Решение о регулировании численности
Подборка наиболее важных документов по запросу Решение о регулировании численности (нормативно–правовые акты, формы, статьи, консультации экспертов и многое другое).
Формы документов
Статьи, комментарии, ответы на вопросы
Статья: Обзор нового законодательства
(Хаустов Д.В.)
("Экологическое право", 2024, N 6)Приказ Минприроды России от 27 мая 2024 г. N 319 "О внесении
(Хаустов Д.В.)
("Экологическое право", 2024, N 6)Приказ Минприроды России от 27 мая 2024 г. N 319 "О внесении
Статья: Роль модельного законодательства СНГ в законотворческой и правоприменительной практике государств - участников Содружества
(Аверьянова Н.Н., Куликова С.А.)
("Журнал российского права", 2025, N 6)Судебная коллегия по административным делам ВС РФ не согласилась с позицией суда первой инстанции, приведя два аргумента. Во-первых, коллегия указала на ошибочное применение и толкование норм материального права, проанализировав действующее в то время законодательство, определив, что "федеральный законодатель предусмотрел решение вопроса регулирования численности безнадзорных животных путем проведения мероприятия, представляющего собой единство двух действий: отлов и содержание, что исключает иное правовое регулирование на региональном уровне общественных отношений в названной сфере, в том числе предусматривающее вместо содержания безнадзорных животных их возврат в прежнюю среду обитания". Во-вторых, отметила, что "ссылка суда на нормы Модельного закона СНГ "Об обращении с животными" несостоятельна, поскольку модельные законы являются актами рекомендательного характера с целью сближения правового регулирования конкретных видов (групп) общественных отношений в государствах Содружества, могут быть использованы парламентами государств - участников Межпарламентской Ассамблеи в форме разработки и принятия на их основе внутригосударственных нормативных правовых актов". Также Коллегия отметила, что модельные законы, как и Практические указания ВОЗЖ и ВОЗ, не относятся к общепризнанным принципам и нормам международного права и не подлежат применению, если ими установлены иные правила, чем предусмотренные законом <19>.
(Аверьянова Н.Н., Куликова С.А.)
("Журнал российского права", 2025, N 6)Судебная коллегия по административным делам ВС РФ не согласилась с позицией суда первой инстанции, приведя два аргумента. Во-первых, коллегия указала на ошибочное применение и толкование норм материального права, проанализировав действующее в то время законодательство, определив, что "федеральный законодатель предусмотрел решение вопроса регулирования численности безнадзорных животных путем проведения мероприятия, представляющего собой единство двух действий: отлов и содержание, что исключает иное правовое регулирование на региональном уровне общественных отношений в названной сфере, в том числе предусматривающее вместо содержания безнадзорных животных их возврат в прежнюю среду обитания". Во-вторых, отметила, что "ссылка суда на нормы Модельного закона СНГ "Об обращении с животными" несостоятельна, поскольку модельные законы являются актами рекомендательного характера с целью сближения правового регулирования конкретных видов (групп) общественных отношений в государствах Содружества, могут быть использованы парламентами государств - участников Межпарламентской Ассамблеи в форме разработки и принятия на их основе внутригосударственных нормативных правовых актов". Также Коллегия отметила, что модельные законы, как и Практические указания ВОЗЖ и ВОЗ, не относятся к общепризнанным принципам и нормам международного права и не подлежат применению, если ими установлены иные правила, чем предусмотренные законом <19>.
Нормативные акты
Федеральный закон от 24.07.2009 N 209-ФЗ
(ред. от 13.12.2024)
"Об охоте и о сохранении охотничьих ресурсов и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации"3) утверждение порядка принятия решения о регулировании численности охотничьих ресурсов, а также его формы;
(ред. от 13.12.2024)
"Об охоте и о сохранении охотничьих ресурсов и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации"3) утверждение порядка принятия решения о регулировании численности охотничьих ресурсов, а также его формы;
Приказ Минприроды России от 13.01.2011 N 1
(ред. от 27.05.2024)
"Об утверждении Порядка принятия решения о регулировании численности охотничьих ресурсов и его формы"
(Зарегистрировано в Минюсте России 16.02.2011 N 19857)Зарегистрировано в Минюсте России 16 февраля 2011 г. N 19857
(ред. от 27.05.2024)
"Об утверждении Порядка принятия решения о регулировании численности охотничьих ресурсов и его формы"
(Зарегистрировано в Минюсте России 16.02.2011 N 19857)Зарегистрировано в Минюсте России 16 февраля 2011 г. N 19857
Статья: Гражданско-правовая квалификация явлений, связанных с поведением животных: проблемы правоприменения
(Филиппова С.Ю.)
