практика Комитета ООН по правам инвалидов

Соображения Комитета по правам инвалидов от 12 марта 2020 года по делу "Кристофер Лео против Австралии" (сообщение N 17/2013).

Краткая информация: Комитет принял к сведению заявление автора в соответствии со статьей 5 Конвенции о правах инвалидов о том, что часть II.A Уголовного кодекса Северной территории носит дискриминационный характер, поскольку она применяется лишь к лицам, страдающим когнитивными расстройствами, и что она предусматривает бессрочный арест таких лиц даже без установления их вины в совершении уголовных правонарушений, тогда как лица, не страдающие когнитивными расстройствами, защищены от такого обращения за счет применения норм надлежащей правовой процедуры и справедливого судебного разбирательства.

Правовые позиции Комитета: Комитет напомнил, что в соответствии с пунктами 1 и 2 статьи 5 Конвенции о правах инвалидов государства-участники должны обеспечивать, чтобы все лица были равны перед законом и имели право на равную защиту закона и равное пользование им без какой-либо дискриминации, и для поощрения равенства и устранения дискриминации должны предпринимать все надлежащие шаги к обеспечению разумного приспособления. Комитет также обратил внимание на то, что дискриминация может быть результатом дискриминационных последствий той или иной нормы или меры, которая не имеет своей целью дискриминацию, однако несоразмерно сказывается на инвалидах <29> (пункт 8.3 Соображений).

--------------------------------

<29> См.: "С.К. против Бразилии" (CRPD/C/12/D/10/2013), пункт 6.4, и "Нобл против Австралии", пункт 8.3.

Как разъясняется в пункте 16 принятого Комитетом Замечания общего порядка N 6 (2018) о равенстве и недискриминации, понятие "равное пользование законом", по мнению Комитета, означает, что государства-участники должны устранять барьеры для получения доступа ко всем предусмотренным законом гарантиям и преимуществам равного доступа к закону и правосудию для отстаивания прав (пункт 8.4 Соображений).

В Конвенции признается, что инвалиды не обязаны проживать в каких-то определенных жилищных условиях по причине своих ограниченных возможностей. Кроме того, помещение инвалидов в специализированные учреждения в качестве условия оказания им государственных психиатрических услуг демонстрирует неравное обращение по признаку инвалидности и тем самым носит дискриминационный характер (пункт 8.5 Соображений).

Комитет вновь напомнил: статус инвалида или наличие какого-либо нарушения никогда не должны служить основанием для лишения лиц правоспособности или любых прав, предусмотренных в статье 12 <30>, и что в соответствии с пунктом 2 статьи 12 государства-участники обязаны признавать, что инвалиды обладают правоспособностью наравне с другими людьми во всех аспектах жизни. В соответствии с пунктом 3 статьи 12 государства-участники должны обеспечить доступ к поддержке, которая может потребоваться инвалидам для осуществления их правоспособности. Комитет также напомнил, что согласно пункту 1 статьи 13 государства-участники должны обеспечивать инвалидам наравне с другими эффективный доступ к правосудию, в том числе предусматривая процессуальные и соответствующие возрасту коррективы (пункт 8.6 Соображений).

--------------------------------

<30> См.: принятое Комитетом Замечание общего порядка N 1 (2014) о равенстве перед законом, пункт 9.

Комитет указал, что, хотя государства-участники обладают определенной свободой усмотрения для определения процедурных механизмов, позволяющих инвалидам осуществлять свою правоспособность <31>, необходимо уважать соответствующие права данного лица (пункт 8.7 Соображений).

--------------------------------

<31> См.: "Юнгелин против Швеции" (CRPD/C/12/D/5/2011), пункт 10.5.

[С]вобода и личная неприкосновенность являются одним из самых ценных прав, которыми наделен каждый человек. В частности, все инвалиды, и особенно лица с интеллектуальными и психосоциальными нарушениями, имеют право на свободу в соответствии со статьей 14 Конвенции <32> (пункт 8.8 Соображений).

--------------------------------

<32> См.: пункт 3 Руководящих принципов Комитета относительно права инвалидов на свободу и личную неприкосновенность (A/72/55, приложение).

