Смета мвд
Подборка наиболее важных документов по запросу Смета мвд (нормативно–правовые акты, формы, статьи, консультации экспертов и многое другое).
Судебная практика
Перспективы и риски арбитражного спора: Споры, связанные с финансовой арендой (лизингом). Обязательства, не связанные с оплатой пользования предметом лизинга: Лизингодатель хочет взыскать убытки, причиненные утратой предмета лизинга или его возвратом в ненадлежащем состоянии
(КонсультантПлюс, 2024)утрату предмета лизинга Лизингополучателем или его возврат в ненадлежащем состоянии (постановлением о возбуждении уголовного дела; справкой МВД, заключением экспертизы, фотографиями, сметным отчетом, дефектной ведомостью и т.п.)
(КонсультантПлюс, 2024)утрату предмета лизинга Лизингополучателем или его возврат в ненадлежащем состоянии (постановлением о возбуждении уголовного дела; справкой МВД, заключением экспертизы, фотографиями, сметным отчетом, дефектной ведомостью и т.п.)
Апелляционное определение Московского городского суда от 31.07.2023 по делу N 10-11769/2023
Приговор: По п. "в" ч. 5 ст. 290 УК РФ (получение взятки).
Определение: Приговор изменен, в связи с истечением срока давности уголовного преследования осужденный освобожден от наказания, назначенного по ч. 2 ст. 291 УК РФ, по ч. 2 ст. 291 УК РФ; путем частичного сложения назначенных наказаний, окончательно назначено наказание в виде лишения свободы; зачтено в срок лишения свободы время запрета определенных действий, предусмотренного п. 1 ч. 6 ст. 105.1 УПК РФ; зачтено в срок лишения свободы время нахождения под домашним арестом; уточнено об исчислении сроков наказания и зачете наказания.В апелляционной жалобе защитник К.А.К. - адвокат Русских Л.В. выражает несогласие с приговором суда, считает его незаконным, необоснованным и несправедливым. Полагает, что судом первой инстанции нарушены нормы уголовно-процессуального законодательства, которые привели к нарушению прав ее подзащитного. Так, в судебном заседании 20 октября 2022 года судья без удаления в совещательную комнату приняла решение по заявленному стороной защиты К.А.К. ходатайству о прекращении уголовного дела ввиду отсутствия в материалах дела документов, подтверждающих версию обвинения. Указывает, что К.А.К. признан виновным в даче взяток должностным лицам за получение технической документации ГУП "Московский метрополитен", ускорение процессов оформления технической документации, а также за ускорение процедуры согласования допуска к объектам ГУП "Московский метрополитен" при выполнении ООО "СТС" проектно-изыскательских и строительно-монтажных работ с целью получения конкурентных преимуществ перед другими организациями. Как видно из материалов дела, а также подтверждается последовательными показаниями свидетелей, допрошенных в ходе судебного следствия, ГУП "Московский метрополитен" заключало договоры с операторами сотовой связи, которые привлекали для выполнения работ субподрядчиков, в частности ООО "СТС", на основании договоров метрополитена и оператора сотовой связи уже издавались совместные приказы. Вместе с тем в материалах дела отсутствуют договоры, как заключенные между ГУП "Московский метрополитен" и операторами сотовой связи, так и между операторами сотовой связи и ООО "СТС", а, не зная всех условий договоров, вывод о том, что ее подзащитный получал какую-либо техническую документацию, а также иные послабления в обход установленного порядка, делать невозможно. Также считает, что судом первой инстанции необоснованно было отказано в удовлетворении ходатайства об истребовании ряда договоров, которые имеют непосредственное отношение к настоящему уголовному делу, так как подтверждают отсутствие в действиях всех осужденных по делу состава преступления. Кроме этого полагает, что отсутствие договоров, регулирующих взаимоотношения ГУП "Московский метрополитен" и операторов сотовой связи, так и операторов сотовой связи и ООО "СТС", отказ судьи в их истребовании привело к неполному выяснению обстоятельств по делу, а также к неправильным выводам по делу, нарушило права ее подзащитного на защиту, чем был нарушен принцип законности и доступа к правосудию. Кроме того считает, что обвинительное заключение составлено с нарушениями требований ст. 220 УПК РФ, которые не могли быть устранены в ходе судебного разбирательства, поскольку обвинительное заключение не содержит описания порядка выдачи технической документации объектов ГУП "Московский метрополитен" (в том числе, в какие сроки данная документация должна была выдаваться), который, по мнению органов следствия, нарушался осужденными; не указано, каким именно "Регламентом", каким именно его пунктом данный порядок был установлен, что конкретно нарушил К.Н.ИА., получив за это денежные средства от К.А.К.; не содержит указания на то, при производстве каких именно работ на территории и объектах метрополитена, в рамках каких договоров компания К.А.