Долгосрочные параметры регулирования
Подборка наиболее важных документов по запросу Долгосрочные параметры регулирования (нормативно–правовые акты, формы, статьи, консультации экспертов и многое другое).
Формы документов
Судебная практика
Подборка судебных решений за 2024 год: Статья 37 "Основы организации розничных рынков" Федерального закона "Об электроэнергетике""Довод представителя ЛенРТК о том, что дополнительные расходы на отчисления на социальные нужды дополнительно нанимаемого акционерным обществом персонала для исполнения обязанностей территориальной сетевой организации по коммерческому учету электрической энергии, предусмотренных пунктом 5 статьи 37 Федерального Закона об электроэнергетике, не подлежат учету, поскольку долгосрочные параметры регулирования не могут пересматриваться в течение долгосрочного периода регулирования даже в случае изменения законодательства и возложения на сетевую организацию дополнительных обязанностей, требующих дополнительных расходов, судами обоснованно отклонен, с указанием на то, что такой подход не соответствует законодательству о тарифном регулировании."
Статьи, комментарии, ответы на вопросы
Вопрос: Утверждаются ли долгосрочные параметры регулирования при формировании тарифов на услугу регионального оператора в сфере обращения с твердыми коммунальными отходами?
("Официальный сайт ФАС России", 2024)"Официальный сайт ФАС России https://fas.gov.ru", 2024
("Официальный сайт ФАС России", 2024)"Официальный сайт ФАС России https://fas.gov.ru", 2024
"Договоры в сфере организации снабжения электрической энергией в Российской Федерации: монография"
(2-е издание, переработанное и дополненное)
(Крассов Е.О.)
("НОРМА", 2025)Установление порядка определения тарифов на услуги по передаче электрической энергии, в том числе критериев дифференциации и особенностей ценообразования для отдельных категорий потребителей электрической энергии, отнесено к компетенции Правительства РФ и иных уполномоченных органов государственной власти (п. 2 ст. 24 Закона об электроэнергетике). Согласно п. 4 ст. 23 Закона об электроэнергетике цены (тарифы) на услуги по передаче электрической энергии при осуществлении государственного регулирования на основе долгосрочных параметров регулирования деятельности соответствующих организаций устанавливаются согласно Основам ценообразования в электроэнергетике.
(2-е издание, переработанное и дополненное)
(Крассов Е.О.)
("НОРМА", 2025)Установление порядка определения тарифов на услуги по передаче электрической энергии, в том числе критериев дифференциации и особенностей ценообразования для отдельных категорий потребителей электрической энергии, отнесено к компетенции Правительства РФ и иных уполномоченных органов государственной власти (п. 2 ст. 24 Закона об электроэнергетике). Согласно п. 4 ст. 23 Закона об электроэнергетике цены (тарифы) на услуги по передаче электрической энергии при осуществлении государственного регулирования на основе долгосрочных параметров регулирования деятельности соответствующих организаций устанавливаются согласно Основам ценообразования в электроэнергетике.
Нормативные акты
Статья: Договорные механизмы распределения рисков в концессионных соглашениях в сфере жилищно-коммунального хозяйства
(Замескин Л.М.)
("Право и экономика", 2024, N 11)5) экономических параметров проекта (установление иных, чем предусмотрены соглашением, долгосрочных параметров регулирования (ДПР) тарифов, рост ключевой ставки Банка России и различных макроэкономических индексов, отказ в получении вычета по НДС);
(Замескин Л.М.)
("Право и экономика", 2024, N 11)5) экономических параметров проекта (установление иных, чем предусмотрены соглашением, долгосрочных параметров регулирования (ДПР) тарифов, рост ключевой ставки Банка России и различных макроэкономических индексов, отказ в получении вычета по НДС);
Статья: Институт возмещения экономически обоснованных расходов и компенсации недополученных доходов концессионера по концессионному соглашению в сфере ЖКХ
(Мышьяков С.В.)