Комитет подчеркнул, что государства-участники располагают особыми возможностями для защиты прав лиц, лишенных свободы, в силу того что они осуществляют контроль над этими лицами <33>, включая предупреждение любых форм обращения, противоречащих статье 15, и обеспечение прав, закрепленных в Конвенции. В этом контексте власти государства-участника должны уделять особое внимание конкретным потребностям и возможной уязвимости соответствующего лица, в том числе по причине его инвалидности. Комитет напомнил, что непринятие адекватных мер и непредоставление достаточных разумных приспособлений, когда этого требуют лишенные свободы инвалиды, может представлять собой нарушение пункта 2 статьи 15 Конвенции (пункт 8.9 Соображений).

--------------------------------

<33> См.: "Герреро Ларес против Боливарианской Республики Венесуэла" (CAT/C/54/D/456/2011), пункт 6.4, "Ируста против Аргентины" (CED/C/10/D/1/2013), пункт 10.5.

Оценка Комитетом фактических обстоятельств дела: в соответствии с частью II.A Уголовного кодекса Северной территории лицо, признанное неспособным предстать перед судом, могло содержаться под стражей в течение неограниченного периода времени, поскольку, как предусмотрено статьей 43ZC Кодекса, приказ о надзоре мог быть издан на неопределенный срок с учетом условий, касающихся его изменения, аннулирования или серьезного пересмотра. Лицо, в отношении которого издается приказ о надзоре, будет предположительно считаться по-прежнему психически неспособным предстать перед судом до тех пор, пока не будет доказано обратное. В то же время он или она не имеет возможности осуществлять свою правоспособность в суде. В ноябре 2007 года автору было предъявлено обвинение в простом нападении при отягчающих обстоятельствах. В декабре 2007 года он был признан неспособным предстать перед судом. Был издан приказ о помещении под стражу, и автор содержался в Исправительном центре Алис-Спрингса до июня 2013 года, когда он был помещен в учреждение по уходу с режимом изоляции. Наконец, 7 ноября 2016 года он был переведен в общинное место проживания, где он проживал один. Комитет отметил, что на протяжении всего срока содержания автора под стражей вся судебная процедура была сфокусирована на его психической способности предстать перед судом без предоставления ему какой-либо возможности заявить о своей невиновности или ответить на выдвинутые против него обвинения. Комитет также принял во внимание, что, согласно имеющейся информации, государство-участник не проанализировало, какие меры могут быть приняты для оказания автору сообщения поддержки и обеспечения его правоспособности, и не предприняло никаких шагов в этом направлении. В результате применения части II.A Уголовного кодекса автор не был заслушан ни на одной стадии судебного разбирательства, что лишило его права на справедливое судебное разбирательство, а также защиты и равного пользования законом. Комитет счел, что часть II.A Уголовного кодекса привела к дискриминационному рассмотрению дела автора в нарушение пунктов 1 и 2 статьи 5 Конвенции (пункт 8.4 Соображений).

Комитет также принял к сведению утверждение автора, что его содержание в учреждении по уходу с режимом изоляции, созданном только для инвалидов, равнозначно нарушению статьи 5 Конвенции. Комитет учел заявление государства-участника о том, что автор, находившийся под действием приказа о режимном надзоре, был помещен в это новое специализированное учреждение и получал услуги по уходу и поддержке, связанные с его инвалидностью, самого высокого уровня. Автор пробыл в учреждении до 7 ноября 2016 года, когда он был переведен в общинное место жительства, где он получал конкретную поддержку. В этой связи Комитет отметил, что, согласно содержащейся в материалах этого дела информации, с автором не консультировались ни на какой стадии процедуры, касающейся его содержания под стражей и размещения... Комитет заключил, что помещение автора сообщения в специальное учреждение в связи с его инвалидностью в период с июня 2013 года по ноябрь 2016 года равнозначно нарушению статьи 5 Конвенции (пункт 8.5 Соображений).

