Базовая станция сотовой связи
Подборка наиболее важных документов по запросу Базовая станция сотовой связи (нормативно–правовые акты, формы, статьи, консультации экспертов и многое другое).
Судебная практика
Перспективы и риски спора в суде общей юрисдикции: Административные правонарушения, посягающие на здоровье, санитарно-эпидемиологическое благополучие населения и общественную нравственность: Организация (ИП, должностное лицо) обжалует привлечение к ответственности за нарушение санитарно-эпидемиологических требований к эксплуатации жилых и общественных помещений, зданий, сооружений и транспорта
(КонсультантПлюс, 2024)Организация (ИП) не является субъектом ответственности (на нее не может быть возложена обязанность получения заключений по размещению базовых станций операторов сотовой связи, т.к. она не осуществляет разработку, производство, закупку, реализацию и эксплуатацию средств радиосвязи и их оборудования)
(КонсультантПлюс, 2024)Организация (ИП) не является субъектом ответственности (на нее не может быть возложена обязанность получения заключений по размещению базовых станций операторов сотовой связи, т.к. она не осуществляет разработку, производство, закупку, реализацию и эксплуатацию средств радиосвязи и их оборудования)
Подборка судебных решений за 2021 год: Статья 2 "Основные понятия, используемые в настоящем Федеральном законе" Федерального закона "О связи""Доводы истцов, что вышка базовой станции сотовой связи является особо опасным и технически сложным сооружением связи, судом верно были оценены критически, поскольку исходя из проектного решения исследуемой базовой станции, элементами которой являются антенная опора и бетонная платформа в соответствии с требованиями п. 14.1 ст. 2 ФЗ "О связи", спорный объект в соответствии с основными понятиями, приведенными в пп. 27 ст. 2 Федерального закона "О связи" N 126-ФЗ от 07.07.2003 года относится к сооружениям связи."
Статьи, комментарии, ответы на вопросы
Статья: Защита права граждан на неприкосновенность их частных коммуникаций в уголовном судопроизводстве: национальный и зарубежный аспекты
(Осипов А.Л.)
("Актуальные проблемы российского права", 2023, N 1)Проблема внесудебного порядка осмотра мобильного телефона является не новой для юридического дискурса. В частности, А.М. Багмет и С.Ю. Скобелин полагают, что не во всех случаях осмотра мобильного телефона необходимо получение соответствующего решения суда. Так, по их мнению, при получении информации о телефонных звонках, данных записной книжки, заметок в календаре телефона санкция суда не требуется. С другой стороны, те же ученые полагают, что для просмотра содержания СМС-сообщений, переписок в различных мессенджерах или по электронной почте, хранящихся в телефоне, санкция суда все-таки требуется <19>. Другие исследователи отмечают непоследовательность подхода, при котором судебная санкция требуется на обыск в жилище, но не нужна для осмотра содержимого смартфона, который может содержать не меньший объем конфиденциальной информации <20>. Российская судебная практика в большинстве случаев указывает на то, что получать специальное судебное решение для осмотра мобильного телефона (в том числе для целей фиксации данных, хранящихся в его электронной памяти) не требуется <21>. Данная правовая позиция отражена в решениях Конституционного Суда РФ <22> и решениях иных судов по конкретным уголовным делам <23>. В основу данной позиции положена некая комбинация двух видов толкования уголовно-процессуального закона: буквального (грамматического) и телеологического. Отправной точкой для применения этой комбинации является идентификация цели и соответствующего ей вида проводимого следственного действия. Поскольку в данном случае речь идет об осмотре мобильного телефона (или иного типа портативного девайса), то следователем применяются ст. 176, 177 УПК РФ, регламентирующие производство осмотра предметов. Указанный в этих статьях порядок производства осмотра не требует вынесения специального судебного решения, верифицирующего правовые основания и ограничивающего пределы вмешательства в сферу неприкосновенности частной жизни граждан. При таком подходе изучение следователем содержимого электронной памяти осматриваемого абонентского устройства рассматривается как "побочный эффект" по отношению к основной цели следственного действия - изучению физических свойств осматриваемого объекта. Уязвимость данного подхода вполне очевидна в контексте современного развития цифровых технологий, при котором осмотр содержания электронной памяти осматриваемого устройства выходит на первое место по