("Вестник Московского университета. Серия 11. Право", 2022, N 5)Без всякого сомнения, такой подход является выгодным для потерпевших, поскольку в этом случае достаточно определить собственника или владельца, чтобы отнести на него все расходы, связанные с поведением животных. Однако, как представляется, такой подход является чрезмерно радикальным, не учитывает традиционного разграничения между разными животными, среду обитания конкретного животного, причинившего вред (естественная или искусственная), обстоятельств такого причинения вреда, поэтому логично, что такой подход не находит подтверждения в судебной практике. Так, предположим, что животное находится в естественной среде обитания (в лесу, водоеме и пр.), т.е. относится к животному миру. Согласно ст. 4 Федерального закона от 24 апреля 1995 г. N 52-ФЗ "О животном мире" <9> животный мир в пределах территории Российской Федерации является государственной собственностью. Причем под животным миром ст. 1 этого Закона понимает совокупность живых организмов всех видов диких животных, постоянно или временно населяющих территорию Российской Федерации и находящихся в состоянии естественной свободы, а также относящихся к природным ресурсам континентального шельфа и исключительной экономической зоны Российской Федерации, а под объектом животного мира - организм животного происхождения (дикое животное). Если исходить из логики тотального признания любых животных источником повышенной опасности, то получается, что за все происшествия с нападениями животных на людей и имущество должна отвечать Российская Федерация как собственник животного мира? Очевидно, что такого не может быть. Предположим, что гражданин пошел в лес на охоту, или рыбалку, или для сбора ягод и грибов и был атакован пчелами или его ужалила змея. Если исходить из признания любых животных источником повышенной опасности, то ущерб от укусов должна возмещать Российская Федерация независимо от вины. Равным образом на Российскую Федерацию должны быть отнесены расходы на мойку автомобиля, испачканного дикими птицами, стоимость "украденных" дикими животными ягод, яиц, изгрызенных мышами коммуникаций, испорченного насекомыми урожая и пр., что, конечно, выглядит абсурдно. Строго говоря, и мыши, и птицы, и пчелы не контролируются человеком и могут причинять вред, а в силу прямого указания Закона животный мир находится в собственности Российской Федерации. Вместе с тем мы неслучайно обращали внимание на необходимость обособления животного, его изъятия из среды обитания для введения в гражданский оборот. До того как такое изъятие произошло, птицы, рыбы, насекомые, звери не могут рассматриваться как отдельные объекты гражданских прав, право собственности Российской Федерации установлено не на конкретную мышь, пчелу или таракана, а на животный мир как комплекс всех живых объектов. Правомочия собственника здесь реализуются путем обеспечения охраны, установления режима, в том числе путем обособления того или иного животного. Например, реализуя правомочия собственника, Российская Федерация может принять решение об уничтожении части животных для регулирования их численности, однако о владении (хозяйственном господстве) в отношении конкретной особи, причинившей вред, можно будет говорить только после ее обособления. В связи с этим позиция о тотальном признании обладания любыми животными деятельностью, представляющей повышенную опасность для окружающих, и возложении ответственности за вред, причиненный животными, на их собственника нуждается в серьезном ограничении. Судебная практика также не подтверждает признания диких животных в естественной среде обитания источником повышенной опасности. Весьма любопытно в этом смысле следующее дело. В результате наезда автомобиля, принадлежащего муниципальному предприятию, был сбит лось. Главное управление природопользования обратилось в Арбитражный суд с иском к муниципальному предприятию о взыскании стоимости лося - 2 766 500 руб. в качестве возмещения вреда, причиненного животному миру. Ответчик возражал, ссылаясь на то, что лось является источником повышенной опасности и поэтому ответственность должна наступать как за ситуацию взаимодействия источников повышенной опасности, т.е. при наличии вины, и доказывал отсутствие вины водителя в столкновении с лосем. Суд указал, что сбитый лось является обитателем естественной, а не искусственно созданной юридическими или физическими лицами среды для животных, а поэтому не может рассматриваться как источник повышенной опасности <10>. Как видим, квалификация животного и поведения животного, по мнению суда, меняется в зависимости от среды обитания животного. Из судебной практики выводят следующие критерии ситуации, когда животное может быть признано источником повышенной опасности: а) источником повышенной опасности признаются животные, не являющиеся объектами животного мира, а также дикие животные, временно изъятые из среды обитания и содержащиеся в неволе или полувольных условиях; б) источником повышенной опасности признается животное как имущество, обладающее опасными для окружающих свойствами и не поддающееся полному контролю со стороны человека <11>.
