Виды международного коммерческого арбитража
Подборка наиболее важных документов по запросу Виды международного коммерческого арбитража (нормативно–правовые акты, формы, статьи, консультации экспертов и многое другое).
Статьи, комментарии, ответы на вопросы
Статья: Формирование института наднационального коммерческого арбитража для рассмотрения споров по заявлениям хозяйствующих субъектов в рамках Евразийского экономического союза
(Бронякина Е.О.)
("Актуальные проблемы российского права", 2024, N 12)В настоящее время на евразийском пространстве институт международного коммерческого арбитража весьма неоднороден. Существуют два вида международного коммерческого арбитража:
(Бронякина Е.О.)
("Актуальные проблемы российского права", 2024, N 12)В настоящее время на евразийском пространстве институт международного коммерческого арбитража весьма неоднороден. Существуют два вида международного коммерческого арбитража:
Статья: Право сообщества (lex communitas) как современный этап развития lex mercatoria
(Мажорина М.В.)
("Актуальные проблемы российского права", 2023, N 6)Все вышеперечисленные процессы находятся в тесной взаимосвязи друг с другом и порождают некий эффект "запараллеливания" социальных реальностей и нормативных и институциональных надстроек. Трансграничные частноправовые отношения, с одной стороны, подлежат регулированию в рамках традиционного инструментария международного частного права. С другой стороны, те же отношения (или их значительный массив) могут быть упорядочены сегодня нормами негосударственного регулирования, которые легитимируются практикой арбитражных институций, ADR и ODR. А трансграничные частные отношения, возникающие в киберпространстве, преимущественно попадают в серую зону "неправа". Формируется некая частная автономия, которая "отзеркаливает" присущие государству институты регулирования отношений, и в ней, как пишут правоведы И. Дезалэй (Y. Dezalay) и Б. Гарт (B.G. Garth), институализируются новые виды "судов" - международные коммерческие арбитражи и специальное "право" - так называемое lex mercatoria <29>. Создается "институциональный треугольник" - набор частных институций, соответствующих традиционным институтам национального правопорядка: "система разрешения споров", "нормотворчество" и "заключение контрактов" <30>.
(Мажорина М.В.)
("Актуальные проблемы российского права", 2023, N 6)Все вышеперечисленные процессы находятся в тесной взаимосвязи друг с другом и порождают некий эффект "запараллеливания" социальных реальностей и нормативных и институциональных надстроек. Трансграничные частноправовые отношения, с одной стороны, подлежат регулированию в рамках традиционного инструментария международного частного права. С другой стороны, те же отношения (или их значительный массив) могут быть упорядочены сегодня нормами негосударственного регулирования, которые легитимируются практикой арбитражных институций, ADR и ODR. А трансграничные частные отношения, возникающие в киберпространстве, преимущественно попадают в серую зону "неправа". Формируется некая частная автономия, которая "отзеркаливает" присущие государству институты регулирования отношений, и в ней, как пишут правоведы И. Дезалэй (Y. Dezalay) и Б. Гарт (B.G. Garth), институализируются новые виды "судов" - международные коммерческие арбитражи и специальное "право" - так называемое lex mercatoria <29>. Создается "институциональный треугольник" - набор частных институций, соответствующих традиционным институтам национального правопорядка: "система разрешения споров", "нормотворчество" и "заключение контрактов" <30>.
Нормативные акты
Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 10.12.2019 N 53
"О выполнении судами Российской Федерации функций содействия и контроля в отношении третейского разбирательства, международного коммерческого арбитража"При применении части 7 статьи 7 Закона об арбитраже, пункта 8 статьи 7 Закона о международном коммерческом арбитраже следует иметь в виду, что в силу правопреемства включенная в устав юридического лица арбитражная оговорка, если из устава не следует иное, связывает не только само юридическое лицо и его участников, голосовавших за включение арбитражной оговорки, но и любых новых участников юридического лица, которые приобрели акции или доли в его уставном капитале или стали его членами уже после включения арбитражной оговорки в устав (часть 10 статьи 7 Закона об арбитраже, пункт 11 статьи 7 Закона о международном коммерческом арбитраже).