("Хозяйство и право", 2023, N 10)Таким образом, представляется правильным отнести институт возмещения экономически обоснованных расходов и недополученных доходов концессионера к институту возмещения ущерба, причиненного правомерными действиями государственного или муниципального органа, возможного, в частности, в силу принятого уполномоченным органом решения об установлении экономически необоснованного тарифа на услуги концессионера. В судебной практике, однако, указанный институт по большей части рассматривается как разновидность внедоговорной ответственности, что, на наш взгляд, не вполне соответствует его природе. Так, в деле N А44-9825/2017 АС СЗО <11> подтверждены выводы нижестоящих судов об отсутствии оснований для удовлетворения исковых требований концессионера о возмещении убытков в виде межтарифной разницы в связи с недоказанностью истцом незаконных и неправомерных действий ответчика. Судом установлено, что согласно Постановлению органа исполнительной власти в сфере тарифного регулирования "О производственной программе, долгосрочных параметрах регулирования и тарифах в сфере холодного водоснабжения и водоотведения..." утверждены тарифы на основании долгосрочных параметров регулирования деятельности концессионера. Позже указанный орган внес в данное Постановление изменения в части размера тарифов на услуги концессионера для населения. В связи с данными действиями органа исполнительной власти, по мнению истца, у предприятия как исполнителя коммунальных услуг образовался убыток в размере 15 485 431 руб. 93 коп. В качестве дополнительного обоснования своей позиции нижестоящие суды указывали на несовершение концессионером действий по оспариванию нормативно-правового акта государственного органа. Суд кассационной инстанции при рассмотрении указанного спора ссылался на ст. 15, 16, 1064 ГК РФ, регулирующие основания ответственности за незаконные действия, в частности, органов государственной власти. Основываясь на п. 12 Методических указаний по расчету регулируемых тарифов в сфере водоснабжения и водоотведения (утв. Приказом Федеральной Службы по тарифам от 27.12.2013 N 1746-э), п. 80 Основ ценообразования суд кассационной инстанции пришел к следующему выводу: законодательством установлен правовой механизм выравнивания дисбаланса доходов и расходов мерами последующего тарифного регулирования, а не путем компенсации из бюджета возникших убытков по окончании года. Однако, как кажется, наличие механизма выравнивания дисбаланса доходов и расходов мерами последующего тарифного регулирования само по себе не исключает право концессионера при несении последним убытков в результате издания органами тарифного регулирования нормативно-правовых актов в сфере установления цен на услуги регулируемых организаций, при наличии оснований, указанных в ст. 40 Закона N 115-ФЗ, на их возмещение в порядке, указанном в ст. 15 (в случае признания указанного нормативно-правового акта незаконным) или ст. 16.1 ГК РФ (в случае, если акт органа исполнительной власти издан в соответствии с законом и в установленном порядке, но нарушает права и законные интересы концессионера в получении прибыли от эксплуатации объекта концессионного соглашения). Требование об обязательном оспаривании соответствующего постановления органа тарифного регулирования для применения правил о возмещении экономически обоснованных расходов и недополученных доходов не является обоснованным, поскольку само решение уполномоченного органа, если оно принято в соответствии с его компетенцией и в рамках установленных правил, не является противоправным, более того, в большинстве случаев как раз такие решения публичного органа соответствуют порядку их принятия. Ограничение случаев возмещения убытков концессионера только случаями установления незаконных тарифов необоснованно сужает применение исследуемого института, что влечет необоснованные отказы в удовлетворении требований концессионера, что отрицательно сказывается на защите прав и законных интересов частного инвестора.
(Мышьяков С.В.)
