Упк осмотр предметов
Подборка наиболее важных документов по запросу Упк осмотр предметов (нормативно–правовые акты, формы, статьи, консультации экспертов и многое другое).
Судебная практика
Подборка судебных решений за 2024 год: Статья 164 "Общие правила производства следственных действий" УПК РФ"Доводы адвоката о недопустимости протокола осмотра предметов - сотового телефона Х. от ДД.ММ.ГГГГ по мотиву неучастия в указанном следственном действии адвоката, судебная коллегия полагает необоснованными. Исходя из положений ст. ст. 164, 176, 177 УПК РФ, участие в осмотре предметов адвоката обвиняемого не является обязательным."
Подборка судебных решений за 2023 год: Статья 81 "Вещественные доказательства" УПК РФ"Уголовно-процессуальным законодательством (статьи 81, 117 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ)) не предусмотрена возможность передачи изъятых в ходе осмотра предметов кому-либо на хранение, за исключением имущества, признанного вещественными доказательствами при возбуждении уголовного дела."
Статьи, комментарии, ответы на вопросы
Статья: Использование материалов административной деятельности и результатов оперативно-розыскных мероприятий в доказывании по уголовным делам
(Балакшин В.С.)
("Российский юридический журнал", 2021, N 4)Далее защитник указывал, что оперуполномоченный полиции фактически произвел изъятие флеш-карты: "Уголовно-процессуальным законодательством России предусмотрено, что изъятие любых предметов производится в процессе осмотра, который может быть проведен и до возбуждения уголовного дела. Обыск и изъятие производится в присутствии понятых, которым разъясняются их права и обязанности, предусмотренные ч. 3 ст. 60 УПК РФ. В данном случае оперативным сотрудником был фактически осуществлен осмотр предмета (флеш-карты) с его последующим изъятием, то есть совершено действие, прямо подпадающее под ст. 176 УПК РФ, - осмотр предмета, осуществляемый исключительно с участием понятых". Как следует из апелляционного постановления, понятые участвовали при добровольной выдаче, но права и обязанности им не разъяснялись. Кроме того, Ф. оперуполномоченному полиции флеш-карту не выдавал, а приложил <11> ее ранее, до составления акта добровольной выдачи, к своему заявлению о совершении в отношении него преступления.
(Балакшин В.С.)
("Российский юридический журнал", 2021, N 4)Далее защитник указывал, что оперуполномоченный полиции фактически произвел изъятие флеш-карты: "Уголовно-процессуальным законодательством России предусмотрено, что изъятие любых предметов производится в процессе осмотра, который может быть проведен и до возбуждения уголовного дела. Обыск и изъятие производится в присутствии понятых, которым разъясняются их права и обязанности, предусмотренные ч. 3 ст. 60 УПК РФ. В данном случае оперативным сотрудником был фактически осуществлен осмотр предмета (флеш-карты) с его последующим изъятием, то есть совершено действие, прямо подпадающее под ст. 176 УПК РФ, - осмотр предмета, осуществляемый исключительно с участием понятых". Как следует из апелляционного постановления, понятые участвовали при добровольной выдаче, но права и обязанности им не разъяснялись. Кроме того, Ф. оперуполномоченному полиции флеш-карту не выдавал, а приложил <11> ее ранее, до составления акта добровольной выдачи, к своему заявлению о совершении в отношении него преступления.
Статья: Методологические аспекты осмотра майнинговой фермы в качестве объекта криминалистического интереса
(Чихрадзе А.М.)
("Российский следователь", 2025, N 10)Указанные обстоятельства требуют разработки и унификации специальных методических подходов к осмотру подобных объектов в ходе расследования уголовных дел. Осмотр места происшествия в данном контексте должен проводиться с учетом специфики майнингового оборудования и соответствовать нормам уголовно-процессуального законодательства России. Согласно ст. 176 УПК РФ, осмотр местности, помещений, предметов и документов производится "в целях обнаружения следов преступления, выяснения других обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела" <3>. Иными словами, задача осмотра - выявить и зафиксировать максимальный объем информации о противоправной деятельности, связанной с майнинг-фермой, соблюдая при этом установленные законом процессуальные правила.
(Чихрадзе А.М.)
