Скорая психиатрическая помощь
Подборка наиболее важных документов по запросу Скорая психиатрическая помощь (нормативно–правовые акты, формы, статьи, консультации экспертов и многое другое).
Статьи, комментарии, ответы на вопросы
"Комментарий к Кодексу административного судопроизводства Российской Федерации: в 2 ч."
(постатейный)
(часть 1)
(под общ. ред. Л.В. Тумановой)
("Проспект", 2025)Несмотря на отсутствие добровольного согласия на госпитализацию, С. была доставлена бригадой скорой медицинской помощи в психиатрический стационар.
(постатейный)
(часть 1)
(под общ. ред. Л.В. Тумановой)
("Проспект", 2025)Несмотря на отсутствие добровольного согласия на госпитализацию, С. была доставлена бригадой скорой медицинской помощи в психиатрический стационар.
Статья: Подвальное помещение
(Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2025)- производственные помещения (кроме помещений категорий В4 и Д для труда инвалидов и людей старшего возраста, в том числе пунктов выдачи работы на дом, мастерских для сборочных и декоративных работ); зуботехнические лаборатории, клинико-диагностические и бактериологические лаборатории; диспансеры всех типов; дневные стационары диспансеров и стационары частных клиник; травмпункты, подстанции скорой и неотложной медицинской помощи; дерматовенерологические, психиатрические, инфекционные и фтизиатрические кабинеты врачебного приема; отделения (кабинеты) магнитно-резонансной томографии;
(Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2025)- производственные помещения (кроме помещений категорий В4 и Д для труда инвалидов и людей старшего возраста, в том числе пунктов выдачи работы на дом, мастерских для сборочных и декоративных работ); зуботехнические лаборатории, клинико-диагностические и бактериологические лаборатории; диспансеры всех типов; дневные стационары диспансеров и стационары частных клиник; травмпункты, подстанции скорой и неотложной медицинской помощи; дерматовенерологические, психиатрические, инфекционные и фтизиатрические кабинеты врачебного приема; отделения (кабинеты) магнитно-резонансной томографии;
Нормативные акты
"Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 3 (2021)"
(утв. Президиумом Верховного Суда РФ 10.11.2021)Несмотря на отсутствие добровольного согласия на госпитализацию, С. была доставлена бригадой скорой медицинской помощи в психиатрический стационар.
(утв. Президиумом Верховного Суда РФ 10.11.2021)Несмотря на отсутствие добровольного согласия на госпитализацию, С. была доставлена бригадой скорой медицинской помощи в психиатрический стационар.
Приказ Минздрава России от 20.06.2013 N 388н
(ред. от 21.02.2020)
"Об утверждении Порядка оказания скорой, в том числе скорой специализированной, медицинской помощи"
(Зарегистрировано в Минюсте России 16.08.2013 N 29422)Оснащение автомобиля скорой медицинской помощи класса "B" для специализированной психиатрической выездной бригады скорой медицинской помощи:
(ред. от 21.02.2020)
"Об утверждении Порядка оказания скорой, в том числе скорой специализированной, медицинской помощи"
(Зарегистрировано в Минюсте России 16.08.2013 N 29422)Оснащение автомобиля скорой медицинской помощи класса "B" для специализированной психиатрической выездной бригады скорой медицинской помощи:
Статья: Экономико-юридические проблемы, возникающие при введении аутсорсинга приготовления лечебного питания в государственных и муниципальных психиатрических больницах (общая конструкция аутсорсинга в конкретной юридической ситуации)
(Ковалевский А.М.)
("Социальное и пенсионное право", 2022, N 3)Из содержания приведенных конституционных норм вытекает, что существование одного лишь такого обстоятельства, как наличие у человека психического заболевания, при отсутствии других обстоятельств (например, его недееспособности и (или) реальной возможности причинения им вреда окружающим), не может являться основанием для ограничения его прав и свобод <20>. В то же время возникновение психического заболевания рождает на практике реальный риск нарушения конституционного принципа равенства. Характер этого риска описывается в преамбуле Закона о психиатрической помощи в общих - не юридических, а скорее социально-психологических, словах и выражениях, понятных обычным людям: "психическое расстройство может изменять отношение человека к жизни, самому себе и обществу, а также отношение общества к человеку". Государство провозгласило в Конституции действие принципа равенства на своей территории, что предполагает принятие им мер по обеспечению реализации данного принципа на практике, в том числе при возникновении у человека психического заболевания, что потребует необходимости осуществления тщательного текущего контроля.
