Материальный эстоппель
Подборка наиболее важных документов по запросу Материальный эстоппель (нормативно–правовые акты, формы, статьи, консультации экспертов и многое другое).
Статьи, комментарии, ответы на вопросы
Статья: Эстоппель как механизм правовой защиты добросовестного лица в практике судов общей юрисдикции
(Чарина Е.В.)
("Судья", 2020, N 9)ГК РФ этот термин напрямую не использует, но в нескольких статьях идет речь о материальном эстоппеле (абз. 4 п. 2 ст. 166, п. 5 ст. 166, п. 3 ст. 432, п. 5 ст. 450.1 ГК РФ). О применении принципа также высказался Верховный Суд Российской Федерации в п. 70 Постановления Пленума от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" <3>.
(Чарина Е.В.)
("Судья", 2020, N 9)ГК РФ этот термин напрямую не использует, но в нескольких статьях идет речь о материальном эстоппеле (абз. 4 п. 2 ст. 166, п. 5 ст. 166, п. 3 ст. 432, п. 5 ст. 450.1 ГК РФ). О применении принципа также высказался Верховный Суд Российской Федерации в п. 70 Постановления Пленума от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" <3>.
"Правовые формы отрицания недобросовестного поведения"
(Седова Ж.И.)
("Статут", 2023)Ярким примером выработки судом правовой позиции является судебная практика применения процессуального <1> и материального <2> эстоппелей, лишающих сторону спора права на возражение вследствие ее противоречивого и непоследовательного поведения. Выработка правовой позиции суда в отношении принципа эстоппель началась в 2011 г. с Постановления Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 22.03.2011 N 13903/10 по делу А60-62482/2009-С7. Более общее определение принципа эстоппель в его процессуальном значении, поглощающее все возможные ситуации эстоппель в процессуальном праве, было дано в 2015 г. Верховным Судом РФ: "Недобросовестное процессуальное поведение, приводящее к потере права на соответствующее возражение (эстоппель)" <3>. В одном из Определений Верховного Суда РФ от 18.07.2017 N 5-КГ17-94 по делу об обращении взыскания на заложенное в обеспечение займа имущество указано на неправомерное неприменение нижестоящим судом "правила, согласно которому сторона, подтвердившая каким-либо образом действие договора, не вправе ссылаться на незаключенность этого договора ("эстоппель")", т.е. суд сформировал позицию по применению материального эстоппеля, закрепленного в ст. 432 ГК РФ. Закрепление смысла действия принципа эстоппель в российском материальном праве (без упоминания термина "эстоппель") реализуется в ст. 166, 431.1, 431.2, 432, 450, 450.1 ГК РФ <4>.
(Седова Ж.И.)
("Статут", 2023)Ярким примером выработки судом правовой позиции является судебная практика применения процессуального <1> и материального <2> эстоппелей, лишающих сторону спора права на возражение вследствие ее противоречивого и непоследовательного поведения. Выработка правовой позиции суда в отношении принципа эстоппель началась в 2011 г. с Постановления Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 22.03.2011 N 13903/10 по делу А60-62482/2009-С7. Более общее определение принципа эстоппель в его процессуальном значении, поглощающее все возможные ситуации эстоппель в процессуальном праве, было дано в 2015 г. Верховным Судом РФ: "Недобросовестное процессуальное поведение, приводящее к потере права на соответствующее возражение (эстоппель)" <3>. В одном из Определений Верховного Суда РФ от 18.07.2017 N 5-КГ17-94 по делу об обращении взыскания на заложенное в обеспечение займа имущество указано на неправомерное неприменение нижестоящим судом "правила, согласно которому сторона, подтвердившая каким-либо образом действие договора, не вправе ссылаться на незаключенность этого договора ("эстоппель")", т.е. суд сформировал позицию по применению материального эстоппеля, закрепленного в ст. 432 ГК РФ. Закрепление смысла действия принципа эстоппель в российском материальном праве (без упоминания термина "эстоппель") реализуется в ст. 166, 431.1, 431.2, 432, 450, 450.1 ГК РФ <4>.
Статья: Преюдициальность арбитражных решений в России
(Ильин Д.В., Борисова А.Д.)