К. - ООО "СТС" получала указанные послабления и в чем выразились эти самые послабления; не содержит описания характера правовых отношений, сложившихся между операторами сотовой связи и ГУП "Московский метрополитен", операторами сотовой связи и ООО "СТС"; не содержит ссылки на конкретные договоры, а договоры, регулирующие данные правоотношения, в материалах уголовного дела отсутствуют. Кроме того полагает, что обвинительное заключение содержит противоречия, поскольку мотив К.А.К. для дачи К.Н.ИА. взятки не совпадает с противопоставленными ему действиями К.Н.ИА., а судом первой инстанции данные противоречия устранены не были. Также считает, что обвинительное заключение не содержит конкретного описания конкурсной документации, подготовку, передачу и согласование которой должен был ускорять К.А.С., ссылки на то, в рамках каких договоров и какие конкретно работы ООО "CTC" выполняло на объектах ГУП "Московский метрополитен"; в обвинительном заключении не указывается, какой конкретно "Регламент", от какой даты и кем он утвержден, в обвинительном заключении отсутствует ссылка на конкретный пункт этого "Регламента", который устанавливает порядок получения актов выполненных работ, а также срок (сроки). Также обвинительное заключение не содержит описание того, когда и какая документация была передана ООО "CTС", какой пункт и какого именно регламента нарушен; обвинительное заключение не описывает, какие именно работы ООО "СТС" производило на территории и объектах ГУП "Московский метрополитен", в рамках каких именно договоров. Полагает, что материалами уголовного дела не подтверждается в принципе участие Ш.А.ВА. в составлении и согласовании проектно-сметной документации сторонних организаций. Кроме этого считает, что обвинительное заключение не содержит описания конкретного порядка допуска сотрудников сторонних организаций на территорию в объекты ГУП "Московский метрополитен", равно как и не указывает, каким именно документом этот порядок устанавливался. В обосновании своих доводов защитник, ссылаясь на выступление государственного обвинителя, в ходе которых не были конкретизированы действия, за что К.А.К. перечислял денежные средства остальным подсудимым, полагает, что судом первой инстанции было расширено обвинение, чем суд подменил сторону обвинения. Данное нарушение привело к вынесению незаконного приговора. Кроме этого считает, что обвинительный приговор вынесен на основании обвинительного заключения, не отвечающего требованиям УПК РФ, что недопустимо в соответствии с нормами действующего законодательства. В обоснование своих доводов адвокат полагает, что постановление о возбуждении уголовного дела N 12002450035000076 и принятии его к своему производству от 15 июля 2020 года было вынесено с нарушением уголовно-процессуальных норм, в связи с чем является незаконным, поскольку в материалах уголовного дела отсутствует рапорт об обнаружении признаков преступления, зарегистрированный 25 мая 2020 года в книге регистрации сообщений о преступлениях. Также указывает, что материалы проверки, поступившие из УЭБиПК ГУ МВД России по г. Москве, и материалы проверки, поступившие из Управления "К" СЭБ ФСБ России, являются материалами оперативно-розыскной деятельности и, в силу ст. 140 УПК РФ не могут являться поводом к возбуждению уголовного дела, а все последующие действия и решения следователя, полученные им доказательства являются незаконными. Кроме этого защитник считает, что следствием незаконно освобождена от уголовной ответственности Ф., так как не соблюдены требования и необходимые условия как к явке с повинной, так и к ее освобождению, согласно примечанию к статье 291.1 УК РФ, поскольку написанная Ф. "явка с повинной" является вынужденным чистосердечным признанием, и не может признаваться добровольным сообщением, так как о преступлении ранее уже было известно органам предварительного следствия, что знала и осознавала Ф. Отмечает, что по заявлению Ф. о явке с повинной, зарегистрированном 26 июля 2019 года, не была проведена проверка в порядки и сроки, предусмотренные ст. 144 УПК РФ, и не было вынесено решение. Таким образом, нарушения, допущенные на стадии предварительного расследования, также являются основанием для возвращения уголовного дела прокурору, однако судом первой инстанции необоснованно было отказано в возвращении уголовного дела прокурору для устранения нарушений, и в удовлетворении ходатайства об исключении недопустимых доказательств: постановления о возбуждении уголовного дела N 12002450035000076 и принятии его к своему производству от 15 июля 2020 года, материалов проверки, проведенной Управлением "К" СЭБ ФСБ России; постановления о прекращении уголовного преследования подозреваемого от 28 августа 2020 года. Также обращает внимание, что 20 октября 2022 года после допроса двух подсудимых: К.Н.ИА. и М.