(Ковалевский А.М.)
("Социальное и пенсионное право", 2022, N 3)Из содержания приведенных конституционных норм вытекает, что существование одного лишь такого обстоятельства, как наличие у человека психического заболевания, при отсутствии других обстоятельств (например, его недееспособности и (или) реальной возможности причинения им вреда окружающим), не может являться основанием для ограничения его прав и свобод <20>. В то же время возникновение психического заболевания рождает на практике реальный риск нарушения конституционного принципа равенства. Характер этого риска описывается в преамбуле Закона о психиатрической помощи в общих - не юридических, а скорее социально-психологических, словах и выражениях, понятных обычным людям: "психическое расстройство может изменять отношение человека к жизни, самому себе и обществу, а также отношение общества к человеку". Государство провозгласило в Конституции действие принципа равенства на своей территории, что предполагает принятие им мер по обеспечению реализации данного принципа на практике, в том числе при возникновении у человека психического заболевания, что потребует необходимости осуществления тщательного текущего контроля.
"Медицинское уголовное право: монография"
(отв. ред. А.И. Рарог)
("Проспект", 2022)Законодательство советского периода использовало понятие "заведомо психически здоровое лицо", от которого российский законодатель отказался <1>. Вероятно, применение этой конструкции сместило бы акцент в криминообразующих признаках с незаконности процедуры госпитализации на ее необоснованность, что точнее отражало бы сущностную характеристику этого общественно опасного деяния. Отсутствие указания на заведомость создает сложности для квалификации ст. 128 УК по признакам субъективной стороны, по этому поводу интересный пример обсуждается С.Н. Шишковым и С.В. Полубинской - уголовное дело в отношении врача-психиатра О.В. Андроновой, которой был вынесен обвинительный приговор по ч. 2 ст. 128 УК РФ (в последующем отмененный судом вышестоящей инстанции <2>) при следующих обстоятельствах: О.В. Андронова приняла решение о недобровольной госпитализации гр-ки Б., доставленной в приемное отделение бригадой скорой психиатрической помощи. Но уже на следующий день та была выписана врачебной комиссией стационара, которая не выявила у нее признаков психического расстройства. Б. доставили в это отделение в ночное время прямо из ее дома. Она была возбуждена, беспокойна, громко возмущалась. Врачу не удалось установить с ней психологического контакта. Диагноз "психоз", а также сведения, сообщенные дочерями, сопровождавшими мать при ее доставке в больницу, дали О.В. Андроновой основания для вывода о наличии у Б. признаков аффективно бредового синдрома, требующего стационарного лечения. Судебно-психиатрическая экспертиза пришла к выводу, что в период госпитализации Б. психическим расстройством не страдала. Поэтому решение о ее недобровольном помещении в психиатрическую больницу следует квалифицировать как явно не обоснованное. Психиатр, участвовавший в судебном заседании в качестве специалиста, придерживался иного мнения, что сложная обстановка, в которой Андронова О.В. проводила психиатрическое освидетельствование (ночное время, возбужденное состояние пациентки, сообщение ее дочерями не вполне достоверных сведений и т.п.), служила серьезным препятствием для правильной диагностики. Информация, которой она располагала, давала основания для вывода о наличии у Б. аффективно-бредового синдрома <3>. С.Н. Шишков и С.В. Полубинская отмечают, что, судя по дискуссии, развернувшейся вокруг "дела О.В. Андроновой", у ряда специалистов действительно создалось впечатление, что для квалификации действий психиатра по ст. 128 УК достаточно, чтобы необоснованное помещение в психиатрический стационар явилось следствием едва ли не любых врачебных упущений - неосмотрительности, небрежности, недостаточно высокой врачебной квалификации и т.п., и предлагают изменить диспозицию, вернув указание на заведомость, которая бы свидетельствовала о необходимости прямого умысла врача-психиатра <4>. Заведомость предполагает, что субъекту при совершении деяния было заранее известно (ведомо) о наличии тех или иных обстоятельств, имеющих существенное значение для квалификации преступления или для назначения наказания, то есть он достоверно знал об этих обстоятельствах <5>, следовательно, заведомость относится в большей степени к интеллектуальному компоненту вины, который в гораздо меньшей степени предопределяет волевое содержание прямого умысла. Использование данной категории может усложнить установление и доказывание субъективной стороны состава преступления и в целом не решает проблему разграничения между собой субъективной ошибки в диагнозе и виновным поведением. Разграничить преступное от непреступного возможно на основе общих предписаний уголовного закона о принципе вины и запрете объективного вменения (ст. 5 УК), а также о невиновном причинении вреда (ст. 28 УК).