[Р]ешение о том, что автор не способен предстать перед судом по причине его интеллектуальных и психосоциальных нарушений, обернулось отказом ему в праве реализовать свою правоспособность, дабы заявить о своей невиновности и оспорить инкриминирующие его доказательства. Кроме того, принимая к сведению аргумент государства-участника о том, что судебная система Северной территории предоставляет инвалидам те же возможности доступа к услугам, зданиям и сооружениям, что и лицам без инвалидности, и что государству-участнику не известно о каких-либо отклоненных просьбах о поддержке участия автора в разбирательстве, Комитет также отметил заявление автора о том, что закон не предусматривал внесения изменений и корректировок, которые позволили бы определить его виновность в совершении преступлений с учетом его когнитивных нарушений. Комитет резюмировал: власти государства-участника не предоставили адекватной поддержки или приспособлений, с тем чтобы автор мог предстать перед судом и осуществить свою правоспособность. Поэтому ему так и не была предоставлена возможность добиться определения по инкриминируемым ему уголовным обвинениям. Комитет посчитал, что, хотя государства-участники обладают определенной свободой усмотрения для определения процедурных механизмов, позволяющих инвалидам осуществлять свою правоспособность <34>, необходимо уважать соответствующие права данного лица. В случае же автора этого не произошло, ибо он не имел возможности это сделать и ему не было предоставлено адекватной поддержки или адаптации, чтобы реализовать свои права на доступ к правосудию и на справедливое судебное разбирательство. Ввиду вышесказанного Комитет пришел к выводу, что рассматриваемая ситуация равносильна нарушению прав автора по пунктам 2 и 3 статьи 12 и по пункту 1 статьи 13 Конвенции <35> (пункт 8.7 Соображений).

--------------------------------

<34> См.: "Юнгелин против Швеции" (CRPD/C/12/D/5/2011), пункт 10.5.

<35> См.: "Нобл против Австралии", пункт 8.6.

Комитет отметил следующее - согласно решению Верховного суда от 4 декабря 2007 года о том, чтобы объявить автора неспособным предстать перед судом, автор был помещен в тюрьму после решения Верховного суда от 22 декабря 2008 года. Комитет также подчеркнул, что судьи Верховного суда выразили обеспокоенность по поводу содержания автора сообщения в учреждении системы уголовного правосудия, однако это решение было принято из-за отсутствия альтернативных вариантов и услуг по оказанию поддержки. Поэтому решение о заключении автора под стражу было принято на основе оценки властями государства-участника потенциальных последствий его интеллектуальной инвалидности в отсутствие осуждения по уголовному делу, что сделало его инвалидность основной причиной его помещения под стражу. Поэтому Комитет посчитал, что содержание автора под стражей равнозначно нарушению пункта 1 "b" статьи 14 Конвенции, согласно которому наличие инвалидности ни в коем случае не может служить основанием для лишения свободы <36> (пункт 8.8 Соображений).

--------------------------------

<36> См. также: "Нобл против Австралии", пункт 8.7.

Автор утверждал, что он содержался под стражей в условиях максимальной безопасности, в одном помещении с осужденными, подвергался принудительному лечению и подвергался также актам насилия со стороны других заключенных. Государство-участник признало, что автор не всегда содержался отдельно от осужденных, он временно содержался в изоляции и иногда он подвергался принудительному лечению. Кроме того, Комитет отметил - автор сообщения содержался под стражей, сначала в Исправительном центре Алис-Спрингса, а затем в учреждении по уходу с режимом изоляции. Он содержался в течение более девяти лет, не располагая никакими предварительными сведениями относительно ожидаемой продолжительности его содержания под стражей. Его содержание под стражей считалось бессрочным, поскольку в соответствии со статьей 43ZC части II.A Уголовного кодекса Северной территории приказ о надзоре был издан на неопределенный срок. Принимая во внимание непоправимые психологические последствия, которые бессрочное содержание под стражей может иметь для задержанного лица, Комитет счел, что бессрочное содержание под стражей, которому автор подвергался, равносильно бесчеловечному и унижающему достоинство обращению. Поэтому Комитет счел, что, даже если автор не доказал, что подвергался насилию со стороны других заключенных, бессрочный характер его содержания под стражей, содержание в исправительном центре без осуждения за уголовное преступление, периодическая изоляция, принудительное лечение и содержание под стражей вместе с осужденными заключенными равнозначны нарушению статьи 15 Конвенции (пункт 8.10 Соображений).

Выводы Комитета: государство-участник не выполнило свои обязательства по статьям 5, 12, 13, 14 и 15 Конвенции.

Соображения Комитета по правам инвалидов от 6 сентября 2019 года по делу "Артуро Медина Вела против Мексики" (сообщение N 32/2015).

