установленные судом нарушения закона и лица, допустившие эти нарушения, а также приведены доказательства, на которых основаны выводы суда.

Вопреки названным требованиям закона судебная коллегия по уголовным делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции, констатировав допущенные при производстве по делу нарушения закона (при рассмотрении замечаний прокурора на протокол судебного заседания и ходатайства прокурора о восстановлении срока на подачу апелляционного представления), фактически явившиеся следствием действий отдельного судьи, а не председателя суда, не указала, какие конкретно нарушения были допущены самим председателем суда при исполнении им служебных обязанностей председателя суда.

Какие-либо данные о том, что им не организуется или не должным образом организуется работа суда и судей, в частном определении не приведены.

Ссылка в частном определении на ч. 3 ст. 35 Федерального конституционного закона от 7 февраля 2011 г. N 1-ФКЗ (с последующими изменениями и дополнениями) "О судах общей юрисдикции Российской Федерации" об организационных полномочиях председателя суда без приведения конкретных фактов нарушений закона, должностных инструкций и других нормативных правовых актов не является достаточным обоснованием необходимости вынесения частного определения.

Определение N 18-УД20-81

54. Оказание адвокатом юридической помощи лицу, чьи интересы противоречат интересам другого лица, которому он также оказывал юридическую помощь по этому делу, является обстоятельством, исключающим участие адвоката в деле в качестве защитника.

Ч. признан виновным в незаконном сбыте наркотических средств в значительном размере, с использованием электронных или информационно-телекоммуникационных средств платежа (включая сеть "Интернет"), группой лиц по предварительному сговору (три эпизода), а также в незаконном сбыте наркотических средств в крупном размере, с использованием электронных или информационно-телекоммуникационных средств платежа (включая сеть "Интернет"), группой лиц по предварительному сговору (десять эпизодов).

По приговору Асбестовского городского суда Свердловской области от 22 августа 2019 г. (с учетом решений судов апелляционной и кассационной инстанций) Ч. осужден по пп. "а", "б" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ (за совершение трех преступлений), п. "г" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ (за совершение десяти преступлений).

В кассационной жалобе адвокат в защиту интересов осужденного Ч. просил об отмене состоявшихся судебных решений ввиду существенных нарушений уголовно-процессуального закона. Обращал внимание на нарушение права осужденного Ч. на защиту, выразившееся в том, что адвокат Х. на предварительном следствии осуществляла защиту как осужденного Ч., так и свидетеля О., являвшегося подозреваемым, между интересами которых имелись противоречия.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации 28 июля 2021 г. отменила приговор и все последующие судебные решения, а уголовное дело возвратила прокурору для устранения нарушений уголовно-процессуального закона, препятствующих постановлению приговора, указав следующее.

Как усматривается из материалов дела, в ходе предварительного следствия защиту интересов Ч. осуществляла адвокат Х., действовавшая на основании соглашения, этот же адвокат представляла интересы Ч. в судебном заседании суда первой инстанции.

Вместе с тем в ходе предварительного расследования адвокат Х. осуществляла также защиту О. при допросе его в качестве подозреваемого и при проверке показаний подозреваемого О. на месте.

При этом, как следует из приговора, показания свидетеля О., данные им в ходе предварительного следствия, в том числе при проверке его показаний на месте, приведены в качестве доказательств совершения преступления, в котором признан виновным осужденный Ч. по факту незаконного сбыта им 4 ноября 2017 г. наркотических средств. То есть свидетель О. выступал на стороне обвинения и фактически изобличал Ч. в совершении преступления, предусмотренного п. "г" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ.

На основании ч. 6 ст. 49 УПК РФ одно и то же лицо не может быть защитником двух подозреваемых или обвиняемых, если интересы одного из них противоречат интересам другого.

В силу п. 1 ч. 1 ст. 72 УПК РФ защитник подлежит отводу, если оказывает или ранее оказывал юридическую помощь лицу, интересы которого противоречат интересам защищаемого им лица. По смыслу закона указанные обстоятельства являются основанием отвода защитника независимо от того, в чем выражалась эта помощь и оказывалась она по тому же или иному делу.