А., судебное следствие по настоящему делу было окончено, в этот же день суд перешел к прениям сторон, не предоставив стороне защиты времени на подготовку к прениям и к последнему слову, хотя об этом просили как защитники, так и подсудимые, что является незаконным и ограничивающим право на защиту. Кроме этого полагает, что судом первой инстанции было искажено содержание доказательств: договора N MT-22/2016 от 30 мая 2016 года, договора МоСТС-15-09/17 от 15 сентября 2017 года; протокола осмотра доказательств серии 77 АГ 3592428 от 02 февраля 2020 года; протокола осмотра предметов от 21 августа 2020 года; суд не вникал в содержание конкретных и непосредственно в суде рассмотренных доказательств, не уяснил их смысл, не установил непосредственную причинную связь между исследованными в судебном заседании доказательствами и теми выводами, которые были сделаны в описательной части обжалуемого приговора. Считает, что суд подошел к исследованию доказательств формально, что является нарушением норм уголовно-процессуального закона, чем были нарушены конституционные права ее подзащитного. Защитник также находит, что показания свидетелей, полученные в ходе судебного следствия и зафиксированные в протоколе судебного заседания, ни по объему, ни по конкретному содержанию не соответствуют тем показаниям, на которые суд сослался в приговоре, а в том виде, в котором они были даны в судебном заседании, надлежащим образом в приговоре не приведены и не оценены. Так, приводя в приговоре показания Ф., судом изложены только те сведения, которые свидетель сообщила, отвечая на вопросы стороны обвинения, ответы на вопросы стороны защиты своего отражения в приговоре не нашли. Судом не дана оценка наличию у свидетеля Ф. неприязненных отношений к К.А.К.; не принято во внимание и не дано оценки в приговоре, что до настоящего времени конфликт между К.ом А.К. и Ф. не исчерпан, а вывод суда о непредвзятости Ф., отсутствии у нее личной или косвенной заинтересованности в исходе дела являются надуманным, эти выводы опровергается показаниями других свидетелей: Т., Ч.А.ГА. и самой Ф. Также считает, что судом не дана оценка показаниям свидетеля Г.Н., данным в ходе судебного разбирательства, а в основу обжалуемого приговора положены показания, данные им в ходе предварительного следствия, переписаны дословно, без учета результатов проведенного судебного разбирательства. Судом не дана надлежащая оценка и показаниям свидетеля С., Ч.Г., свидетеля защиты Т.; судом не отражены в полном виде и показания свидетеля Б.О., данные в ходе судебного следствия. Защитник К.А.К. также полагает, что обжалуемый приговор не содержит оценки каждого довода, приведенного осужденными в свое оправдание, отсутствует мотивированная позиция суда, содержащая анализ доказательств, показания осужденных М.А. и К.Н.ИА., данные ими в ходе предварительного расследования, в зале судебного заседания не оглашались, позиция каждого защитника по делу в приговоре не отражена, доводы как осужденных, так и их защитников, оставлены без рассмотрения, ни один допрошенный свидетель не показал, что точно знает о каких-то конкретных случаях, когда бы К.А.К. или ООО "СТС" были оказаны какие-либо преференции при осуществлении компанией работ на территории ГУП "Московский метрополитен", даже Ф., написавшая явку с повинной, достоверно знает только о переводах денежных средств, которые осужденные и не отрицают, в материалах дела нет ни одного документа, из которого бы было видно наличие каких-либо преимуществ у ООО "СТС", переписка, содержащаяся в материалах дела, также не содержит сведений о природе перечислений денежных средств. Также считает, что обжалуемый приговор суда не отвечает требованиям законности и справедливости, судом было удовлетворено ходатайство о дополнительном допросе свидетеля С., однако, суд завершил судебное следствие и перешел к прениям сторон без повторного допроса указанного свидетеля. Указывает, что государственный обвинитель представлял суду письменные доказательства путем перечисления названия соответствующих документов, со ссылками на тома уголовного дела, не раскрывая содержание данных доказательств, в том числе в части содержания исследуемой переписки, условий оглашаемых договоров, сути направляемых запросов и ответов на запросы, а также не указывал, какое доказательственное значение несет в себе то или иное письменное доказательство, какой именно факт подтверждает либо опровергает, как того требует ст. 240 УПК РФ. Считает, что подобное исследование доказательств ставит в неравное положение сторону обвинения и защиты, так как суть и значение представляемых доказательств в условиях состязательности процесса не раскрыты. Также считает, что при рассмотрении уголовного дела было нарушено право осужденных на защиту, поскольку на протяжении всего судебного следствия государственный обвинитель вмешивался во взаимоотношения подсудимых с их адвокатами. Вместе с тем, тот факт, что признание осужденными своей вины явилось следствием введения их в заблуждение следователем, государственным обвинителем полностью игнорируется, хотя защитники неоднократно заявляли о наличии со стороны их доверителей самооговора. Давая показания в ходе судебного следствия, подсудимые совершенно четко пояснили, что чувствуют свою вину в том, что получали денежные средства от К.