(отв. ред. А.И. Рарог)
("Проспект", 2022)Законодательство советского периода использовало понятие "заведомо психически здоровое лицо", от которого российский законодатель отказался <1>. Вероятно, применение этой конструкции сместило бы акцент в криминообразующих признаках с незаконности процедуры госпитализации на ее необоснованность, что точнее отражало бы сущностную характеристику этого общественно опасного деяния. Отсутствие указания на заведомость создает сложности для квалификации ст. 128 УК по признакам субъективной стороны, по этому поводу интересный пример обсуждается С.Н. Шишковым и С.В. Полубинской - уголовное дело в отношении врача-психиатра О.В. Андроновой, которой был вынесен обвинительный приговор по ч. 2 ст. 128 УК РФ (в последующем отмененный судом вышестоящей инстанции <2>) при следующих обстоятельствах: О.В. Андронова приняла решение о недобровольной госпитализации гр-ки Б., доставленной в приемное отделение бригадой скорой психиатрической помощи. Но уже на следующий день та была выписана врачебной комиссией стационара, которая не выявила у нее признаков психического расстройства. Б. доставили в это отделение в ночное время прямо из ее дома. Она была возбуждена, беспокойна, громко возмущалась. Врачу не удалось установить с ней психологического контакта. Диагноз "психоз", а также сведения, сообщенные дочерями, сопровождавшими мать при ее доставке в больницу, дали О.В. Андроновой основания для вывода о наличии у Б. признаков аффективно бредового синдрома, требующего стационарного лечения. Судебно-психиатрическая экспертиза пришла к выводу, что в период госпитализации Б. психическим расстройством не страдала. Поэтому решение о ее недобровольном помещении в психиатрическую больницу следует квалифицировать как явно не обоснованное. Психиатр, участвовавший в судебном заседании в качестве специалиста, придерживался иного мнения, что сложная обстановка, в которой Андронова О.В. проводила психиатрическое освидетельствование (ночное время, возбужденное состояние пациентки, сообщение ее дочерями не вполне достоверных сведений и т.п.), служила серьезным препятствием для правильной диагностики. Информация, которой она располагала, давала основания для вывода о наличии у Б. аффективно-бредового синдрома <3>. С.Н. Шишков и С.В. Полубинская отмечают, что, судя по дискуссии, развернувшейся вокруг "дела О.В. Андроновой", у ряда специалистов действительно создалось впечатление, что для квалификации действий психиатра по ст. 128 УК достаточно, чтобы необоснованное помещение в психиатрический стационар явилось следствием едва ли не любых врачебных упущений - неосмотрительности, небрежности, недостаточно высокой врачебной квалификации и т.п., и предлагают изменить диспозицию, вернув указание на заведомость, которая бы свидетельствовала о необходимости прямого умысла врача-психиатра <4>. Заведомость предполагает, что субъекту при совершении деяния было заранее известно (ведомо) о наличии тех или иных обстоятельств, имеющих существенное значение для квалификации преступления или для назначения наказания, то есть он достоверно знал об этих обстоятельствах <5>, следовательно, заведомость относится в большей степени к интеллектуальному компоненту вины, который в гораздо меньшей степени предопределяет волевое содержание прямого умысла. Использование данной категории может усложнить установление и доказывание субъективной стороны состава преступления и в целом не решает проблему разграничения между собой субъективной ошибки в диагнозе и виновным поведением. Разграничить преступное от непреступного возможно на основе общих предписаний уголовного закона о принципе вины и запрете объективного вменения (ст. 5 УК), а также о невиновном причинении вреда (ст. 28 УК).