практика Комитета ООН по правам инвалидов

Дело "Х.М. против Испании". Соображения Комитета по правам инвалидов от 21 августа 2020 года. Сообщение N 37/2016 <44>.

--------------------------------

<44> Как усматривалось из текста Соображений, автор утверждал, что были нарушены его права, предусмотренные подпунктами "a", "b") "e", "g", "i" и "k" пункта 1 статьи 27, рассматриваемыми отдельно и в совокупности с пунктами "a", "b", "c", "d) и "e" статьи 3, подпунктами "a", "b" и "d" пункта 1 и пунктом 5 статьи 4, пунктами 1, 2 и 3 статьи 5 и пунктом 2 статьи 13 Конвенции, поскольку государство-участник на основании отсутствия нормативно-правового регулирования на местном уровне подвергло его дискриминации, не предоставив ему возможности сохранить активную занятость путем перевода на другую работу в силу наличия у автора стойкой полной утраты способности к выполнению его обычной профессиональной деятельности (пункт 3.1 Соображений).

Правовые позиции Комитета: подпункт "a") пункта 1 статьи 4 Конвенции о правах инвалидов налагает на государства-участники общее обязательство принимать все надлежащие законодательные, административные и иные меры для осуществления прав, признаваемых в Конвенции, включая права, связанные с трудом и занятостью. Комитет напоминает также, что пункт 1 статьи 27 Конвенции требует от государств-участников признавать право инвалидов на сохранение работы наравне с другими, принимать все надлежащие меры, включая законодательные, для запрещения дискриминации по признаку инвалидности при продолжении трудовой деятельности и обеспечивать разумное приспособление для лиц, получивших инвалидность во время нее. Как было отмечено в его Замечании общего порядка N 6 (2018 год) о равенстве и недискриминации, для достижения фактического равенства по смыслу Конвенции государства-участники должны гарантировать отсутствие дискриминации по признаку инвалидности в сфере труда и занятости. При этом Комитет ссылается на соответствующие конвенции, принятые Международной организацией труда (МОТ), например, на Конвенцию относительно дискриминации в области труда и занятий (N 111) от 25 июня 1958 года и Конвенцию о профессиональной реабилитации и занятости инвалидов (N 159) от 20 июня 1983 года, подписанные и ратифицированные Испанией <45>. Статья 7 Конвенции МОТ N 159 предусматривает, что компетентные органы государств-участников принимают меры с целью организации и оценки служб профессиональной ориентации, профессионального обучения и трудоустройства, чтобы инвалиды имели возможность сохранять работу (пункт 9.4 Соображений).

--------------------------------

<45> Замечание общего порядка N 6, п. 67.

Конвенция о правах инвалидов запрещает все формы дискриминации в отношении инвалидов, включая отказ в разумном приспособлении в качестве одной из запрещенных форм дискриминации. Таким образом, все ее формы в равной степени противоречат Конвенции, и не следует проводить различия по предполагаемому уровню тяжести нарушения права на равенство и недискриминацию. Разумное приспособление является обязанностью ex nunc, т.е. возникает с момента, когда у инвалида появляется потребность в доступе к недоступной для него ситуации или среде или когда он желает воспользоваться своими правами <46>. Это значит, что гарант прав должен вступить в диалог с инвалидами для того, чтобы включить их в процесс принятия возможных решений, которые позволят им более эффективно осуществлять свои права и расширять свои возможности <47>. Кроме того, Комитет напоминает о преамбуле Конвенции, где говорится о необходимости признания многообразия инвалидов, для того чтобы в рамках любого институционального механизма для диалога, созданного в связи с необходимостью обеспечить разумное приспособление, рассматривалась конкретная ситуация каждого человека (пункт 9.5 Соображений).

--------------------------------

<46> Там же, подп. "b") п. 24.

<47> Там же, подп. "a") п. 26 и подп. "h" п. 67.

Поиск возможностей разумного приспособления должен представлять собой процесс сотрудничества и взаимодействия работника и работодателя, направленный на то, чтобы найти наилучшее решение, отвечающее потребностям каждого из них. В целях обеспечения надлежащего понимания концепции разумного приспособления Комитет пользуется информацией законодательных органов нескольких национальных юрисдикций, а также применяет результаты научных исследований. Для вынесения решения о том, какие меры разумного приспособления следует принять, государству-участнику необходимо обеспечить, чтобы государственные органы власти определили, какие изменения могут быть внесены на практике, для того чтобы работник мог выполнять свои основные функции <48>. В тех случаях, когда такие изменения (не создающие чрезмерного бремени) не могут быть определены и осуществлены на практике, то в качестве крайней меры разумного приспособления следует рассматривать перевод сотрудника на другую работу. В этой связи власти государства-участника несут ответственность за принятие всех необходимых мер разумного приспособления для адаптации существующих должностей к конкретным потребностям того или иного сотрудника (пункт 9.7 Соображений).