(Филиппова С.Ю.)
("Вестник Московского университета. Серия 11. Право", 2022, N 5)Без всякого сомнения, такой подход является выгодным для потерпевших, поскольку в этом случае достаточно определить собственника или владельца, чтобы отнести на него все расходы, связанные с поведением животных. Однако, как представляется, такой подход является чрезмерно радикальным, не учитывает традиционного разграничения между разными животными, среду обитания конкретного животного, причинившего вред (естественная или искусственная), обстоятельств такого причинения вреда, поэтому логично, что такой подход не находит подтверждения в судебной практике. Так, предположим, что животное находится в естественной среде обитания (в лесу, водоеме и пр.), т.е. относится к животному миру. Согласно ст. 4 Федерального закона от 24 апреля 1995 г. N 52-ФЗ "О животном мире" <9> животный мир в пределах территории Российской Федерации является государственной собственностью. Причем под животным миром ст. 1 этого Закона понимает совокупность живых организмов всех видов диких животных, постоянно или временно населяющих территорию Российской Федерации и находящихся в состоянии естественной свободы, а также относящихся к природным ресурсам континентального шельфа и исключительной экономической зоны Российской Федерации, а под объектом животного мира - организм животного происхождения (дикое животное). Если исходить из логики тотального признания любых животных источником повышенной опасности, то получается, что за все происшествия с нападениями животных на людей и имущество должна отвечать Российская Федерация как собственник животного мира? Очевидно, что такого не может быть. Предположим, что гражданин пошел в лес на охоту, или рыбалку, или для сбора ягод и грибов и был атакован пчелами или его ужалила змея. Если исходить из признания любых животных источником повышенной опасности, то ущерб от укусов должна возмещать Российская Федерация независимо от вины. Равным образом на Российскую Федерацию должны быть отнесены расходы на мойку автомобиля, испачканного дикими птицами, стоимость "украденных" дикими животными ягод, яиц, изгрызенных мышами коммуникаций, испорченного насекомыми урожая и пр., что, конечно, выглядит абсурдно. Строго говоря, и мыши, и птицы, и пчелы не контролируются человеком и могут причинять вред, а в силу прямого указания Закона животный мир находится в собственности Российской Федерации. Вместе с тем мы неслучайно обращали внимание на необходимость обособления животного, его изъятия из среды обитания для введения в гражданский оборот. До того как такое изъятие произошло, птицы, рыбы, насекомые, звери не могут рассматриваться как отдельные объекты гражданских прав, право собственности Российской Федерации установлено не на конкретную мышь, пчелу или таракана, а на животный мир как комплекс всех живых объектов. Правомочия собственника здесь реализуются путем обеспечения охраны, установления режима, в том числе путем обособления того или иного животного. Например, реализуя правомочия собственника, Российская Федерация может принять решение об уничтожении части животных для регулирования их численности, однако о владении (хозяйственном господстве) в отношении конкретной особи, причинившей вред, можно будет говорить только после ее обособления. В связи с этим позиция о тотальном признании обладания любыми животными деятельностью, представляющей повышенную опасность для окружающих, и возложении ответственности за вред, причиненный животными, на их собственника нуждается в серьезном ограничении. Судебная практика также не подтверждает признания диких животных в естественной среде обитания источником повышенной опасности. Весьма любопытно в этом смысле следующее дело. В результате наезда автомобиля, принадлежащего муниципальному предприятию, был сбит лось. Главное управление природопользования обратилось в Арбитражный суд с иском к муниципальному предприятию о взыскании стоимости лося - 2 766 500 руб. в качестве возмещения вреда, причиненного животному миру. Ответчик возражал, ссылаясь на то, что лось является источником повышенной опасности и поэтому ответственность должна наступать как за ситуацию взаимодействия источников повышенной опасности, т.е. при наличии вины, и доказывал отсутствие вины водителя в столкновении с лосем. Суд указал, что сбитый лось является обитателем естественной, а не искусственно созданной юридическими или физическими лицами среды для животных, а поэтому не может рассматриваться как источник повышенной опасности <10>. Как видим, квалификация животного и поведения животного, по мнению суда, меняется в зависимости от среды обитания животного. Из судебной практики выводят следующие критерии ситуации, когда животное может быть признано источником повышенной опасности: а) источником повышенной опасности признаются животные, не являющиеся объектами животного мира, а также дикие животные, временно изъятые из среды обитания и содержащиеся в неволе или полувольных условиях; б) источником повышенной опасности признается животное как имущество, обладающее опасными для окружающих свойствами и не поддающееся полному контролю со стороны человека <11>.