("Вестник экономического правосудия Российской Федерации", 2021, N 6)В данном случае недобросовестность будет представлять собой некий эстоппель, т.е. запрет противоречивого поведения. Материальный эстоппель уже известен российскому праву и в некоторых случаях прямо закреплен в законе (п. 3 ст. 432, п. 5 ст. 166 ГК РФ). Процессуальный эстоппель также встречается. Например, в Определении от 13.04.2016 N 306-ЭС15-14024 Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ отменила Постановление окружного суда, сославшись на то, что суд не учел принцип добросовестности и незаконно прекратил рассмотрение дела, в частности аргументируя это так: "Указанные действия ООО "НСТ" свидетельствуют о признании им изначально процессуального положения Суровцевой Е.А. в качестве ответчика по делу, рассматриваемому в арбитражном суде, что влечет за собой в целях пресечения необоснованных процессуальных нарушений потерю права на возражение (эстоппель) в отношении процессуального статуса Суровцевой Е.А. и компетенции суда, рассматривающего спор".
(Ильин Д.В., Борисова А.Д.)
("Вестник экономического правосудия Российской Федерации", 2021, N 6)В данном случае недобросовестность будет представлять собой некий эстоппель, т.е. запрет противоречивого поведения. Материальный эстоппель уже известен российскому праву и в некоторых случаях прямо закреплен в законе (п. 3 ст. 432, п. 5 ст. 166 ГК РФ). Процессуальный эстоппель также встречается. Например, в Определении от 13.04.2016 N 306-ЭС15-14024 Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ отменила Постановление окружного суда, сославшись на то, что суд не учел принцип добросовестности и незаконно прекратил рассмотрение дела, в частности аргументируя это так: "Указанные действия ООО "НСТ" свидетельствуют о признании им изначально процессуального положения Суровцевой Е.А. в качестве ответчика по делу, рассматриваемому в арбитражном суде, что влечет за собой в целях пресечения необоснованных процессуальных нарушений потерю права на возражение (эстоппель) в отношении процессуального статуса Суровцевой Е.А. и компетенции суда, рассматривающего спор".
Статья: Правовая природа способов правовой защиты через призму международного гражданского процесса
(Косцов В.Н.)
("Вестник гражданского процесса", 2021, N 4)<45> Разграничение между материальным и процессуальным эстоппелем встречается и в российской литературе. См., напр.: Седова Ж.И., Зайцева Н.В. Принцип эстоппель и отказ от права в коммерческом обороте Российской Федерации. М.: Статут, 2014. При этом Д.Б. Володарский и И.Н. Кашкарова обоснованно указывают, что критерием разграничения процессуального и материального эстоппеля может быть то, возникает ли эстоппель из действий, совершенных на допроцессуальной стадии взаимных отношений сторон, либо из действий, совершенных в рамках судебного процесса. См.: Володарский Д.Б., Кашкарова И.Н. Процессуальный эстоппель в системе общего права // Закон. 2020. N 4. С. 189 - 204; N 5. С. 187 - 201.
(Косцов В.Н.)
("Вестник гражданского процесса", 2021, N 4)<45> Разграничение между материальным и процессуальным эстоппелем встречается и в российской литературе. См., напр.: Седова Ж.И., Зайцева Н.В. Принцип эстоппель и отказ от права в коммерческом обороте Российской Федерации. М.: Статут, 2014. При этом Д.Б. Володарский и И.Н. Кашкарова обоснованно указывают, что критерием разграничения процессуального и материального эстоппеля может быть то, возникает ли эстоппель из действий, совершенных на допроцессуальной стадии взаимных отношений сторон, либо из действий, совершенных в рамках судебного процесса. См.: Володарский Д.Б., Кашкарова И.Н. Процессуальный эстоппель в системе общего права // Закон. 2020. N 4. С. 189 - 204; N 5. С. 187 - 201.