("Хозяйство и право", 2023, N 10)Таким образом, представляется правильным отнести институт возмещения экономически обоснованных расходов и недополученных доходов концессионера к институту возмещения ущерба, причиненного правомерными действиями государственного или муниципального органа, возможного, в частности, в силу принятого уполномоченным органом решения об установлении экономически необоснованного тарифа на услуги концессионера. В судебной практике, однако, указанный институт по большей части рассматривается как разновидность внедоговорной ответственности, что, на наш взгляд, не вполне соответствует его природе. Так, в деле N А44-9825/2017 АС СЗО <11> подтверждены выводы нижестоящих судов об отсутствии оснований для удовлетворения исковых требований концессионера о возмещении убытков в виде межтарифной разницы в связи с недоказанностью истцом незаконных и неправомерных действий ответчика. Судом установлено, что согласно Постановлению органа исполнительной власти в сфере тарифного регулирования "О производственной программе, долгосрочных параметрах регулирования и тарифах в сфере холодного водоснабжения и водоотведения..." утверждены тарифы на основании долгосрочных параметров регулирования деятельности концессионера. Позже указанный орган внес в данное Постановление изменения в части размера тарифов на услуги концессионера для населения. В связи с данными действиями органа исполнительной власти, по мнению истца, у предприятия как исполнителя коммунальных услуг образовался убыток в размере 15 485 431 руб. 93 коп. В качестве дополнительного обоснования своей позиции нижестоящие суды указывали на несовершение концессионером действий по оспариванию нормативно-правового акта государственного органа. Суд кассационной инстанции при рассмотрении указанного спора ссылался на ст. 15, 16, 1064 ГК РФ, регулирующие основания ответственности за незаконные действия, в частности, органов государственной власти. Основываясь на п. 12 Методических указаний по расчету регулируемых тарифов в сфере водоснабжения и водоотведения (утв. Приказом Федеральной Службы по тарифам от 27.12.2013 N 1746-э), п. 80 Основ ценообразования суд кассационной инстанции пришел к следующему выводу: законодательством установлен правовой механизм выравнивания дисбаланса доходов и расходов мерами последующего тарифного регулирования, а не путем компенсации из бюджета возникших убытков по окончании года. Однако, как кажется, наличие механизма выравнивания дисбаланса доходов и расходов мерами последующего тарифного регулирования само по себе не исключает право концессионера при несении последним убытков в результате издания органами тарифного регулирования нормативно-правовых актов в сфере установления цен на услуги регулируемых организаций, при наличии оснований, указанных в ст. 40 Закона N 115-ФЗ, на их возмещение в порядке, указанном в ст. 15 (в случае признания указанного нормативно-правового акта незаконным) или ст. 16.1 ГК РФ (в случае, если акт органа исполнительной власти издан в соответствии с законом и в установленном порядке, но нарушает права и законные интересы концессионера в получении прибыли от эксплуатации объекта концессионного соглашения). Требование об обязательном оспаривании соответствующего постановления органа тарифного регулирования для применения правил о возмещении экономически обоснованных расходов и недополученных доходов не является обоснованным, поскольку само решение уполномоченного органа, если оно принято в соответствии с его компетенцией и в рамках установленных правил, не является противоправным, более того, в большинстве случаев как раз такие решения публичного органа соответствуют порядку их принятия. Ограничение случаев возмещения убытков концессионера только случаями установления незаконных тарифов необоснованно сужает применение исследуемого института, что влечет необоснованные отказы в удовлетворении требований концессионера, что отрицательно сказывается на защите прав и законных интересов частного инвестора.
Статья: К вопросу о гражданско-правовой природе концессионного соглашения в сфере жилищно-коммунального хозяйства
(Замескин Л.М.)