--------------------------------

<48> Дело "В.Ф.К. против Испании" (CRPD/C/21/D/34/2015), п. 8.7.

Оценка Комитетом фактических обстоятельств дела: что касается утверждений автора относительно пунктов "a", "b", "e", "g", "i" и "k" пункта 1 статьи 27, рассматриваемым отдельно и в совокупности с пунктами "a", "b", "c", "d" и "e" статьи 3, подпунктами "a", "b" и "d" пункта 1 и пунктом 5 статьи 4 и пунктами 1, 2 и 3 статьи 5 Конвенции о правах инвалидов, то вопрос, стоящий перед Комитетом, заключался в том, нарушило ли государство-участник права автора, не применив на практике Закон N 16/1991 в силу отсутствия разработанных местных нормативно-правовых актов, предусмотренных упомянутым законом (в статьях 43 и 44), который устанавливает возможность перевода местных полицейских на другую работу, а применив Основное положение о государственных служащих, согласно которому в случае увольнения со службы в результате признания стойкой полной утраты сотрудником местной полиции способности к выполнению обычных функций этот сотрудник не может быть переведен на другую работу (пункт 9.2 Соображений).

Комитет принял к сведению аргументы автора по статьям 5 и 27 Конвенции о том, что он подвергся прямой дискриминации по признаку инвалидности, когда пытался остаться на работе в качестве сотрудника местной полиции, поскольку он был вынужден выйти в отставку после признания у него стойкой полной утраты профессиональной трудоспособности. Это, в свою очередь, лишило его возможности просить о переводе на другую работу в силу отсутствия в муниципалитете Фигераса местного законодательства о переводе на другую работу, предусмотренного Законом N 16/1991. Автор утверждал - такое заключение или такая административная оценка его инвалидности, проведенная Национальным институтом социального обеспечения, не учитывала его способности заниматься альтернативной или иной вспомогательной деятельностью (как предусмотрено в статье 43 Закона N 16/1991 о сотрудниках местной полиции от 10 июля 1991 года, которая предписывает проведение конкретной "медицинской экспертизы" для выявления возможностей перевода соответствующего лица на другую работу). Автор отметил также существование другого законодательства автономного сообщества, которое прямо допускает возможность перевода на другую работу в случае признания стойкой полной утраты трудоспособности, нормативных положений Женералитата Каталонии, регулирующих порядок перевода на другую работу сотрудников пожарной службы и допускающих такую возможность, а также административных постановлений Национального института социального обеспечения и других судебных решений (в них предусматривается возможность одновременного получения пенсии в связи со стойкой полной утратой профессиональной трудоспособности и перевода на другую работу). Комитет учел аргумент государства-участника о том, что Муниципальный регламент о порядке перевода сотрудников городской полиции Фигераса на другую работу, опубликованный 26 марта 2015 года, противоречил бы интересам автора, поскольку он зафиксировал стойкую полную утрату профессиональной трудоспособности, несовместимую с переводом на другую работу (пункт 9.3 Соображений).

Комитет отметил также, что государство-участник приняло Общий закон о правах инвалидов и их социальной интеграции в целях приведения своего законодательства в соответствие со стандартами Конвенции <49>. Согласно этому закону органы государственной власти должны принимать антидискриминационные и позитивные меры, чтобы гарантировать инвалидам право на равные возможности (пункт 1 статьи 64). Среди таких антидискриминационных мер Комитет указал программы использования сотрудников, которые позволяют органам государственной власти переводить на другую работу сотрудников государственных органов, получивших инвалидность, в том числе за счет обеспечения разумного приспособления. Хотя последнее и является обязательством ex nunc, т.е. возникает тогда, когда у инвалида появляется такая потребность, государства-участники должны принимать все превентивные меры, позволяющие органам государственной власти использовать своих сотрудников так, чтобы права инвалидов осуществлялись наилучшим образом. В этом смысле при оценке актуальности, пригодности и эффективности разумного приспособления необходимо учитывать финансовые издержки, имеющиеся ресурсы, масштабы учреждения, предоставляющего разумное приспособление (в полной мере), последствия изменений для этого учреждения и весь объем его активов, а не только ресурсы какого-либо одного его структурного подразделения <50>. Комитет отметил, что в данном случае возможность диалога, направленного на оценку и укрепление потенциала автора в рядах сотрудников полиции, была полностью исключена, поскольку он был уволен с государственной службы и вынужден выйти в отставку и у него не было возможности просить о разумном приспособлении для перевода на другую работу. Государство-участник не представило информации, позволившую сделать вывод об отсутствии других функций, которые мог бы выполнять автор в органе полиции, где он служил (пункт 9.6 Соображений).