"Проблемы реализации принципов гражданского судопроизводства в правоприменительной деятельности: монография"
(отв. ред. В.М. Жуйков, С.С. Завриев)
("НОРМА", "ИНФРА-М", 2024)Следующий вопрос заключается в том, различается ли запрет противоречивого поведения в сфере процессуального и материального права? Представляется, что да, хотя основа у них одинаковая. База - это элементы этой формы недобросовестного поведения. Ранее отмечалось, что для констатации эстоппеля, во-первых, должно быть первоначальное поведение, во-вторых, вторичное поведение вразрез первоначальному, а в-третьих, наличие в действиях лица недобросовестности. Как материальный, так и процессуальный эстоппель следуют из обязанности субъектов действовать добросовестно. Вместе с тем следует отличать цель, для которой применяются эти юридические конструкции. Если для гражданского права она выражается в защите стабильности гражданского оборота, то для процесса - в создании условий для честной состязательности сторон и гарантирования правильного и своевременного рассмотрения дела. Кроме того, процессуальный эстоппель может быть применен только при возникновении процессуальных отношений и со ссылкой на процессуальные нормы. Поэтому при констатации противоречивости позиции при переписке участников спора и в процессуальных документах следует ссылаться на ст. 10 ГК РФ, а не на процессуальные нормы.
(отв. ред. В.М. Жуйков, С.С. Завриев)
("НОРМА", "ИНФРА-М", 2024)Следующий вопрос заключается в том, различается ли запрет противоречивого поведения в сфере процессуального и материального права? Представляется, что да, хотя основа у них одинаковая. База - это элементы этой формы недобросовестного поведения. Ранее отмечалось, что для констатации эстоппеля, во-первых, должно быть первоначальное поведение, во-вторых, вторичное поведение вразрез первоначальному, а в-третьих, наличие в действиях лица недобросовестности. Как материальный, так и процессуальный эстоппель следуют из обязанности субъектов действовать добросовестно. Вместе с тем следует отличать цель, для которой применяются эти юридические конструкции. Если для гражданского права она выражается в защите стабильности гражданского оборота, то для процесса - в создании условий для честной состязательности сторон и гарантирования правильного и своевременного рассмотрения дела. Кроме того, процессуальный эстоппель может быть применен только при возникновении процессуальных отношений и со ссылкой на процессуальные нормы. Поэтому при констатации противоречивости позиции при переписке участников спора и в процессуальных документах следует ссылаться на ст. 10 ГК РФ, а не на процессуальные нормы.
"Защита авторских и смежных прав"
(Братусь Д.А.)
(под общ. ред. Б.М. Гонгало)
("Статут", 2024)В Постановлении президиума Суда по интеллектуальным правам от 21 ноября 2019 г. по делу N СИП-326/2019 в развитие единообразной судебной практики, посвященной фундаментальному началу добросовестности <1>, включая состоявшиеся судебные позиции о злоупотреблении правами <2>, закреплен актуальный подход к определению значения запрета противоречивого поведения участников правоотношений ("принцип эстоппель"), конкретизируется содержание этого запрета, уточняются неблагоприятные материально-правовые и процессуальные последствия его нарушения. Эстоппель как политико-правовая идея является утилитарным продолжением или, по терминологии комментируемого Постановления, "частным случаем проявления" принципа добросовестности: действие стороны вопреки своему предыдущему поведению не считается добросовестным. Определение не формулируется через отрицание. В анализируемом казуальном толковании содержание противоречивого поведения раскрывается в положительном смысле, как одна из базовых форм злоупотребления правом <3>: непоследовательное поведение создает выгоду злоупотребляющей и ущерб добросовестной стороне. Этот логичный вывод сопровождается оговоркой: не подлежит признанию противоречивым разумно ожидаемое поведение. Исключение из общего правила иллюстрируется фактами, получившими судебную оценку по ранее рассмотренным делам: патентообладатель вправе уточнить формулу изобретения для сохранения действия патента и в то же время отстаивать соответствие первоначальной формулы условиям патентоспособности <4>; использование спорного товарного знака не препятствует лицензиату оспаривать охрану товарного знака в ответ на отказ правообладателя продлить срок лицензионного договора <5> и т.д. Рассматриваемая форма злоупотребления не совпадает с шиканой, при которой поведение лица, злоупотребляющего правом, нацелено исключительно на причинение вреда другой стороне. Злоупотребление может не ограничиваться только имущественными интересами, но выражаться в стремлении злоупотребляющей стороны к процессуальным и к другим нематериальным преимуществам, связанным, например, с организационными возможностями правообладателя <6>. В свете изложенного суждение о том, что "злоупотребление правом в иных формах всегда связано с осуществлением права в имущественных интересах злоупотребляющего" <7> (курсив наш. - Б.Г., Д.Б.), нуждается в уточнении. Не случайно, раскрывая механизм защиты субъективного гражданского права, специалисты акцентируют внимание на взаимосвязанном комплексе материальных и процессуальных норм <8>. Традиционными неблагоприятными последствиями злоупотребления правом являются полный или частичный отказ в судебной защите и возмещение убытков потерпевшему. Из комментируемого Постановления вытекают и такие меры воздействия на злоупотребляющую сторону, как возложение на нее по итогам судебного разбирательства расходов по делу, а также отказ в приобщении к материалам дела дополнительных доказательств.