"О выполнении судами Российской Федерации функций содействия и контроля в отношении третейского разбирательства, международного коммерческого арбитража"При применении части 7 статьи 7 Закона об арбитраже, пункта 8 статьи 7 Закона о международном коммерческом арбитраже следует иметь в виду, что в силу правопреемства включенная в устав юридического лица арбитражная оговорка, если из устава не следует иное, связывает не только само юридическое лицо и его участников, голосовавших за включение арбитражной оговорки, но и любых новых участников юридического лица, которые приобрели акции или доли в его уставном капитале или стали его членами уже после включения арбитражной оговорки в устав (часть 10 статьи 7 Закона об арбитраже, пункт 11 статьи 7 Закона о международном коммерческом арбитраже).
Закон РФ от 07.07.1993 N 5338-1
(ред. от 30.12.2021)
"О международном коммерческом арбитраже"
(вместе с "Положением о Международном коммерческом арбитражном суде при Торгово-промышленной палате Российской Федерации", "Положением о Морской арбитражной комиссии при Торгово-промышленной палате Российской Федерации")1) споры из договорных и иных гражданско-правовых отношений, возникающих при осуществлении внешнеторговых и иных видов международных экономических связей, и иные споры, передача которых в международный коммерческий арбитраж предусмотрена настоящим Законом;
(ред. от 30.12.2021)
"О международном коммерческом арбитраже"
(вместе с "Положением о Международном коммерческом арбитражном суде при Торгово-промышленной палате Российской Федерации", "Положением о Морской арбитражной комиссии при Торгово-промышленной палате Российской Федерации")1) споры из договорных и иных гражданско-правовых отношений, возникающих при осуществлении внешнеторговых и иных видов международных экономических связей, и иные споры, передача которых в международный коммерческий арбитраж предусмотрена настоящим Законом;
Статья: Толкование категорий "публичный порядок" и "публичный элемент" в третейском разбирательстве
(Шиткина И.С., Гурьянов А.В.)
("Предпринимательское право", 2024, N 2)<23> Муранов А.И. Публичное и частное в арбитраже. Анализ запроса Верховного Суда РФ в КС РФ насчет неарбитрабельности споров в связи с закупками отдельными видами юридических лиц // Вестник международного коммерческого арбитража. 2018. N 1 (16). С. 134.
(Шиткина И.С., Гурьянов А.В.)
("Предпринимательское право", 2024, N 2)<23> Муранов А.И. Публичное и частное в арбитраже. Анализ запроса Верховного Суда РФ в КС РФ насчет неарбитрабельности споров в связи с закупками отдельными видами юридических лиц // Вестник международного коммерческого арбитража. 2018. N 1 (16). С. 134.
"Участие государства в процессе несостоятельности (банкротства): монография"
(Суходольский И.М.)
("Юстицинформ", 2024)209. Муранов А.И. Публичное и частное в арбитраже. Анализ запроса Верховного Суда РФ в КС РФ насчет неарбитрабельности споров в связи с закупками отдельными видами юридических лиц // Вестник международного коммерческого арбитража. 2018. N 1 (16).
(Суходольский И.М.)
("Юстицинформ", 2024)209. Муранов А.И. Публичное и частное в арбитраже. Анализ запроса Верховного Суда РФ в КС РФ насчет неарбитрабельности споров в связи с закупками отдельными видами юридических лиц // Вестник международного коммерческого арбитража. 2018. N 1 (16).
Статья: Глубинный арбитраж
(Ануров В.Н.)