а А.В., соответственно, К.А.К. считает себя виновным в том, что денежные средства перечислял. В том, что за эти деньги подсудимые что-либо выполняли или обещали выполнить в интересах К.А.К. или его компании, они с обвинением не соглашались. Обращает внимание, что при постановлении приговора суд не учел истечение срока давности по ч. 2 ст. 291 УК РФ (по преступлению с Ш.А.ВА.), поскольку К.А.К. был признан виновным в даче взятки в размере 100.000 рублей Ш.А.ВА. 20 июля 2016 года путем перечисления денежных средств на счет его банковской карты, при этом санкция ч. 2 ст. 291 УК РФ предусматривает максимальное наказание в виде лишения свободы сроком на 5 лет, то есть данное преступление является преступлением средней тяжести, а в силу п. "б" ч. 1 ст. 78 УК РФ срок давности для преступлений средней тяжести составляет шесть лет с момента совершения преступления. Обращает внимание, что в настоящее время также истек срок давности по ч. 2 ст. 291 УК РФ (преступление с М.А. от 13 мая 2017 года), в связи с чем уголовное преследование по данному преступлению в отношении К.А.К. подлежит прекращению. Вместе с тем, также считает, что К.А.К. подлежит оправданию по преступлениям с М.А., поскольку последний не являлся должностным лицом, не осуществлял организационно-распорядительные и административно-хозяйственные функции, М.А. был не вправе самостоятельно принимать решения, имеющие юридическое значение и влекущие определенные юридические последствия, любые решения и приказы принимались непосредственно начальником Дистанции. Кроме этого Ш.А.ВА. также не является должностным лицом по смыслу ст. ст. 285, 291 УК РФ. Ссылаясь на то, что обжалуемый приговор, так же как и обвинительное заключение, не содержит описания ни одного конкретного случая оказания К.А.С., К.Н.ИА., М.А. и Ш.А.ВА. К.А.К. и ООО "СТС" каких-либо услуг, выходящих за рамки их должностных обязанностей, подтвержденного свидетельскими показаниями, либо документами и иными доказательствами, а в приговоре суд указывает на то, что ООО "СТС" давались послабления, но какие конкретно, суд не приводит, а просто перечисляет должностные обязанности осужденных. Ссылаясь на то, что в нарушение п. 1.1 ч. 10 ст. 109, п. 1 ч. 6 ст. 105.1 УПК РФ и ч. 3.1 ст. 72 УК РФ суд не зачел в срок наказания избранную К.А.К. меру пресечения в виде запрета определенных действий с 24 июля 2020 года по 31 октября 2022 года включительно - из расчета два дня запрета определенных действий за один день лишения свободы, адвокат Русских Л.В. просит приговор Зюзинского районного суда г. Москвы от 31 октября 2022 года отменить, принять по делу новый судебный акт, которым К.А.К. в совершении преступлений, предусмотренных п. "б" ч. 4 ст. 291 УК РФ, п. "б" ч. 4 ст. 291 УК РФ, ч. 2 ст. 291 УК РФ, ч. 2 ст. 291 УК РФ, оправдать.
Приговор: По п. "в" ч. 5 ст. 290 УК РФ (получение взятки).
Определение: Приговор изменен, в связи с истечением срока давности уголовного преследования осужденный освобожден от наказания, назначенного по ч. 2 ст. 291 УК РФ, по ч. 2 ст. 291 УК РФ; путем частичного сложения назначенных наказаний, окончательно назначено наказание в виде лишения свободы; зачтено в срок лишения свободы время запрета определенных действий, предусмотренного п. 1 ч. 6 ст. 105.1 УПК РФ; зачтено в срок лишения свободы время нахождения под домашним арестом; уточнено об исчислении сроков наказания и зачете наказания.В апелляционной жалобе защитник К.А.К. - адвокат Русских Л.В. выражает несогласие с приговором суда, считает его незаконным, необоснованным и несправедливым. Полагает, что судом первой инстанции нарушены нормы уголовно-процессуального законодательства, которые привели к нарушению прав ее подзащитного. Так, в судебном заседании 20 октября 2022 года судья без удаления в совещательную комнату приняла решение по заявленному стороной защиты К.А.К. ходатайству о прекращении уголовного дела ввиду отсутствия в материалах дела документов, подтверждающих версию обвинения. Указывает, что К.А.К. признан виновным в даче взяток должностным лицам за получение технической документации ГУП "Московский метрополитен", ускорение процессов оформления технической документации, а также за ускорение процедуры согласования допуска к объектам ГУП "Московский метрополитен" при выполнении ООО "СТС" проектно-изыскательских и строительно-монтажных работ с целью получения конкурентных преимуществ перед другими организациями. Как видно из материалов дела, а также подтверждается последовательными показаниями свидетелей, допрошенных в ходе судебного следствия, ГУП "Московский метрополитен" заключало договоры с операторами сотовой связи, которые привлекали для выполнения работ субподрядчиков, в частности ООО "СТС", на основании договоров метрополитена и оператора сотовой связи уже издавались совместные приказы. Вместе с тем в материалах дела отсутствуют договоры, как заключенные