отношению к визуальному наблюдению физических свойств соответствующего устройства (цвет, форма, размеры, биологические следы на поверхности). В этом отношении интересен зарубежный опыт. В известном решении Верховного суда США по делу Riley v. California обстоятельно разъясняется значимость мобильных телефонов как носителей информации в современных реалиях. Верховный суд США не рассматривает мобильный телефон, обозначая как какое-то условное средство связи, а придает ему куда большее значение, называя его микрокомпьютером, видеокамерой, видеопроигрывателем, записной книжкой, телевизором, газетой, заключенными вместе в одно техническое устройство, характеризующееся колоссальной емкостью памяти <24>. Суд отмечает, что до появления настолько технически развитых мобильных телефонов обыск человека ограничивался лишь некоторыми физическими аспектами и, соответственно, не представлял из себя значительного покушения на частную жизнь, осуществляемого путем просмотра данных о коммуникационной деятельности гражданина, содержащихся в соответствующем девайсе. Верховный суд США указывает, что в современном мире каждый человек, по сути, носит с собой целый спектр личных конфиденциальных данных, хранящихся в мобильном устройстве. Это означает, что при осмотре телефона право на тайну частной жизни, переписки и телефонных переговоров ограничивается в значительном объеме. Таким образом, судьи продемонстрировали, в какой мере развивающиеся технологии влияют на аспект неприкосновенности частной жизни человека в процессе расследования преступления. К сходным выводам приводит и анализ российской судебной практики. В большинстве изученных нами приговоров суды оценивали доказательственное значение протоколов осмотров мобильных телефонов не в части их внешних физических свойств, а в части свойств информационных (время, частота, адресаты телефонных соединений, адреса базовых станций сотовой связи, содержание текстовых сообщений и медиаконтента) <25>. Иными словами, для целей расследования и разрешения дела по существу следственные и судебные органы интересует прежде всего содержание информации с изъятого абонентского устройства. Этот вывод ставит под сомнение справедливость и системность существующего правового регулирования, при котором получение информации о соединениях абонентских устройств требует обязательного предварительного судебного контроля (ст. 186.1 УПК РФ), а осмотр мобильного телефона, преследующий по преимуществу ту же цель, такого судебного контроля не предусматривает.
(Осипов А.Л.)
("Актуальные проблемы российского права", 2023, N 1)Проблема внесудебного порядка осмотра мобильного телефона является не новой для юридического дискурса. В частности, А.М. Багмет и С.Ю. Скобелин полагают, что не во всех случаях осмотра мобильного телефона необходимо получение соответствующего решения суда. Так, по их мнению, при получении информации о телефонных звонках, данных записной книжки, заметок в календаре телефона санкция суда не требуется. С другой стороны, те же ученые полагают, что для просмотра содержания СМС-сообщений, переписок в различных мессенджерах или по электронной почте, хранящихся в телефоне, санкция суда все-таки требуется <19>. Другие исследователи отмечают непоследовательность подхода, при котором судебная санкция требуется на обыск в жилище, но не нужна для осмотра содержимого смартфона, который может содержать не меньший объем конфиденциальной информации <20>. Российская судебная практика в большинстве случаев указывает на то, что получать специальное судебное решение для осмотра мобильного телефона (в том числе для целей фиксации данных, хранящихся в его электронной памяти) не требуется <21>. Данная правовая позиция отражена в решениях Конституционного Суда РФ <22> и решениях иных судов по конкретным уголовным делам <23>. В основу данной позиции положена некая комбинация двух видов толкования уголовно-процессуального закона: буквального (грамматического) и телеологического. Отправной точкой для применения этой комбинации является идентификация цели и соответствующего ей вида проводимого следственного действия. Поскольку в данном случае речь идет об осмотре мобильного телефона (или иного типа портативного девайса), то следователем применяются ст. 176, 177 УПК РФ, регламентирующие производство осмотра предметов. Указанный в этих статьях порядок производства осмотра не требует вынесения специального судебного решения, верифицирующего правовые основания и ограничивающего пределы вмешательства в сферу неприкосновенности частной жизни граждан. При таком подходе изучение следователем содержимого