("Российский следователь", 2025, N 10)Указанные обстоятельства требуют разработки и унификации специальных методических подходов к осмотру подобных объектов в ходе расследования уголовных дел. Осмотр места происшествия в данном контексте должен проводиться с учетом специфики майнингового оборудования и соответствовать нормам уголовно-процессуального законодательства России. Согласно ст. 176 УПК РФ, осмотр местности, помещений, предметов и документов производится "в целях обнаружения следов преступления, выяснения других обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела" <3>. Иными словами, задача осмотра - выявить и зафиксировать максимальный объем информации о противоправной деятельности, связанной с майнинг-фермой, соблюдая при этом установленные законом процессуальные правила.
Нормативные акты
"Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации" от 18.12.2001 N 174-ФЗ
(ред. от 27.10.2025)2. Постановление о признании вещественными доказательствами предметов и документов, указанных в части первой настоящей статьи, выносится в срок не позднее 10 суток с момента их изъятия. В случае, если для осмотра изъятых предметов и документов ввиду их большого количества или по другим объективным причинам требуется больше времени, по мотивированному ходатайству следователя или дознавателя этот срок может быть продлен еще на 30 суток соответственно руководителем следственного органа или начальником органа дознания. В случае, если для признания таких предметов и документов вещественными доказательствами требуется назначение судебной экспертизы, срок вынесения постановления о признании их вещественными доказательствами не может превышать 3 суток с момента получения следователем или дознавателем заключения эксперта.
(ред. от 27.10.2025)2. Постановление о признании вещественными доказательствами предметов и документов, указанных в части первой настоящей статьи, выносится в срок не позднее 10 суток с момента их изъятия. В случае, если для осмотра изъятых предметов и документов ввиду их большого количества или по другим объективным причинам требуется больше времени, по мотивированному ходатайству следователя или дознавателя этот срок может быть продлен еще на 30 суток соответственно руководителем следственного органа или начальником органа дознания. В случае, если для признания таких предметов и документов вещественными доказательствами требуется назначение судебной экспертизы, срок вынесения постановления о признании их вещественными доказательствами не может превышать 3 суток с момента получения следователем или дознавателем заключения эксперта.
"Методические рекомендации по выявлению и расследованию преступлений, предусмотренных статьей 157 Уголовного кодекса Российской Федерации (Неуплата средств на содержание детей или нетрудоспособных родителей)"
(утв. ФССП России 25.05.2017, 26.05.2017 N 0004/5)Согласно статье 176 УПК РФ осмотр предметов и документов осуществляется в целях обнаружения следов преступления, выяснения других обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела.
(утв. ФССП России 25.05.2017, 26.05.2017 N 0004/5)Согласно статье 176 УПК РФ осмотр предметов и документов осуществляется в целях обнаружения следов преступления, выяснения других обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела.
Статья: Собирание доказательств, содержащих электронную информацию, в уголовном процессе (на примере осмотра)
(Яковлева К.Ю.)
("Уголовное судопроизводство", 2023, N 1)По сравнению с другими видами осмотра (ч. 1 ст. 176 УПК России) в ходе осмотра предметов и документов не происходит изъятия предметов, имеющих отношение к делу. Данный вид следственного действия осуществляется в большинстве случаев с предметами, уже изъятыми в ходе другого следственного действия, но судебная практика показала, что исследуется и собирается электронная информация, которая еще отсутствует в уголовном деле, в результате проведения осмотра предметов и документов.
(Яковлева К.Ю.)
("Уголовное судопроизводство", 2023, N 1)По сравнению с другими видами осмотра (ч. 1 ст. 176 УПК России) в ходе осмотра предметов и документов не происходит изъятия предметов, имеющих отношение к делу. Данный вид следственного действия осуществляется в большинстве случаев с предметами, уже изъятыми в ходе другого следственного действия, но судебная практика показала, что исследуется и собирается электронная информация, которая еще отсутствует в уголовном деле, в результате проведения осмотра предметов и документов.
Статья: Защита права граждан на неприкосновенность их частных коммуникаций в уголовном судопроизводстве: национальный и зарубежный аспекты
(Осипов А.Л.)