между ГУП "Московский метрополитен" и операторами сотовой связи, так и между операторами сотовой связи и ООО "СТС", а, не зная всех условий договоров, вывод о том, что ее подзащитный получал какую-либо техническую документацию, а также иные послабления в обход установленного порядка, делать невозможно. Также считает, что судом первой инстанции необоснованно было отказано в удовлетворении ходатайства об истребовании ряда договоров, которые имеют непосредственное отношение к настоящему уголовному делу, так как подтверждают отсутствие в действиях всех осужденных по делу состава преступления. Кроме этого полагает, что отсутствие договоров, регулирующих взаимоотношения ГУП "Московский метрополитен" и операторов сотовой связи, так и операторов сотовой связи и ООО "СТС", отказ судьи в их истребовании привело к неполному выяснению обстоятельств по делу, а также к неправильным выводам по делу, нарушило права ее подзащитного на защиту, чем был нарушен принцип законности и доступа к правосудию. Кроме того считает, что обвинительное заключение составлено с нарушениями требований ст. 220 УПК РФ, которые не могли быть устранены в ходе судебного разбирательства, поскольку обвинительное заключение не содержит описания порядка выдачи технической документации объектов ГУП "Московский метрополитен" (в том числе, в какие сроки данная документация должна была выдаваться), который, по мнению органов следствия, нарушался осужденными; не указано, каким именно "Регламентом", каким именно его пунктом данный порядок был установлен, что конкретно нарушил К.Н.ИА., получив за это денежные средства от К.А.К.; не содержит указания на то, при производстве каких именно работ на территории и объектах метрополитена, в рамках каких договоров компания К.А.К. - ООО "СТС" получала указанные послабления и в чем выразились эти самые послабления; не содержит описания характера правовых отношений, сложившихся между операторами сотовой связи и ГУП "Московский метрополитен", операторами сотовой связи и ООО "СТС"; не содержит ссылки на конкретные договоры, а договоры, регулирующие данные правоотношения, в материалах уголовного дела отсутствуют. Кроме того полагает, что обвинительное заключение содержит противоречия, поскольку мотив К.А.К. для дачи К.Н.ИА. взятки не совпадает с противопоставленными ему действиями К.Н.ИА., а судом первой инстанции данные противоречия устранены не были. Также считает, что обвинительное заключение не содержит конкретного описания конкурсной документации, подготовку, передачу и согласование которой должен был ускорять К.А.С., ссылки на то, в рамках каких договоров и какие конкретно работы ООО "CTC" выполняло на объектах ГУП "Московский метрополитен"; в обвинительном заключении не указывается, какой конкретно "Регламент", от какой даты и кем он утвержден, в обвинительном заключении отсутствует ссылка на конкретный пункт этого "Регламента", который устанавливает порядок получения актов выполненных работ, а также срок (сроки). Также обвинительное заключение не содержит описание того, когда и какая документация была передана ООО "CTС", какой пункт и какого именно регламента нарушен; обвинительное заключение не описывает, какие именно работы ООО "СТС" производило на территории и объектах ГУП "Московский метрополитен", в рамках каких именно договоров. Полагает, что материалами уголовного дела не подтверждается в принципе участие Ш.А.ВА. в составлении и согласовании проектно-сметной документации сторонних организаций. Кроме этого считает, что обвинительное заключение не содержит описания конкретного порядка допуска сотрудников сторонних организаций на территорию в объекты ГУП "Московский метрополитен", равно как и не указывает, каким именно документом этот порядок устанавливался. В обосновании своих доводов защитник, ссылаясь на выступление государственного обвинителя, в ходе которых не были конкретизированы действия, за что К.А.К. перечислял денежные средства остальным подсудимым, полагает, что судом первой инстанции было расширено обвинение, чем суд подменил сторону обвинения. Данное нарушение привело к вынесению незаконного приговора. Кроме этого считает, что обвинительный приговор вынесен на основании обвинительного заключения, не отвечающего требованиям УПК РФ, что недопустимо в соответствии с нормами действующего законодательства. В обоснование своих доводов адвокат полагает, что постановление о возбуждении уголовного дела N 12002450035000076 и принятии его к своему производству от 15 июля 2020 года было вынесено с нарушением уголовно-процессуальных норм, в связи с чем является незаконным, поскольку в материалах уголовного дела отсутствует рапорт об обнаружении признаков преступления, зарегистрированный 25 мая 2020 года в книге регистрации сообщений о преступлениях. Также указывает, что материалы проверки, поступившие из УЭБиПК ГУ МВД России по г. Москве, и материалы проверки, поступившие из Управления "К" СЭБ ФСБ России, являются материалами оперативно-розыскной