Неизгладимое обезображивание лица
Подборка наиболее важных документов по запросу Неизгладимое обезображивание лица (нормативно–правовые акты, формы, статьи, консультации экспертов и многое другое).
Судебная практика
Подборка судебных решений за 2023 год: Статья 88 "Правила оценки доказательств" УПК РФ"Судом первой инстанции при разрешении вопроса о причинении потерпевшему неизгладимого обезображивания лица был оценен результат воздействия осужденных на внешность потерпевшего вместе с телесными повреждениями, не признанными неизгладимыми без хирургического вмешательства.
Статьи, комментарии, ответы на вопросы
Ситуация: Как привлечь к ответственности хозяина собаки, которая покусала человека?
("Электронный журнал "Азбука права", 2025)умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, или повлекшего за собой потерю зрения, речи, слуха либо какого-либо органа или утрату органом его функций, прерывание беременности, психическое расстройство, или выразившегося в неизгладимом обезображивании лица, или вызвавшего значительную стойкую утрату общей трудоспособности не менее чем на одну треть или заведомо для виновного полную утрату профессиональной трудоспособности.
("Электронный журнал "Азбука права", 2025)умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, или повлекшего за собой потерю зрения, речи, слуха либо какого-либо органа или утрату органом его функций, прерывание беременности, психическое расстройство, или выразившегося в неизгладимом обезображивании лица, или вызвавшего значительную стойкую утрату общей трудоспособности не менее чем на одну треть или заведомо для виновного полную утрату профессиональной трудоспособности.
Статья: Без вины виноватые, или Еще раз про вину и объективное вменение
(Лопашенко Н.А.)
("Актуальные проблемы российского права", 2025, N 9)Статья посвящена нарушению принципа субъективного вменения в уголовном законе и в правоприменении. Несмотря на то что проблемы вины и субъективной стороны состава преступления исследованы в доктрине глубоко и установлен целый ряд законодательных (уголовно-правовых и уголовно-процессуальных) гарантий исключения уголовной ответственности за деяния лишь признаками объективной стороны (возможно, и субъекта) соответствующих составов конкретного преступления, область объективного вменения и даже его формы расширяются. В последние годы появилась так называемая мягкая форма объективного вменения, когда правоприменители делают вывод о вине и виновности лица, не прибегая к аргументам и доказательствам. А в УК РФ увеличивается количество норм, диктующих объективное вменение, поскольку никакое другое невозможно. Автором приводятся и анализируются примеры и из УК РФ (в частности, признаки утраты общей трудоспособности или неизгладимого обезображивания лица в составе причинения тяжкого вреда здоровью, для констатации которых требуются специальные познания), и из материалов уголовных дел (в частности, по обвинению в групповых преступлениях, особенно в деяниях, предусмотренных статьей 210 УК РФ). Сделан вывод о том, что подобная ситуация не согласуется с презумпцией невиновности и нарушает принципы уголовного законодательства, а потому недопустима.
(Лопашенко Н.А.)
("Актуальные проблемы российского права", 2025, N 9)Статья посвящена нарушению принципа субъективного вменения в уголовном законе и в правоприменении. Несмотря на то что проблемы вины и субъективной стороны состава преступления исследованы в доктрине глубоко и установлен целый ряд законодательных (уголовно-правовых и уголовно-процессуальных) гарантий исключения уголовной ответственности за деяния лишь признаками объективной стороны (возможно, и субъекта) соответствующих составов конкретного преступления, область объективного вменения и даже его формы расширяются. В последние годы появилась так называемая мягкая форма объективного вменения, когда правоприменители делают вывод о вине и виновности лица, не прибегая к аргументам и доказательствам. А в УК РФ увеличивается количество норм, диктующих объективное вменение, поскольку никакое другое невозможно. Автором приводятся и анализируются примеры и из УК РФ (в частности, признаки утраты общей трудоспособности или неизгладимого обезображивания лица в составе причинения тяжкого вреда здоровью, для констатации которых требуются специальные познания), и из материалов уголовных дел (в частности, по обвинению в групповых преступлениях, особенно в деяниях, предусмотренных статьей 210 УК РФ). Сделан вывод о том, что подобная ситуация не согласуется с презумпцией невиновности и нарушает принципы уголовного законодательства, а потому недопустима.