("Семейное и жилищное право", 2023, N 4)Вопрос о правовой природе концессионных соглашений, заключаемых согласно Федеральному закону от 21 июля 2005 г. N 115-ФЗ "О концессионных соглашениях" <1> (далее - Закон о концессиях), является дискуссионным как в юридической науке, так и в практике. Особенно остро данный вопрос возникает применительно к концессионным соглашениям в сфере жилищно-коммунального хозяйства, а именно в отношении объектов теплоснабжения, водоснабжения и водоотведения (далее - коммунальные концессии), ввиду специфики субъектного состава участников правоотношений в таких концессионных соглашениях, поскольку обязательное участие в них, помимо концедента в лице соответствующего муниципального образования, в качестве третьей стороны принимает субъект Российской Федерации (ч. 1 ст. 39 Закона о концессиях), что усиливает их публично-правовую составляющую. Задействованный спектр властных полномочий публичных органов, участвующих в коммунальных концессиях, значительно шире, чем в концессионных соглашениях в других отраслях экономики. Это обусловлено тем, что вопросы тарифного регулирования (установление тарифов, утверждение инвестиционных и производственных программ, согласование долгосрочных параметров регулирования тарифов, контроль за достижением плановых значений показателей надежности, качества, энергетической эффективности) по общему правилу отнесены к полномочиям отраслевых органов исполнительной власти субъектов РФ (например, согласно ч. 1 ст. 5 Федерального закона "О водоснабжении и водоотведении" <2>), и без прямого участия субъекта РФ эффективная реализация соглашения является весьма затруднительной. Помимо этого, субъект РФ как третья сторона концессионного соглашения в сфере жилищно-коммунального хозяйства не в полной мере свободен в формировании перечня своих прав и обязанностей по соглашению, поскольку предусмотренные концессионным соглашением, но не предусмотренные Законом о концессиях права и (или) обязанности субъекта РФ подлежат установлению на уровне нормативного правового акта субъекта РФ <3> (п. 4 ч. 4 ст. 40, п. 2 ч. 5 ст. 40 Закона о концессиях). Также нельзя не отметить еще одну особенность коммунальных концессий: необходимость соответствия инвестиционных мероприятий, предусмотренных в концессионном соглашении, отраслевым схемам (схемам водоснабжения, водоотведения, теплоснабжения), содержащим описание текущего и перспективного технико-экономического состояния инфраструктуры водопроводно-канализационного и теплосетевого хозяйств.
(Замескин Л.М.)
("Семейное и жилищное право", 2023, N 4)Вопрос о правовой природе концессионных соглашений, заключаемых согласно Федеральному закону от 21 июля 2005 г. N 115-ФЗ "О концессионных соглашениях" <1> (далее - Закон о концессиях), является дискуссионным как в юридической науке, так и в практике. Особенно остро данный вопрос возникает применительно к концессионным соглашениям в сфере жилищно-коммунального хозяйства, а именно в отношении объектов теплоснабжения, водоснабжения и водоотведения (далее - коммунальные концессии), ввиду специфики субъектного состава участников правоотношений в таких концессионных соглашениях, поскольку обязательное участие в них, помимо концедента в лице соответствующего муниципального образования, в качестве третьей стороны принимает субъект Российской Федерации (ч. 1 ст. 39 Закона о концессиях), что усиливает их публично-правовую составляющую. Задействованный спектр властных полномочий публичных органов, участвующих в коммунальных концессиях, значительно шире, чем в концессионных соглашениях в других отраслях экономики. Это обусловлено тем, что вопросы тарифного регулирования (установление тарифов, утверждение инвестиционных и производственных программ, согласование долгосрочных параметров регулирования тарифов, контроль за достижением плановых значений показателей надежности, качества, энергетической эффективности) по общему правилу отнесены к полномочиям отраслевых органов исполнительной власти субъектов РФ (например, согласно ч. 1 ст. 5 Федерального закона "О водоснабжении и водоотведении" <2>), и без прямого участия субъекта РФ эффективная реализация соглашения является весьма затруднительной. Помимо этого, субъект РФ как третья сторона концессионного соглашения в сфере жилищно-коммунального хозяйства не в полной мере свободен в формировании перечня своих прав и обязанностей по соглашению, поскольку предусмотренные концессионным соглашением, но не предусмотренные Законом о концессиях права и (или) обязанности субъекта РФ подлежат установлению на уровне нормативного правового акта субъекта РФ <3> (п. 4 ч. 4 ст. 40, п. 2 ч. 5 ст. 40 Закона о концессиях). Также нельзя не отметить еще одну особенность коммунальных концессий: необходимость соответствия инвестиционных мероприятий, предусмотренных в концессионном соглашении, отраслевым схемам (схемам водоснабжения, водоотведения, теплоснабжения), содержащим описание текущего и перспективного технико-экономического состояния инфраструктуры водопроводно-канализационного и теплосетевого хозяйств.