Краткая информация: автор заявил, что, поскольку он не был судим наравне с другими по причине признания его неподсудным и применения к нему специальной процедуры для неподсудных лиц, он стал жертвой дискриминации по причине инвалидности. Он утверждал - его исключили из процесса уголовного разбирательства и не предоставили ему возможности быть судимым компетентным и беспристрастным судом, что он был лишен возможности присутствовать в суде, представить доказательства в свою защиту, назначить адвокатов по своему выбору и не имел доступа к обычным средствам правовой защиты, предусмотренным уголовным законодательством, в частности, не имел возможности обжаловать решение суда. Автор также обратил внимание на то, что примененные в его отношении "меры безопасности" имели дискриминационный характер. Речь шла не только об уголовном наказании, но и о психиатрическом лечении, которому он был подвергнут против воли, поскольку судебные органы сочли, что он представляет "опасность" для общества. В силу инвалидности он был лишен возможности досрочного освобождения, несмотря на то, что удовлетворял всем необходимым юридическим требованиям. Он также отметил: государство-участник не выполнило свое обязательство по обеспечению запрошенного им необходимого разумного приспособления, равно как и свои обязательства по изменению и отмене положений законодательства, чреватых дискриминацией в отношении инвалидов, в нарушение статьи 5, рассматриваемой отдельно и в совокупности со статьей 4 Конвенции о правах инвалидов от 13 декабря 2006 года (далее - Конвенция).

Правовые позиции Комитета: Комитет напомнил, что согласно статье 5 Конвенции государства-участники признают, что все лица равны перед законом и имеют право на равную защиту закона и равное пользование им без какой-либо дискриминации. Государства-участники должны принимать все необходимые меры для обеспечения разумного приспособления в целях поощрения равенства и ликвидации дискриминации. Комитет также указал, что дискриминация может быть результатом дискриминационных последствий той или иной нормы или меры, которая не имеет своей целью дискриминацию, однако несоразмерно сказывается на инвалидах <37> (пункт 10.3 Соображений).

--------------------------------

<37> См.: "С.К. против Бразилии" (CRPD/C/12/D/10/2013), пункт 6.4; "Нобл против Австралии" (CRPD/C/16/D/7/2012), пункт 8.4.

[В] соответствии с пунктами 1 и 2 "f" статьи 9 Конвенции государства-участники должны принимать надлежащие меры для обеспечения инвалидам доступа наравне с другими людьми к информации и необходимо развивать надлежащие формы оказания инвалидам помощи и поддержки, обеспечивающие им доступ к информации (пункт 10.5 Соображений).

[В] соответствии со статьей 12 Конвенции государства-участники обязаны признать, что инвалиды обладают дееспособностью наравне с другими во всех аспектах жизни. Кроме того, они обязаны принимать надлежащие меры для предоставления инвалидам доступа к поддержке, которая им может потребоваться при реализации своей дееспособности (пункт 10.6 Соображений).

Комитет напомнил, что в соответствии с его [З]амечанием общего порядка N 1 (2014) о равенстве перед законом, для того чтобы добиться осуществления инвалидами своих прав и обязанностей наравне с другими, необходимо признать правосубъектность инвалидов и обеспечить их равный статус в судах и трибуналах (пункт 10.6 Соображений).

[В] соответствии со статьей 13 Конвенции государства-участники обязаны обеспечивать инвалидам доступ к правосудию наравне с другими, в том числе предусматривая процессуальные коррективы, облегчающие выполнение теми своей эффективной роли прямых и косвенных участников во всех стадиях юридического процесса (пункт 10.7 Соображений).

Комитет подтвердил, что одним из наиболее ценных прав, которыми наделен каждый человек, является свобода и личная неприкосновенность. Все инвалиды, и особенно лица, имеющие интеллектуальные и психосоциальные нарушения, имеют право на свободу согласно статье 14 Конвенции <38> ... Комитет напомнил, что в соответствии с пунктом 1 "b" статьи 14 Конвенции наличие инвалидности ни в коем случае не должно становиться основанием для лишения свободы. Аналогичным образом, согласно Основным принципам и Руководящим положениям Организации Объединенных Наций в отношении средств правовой защиты и процедур, связанных с правом любого лишенного свободы лица обращаться в суд <39>, интернирование лиц на основании наличия у них фактического или мнимого психосоциального или интеллектуального нарушения запрещено, и государства-участники должны принимать все необходимые меры для предупреждения и искоренения практики принудительного интернирования по причине инвалидности (пункт 10.8 Соображений).

--------------------------------

<38> Руководящие принципы по статье 14 Конвенции о праве на свободу и личную неприкосновенность инвалидов, пункт 3.

<39> Режим доступа: URL: https://undocs.ors/pdf? symbol=ru/A/HRC/30/37.

[B] соответствии со статьей 4 Конвенции на государствах-участниках лежит общее обязательство принимать все необходимые меры для обеспечения и поощрения полного осуществления всех прав человека и основных свобод инвалидов (пункт 10.9 Соображений).

