Практика Европейского Суда по правам человека

Постановление Европейского Суда по жалобе N 56220/15 "Амиров против России" (вынесено и вступило в силу 17 октября 2017 г.), которым отклонена жалоба заявителя, страдающего рядом заболеваний, на необеспечение ему надлежащей медицинской помощи во время содержания в исправительном учреждении.

Вместе с тем установлено нарушение статьи 3 Конвенции в связи с необеспечением заявителю надлежащей, с учетом состояния его здоровья, медицинской помощи в следственном изоляторе, а также надлежащих условий содержания в исправительном учреждении.

Заявитель жаловался на основании статьи 3 Конвенции, что ему не предоставлялась надлежащая медицинская помощь в следственном изоляторе, и что условия его содержания под стражей и лечения в медико-санитарной части колонии не соответствовали его нуждам.

Европейский Суд отметил, что "...после вынесения постановления по первой жалобе, поданной заявителем, <27> ситуация заявителя изменилась. Администрация пенитенциарного учреждения улучшила условия его содержания под стражей в следственном изоляторе...и обеспечила возможность проведения его осмотра врачами различных специальностей" (пункт 44 постановления).

--------------------------------

<27> "Амиров против России" от 27 ноября 2014 г., жалоба N 51857/13.

Европейский Суд подчеркнул, что он "...не может опираться на выводы экспертов в отношении следственного изолятора ввиду значительных различий в типе учреждения, уровне предоставляемого лечения и времени, прошедшего с момента составления самого недавнего отчета. Учитывая сложность состояния здоровья заявителя с медицинской точки зрения и отсутствие каких-либо поясняющих медицинских свидетельств в поддержку доводов заявителя, Суд не находит, что в его компетенции определить недостатки в медицинской помощи, получаемой заявителем в колонии. Поэтому он не может установить вне разумных сомнений то, что лечение, получаемое заявителем в колонии, противоречило требованиям статьи 3 Конвенции. Следовательно, в этом отношении нарушения Конвенции не имеется" (пункт 48 постановления).

В отношении условий содержания заявителя под стражей в исправительной колонии Суд установил, что "...администрация исправительного учреждения прилагала усилия к тому, чтобы удовлетворить потребности заявителя...Однако представляется, что эти усилия были в основном сведены к обустройству его камеры. В пенитенциарном учреждении не имелось пандусов для инвалидных колясок или лифтов, поэтому помещения не были полностью доступными для заявителя...Хотя это могло не представлять проблемы при краткосрочном лишении свободы, это причиняло значительные неудобства заявителю как заключенному, отбывающему пожизненный срок, увеличивая его зависимость от других заключенных, что является еще одним поводом для беспокойства Суда" (пункт 51 постановления).

Европейский Суд отметил, что "...наряду с помощью персонала медицинско-санитарной части заявителю ежедневно оказывали помощь другие содержащиеся вместе с ним заключенные. Суд полагает, что такая помощь, заменявшая собой помощь, предоставляемую государством, являлась явно недостаточной" (пункт 52 постановления).

Суд также подчеркнул, что он неудовлетворен тем "...каким образом заявителя выводили в тюремный двор в течение первых двух недель его содержания в исправительной колонии. Прокуратурой было установлено, что тюремная охрана надевала на заявителя наручники и завязывала ему глаза всякий раз, когда его выводили во двор...Применение такой крайней меры безопасности было явно необоснованным в случае серьезно больного человека, каким являлся заявитель. Это могло унижать и оскорблять его и, возможно, отнимать его физические и моральные силы" (пункт 53 постановления).

Европейский Суд установил "...нарушение статьи 3 Конвенции в связи с плохим качеством лечения в следственном изоляторе и ненадлежащими условиями его содержания в исправительной колонии" (пункт 54 постановления).

Постановление Европейского Суда по жалобе N 18496/16 и 2 другие жалобы "Эскерханов и другие против России" (вынесено 25 июля 2017 г., вступило в силу 25 октября 2017 г.), которым установлено нарушение статьи 3 Конвенции в связи с ненадлежащими условиями содержания Эскерханова Т.Д. в следственном изоляторе, в здании районного суда и при транспортировке заявителя из следственного изолятора в здание суда и обратно.

Заявитель жаловался на нарушение статьи 3 Конвенции в связи с условиями его содержания под стражей и перевозки.

Европейский Суд установил, что "...на заявителя приходи[лось] около 3 кв. м личного пространства. Фактор ограниченного пространства связан с другими аспектами несоответствующих физических условий содержания под стражей, относящимися, в частности, к доступу к упражнениям на свежем воздухе, естественному освещению и воздуху, достаточной температуры в камере, возможности пользоваться туалетом в уединении, доступом к постельным принадлежностям и соответствию санитарно-гигиеническим требованиям" (пункт 35 постановления).

Суд пришел к заключению, что "...условия содержания заявителя под стражей в [следственном изоляторе] были ненадлежащими...Следовательно, в отношении этой жалобы имело место нарушение статьи 3 Конвенции" (пункты 36 - 37 постановления).

Постановление Европейского Суда по жалобе N 3933/12 "Пискунов против России" (вынесено 4 октября 2016 г., вступило в силу 4 января 2017 г.), которым установлено нарушение статьи 3 и статьи 13 Конвенции в связи с необеспеченном заявителю, страдающему серьезными заболеваниями, надлежащей, с учетом состояния его здоровья, медицинской помощи в период содержания под стражей и отсутствием у заявителя эффективных средств правовой защиты от соответствующих нарушений.

Заявитель жаловался, ссылаясь на статью 3 Конвенции, на то, что органы власти не предоставили ему надлежащую медицинскую помощь, и что условия его содержания под стражей в следственном изоляторе являлись ненадлежащими. Он также утверждал, ссылаясь на статью 13 Конвенции, что он не имел в распоряжении доступных эффективных внутригосударственных средств правовой защиты в отношении его жалоб.