(Братусь Д.А.)
(под общ. ред. Б.М. Гонгало)
("Статут", 2024)В Постановлении президиума Суда по интеллектуальным правам от 21 ноября 2019 г. по делу N СИП-326/2019 в развитие единообразной судебной практики, посвященной фундаментальному началу добросовестности <1>, включая состоявшиеся судебные позиции о злоупотреблении правами <2>, закреплен актуальный подход к определению значения запрета противоречивого поведения участников правоотношений ("принцип эстоппель"), конкретизируется содержание этого запрета, уточняются неблагоприятные материально-правовые и процессуальные последствия его нарушения. Эстоппель как политико-правовая идея является утилитарным продолжением или, по терминологии комментируемого Постановления, "частным случаем проявления" принципа добросовестности: действие стороны вопреки своему предыдущему поведению не считается добросовестным. Определение не формулируется через отрицание. В анализируемом казуальном толковании содержание противоречивого поведения раскрывается в положительном смысле, как одна из базовых форм злоупотребления правом <3>: непоследовательное поведение создает выгоду злоупотребляющей и ущерб добросовестной стороне. Этот логичный вывод сопровождается оговоркой: не подлежит признанию противоречивым разумно ожидаемое поведение. Исключение из общего правила иллюстрируется фактами, получившими судебную оценку по ранее рассмотренным делам: патентообладатель вправе уточнить формулу изобретения для сохранения действия патента и в то же время отстаивать соответствие первоначальной формулы условиям патентоспособности <4>; использование спорного товарного знака не препятствует лицензиату оспаривать охрану товарного знака в ответ на отказ правообладателя продлить срок лицензионного договора <5> и т.д. Рассматриваемая форма злоупотребления не совпадает с шиканой, при которой поведение лица, злоупотребляющего правом, нацелено исключительно на причинение вреда другой стороне. Злоупотребление может не ограничиваться только имущественными интересами, но выражаться в стремлении злоупотребляющей стороны к процессуальным и к другим нематериальным преимуществам, связанным, например, с организационными возможностями правообладателя <6>. В свете изложенного суждение о том, что "злоупотребление правом в иных формах всегда связано с осуществлением права в имущественных интересах злоупотребляющего" <7> (курсив наш. - Б.Г., Д.Б.), нуждается в уточнении. Не случайно, раскрывая механизм защиты субъективного гражданского права, специалисты акцентируют внимание на взаимосвязанном комплексе материальных и процессуальных норм <8>. Традиционными неблагоприятными последствиями злоупотребления правом являются полный или частичный отказ в судебной защите и возмещение убытков потерпевшему. Из комментируемого Постановления вытекают и такие меры воздействия на злоупотребляющую сторону, как возложение на нее по итогам судебного разбирательства расходов по делу, а также отказ в приобщении к материалам дела дополнительных доказательств.
Статья: О правовой природе корпоративного договора в контексте его соотношения с уставом хозяйственного общества и решением общего собрания участников (акционеров)
(Яковенко А.А.)
("Вестник арбитражной практики", 2022, N 5)На наш взгляд, положения закона, позволяющие признавать сделки недействительными, в случае их противоречия положениям других сделок при информированности контрагента, скорее являются реализацией принципа материально-правового эстоппеля, нежели концепции нормативности.
(Яковенко А.А.)
("Вестник арбитражной практики", 2022, N 5)На наш взгляд, положения закона, позволяющие признавать сделки недействительными, в случае их противоречия положениям других сделок при информированности контрагента, скорее являются реализацией принципа материально-правового эстоппеля, нежели концепции нормативности.