Оценка Комитетом фактических обстоятельств дела: что касается предполагаемого нарушения статьи 5 Конвенции, рассматриваемой в совокупности со статьей 4 Конвенции, Комитет отметил, что, по словам автора, специальная процедура для неподсудных лиц носит дискриминационный характер по отношению к инвалидам и применение этой процедуры оборачивается ограничением прав инвалидов в рамках судебного процесса (пункт 10.2 Соображений).

[C] пециальная процедура для неподсудных лиц, предусмотренная Уголовно-процессуальным кодексом федерального округа, устанавливает правила в рамках уголовного судопроизводства в отношении лиц с психосоциальными и интеллектуальными нарушениями. Таким образом, вопрос, который стоял перед Комитетом, заключался в том, является ли дифференцированное обращение в рамках примененной процедуры дискриминационным или нет (пункт 10.3 Соображений).

Комитет отметил, что согласно вышеупомянутой процедуре судебный орган обязан вынести заключение о поведении неподсудного лица и его способности выразить свою позицию, назначить ему защитника и вынести постановление о применении специальной процедуры в отношении лица, признанного бессрочно неподсудным. Предусматривалось, что для установления "степени неподсудности или психического расстройства судья может рассмотреть соответствующие обстоятельства, имеющие отношение к делу". По данному делу 14 сентября 2011 года автор был обвинен в краже автомобиля. Среди мер, принятых как прокуратурой, так и уголовным судом, была установлена необходимость применения специальной процедуры для неподсудных лиц на основе проведенной судмедэкспертом оценки, по итогам которой у автора было обнаружено диссоциальное расстройство личности и возможная "умственная отсталость легкой степени", из-за чего он был признан "неспособным давать показания". В соответствии с документами, представленными автором, он не имел возможности дать показания или опротестовать заявления сотрудников полиции, осуществлявших его задержание. Он также не смог пригласить адвоката по своему выбору, так как судебный орган назначил ему защитника. Кроме того, ему не была предоставлена какая-либо помощь или разумное приспособление, с тем чтобы он мог подготовить защиту по существу. Представленная документация также свидетельствовала о том, что автор не был приглашен для участия ни в одном из слушаний в ходе уголовного разбирательства. В силу наличия у автора психосоциального или интеллектуального нарушения к нему была применена специальная процедура, которая помешала ему непосредственно участвовать в процессе и прибегнуть к средствам защиты, и, следовательно, не было гарантировано его право на надлежащее судебное разбирательство. Признавая, что в некоторых случаях принцип соблюдения гарантий надлежащей правовой процедуры мог иметь исключения <40>, Комитет отметил, что в данном случае нет никаких оснований для оправдания его несоблюдения. Кроме того, эта процедура также не гарантировала внесения процессуальных корректив в интересах автора. Таким образом, Комитет счел, что применение специальной процедуры для неподсудных лиц, предусмотренной Уголовно-процессуальным кодексом федерального округа, привело к дискриминационному обращению с автором в нарушение статьи 5, рассматриваемой в совокупности со статьей 4 Конвенции (пункт 10.4 Соображений).

--------------------------------

<40> См.: Европейский Суд по правам человека, "Мефтах и др. против Франции", решение N 32911/96 от 26 июля 2002 года, пункт 45.

Что касается утверждений по статье 9 Конвенции, рассматриваемой в совокупности со статьей 4, то Комитет принял к сведению жалобу автора относительно того, что государство-участник не выполнило свое обязательство по обеспечению доступности информации в ходе уголовного разбирательства. Комитет отметил, что в связи с психосоциальными и интеллектуальными нарушениями автора он не привлекался к участию в разбирательствах и не имел доступа к связанной с ним информации. Вся информация о судебных процедурах и действиях передавалась его государственному защитнику. Кроме того, Комитет подчеркнул, что ходатайство автора в окружной суд по вопросам о составлении упрощенного варианта текстов судебных решений была отклонена на том основании, что он "был надлежащим образом представлен назначенными ему адвокатами".

Только одно из решений, вынесенных коллегиальным судом по уголовным делам, было опубликовано в доступном варианте. В этой связи Комитет пришел к выводу, что неучастие автора в уголовном разбирательстве по его делу и отказ в составлении упрощенной версии решений суда представляли собой нарушение статьи 9, рассматриваемой в совокупности со статьей 4 Конвенции (пункт 10.5 Соображений).