Европейский Суд установил, что "заявитель жаловался в различные органы власти на качество медицинской помощи при содержании под стражей...Следовательно, заявитель пытался обратить внимание органов власти на состояние своего здоровья и качество медицинской помощи, которую он получал при содержании под стражей и которая, по его мнению, являлась ненадлежащей" (пункт 44 постановления).

Суд отметил, что "...ни одно из правовых средств защиты, предложенных Властями, включая жалобу в органы власти пенитенциарного учреждения, прокуратуру или суд, не являлось эффективным средством правовой защиты для предотвращения предполагаемых нарушений или их остановки, или для предоставления заявителю надлежащего и достаточного возмещения в отношении его жалоб в соответствии со статьей 3 Конвенции" (пункт 45 постановления).

Европейский Суд установил наличие нарушения статьи 13 Конвенции в связи с тем, что "...заявитель не располагал эффективными внутригосударственными средствами правовой защиты в отношении своих жалоб на качество медицинской помощи и условия содержания под стражей" (пункт 46 постановления).

В отношении неоказания заявителю надлежащей медицинской помощи, Суд отметил, что "...письменные показания заключенных, отбывавших наказание с заявителем, указывают на то, что в мае 2013 года он начал испытывать сильные боли, которые влияли на его способность передвигаться. Инъекции болеутоляющих, предоставленных родственниками с очевидного разрешения администрации пенитенциарного учреждения и под их контролем, не улучшили его состояние. Просьбы заявителя о стационарном лечении были проигнорированы властями...В таких обстоятельствах, несмотря на отсутствие жалоб, зарегистрированных в медицинской карте заявителя, Суд убежден в том, что администрация пенитенциарного учреждения была осведомлена о его проблемах со здоровьем, имеющих место с мая 2013 года" (пункт 49 постановления).

Европейский Суд подчеркнул, что "...медицинское обследование заявителя в отношении его болей в ногах и спине было проведено только в январе 2014 года, приблизительно через восемь месяцев после появления упомянутых симптомов. Принимая во внимание тяжесть состояния заявителя и отсутствие препятствий для проведения медицинского обследования в отношении причины его жалоб, Суд считает неприемлемым отсутствие своевременного решения проблемы властями. Восьмимесячная задержка не только подвергала здоровье заявителя риску серьезного, невосполнимого вреда, обострения заболевания, но также продлевала его болезненные страдания. Не рассматривая вопрос о том, обеспечили ли бы своевременные меры по диагностике и лечению выздоровление заявителя, Суд считает, что продолжительное невнимательное отношение медицинских работников к состоянию заявителя, которое было связано со значительной болью, само по себе привело к нарушению статьи 3 Конвенции" (пункт 50 постановления).

Суд пришел к выводу, что "...имело место нарушение статьи 3 Конвенции в связи с неисполнением властями своей обязанности по обеспечению надлежащей медицинской помощи заявителю во время его содержания под стражей" (пункт 51 постановления) <28>.

--------------------------------

<28> В Верховный Суд Российской Федерации поступил ряд постановлений Европейского Суда по правам человека, также содержащих констатацию нарушения статьи 3 Конвенции в связи с необеспечением заявителям надлежащих условий содержания в местах лишения свободы. Постановления Европейского Суда по жалобам N 71621/13 и 381/15 "Филимонов и Фазлутдинов против России" (вынесено и вступило в силу 6 октября 2016 г.), N 53494/09 и 3 других "Оруджов и другие против России" (вынесено и вступило в силу 6 июля 2017 г.), N 3459/13 и 4 другие жалобы "Антонов и другие против России" (вынесено и вступило в силу 20 июля 2017 г.), N 38884/13 и 5 других жалоб "Вилков и другие против России" (вынесено и вступило в силу 20 июля 2017 г.), N 7369/09 и 7 других жалоб "Долгов и другие против России" (вынесено и вступило в силу 12 октября 2017 г.), N 37783/16 и 9 других жалоб "Дубинин и другие против России" (вынесено и вступило в силу 12 октября 2017 г.), N 32795/16 и 7 других жалоб "Егоров и другие против России" (вынесено и вступило в силу 12 октября 2017 г.); N 8306/10 и 6 других жалоб "Зеленков и другие против России" (вынесено и вступило в силу 28 сентября 2017 г.), N 66757/14 и 6 других жалоб "Каргашин и другие против России" (вынесено 21 марта 2017 г., вступило в силу 18 сентября 2017 г.), N 29647/16 и 6 других жалоб "Кошелев и другие против России" (вынесено и вступило в силу 12 октября 2017 г.), N 62980/10 и 6 других жалоб "Медведев и другие против России" (вынесено и вступило в силу 9 ноября 2017 г.), N 16401/12 и 9 других жалоб "Можаров и другие против России" (вынесено 21 марта 2017 г., вступило в силу 18 сентября 2017 г.), N 16342/11 и 6 других жалоб "Полунин и другие против России" (вынесено и вступило в силу 6 июля 2017 г.), N 40016/16 и 9 других жалоб "Потапов и другие против России" (вынесено и вступило в силу 12 октября 2017 г.), N 34649/16 и 6 других жалоб "Смирнов и другие против России" (вынесено и вступило в силу 12 октября 2017 г.), N 6496/14 и 9 других жалоб "Сучков и другие против России" (вынесено и вступило в силу 4 мая 2017 г.), N 12860/11 и 7 других жалоб "Юдина и другие против России" (вынесено и вступило в силу 6 июля 2017 г.), N 31044/08 и 9 других жалоб "Мулюков и другие против России" (вынесено и вступило в силу 12 октября 2017 г.).