("Актуальные проблемы российского права", 2023, N 1)Проблема внесудебного порядка осмотра мобильного телефона является не новой для юридического дискурса. В частности, А.М. Багмет и С.Ю. Скобелин полагают, что не во всех случаях осмотра мобильного телефона необходимо получение соответствующего решения суда. Так, по их мнению, при получении информации о телефонных звонках, данных записной книжки, заметок в календаре телефона санкция суда не требуется. С другой стороны, те же ученые полагают, что для просмотра содержания СМС-сообщений, переписок в различных мессенджерах или по электронной почте, хранящихся в телефоне, санкция суда все-таки требуется <19>. Другие исследователи отмечают непоследовательность подхода, при котором судебная санкция требуется на обыск в жилище, но не нужна для осмотра содержимого смартфона, который может содержать не меньший объем конфиденциальной информации <20>. Российская судебная практика в большинстве случаев указывает на то, что получать специальное судебное решение для осмотра мобильного телефона (в том числе для целей фиксации данных, хранящихся в его электронной памяти) не требуется <21>. Данная правовая позиция отражена в решениях Конституционного Суда РФ <22> и решениях иных судов по конкретным уголовным делам <23>. В основу данной позиции положена некая комбинация двух видов толкования уголовно-процессуального закона: буквального (грамматического) и телеологического. Отправной точкой для применения этой комбинации является идентификация цели и соответствующего ей вида проводимого следственного действия. Поскольку в данном случае речь идет об осмотре мобильного телефона (или иного типа портативного девайса), то следователем применяются ст. 176, 177 УПК РФ, регламентирующие производство осмотра предметов. Указанный в этих статьях порядок производства осмотра не требует вынесения специального судебного решения, верифицирующего правовые основания и ограничивающего пределы вмешательства в сферу неприкосновенности частной жизни граждан. При таком подходе изучение следователем содержимого электронной памяти осматриваемого абонентского устройства рассматривается как "побочный эффект" по отношению к основной цели следственного действия - изучению физических свойств осматриваемого объекта. Уязвимость данного подхода вполне очевидна в контексте современного развития цифровых технологий, при котором осмотр содержания электронной памяти осматриваемого устройства выходит на первое место по отношению к визуальному наблюдению физических свойств соответствующего устройства (цвет, форма, размеры, биологические следы на поверхности). В этом отношении интересен зарубежный опыт. В известном решении Верховного суда США по делу Riley v. California обстоятельно разъясняется значимость мобильных телефонов как носителей информации в современных реалиях. Верховный суд США не рассматривает мобильный телефон, обозначая как какое-то условное средство связи, а придает ему куда большее значение, называя его микрокомпьютером, видеокамерой, видеопроигрывателем, записной книжкой, телевизором, газетой, заключенными вместе в одно техническое устройство, характеризующееся колоссальной емкостью памяти <24>. Суд отмечает, что до появления настолько технически развитых мобильных телефонов обыск человека ограничивался лишь некоторыми физическими аспектами и, соответственно, не представлял из себя значительного покушения на частную жизнь, осуществляемого путем просмотра данных о коммуникационной деятельности гражданина, содержащихся в соответствующем девайсе. Верховный суд США указывает, что в современном мире каждый человек, по сути, носит с собой целый спектр личных конфиденциальных данных, хранящихся в мобильном устройстве. Это означает, что при осмотре телефона право на тайну частной жизни, переписки и телефонных переговоров ограничивается в значительном объеме. Таким образом, судьи продемонстрировали, в какой мере развивающиеся технологии влияют на аспект неприкосновенности частной жизни человека в процессе расследования преступления. К сходным выводам приводит и анализ российской судебной практики. В большинстве изученных нами приговоров суды оценивали доказательственное значение протоколов осмотров мобильных телефонов не в части их внешних физических свойств, а в части свойств информационных (время, частота, адресаты телефонных соединений, адреса базовых станций сотовой связи, содержание текстовых сообщений и медиаконтента) <25>. Иными словами, для целей расследования и разрешения дела по существу следственные и судебные органы интересует прежде всего содержание информации с изъятого абонентского устройства. Этот вывод ставит под сомнение справедливость и системность существующего правового регулирования, при котором получение информации о соединениях абонентских устройств требует обязательного предварительного судебного контроля (ст. 186.1 УПК РФ), а осмотр мобильного телефона, преследующий по преимуществу ту же цель, такого судебного контроля не предусматривает.
(Осипов А.Л.)