Комитет посчитал, что объявление автора "неспособным давать показания" лишило его возможности реализовать свою дееспособность для целей заявления о своей невиновности, оспаривания выдвинутых против него доказательств, назначения адвокатов по собственному выбору и обжалования любых решений, вынесенных не в его пользу... Автор не имел такой возможности и не получил надлежащей помощи или соответствующих коррективов для осуществления своих прав <41>. Комитет пришел к выводу, что описанная ситуация представляла собой нарушение статьи 12, рассматриваемой в совокупности со статьей 4 Конвенции (пункт 10.6 Соображений).

--------------------------------

<41> Комитет считает, что, хотя государства-участники имеют определенную свободу усмотрения для определения процедурных механизмов, позволяющих инвалидам реализовывать свою дееспособность, необходимо уважать соответствующие права конкретных лиц и процессуальные гарантии.

Что касается нарушения статьи 13, рассматриваемой в совокупности со статьей 4 Конвенции, то Комитет отметил, что автор был исключен из возбужденного в его отношении уголовного разбирательства. В то же время он принял к сведению представленные государством-участником доводы о том, что решение применить к автору специальную процедуру для неподсудных лиц основывалось на медицинских заключениях и имело целью гарантировать предоставление автору доступа к правосудию наравне с другими. По мнению Комитета, эта цель не была достигнута, поскольку представленная информация не свидетельствовала о том, что действия назначенного адвоката позволили автору эффективно участвовать в разбирательстве.. [С]удебные власти неоднократно отказывали автору в возможности осуществления его прав, так как: a) с самого начала уголовного разбирательства он не имел возможности участвовать в судебном процессе, ему было запрещено давать показания, оспаривать представленные доказательства и присутствовать на слушаниях; b) ему не были направлены копии принятых решений; c) суд отклонил попытки автора принять участие в судебном разбирательстве, например, в случае, когда он подал апелляцию в отношении постановления девятого уголовного суда от 22 сентября 2011 года и когда он просил отменить назначение ему государственного защитника, для того чтобы воспользоваться помощью частного адвоката; d) применение специальной процедуры для неподсудных лиц не гарантировала внесение процессуальных корректив, которые позволили бы автору получить доступ к правосудию наравне с другими. Даже при попытке исправить ту ситуацию, что автору не было сообщено о вынесенном в его отношении окончательном приговоре, суд распорядился направить повторное уведомление законному представителю, тем самым лишив автора возможности сыграть активную роль в процессе. В силу этого Комитет пришел к выводу: государство-участник нарушило статью 13, рассматриваемую в совокупности со статьей 4 Конвенции (пункт 10.7 Соображений).

Комитет отметил, что сначала уголовного разбирательства в отношении автора была назначена временная мера безопасности, действие которой затем было продолжено после вынесения обвинительного приговора (мера безопасности и помещение в специальное учреждение на четыре года). Даже несмотря на то, что судья, который вынес приговор, счел степень опасности автора "минимальной", он постановил поместить его в учреждение психосоциальной реабилитации в рамках пенитенциарной системы. В этой связи Комитет отметил, что помещение автора в вышеупомянутое учреждение было продиктовано исключительно медицинскими заключениями и соображениями о возможной опасности, которую он представляет для общества <42> ... В соответствии с представленными документами основным аргументом для помещения автора в специальное учреждение был тот факт, что, будучи инвалидом, он нуждался в медицинской помощи. Комитет также подчеркнул - ходатайство о досрочном освобождении автора, представленное автором и его матерью, было отклонено судьей, поскольку не было установлено, каким образом автору будет оказываться необходимый уход. Таким образом, Комитет отметил, что инвалидность автора стала основной причиной его лишения свободы. Это привело к нарушению пункта 1 "b" статьи 14 Конвенции (пункт 10.8 Соображений).

--------------------------------

<42> Решение N 218/11, вынесенное уголовным судом федерального округа 5 декабря 2011 года.

Выводы Комитета: государство-участник не выполнило свои обязательства по статьям 5, 9, 12, 13, 14 и 19, рассматриваемым в совокупности со статьей 4 Конвенции.

Тексты приведенных документов, принятых договорными органами ООН, размещены по адресу:

URL: http://www. ohchr. org/EN/HRBodies/Pages/TreatyBodies.aspx

Неофициальный перевод текстов постановлений Европейского Суда по правам человека получен из аппарата Уполномоченного Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека - заместителя Министра юстиции Российской Федерации.

В текстах в основном сохранены стиль, пунктуация и орфография авторов перевода.