деятельности и, в силу ст. 140 УПК РФ не могут являться поводом к возбуждению уголовного дела, а все последующие действия и решения следователя, полученные им доказательства являются незаконными. Кроме этого защитник считает, что следствием незаконно освобождена от уголовной ответственности Ф., так как не соблюдены требования и необходимые условия как к явке с повинной, так и к ее освобождению, согласно примечанию к статье 291.1 УК РФ, поскольку написанная Ф. "явка с повинной" является вынужденным чистосердечным признанием, и не может признаваться добровольным сообщением, так как о преступлении ранее уже было известно органам предварительного следствия, что знала и осознавала Ф. Отмечает, что по заявлению Ф. о явке с повинной, зарегистрированном 26 июля 2019 года, не была проведена проверка в порядки и сроки, предусмотренные ст. 144 УПК РФ, и не было вынесено решение. Таким образом, нарушения, допущенные на стадии предварительного расследования, также являются основанием для возвращения уголовного дела прокурору, однако судом первой инстанции необоснованно было отказано в возвращении уголовного дела прокурору для устранения нарушений, и в удовлетворении ходатайства об исключении недопустимых доказательств: постановления о возбуждении уголовного дела N 12002450035000076 и принятии его к своему производству от 15 июля 2020 года, материалов проверки, проведенной Управлением "К" СЭБ ФСБ России; постановления о прекращении уголовного преследования подозреваемого от 28 августа 2020 года. Также обращает внимание, что 20 октября 2022 года после допроса двух подсудимых: К.Н.ИА. и М.А., судебное следствие по настоящему делу было окончено, в этот же день суд перешел к прениям сторон, не предоставив стороне защиты времени на подготовку к прениям и к последнему слову, хотя об этом просили как защитники, так и подсудимые, что является незаконным и ограничивающим право на защиту. Кроме этого полагает, что судом первой инстанции было искажено содержание доказательств: договора N MT-22/2016 от 30 мая 2016 года, договора МоСТС-15-09/17 от 15 сентября 2017 года; протокола осмотра доказательств серии 77 АГ 3592428 от 02 февраля 2020 года; протокола осмотра предметов от 21 августа 2020 года; суд не вникал в содержание конкретных и непосредственно в суде рассмотренных доказательств, не уяснил их смысл, не установил непосредственную причинную связь между исследованными в судебном заседании доказательствами и теми выводами, которые были сделаны в описательной части обжалуемого приговора. Считает, что суд подошел к исследованию доказательств формально, что является нарушением норм уголовно-процессуального закона, чем были нарушены конституционные права ее подзащитного. Защитник также находит, что показания свидетелей, полученные в ходе судебного следствия и зафиксированные в протоколе судебного заседания, ни по объему, ни по конкретному содержанию не соответствуют тем показаниям, на которые суд сослался в приговоре, а в том виде, в котором они были даны в судебном заседании, надлежащим образом в приговоре не приведены и не оценены. Так, приводя в приговоре показания Ф., судом изложены только те сведения, которые свидетель сообщила, отвечая на вопросы стороны обвинения, ответы на вопросы стороны защиты своего отражения в приговоре не нашли. Судом не дана оценка наличию у свидетеля Ф. неприязненных отношений к К.А.К.; не принято во внимание и не дано оценки в приговоре, что до настоящего времени конфликт между К.ом А.К. и Ф. не исчерпан, а вывод суда о непредвзятости Ф., отсутствии у нее личной или косвенной заинтересованности в исходе дела являются надуманным, эти выводы опровергается показаниями других свидетелей: Т., Ч.А.ГА. и самой Ф. Также считает, что судом не дана оценка показаниям свидетеля Г.Н., данным в ходе судебного разбирательства, а в основу обжалуемого приговора положены показания, данные им в ходе предварительного следствия, переписаны дословно, без учета результатов проведенного судебного разбирательства. Судом не дана надлежащая оценка и показаниям свидетеля С., Ч.Г., свидетеля защиты Т.; судом не отражены в полном виде и показания свидетеля Б.О., данные в ходе судебного следствия. Защитник К.А.К. также полагает, что обжалуемый приговор не содержит оценки каждого довода, приведенного осужденными в свое оправдание, отсутствует мотивированная позиция суда, содержащая анализ доказательств, показания осужденных М.А. и К.Н.ИА., данные ими в ходе предварительного расследования, в зале судебного заседания не оглашались, позиция каждого защитника по делу в приговоре не отражена, доводы как осужденных, так и их защитников, оставлены без рассмотрения, ни один допрошенный свидетель не показал, что точно знает о каких-то конкретных случаях, когда бы К.А.