("Актуальные проблемы российского права", 2023, N 1)Проблема внесудебного порядка осмотра мобильного телефона является не новой для юридического дискурса. В частности, А.М. Багмет и С.Ю. Скобелин полагают, что не во всех случаях осмотра мобильного телефона необходимо получение соответствующего решения суда. Так, по их мнению, при получении информации о телефонных звонках, данных записной книжки, заметок в календаре телефона санкция суда не требуется. С другой стороны, те же ученые полагают, что для просмотра содержания СМС-сообщений, переписок в различных мессенджерах или по электронной почте, хранящихся в телефоне, санкция суда все-таки требуется <19>. Другие исследователи отмечают непоследовательность подхода, при котором судебная санкция требуется на обыск в жилище, но не нужна для осмотра содержимого смартфона, который может содержать не меньший объем конфиденциальной информации <20>. Российская судебная практика в большинстве случаев указывает на то, что получать специальное судебное решение для осмотра мобильного телефона (в том числе для целей фиксации данных, хранящихся в его электронной памяти) не требуется <21>. Данная правовая позиция отражена в решениях Конституционного Суда РФ <22> и решениях иных судов по конкретным уголовным делам <23>. В основу данной позиции положена некая комбинация двух видов толкования уголовно-процессуального закона: буквального (грамматического) и телеологического. Отправной точкой для применения этой комбинации является идентификация цели и соответствующего ей вида проводимого следственного действия. Поскольку в данном случае речь идет об осмотре мобильного телефона (или иного типа портативного девайса), то следователем применяются ст. 176, 177 УПК РФ, регламентирующие производство осмотра предметов. Указанный в этих статьях порядок производства осмотра не требует вынесения специального судебного решения, верифицирующего правовые основания и ограничивающего пределы вмешательства в сферу неприкосновенности частной жизни граждан. При таком подходе изучение следователем содержимого электронной памяти осматриваемого абонентского устройства рассматривается как "побочный эффект" по отношению к основной цели следственного действия - изучению физических свойств осматриваемого объекта. Уязвимость данного подхода вполне очевидна в контексте современного развития цифровых технологий, при котором осмотр содержания электронной памяти осматриваемого устройства выходит на первое место по отношению к визуальному наблюдению физических свойств соответствующего устройства (цвет, форма, размеры, биологические следы на поверхности). В этом отношении интересен зарубежный опыт. В известном решении Верховного суда США по делу Riley v. California обстоятельно разъясняется значимость мобильных телефонов как носителей информации в современных реалиях. Верховный суд США не рассматривает мобильный телефон, обозначая как какое-то условное средство связи, а придает ему куда большее значение, называя его микрокомпьютером, видеокамерой, видеопроигрывателем, записной книжкой, телевизором, газетой, заключенными вместе в одно техническое устройство, характеризующееся колоссальной емкостью памяти <24>. Суд отмечает, что до появления настолько технически развитых мобильных телефонов обыск человека ограничивался лишь некоторыми физическими аспектами и, соответственно, не представлял из себя значительного покушения на частную жизнь, осуществляемого путем просмотра данных о коммуникационной деятельности гражданина, содержащихся в соответствующем девайсе. Верховный суд США указывает, что в современном мире каждый человек, по сути, носит с собой целый спектр личных конфиденциальных данных, хранящихся в мобильном устройстве. Это означает, что при осмотре телефона право на тайну частной жизни, переписки и телефонных переговоров ограничивается в значительном объеме. Таким образом, судьи продемонстрировали, в какой мере развивающиеся технологии влияют на аспект неприкосновенности частной жизни человека в процессе расследования преступления. К сходным выводам приводит и анализ российской судебной практики. В большинстве изученных нами приговоров суды оценивали доказательственное значение протоколов осмотров мобильных телефонов не в части их внешних физических свойств, а в части свойств информационных (время, частота, адресаты телефонных соединений, адреса базовых станций сотовой связи, содержание текстовых сообщений и медиаконтента) <25>. Иными словами, для целей расследования и разрешения дела по существу следственные и судебные органы интересует прежде всего содержание информации с изъятого абонентского устройства. Этот вывод ставит под сомнение справедливость и системность существующего правового регулирования, при котором получение информации о соединениях абонентских устройств требует обязательного предварительного судебного контроля (ст. 186.1 УПК РФ), а осмотр мобильного телефона, преследующий по преимуществу ту же цель, такого судебного контроля не предусматривает.