В соответствии с п. 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30 июня 2015 г. N 29 "О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве" при наличии любого из обстоятельств, указанных в ст. 72 УПК РФ, участие защитника исключается во всех стадиях уголовного судопроизводства. Если между интересами обвиняемых, защиту которых осуществляет один адвокат, выявятся противоречия (признание обвинения одним и оспаривание другим по одним и тем же эпизодам дела; изобличение одним обвиняемым другого и т.п.), то такой адвокат подлежит отводу (п. 3 ч. 1 ст. 72 УПК РФ, подп. 2 п. 4 ст. 6 Федерального закона от 31 мая 2002 г. N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", п. 1 ст. 13 Кодекса профессиональной этики адвоката).

При указанных обстоятельствах в силу прямого запрета закона адвокат Х. не могла осуществлять защиту Ч., после того как приняла на себя обязанности по защите О., интересы которых противоречили друг другу.

Между тем данные обстоятельства, свидетельствующие о нарушении права осужденного Ч. на защиту, не были приняты во внимание судами первой, апелляционной и кассационной инстанций.

Изложенные выше нарушения требований закона являются существенными, повлиявшими на исход дела, препятствовали составлению обвинительного заключения на основании доказательств, полученных при участии адвоката Х. в период осуществления ею защиты Ч., а составленное по результатам предварительного следствия, проведенного с указанным нарушением закона, обвинительное заключение препятствовало постановлению приговора.

Определение N 45-УД21-23-К7

55. Суд не вправе ссылаться в подтверждение своих выводов на имеющиеся в уголовном деле доказательства, если они не были исследованы судом и не нашли отражения в протоколе судебного заседания.

По приговору Уваровского районного суда Тамбовской области от 19 июля 2019 г. Г. осужден по ч. 1 ст. 159.1, ч. 1 ст. 228.1 (за совершение трех преступлений) и ч. 2 ст. 228 УК РФ.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Тамбовского областного суда от 26 ноября 2019 г. приговор в части осуждения Г. по ч. 1 ст. 159.1 УК РФ отменен, уголовное дело в этой части прекращено на основании п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.

Этот же приговор в отношении Г. изменен: из описательно-мотивировочной части при назначении наказания исключены указания на учет отягчающих обстоятельств и на вид наркотического средства, из резолютивной части исключено указание на назначение наказания с учетом положений п. "в" ч. 1 ст. 71 УК РФ. На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний назначено окончательное наказание в виде 5 лет 11 месяцев лишения свободы.

Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Второго кассационного суда общей юрисдикции от 20 августа 2020 г. приговор и апелляционное определение оставлены без изменения.

В кассационной жалобе осужденный Г. просил отменить обжалуемые судебные решения, поскольку в нарушение требований ст. 240 УПК РФ в судебном заседании не был исследован ряд доказательств.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации определением от 23 июня 2021 г. отменила апелляционное и кассационное определения, а уголовное дело передала на новое апелляционное рассмотрение в тот же суд иным составом суда по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 240 УПК РФ в судебном разбирательстве все доказательства по уголовному делу подлежат непосредственному исследованию. Приговор суда может быть основан лишь на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании.

Согласно п. 4 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2016 г. N 55 "О судебном приговоре" суд не вправе ссылаться в подтверждение своих выводов на имеющиеся в уголовном деле доказательства, если они не были исследованы судом и не нашли отражения в протоколе судебного заседания.

Между тем, принимая решение о виновности осужденного в совершении инкриминируемых ему преступлений, суд первой инстанции сослался в приговоре на доказательства виновности осужденного, в том числе на протоколы проверок показаний осужденного на месте с прилагаемыми фототаблицами, на рапорт об обнаружении признаков преступления и другие процессуальные документы.

Вместе с тем, как следует из протокола судебного заседания, указанные доказательства не оглашались судом и, соответственно, не были исследованы.

С учетом указанных выше требований закона суд не вправе ссылаться в подтверждение своих выводов на собранные по делу доказательства, если они не были исследованы судом и не нашли отражения в протоколе судебного заседания, так как доказательства могут быть положены в основу выводов и решений по делу лишь после их проверки и оценки по правилам, установленным ст. 87 и 88 УПК РФ.

При повторном рассмотрении уголовного дела в апелляционном порядке суд апелляционной инстанции вправе устранить допущенные нарушения закона и дать оценку имеющимся по делу доказательствам.

Определение N 13-УД21-2-К2