К. или ООО "СТС" были оказаны какие-либо преференции при осуществлении компанией работ на территории ГУП "Московский метрополитен", даже Ф., написавшая явку с повинной, достоверно знает только о переводах денежных средств, которые осужденные и не отрицают, в материалах дела нет ни одного документа, из которого бы было видно наличие каких-либо преимуществ у ООО "СТС", переписка, содержащаяся в материалах дела, также не содержит сведений о природе перечислений денежных средств. Также считает, что обжалуемый приговор суда не отвечает требованиям законности и справедливости, судом было удовлетворено ходатайство о дополнительном допросе свидетеля С., однако, суд завершил судебное следствие и перешел к прениям сторон без повторного допроса указанного свидетеля. Указывает, что государственный обвинитель представлял суду письменные доказательства путем перечисления названия соответствующих документов, со ссылками на тома уголовного дела, не раскрывая содержание данных доказательств, в том числе в части содержания исследуемой переписки, условий оглашаемых договоров, сути направляемых запросов и ответов на запросы, а также не указывал, какое доказательственное значение несет в себе то или иное письменное доказательство, какой именно факт подтверждает либо опровергает, как того требует ст. 240 УПК РФ. Считает, что подобное исследование доказательств ставит в неравное положение сторону обвинения и защиты, так как суть и значение представляемых доказательств в условиях состязательности процесса не раскрыты. Также считает, что при рассмотрении уголовного дела было нарушено право осужденных на защиту, поскольку на протяжении всего судебного следствия государственный обвинитель вмешивался во взаимоотношения подсудимых с их адвокатами. Вместе с тем, тот факт, что признание осужденными своей вины явилось следствием введения их в заблуждение следователем, государственным обвинителем полностью игнорируется, хотя защитники неоднократно заявляли о наличии со стороны их доверителей самооговора. Давая показания в ходе судебного следствия, подсудимые совершенно четко пояснили, что чувствуют свою вину в том, что получали денежные средства от К.а А.В., соответственно, К.А.К. считает себя виновным в том, что денежные средства перечислял. В том, что за эти деньги подсудимые что-либо выполняли или обещали выполнить в интересах К.А.К. или его компании, они с обвинением не соглашались. Обращает внимание, что при постановлении приговора суд не учел истечение срока давности по ч. 2 ст. 291 УК РФ (по преступлению с Ш.А.ВА.), поскольку К.А.К. был признан виновным в даче взятки в размере 100.000 рублей Ш.А.ВА. 20 июля 2016 года путем перечисления денежных средств на счет его банковской карты, при этом санкция ч. 2 ст. 291 УК РФ предусматривает максимальное наказание в виде лишения свободы сроком на 5 лет, то есть данное преступление является преступлением средней тяжести, а в силу п. "б" ч. 1 ст. 78 УК РФ срок давности для преступлений средней тяжести составляет шесть лет с момента совершения преступления. Обращает внимание, что в настоящее время также истек срок давности по ч. 2 ст. 291 УК РФ (преступление с М.А. от 13 мая 2017 года), в связи с чем уголовное преследование по данному преступлению в отношении К.А.К. подлежит прекращению. Вместе с тем, также считает, что К.А.К. подлежит оправданию по преступлениям с М.А., поскольку последний не являлся должностным лицом, не осуществлял организационно-распорядительные и административно-хозяйственные функции, М.А. был не вправе самостоятельно принимать решения, имеющие юридическое значение и влекущие определенные юридические последствия, любые решения и приказы принимались непосредственно начальником Дистанции. Кроме этого Ш.А.ВА. также не является должностным лицом по смыслу ст. ст. 285, 291 УК РФ. Ссылаясь на то, что обжалуемый приговор, так же как и обвинительное заключение, не содержит описания ни одного конкретного случая оказания К.А.С., К.Н.ИА., М.А. и Ш.А.ВА. К.А.К. и ООО "СТС" каких-либо услуг, выходящих за рамки их должностных обязанностей, подтвержденного свидетельскими показаниями, либо документами и иными доказательствами, а в приговоре суд указывает на то, что ООО "СТС" давались послабления, но какие конкретно, суд не приводит, а просто перечисляет должностные обязанности осужденных. Ссылаясь на то, что в нарушение п. 1.1 ч. 10 ст. 109, п. 1 ч. 6 ст. 105.1 УПК РФ и ч. 3.1 ст. 72 УК РФ суд не зачел в срок наказания избранную К.А.К. меру пресечения в виде запрета определенных действий с 24 июля 2020 года по 31 октября 2022 года включительно - из расчета два дня запрета определенных действий за один день лишения свободы, адвокат Русских Л.В. просит приговор Зюзинского районного суда г. Москвы от 31 октября 2022 года отменить, принять по делу новый судебный акт, которым К.А.К. в совершении преступлений, предусмотренных п. "б" ч. 4 ст. 291 УК РФ, п. "б" ч. 4 ст. 291 УК РФ, ч. 2 ст. 291 УК РФ, ч. 2 ст. 291 УК РФ, оправдать.
Статьи, комментарии, ответы на вопросы
Статья: К вопросу нормативно-правового регулирования в области финансового обеспечения оперативно-розыскной деятельности в органах внутренних дел Российской Федерации
(Сторожихин И.С.)