Нормативные акты
"Уголовный кодекс Российской Федерации" от 13.06.1996 N 63-ФЗ
(ред. от 17.11.2025)1. Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, или повлекшего за собой потерю зрения, речи, слуха либо какого-либо органа или утрату органом его функций, прерывание беременности, психическое расстройство, заболевание наркоманией либо токсикоманией, или выразившегося в неизгладимом обезображивании лица, или вызвавшего значительную стойкую утрату общей трудоспособности не менее чем на одну треть или заведомо для виновного полную утрату профессиональной трудоспособности, -
(ред. от 17.11.2025)1. Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, или повлекшего за собой потерю зрения, речи, слуха либо какого-либо органа или утрату органом его функций, прерывание беременности, психическое расстройство, заболевание наркоманией либо токсикоманией, или выразившегося в неизгладимом обезображивании лица, или вызвавшего значительную стойкую утрату общей трудоспособности не менее чем на одну треть или заведомо для виновного полную утрату профессиональной трудоспособности, -
Статья: Проблемы квалификации умышленного причинения тяжкого вреда здоровью
(Яни П.С.)
("Законность", 2023, NN 2, 3, 4)Как мы видим, ст. 111 УК при описании некоторых альтернативных бланкетных признаков неточно воспроизводит соответствующие неуголовно-правовые дефиниции, что делает норму - при ее строгом толковании - неприменимой. Как же толкует данный запрет правоприменитель? Он находит подсказку во вполне корректной, логически непротиворечивой формуле, использованной законодателем при описании другого альтернативного признака объективной стороны обсуждаемого деяния: "умышленное причинение тяжкого вреда здоровью... выразившегося в неизгладимом обезображивании лица". В результате схожим образом, т.е. "по смыслу закона", трактуются и иные признаки деяния - как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, выразившегося в потере зрения, психическом расстройстве, полной утрате профессиональной трудоспособности и т.п. <12>.
(Яни П.С.)
("Законность", 2023, NN 2, 3, 4)Как мы видим, ст. 111 УК при описании некоторых альтернативных бланкетных признаков неточно воспроизводит соответствующие неуголовно-правовые дефиниции, что делает норму - при ее строгом толковании - неприменимой. Как же толкует данный запрет правоприменитель? Он находит подсказку во вполне корректной, логически непротиворечивой формуле, использованной законодателем при описании другого альтернативного признака объективной стороны обсуждаемого деяния: "умышленное причинение тяжкого вреда здоровью... выразившегося в неизгладимом обезображивании лица". В результате схожим образом, т.е. "по смыслу закона", трактуются и иные признаки деяния - как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, выразившегося в потере зрения, психическом расстройстве, полной утрате профессиональной трудоспособности и т.п. <12>.
Статья: Наступление тяжких последствий в результате совершения преступления как обстоятельство, отягчающее наказание
(Курсаев А.В.)
("Уголовное право", 2023, N 4)Судебная практика также исходит из недопустимости признания в качестве тяжкого последствия того результата преступления, который является элементом объективной стороны более тяжкого деяния, уже учтенного судом при оценке характера и степени общественной опасности совершенного подсудимым деяния. Так, суд отказал по этому мотиву в признании в качестве тяжкого последствия неизгладимого обезображения лица в результате покушения на простое убийство, поскольку причинение тяжкого вреда здоровью, выразившегося в неизгладимом обезображивании лица потерпевшей, охватывается составом покушения <29>.
(Курсаев А.В.)
("Уголовное право", 2023, N 4)Судебная практика также исходит из недопустимости признания в качестве тяжкого последствия того результата преступления, который является элементом объективной стороны более тяжкого деяния, уже учтенного судом при оценке характера и степени общественной опасности совершенного подсудимым деяния. Так, суд отказал по этому мотиву в признании в качестве тяжкого последствия неизгладимого обезображения лица в результате покушения на простое убийство, поскольку причинение тяжкого вреда здоровью, выразившегося в неизгладимом обезображивании лица потерпевшей, охватывается составом покушения <29>.
Статья: К вопросу о правилах и медицинских критериях определения тяжести вреда, причиненного здоровью человека
(Божченко А.П.)
