практика Европейского Суда по правам человека

В Верховный Суд Российской Федерации поступил неофициальный перевод постановления Европейского Суда по правам человека по жалобе N 43936/18 "Усманов против Российской Федерации" (вынесено 22 декабря 2020 года, вступило в силу 22 марта 2021 года), которым установлено нарушение статьи 8 Конвенции в связи с непропорциональным применением к заявителю ограничительных мер - отмены решения о предоставлении гражданства Российской Федерации, наложения тридцатипятилетнего запрета на въезд на ее территорию по мотиву угрозы национальной безопасности и административного выдворения за пределы Российской Федерации без учета продолжительности пребывания заявителя в стране, прочности сложившихся социальных связей, благополучия его детей и трудностей, которые ожидают его семью.

Суд повторил, что понятие "частная жизнь" по смыслу статьи 8 Конвенции является широким понятием, которое охватывает в том числе право устанавливать и развивать отношения с другими людьми, право на "личное развитие" и право на самоопределение (пункт 52 постановления).

Европейский Суд обратил внимание на то, что в деле "Рамадан против Мальты" было постановлено - хотя право на гражданство как таковое не гарантируется Конвенцией или Протоколами к ней, но нельзя исключать, что произвольный отказ в гражданстве может в определенных обстоятельствах поднять вопрос в соответствии со статьей 8 Конвенции из-за воздействия такого отказа на частную жизнь лица. Чтобы установить, возник ли "вопрос" в соответствии со статьей 8 Конвенции, Суд должен оценить, было ли лишение гражданства "произвольным", и "последствия" лишения гражданства для заявителя. В решении по делу "K2 против Соединенного Королевства" Суд признал, что лишение гражданства представляло собой вмешательство, и применил двухэтапный анализ <5> для определения того, имело ли место нарушение статьи 8 Конвенции. Впоследствии в деле "Алпеева и Джалагония" Суд сначала применил критерий "последствий" для определения того, имело ли место вмешательство в права заявителя, а затем использовал критерий "произвольности" для определения того, имело ли место нарушение статьи 8 Конвенции. Этот подход был подтвержден в постановлении по делу "Ахмадов против Азербайджана". В деле "Гюмид и другие против Франции" Суд обратил внимание на то, что гражданство является элементом идентичности лица. Чтобы установить, имело ли место нарушение статьи 8 Конвенции, Суд должен рассмотреть вопрос о том, было ли лишение гражданства заявителя произвольным. Затем он должен оценить последствия этой меры для заявителя (пункт 53 постановления).

--------------------------------

<5> Критерии "произвольности" и "последствий".

Суд указал, что при установлении наличия произвольности необходимо проверить, соответствовала ли оспариваемая мера закону; сопровождалась ли она необходимыми процессуальными гарантиями, включая то, была ли предоставлена возможность лицу, лишенному гражданства, обжаловать данное решение в судах и действовали ли власти добросовестно и быстро (пункт 54 постановления).

Суд также повторил, что государства имеют право контролировать въезд и пребывание иностранцев на своей территории. Конвенция, по мнению Суда, не гарантирует право иностранца въезжать в ту или иную страну или проживать в ней, и, выполняя свою задачу по поддержанию общественного порядка, Договаривающиеся Государства имеют право высылать, например, иностранца, осужденного за преступления. Однако их решения в этой области должны в той мере, в какой они могут затрагивать право, охраняемое пунктом 1 статьи 8 Конвенции, соответствовать закону, преследовать законную цель и быть необходимыми в демократическом обществе (пункт 55 постановления).

Что касается иммиграции, продолжил Суд, то статья 8 Конвенции не может рассматриваться как налагающая на государство общее обязательство уважать выбор супружеских пар страны их супружеского проживания и разрешать воссоединение семей на своей территории. Однако выдворение лица из страны, в которой проживают его близкие члены семьи, может быть равносильно нарушению права на уважение семейной жизни, гарантированного пунктом 1 статьи 8 Конвенции. Когда речь идет о детях, должны быть приняты во внимание их наилучшие интересы, и национальные органы, принимающие решение, обязаны оценивать доказательства в отношении практичности, осуществимости и соразмерности любого выдворения родителя, не являющегося гражданином страны, с тем чтобы обеспечить эффективную защиту и достаточную весомость для наилучших интересов детей, которых это напрямую касается (пункт 56 постановления).

Суд отметил, что поскольку аннулирование российского гражданства заявителя автоматически не повлекло за собой решения о его принудительном выдворении с территории Российской Федерации и поскольку эти вопросы рассматривались в рамках отдельных производств, то Суд рассмотрел эти вопросы также отдельно.