("Финансовое право", 2023, N 1)Четвертой нормой ст. 19 Федерального закона "Об ОРД" определен перечень лиц, уполномоченных осуществлять контроль за расходованием финансовых средств - это руководители государственных органов, в которые входят оперативные подразделения и специально уполномоченные представители Министерства финансов РФ. Ведомственным нормативно-правовым актом регулируется порядок контроля за финансовыми расходами, в соответствии с которым все оперативные подразделения составляют финансовые отчеты по статье "Особые расходы" сметы МВД России один раз в квартал, которые направляют в финансово-экономические подразделения МВД РФ <13>. К финансовым отчетам обязательно прикладывают документы, содержащие авансовые и иные расходы, за исключением документов, раскрывающих установочные данные конфиденциальных сотрудников. В МВД РФ непосредственный контроль за расходованием финансовых средств осуществляют контрольно-ревизионное управление и финансово-экономический департамент. Весь учет за расходованием финансовых средств, используемых для решения задач ОРД, осуществляется сотрудниками финансовых служб МВД либо представителями Министерства финансов РФ, имеющими допуск к сведениям, составляющим государственную тайну <14>.
(Сторожихин И.С.)
("Финансовое право", 2023, N 1)Четвертой нормой ст. 19 Федерального закона "Об ОРД" определен перечень лиц, уполномоченных осуществлять контроль за расходованием финансовых средств - это руководители государственных органов, в которые входят оперативные подразделения и специально уполномоченные представители Министерства финансов РФ. Ведомственным нормативно-правовым актом регулируется порядок контроля за финансовыми расходами, в соответствии с которым все оперативные подразделения составляют финансовые отчеты по статье "Особые расходы" сметы МВД России один раз в квартал, которые направляют в финансово-экономические подразделения МВД РФ <13>. К финансовым отчетам обязательно прикладывают документы, содержащие авансовые и иные расходы, за исключением документов, раскрывающих установочные данные конфиденциальных сотрудников. В МВД РФ непосредственный контроль за расходованием финансовых средств осуществляют контрольно-ревизионное управление и финансово-экономический департамент. Весь учет за расходованием финансовых средств, используемых для решения задач ОРД, осуществляется сотрудниками финансовых служб МВД либо представителями Министерства финансов РФ, имеющими допуск к сведениям, составляющим государственную тайну <14>.
Статья: Учет расходов на охрану имущества и жизни и здоровья работников
(Подкопаев М.В.)
("Аптека: бухгалтерский учет и налогообложение", 2021, N 10)Дело в том, что, как определено в Постановлении Президиума ВАС РФ от 21.10.2003 N 5953/03 по делу N А06-1033У-13/02, средства, поступающие подразделениям вневедомственной охраны, подлежат зачислению на специальные счета органов Федерального казначейства и расходуются в строгом соответствии со сметой целевого финансирования этих подразделений МВД.
(Подкопаев М.В.)
("Аптека: бухгалтерский учет и налогообложение", 2021, N 10)Дело в том, что, как определено в Постановлении Президиума ВАС РФ от 21.10.2003 N 5953/03 по делу N А06-1033У-13/02, средства, поступающие подразделениям вневедомственной охраны, подлежат зачислению на специальные счета органов Федерального казначейства и расходуются в строгом соответствии со сметой целевого финансирования этих подразделений МВД.
Нормативные акты
Указ Президента РФ от 30.09.2016 N 510
(ред. от 17.07.2023)
"О Федеральной службе войск национальной гвардии Российской Федерации"
(вместе с "Положением о Федеральной службе войск национальной гвардии Российской Федерации")69) организует и проводит государственную экспертизу проектной документации объектов капитального строительства (объектов обороны и безопасности и иных объектов, находящихся в ведении Росгвардии и МВД России), результатов инженерных изысканий, выполняемых для подготовки такой документации, проверку достоверности определения сметной стоимости указанных объектов;
(ред. от 17.07.2023)
"О Федеральной службе войск национальной гвардии Российской Федерации"
(вместе с "Положением о Федеральной службе войск национальной гвардии Российской Федерации")69) организует и проводит государственную экспертизу проектной документации объектов капитального строительства (объектов обороны и безопасности и иных объектов, находящихся в ведении Росгвардии и МВД России), результатов инженерных изысканий, выполняемых для подготовки такой документации, проверку достоверности определения сметной стоимости указанных объектов;
"Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 2 (2018)"
(утв. Президиумом Верховного Суда РФ 04.07.2018)Назначенное по результатам ревизии административное расследование также не установило лиц, виновных в причинении ущерба приемкой и оплатой фактически невыполненных работ, что усматривается из заключения, утвержденного главнокомандующим внутренними войсками МВД России 8 февраля 2014 г.
(утв. Президиумом Верховного Суда РФ 04.07.2018)Назначенное по результатам ревизии административное расследование также не установило лиц, виновных в причинении ущерба приемкой и оплатой фактически невыполненных работ, что усматривается из заключения, утвержденного главнокомандующим внутренними войсками МВД России 8 февраля 2014 г.