("Медицинское право", 2022, NN 2, 3)В п. 6.12 указан такой квалифицирующий признак тяжкого вреда здоровью, как "полная утрата профессиональной трудоспособности", что не соответствует действительности, поскольку в ст. 111 УК РФ буквально записано следующее: "Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, или... вызвавшего... заведомо для виновного полную утрату профессиональной трудоспособности". Иными словами, только сочетание "заведомости" и "полной утраты профессиональной трудоспособности" является квалифицирующим признаком тяжкого вреда здоровью. Судебно-медицинский эксперт не может и не должен устанавливать мотивы действий, знание или незнание виновным профессии пострадавшего. В этом случае, как нам представляется, в Медицинских критериях требуется пояснение, аналогичное тому, которое дано в отношении другого двухсоставного квалифицирующего признака "неизгладимое обезображивание лица" (п. 6.10) - нужно указать, чем именно ограничивается производство судебно-медицинской экспертизы (например, установлением полной утраты профессиональной трудоспособности на основании экспертизы профессиональной пригодности).
(Божченко А.П.)
("Медицинское право", 2022, NN 2, 3)В п. 6.12 указан такой квалифицирующий признак тяжкого вреда здоровью, как "полная утрата профессиональной трудоспособности", что не соответствует действительности, поскольку в ст. 111 УК РФ буквально записано следующее: "Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, или... вызвавшего... заведомо для виновного полную утрату профессиональной трудоспособности". Иными словами, только сочетание "заведомости" и "полной утраты профессиональной трудоспособности" является квалифицирующим признаком тяжкого вреда здоровью. Судебно-медицинский эксперт не может и не должен устанавливать мотивы действий, знание или незнание виновным профессии пострадавшего. В этом случае, как нам представляется, в Медицинских критериях требуется пояснение, аналогичное тому, которое дано в отношении другого двухсоставного квалифицирующего признака "неизгладимое обезображивание лица" (п. 6.10) - нужно указать, чем именно ограничивается производство судебно-медицинской экспертизы (например, установлением полной утраты профессиональной трудоспособности на основании экспертизы профессиональной пригодности).
Статья: Уголовно-правовое значение согласия несовершеннолетнего при реализации соматических прав
(Барышева К.А., Мамедова Ф.Ф.)
("Закон", 2021, N 12)Одним из видов причинения тяжкого вреда здоровью считается неизгладимое обезображивание лица. Большая часть авторов, исследующих правовое значение согласия потерпевшего, сходятся во мнении, что причинение тяжкого вреда здоровью даже по просьбе потерпевшего выходит за рамки правомерного поведения и нуждается в уголовно-правовой оценке. А значит, татуировки на лице и иные модификации, связанные с изменением черт лица, вживление имплантатов, татуировки на белках глаз, пирсинг фактически можно признать тяжким вредом, так как с точки зрения обычного человека это не соответствует "общепринятым эстетическим представлениям о человеческом облике" <10>.
(Барышева К.А., Мамедова Ф.Ф.)
("Закон", 2021, N 12)Одним из видов причинения тяжкого вреда здоровью считается неизгладимое обезображивание лица. Большая часть авторов, исследующих правовое значение согласия потерпевшего, сходятся во мнении, что причинение тяжкого вреда здоровью даже по просьбе потерпевшего выходит за рамки правомерного поведения и нуждается в уголовно-правовой оценке. А значит, татуировки на лице и иные модификации, связанные с изменением черт лица, вживление имплантатов, татуировки на белках глаз, пирсинг фактически можно признать тяжким вредом, так как с точки зрения обычного человека это не соответствует "общепринятым эстетическим представлениям о человеческом облике" <10>.
Статья: Пределы вмешательства уголовного права в сферу исследования генома человека
(Блинов А.Г., Лапунин М.М.)