("Третейский суд", 2021, N 3/4)Также выглядит странным проведение границы между процедурами ЕПРС и отдельными видами арбитража, например международным коммерческим арбитражем, по признакам судебного вмешательства на стадии исполнения решения Административной коллегии <27>, "невозможности применения законов, регулирующих обязанности арбитров, неокончательности вынесенного решения, ограниченного характера правовой защиты" <28>. Первый признак может быть обращен против самих сторонников отделения процедур ЕПРС от арбитража, так как отсутствие потребности обращаться за государственной помощью и наличие рычагов внутри КИПИА, обеспечивающих соблюдение ЕПРС, как раз свидетельствуют о достижении цели, к которой стремится любой третейский суд. Что же касается оставшихся признаков, то все они не затрагивают правовую природу арбитража, принимающего разнообразные формы в различных правопорядках и имеющего богатый исторический опыт трансформации взглядов на определение полномочий арбитров и взаимодействие между государственными и третейскими судами. Самостоятельность арбитража в ее современном понимании сформировалась относительно недавно по сравнению с тысячелетней историей этого института. Один только английский арбитраж прошел сложный путь по освобождению третейского суда от строгой опеки со стороны государственных судов, когда наличие третейского соглашения не являлось основанием для приостановления судебного процесса, государственный суд имел возможность вмешаться в разрешение спора по существу по вопросам права в порядке special case <29>. Менялись взгляды, положения законов об арбитраже, но его правовая природа, основанная на участии спорящих сторон в выборе арбитров и разрешении спора как главной цели любого третейского разбирательства, оставалась неизменной. Поэтому более предпочтительными выглядят осторожные высказывания ученых-правоведов, отмечающих отклонение процедур ЕПРС от традиционного арбитража <30>, по сравнению с высказываниями их коллег, полностью выводящих процедуры ЕПРС за рамки этого института <31>. Нельзя признать удачными и попытки дать характеристику процедурам ЕПРС с помощью новых формулировок: "частная процедура" <32>, "частный стандарт частной организации" <33>, "одна из альтернативных форм защиты" или "неюрисдикционная форма защиты" <34>, "экспертное заключение с рядом элементов третейского разбирательства" <35>. Все перечисленные термины не отражают правовую природу исследуемого явления и оставляют открытым вопрос об отнесении процедур ЕПРС к какому-либо известному способу разрешения споров.
(Ануров В.Н.)
("Третейский суд", 2021, N 3/4)Также выглядит странным проведение границы между процедурами ЕПРС и отдельными видами арбитража, например международным коммерческим арбитражем, по признакам судебного вмешательства на стадии исполнения решения Административной коллегии <27>, "невозможности применения законов, регулирующих обязанности арбитров, неокончательности вынесенного решения, ограниченного характера правовой защиты" <28>. Первый признак может быть обращен против самих сторонников отделения процедур ЕПРС от арбитража, так как отсутствие потребности обращаться за государственной помощью и наличие рычагов внутри КИПИА, обеспечивающих соблюдение ЕПРС, как раз свидетельствуют о достижении цели, к которой стремится любой третейский суд. Что же касается оставшихся признаков, то все они не затрагивают правовую природу арбитража, принимающего разнообразные формы в различных правопорядках и имеющего богатый исторический опыт трансформации взглядов на определение полномочий арбитров и взаимодействие между государственными и третейскими судами. Самостоятельность арбитража в ее современном понимании сформировалась относительно недавно по сравнению с тысячелетней историей этого института. Один только английский арбитраж прошел сложный путь по освобождению третейского суда от строгой опеки со стороны государственных судов, когда наличие третейского соглашения не являлось основанием для приостановления судебного процесса, государственный суд имел возможность вмешаться в разрешение спора по существу по вопросам права в порядке special case <29>. Менялись взгляды, положения законов об арбитраже, но его правовая природа, основанная на участии спорящих сторон в выборе арбитров и разрешении спора как главной цели любого третейского разбирательства, оставалась неизменной. Поэтому более предпочтительными выглядят осторожные высказывания ученых-правоведов, отмечающих отклонение процедур ЕПРС от традиционного арбитража <30>, по сравнению с высказываниями их коллег, полностью выводящих процедуры ЕПРС за рамки этого института <31>. Нельзя признать удачными и попытки дать характеристику процедурам ЕПРС с помощью новых формулировок: "частная процедура" <32>, "частный стандарт частной организации" <33>, "одна из альтернативных форм защиты" или "неюрисдикционная форма защиты" <34>, "экспертное заключение с рядом элементов третейского разбирательства" <35>. Все перечисленные термины не отражают правовую природу исследуемого явления и оставляют открытым вопрос об отнесении процедур ЕПРС к какому-либо известному способу разрешения споров.