--------------------------------

<49> Королевский указ N 1/2013 от 29 ноября 2013 года, которым был утвержден пересмотренный текст Общего закона о правах инвалидов и их социальной интеграции.

<50> Замечание общего порядка N 6, подп. "e" п. 26.

Комитет подчеркнул, что возможность инициировать процесс оценки барьеров, препятствовавших тому, чтобы автор остался в органах полиции, была исключена, поскольку автор был лишен статуса государственного служащего в момент его принудительного выхода в отставку и у него не было возможности просить о разумном приспособлении, которое позволило бы ему выполнять иные функции. Комитет отметил также: государство-участник не продемонстрировало, что в органах полиции, где служил автор, не было других функций, которые он мог бы выполнять (пункт 9.8 Соображений).

Комитет счел, что перевод на другую работу, по-разному регулируемый испанским законодательством, представлял собой институциональную конструкцию, призванную объединить обязательства, вытекающие для государства-участника из права на труд (непрерывность занятости) и права на равенство и недискриминацию <51>. Комитет отметил - в соответствии со статьей 43 Общего закона N 16/1991 все, кто "частично утрачивает трудоспособность", могут быть переведены на другую работу. Комитет указал, что отсутствие разработанного Городским советом Фигераса местного регламента, предусмотренного Законом N 16/1991, и применение Закона N 7/2007 об Основном положении о государственных служащих вместо Регламента о порядке перевода на другую работу не позволили автору ходатайствовать о получении перевода на другую работу, как это предусмотрено в указанном законе. Кроме того, Комитет подчеркнул, что в случае автора в административных заключениях о нетрудоспособности, сделанных Национальным институтом социального обеспечения, не учитывались потенциальные возможности автора в плане осуществления альтернативной или иной вспомогательной деятельности. Комитет отметил также - статья 43 Общего закона N 16/1991 предписывала проведение специальной медицинской экспертизы для оценки альтернативного потенциала инвалидов. Этого в случае автора сделано не было. В этой связи Комитет отметил, что факт частичной утраты автором возможности выполнять обычные функции сотрудника полиции не исключал возможности выполнения им альтернативных или иных вспомогательных функций в том же органе полиции (пункт 9.9 Соображений).

--------------------------------

<51> Там же, п. 8.9.

Комитет счел, что отсутствие местного законодательства о переводе на другую работу не позволило гарантировать осуществление прав автора, закрепленных в Конвенции, в частности, возможность конкретной оценки его инвалидности в целях использования его возможностей для перевода на другую работу или поручения ему иных вспомогательных функций. Отсутствие местного регламента не позволило переводить лиц, у которых констатирована стойкая полная утрата трудоспособности, на другую работу, что, в свою очередь, затрагивало их право на труд, как это имело место в случае автора <52> (пункт 9.10 Соображений).

--------------------------------

<52> Там же, п. 8.10.

Примененные в данном случае нормы законодательства, не позволившие заявителю получить перевод на другую работу или принять участие в диалоге в целях получения доступа к деятельности, дополняющей обычные задачи сотрудников полиции, противоречили правам, предусмотренным в статьях 5 и 27 Конвенции. Автор подвергся дискриминации по признаку инвалидности в плане непрерывности занятости на государственной службе в нарушение статьи 5 (гарантирует право инвалидов на равенство и недискриминацию) и статьи 27 (защищает их право на труд и занятость). Что касается статьи 5 Конвенции, то Комитет решил: в данном случае явно имела место одна из форм дискриминации, запрещенных Конвенцией, независимо от того, рассматривается ли она как прямая дискриминация или как отказ в разумном приспособлении. Кроме того, что касается статьи 27 Конвенции, то Комитет указал - дискриминация в отношении непрерывности занятости была обусловлена отказом в установлении какого-либо диалога или в проведении оценки альтернативных функциональных возможностей лиц, которые, как и автор, получили заключение о стойкой полной утрате профессиональной трудоспособности. Хотя государство-участник преследовало законную цель закрепить на институциональном уровне порядок перехода государственных служащих или должностных лиц к альтернативному виду деятельности, однако закон, примененный в деле автора по причине отсутствия Регламента о порядке перевода сотрудников городской полиции муниципалитета Фигераса на другую работу, нарушил его права, предусмотренные статьями 5 и 27 Конвенции (пункт 9.11 Соображений).

Выводы Комитета: принудительный выход автора в отставку вследствие дорожно-транспортного происшествия, в котором он получил травмы, приведшие к постоянной инвалидности, представлял собой нарушение пунктов "a", "b", "e", "g", "i" и "k" пункта 1 статьи 27, рассматриваемых отдельно и в совокупности с пунктами "a", "b", "c", "d" и "e" статьи 3, подпунктами "a", "b" и "d" пункта 1 и пунктом 5 статьи 4 и пунктами 1, 2 и 3 статьи 5 Конвенции.