("Вестник Пермского университета. Юридические науки", 2020, N 4)Показателен с точки зрения пробельности охраны прав детей пример, приведенный И.Х. Бабаджановым и М.В. Сальниковым [1, с. 123]. В рассмотренном ими случае не удалось получить компенсацию ребенку, которому при рождении была повреждена щека во время операции кесарева сечения. Нанесенный порез повлек за собой не только сильную боль, но и неизгладимое обезображивание лица. Таким образом, речь можно было бы вести о тяжком вреде здоровью, если вред причинялся бы уже родившемуся младенцу. Однако, в силу того что отечественная судебная практика не признает правосубъектность неродившегося ребенка, в суде речь вели лишь о компенсации морального вреда, причиненного родителям. Отметим, интересы последних могут не всегда совпадать с интересами детей. Как видно из казуса, сегодня, к сожалению, положения УК РФ крайне слабо охраняют отношения, складывающиеся вокруг жизни и здоровья будущего ребенка. Неудачное (или злонамеренно вредоносное) изменение генома эмбриона, которое будет сказываться на качестве жизни родившегося дитя вплоть до его смерти, в строгом смысле слова сегодня не может быть оценено как причинение вреда именно этому человеку. Отметим также и тот факт, что согласно ст. 111 УК РФ признается тяжким вредом здоровью прерывание беременности. Вместе с тем вред, вызвавший повреждение плода, после чего рождается ребенок-инвалид, не получил надлежащей оценки в уголовном законе. Раньше подобный пробел можно было объяснить проблематичностью установления причинно-следственной связи между преступным деянием и общественно опасным последствием, но сегодня, с учетом развития медицины, методов диагностики, это не может быть признано аргументом.
(Блинов А.Г., Лапунин М.М.)
("Вестник Пермского университета. Юридические науки", 2020, N 4)Показателен с точки зрения пробельности охраны прав детей пример, приведенный И.Х. Бабаджановым и М.В. Сальниковым [1, с. 123]. В рассмотренном ими случае не удалось получить компенсацию ребенку, которому при рождении была повреждена щека во время операции кесарева сечения. Нанесенный порез повлек за собой не только сильную боль, но и неизгладимое обезображивание лица. Таким образом, речь можно было бы вести о тяжком вреде здоровью, если вред причинялся бы уже родившемуся младенцу. Однако, в силу того что отечественная судебная практика не признает правосубъектность неродившегося ребенка, в суде речь вели лишь о компенсации морального вреда, причиненного родителям. Отметим, интересы последних могут не всегда совпадать с интересами детей. Как видно из казуса, сегодня, к сожалению, положения УК РФ крайне слабо охраняют отношения, складывающиеся вокруг жизни и здоровья будущего ребенка. Неудачное (или злонамеренно вредоносное) изменение генома эмбриона, которое будет сказываться на качестве жизни родившегося дитя вплоть до его смерти, в строгом смысле слова сегодня не может быть оценено как причинение вреда именно этому человеку. Отметим также и тот факт, что согласно ст. 111 УК РФ признается тяжким вредом здоровью прерывание беременности. Вместе с тем вред, вызвавший повреждение плода, после чего рождается ребенок-инвалид, не получил надлежащей оценки в уголовном законе. Раньше подобный пробел можно было объяснить проблематичностью установления причинно-следственной связи между преступным деянием и общественно опасным последствием, но сегодня, с учетом развития медицины, методов диагностики, это не может быть признано аргументом.
Статья: Об искусственном прерывании беременности
(Данилова С.И.)
(Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2022)Часть 1 статьи 111 Уголовного кодекса предусматривает наказание за "умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, или повлекшего за собой потерю зрения, речи, слуха либо какого-либо органа или утрату органом его функций, прерывание беременности (курсив мой. - С.Д.), психическое расстройство, заболевание наркоманией либо токсикоманией, или выразившегося в неизгладимом обезображивании лица, или вызвавшего значительную стойкую утрату общей трудоспособности не менее чем на одну треть или заведомо для виновного полную утрату профессиональной трудоспособности..." <31>. То есть законодатель приравнял прерывание беременности к таким последствиям от умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, как потеря какого-либо органа или утрата органом его функций, приобретение в результате преступления потерпевшим определенного заболевания и пр.
(Данилова С.И.)
(Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2022)Часть 1 статьи 111 Уголовного кодекса предусматривает наказание за "умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, или повлекшего за собой потерю зрения, речи, слуха либо какого-либо органа или утрату органом его функций, прерывание беременности (курсив мой. - С.Д.), психическое расстройство, заболевание наркоманией либо токсикоманией, или выразившегося в неизгладимом обезображивании лица, или вызвавшего значительную стойкую утрату общей трудоспособности не менее чем на одну треть или заведомо для виновного полную утрату профессиональной трудоспособности..." <31>. То есть законодатель приравнял прерывание беременности к таким последствиям от умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, как потеря какого-либо органа или утрата органом его функций, приобретение в результате преступления потерпевшим определенного заболевания и пр.