электронной памяти осматриваемого абонентского устройства рассматривается как "побочный эффект" по отношению к основной цели следственного действия - изучению физических свойств осматриваемого объекта. Уязвимость данного подхода вполне очевидна в контексте современного развития цифровых технологий, при котором осмотр содержания электронной памяти осматриваемого устройства выходит на первое место по отношению к визуальному наблюдению физических свойств соответствующего устройства (цвет, форма, размеры, биологические следы на поверхности). В этом отношении интересен зарубежный опыт. В известном решении Верховного суда США по делу Riley v. California обстоятельно разъясняется значимость мобильных телефонов как носителей информации в современных реалиях. Верховный суд США не рассматривает мобильный телефон, обозначая как какое-то условное средство связи, а придает ему куда большее значение, называя его микрокомпьютером, видеокамерой, видеопроигрывателем, записной книжкой, телевизором, газетой, заключенными вместе в одно техническое устройство, характеризующееся колоссальной емкостью памяти <24>. Суд отмечает, что до появления настолько технически развитых мобильных телефонов обыск человека ограничивался лишь некоторыми физическими аспектами и, соответственно, не представлял из себя значительного покушения на частную жизнь, осуществляемого путем просмотра данных о коммуникационной деятельности гражданина, содержащихся в соответствующем девайсе. Верховный суд США указывает, что в современном мире каждый человек, по сути, носит с собой целый спектр личных конфиденциальных данных, хранящихся в мобильном устройстве. Это означает, что при осмотре телефона право на тайну частной жизни, переписки и телефонных переговоров ограничивается в значительном объеме. Таким образом, судьи продемонстрировали, в какой мере развивающиеся технологии влияют на аспект неприкосновенности частной жизни человека в процессе расследования преступления. К сходным выводам приводит и анализ российской судебной практики. В большинстве изученных нами приговоров суды оценивали доказательственное значение протоколов осмотров мобильных телефонов не в части их внешних физических свойств, а в части свойств информационных (время, частота, адресаты телефонных соединений, адреса базовых станций сотовой связи, содержание текстовых сообщений и медиаконтента) <25>. Иными словами, для целей расследования и разрешения дела по существу следственные и судебные органы интересует прежде всего содержание информации с изъятого абонентского устройства. Этот вывод ставит под сомнение справедливость и системность существующего правового регулирования, при котором получение информации о соединениях абонентских устройств требует обязательного предварительного судебного контроля (ст. 186.1 УПК РФ), а осмотр мобильного телефона, преследующий по преимуществу ту же цель, такого судебного контроля не предусматривает.
Путеводитель по судебной практике. Возмездное оказание услугИсследовав и оценив в порядке, предусмотренном статьей 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, представленные сторонами в обоснование своих доводов документы, суды первой и апелляционной инстанций обоснованно взыскали с ответчика в пользу истца 620 000 рублей долга по договору от 29.11.2007 N 08-1284, поскольку установили факты оказания истцом услуг по размещению базовых станций и антенн сотовой и радиорелейной связи, выполнения определенного заказчиком объема работ и наличия задолженности за оказанные услуги.
Нормативные акты
Постановление Главного государственного санитарного врача РФ от 13.03.2003 N 18
"О введении в действие Санитарных правил и нормативов СанПиН 2.1.8/2.2.4.1190-03"
(вместе с "СанПиН 2.1.8/2.2.4.1190-03. 2.1.8. Физические факторы окружающей природной среды. 2.2.4. Физические факторы производственной среды. Гигиенические требования к размещению и эксплуатации средств сухопутной подвижной радиосвязи. Санитарно-эпидемиологические правила и нормативы", утв. Главным государственным санитарным врачом РФ 30.01.2003)
(Зарегистрировано в Минюсте РФ 26.03.2003 N 4329)3.7. Утверждение проектной документации по строительству, реконструкции, техническому перевооружению, расширению и ввод в эксплуатацию построенных и реконструированных базовых станций, а также проектирование и строительство вблизи них жилых, общественных и производственных зданий допускается только при наличии санитарно-эпидемиологического заключения о соответствии санитарным правилам.
"О введении в действие Санитарных правил и нормативов СанПиН 2.1.8/2.2.4.1190-03"
(вместе с "СанПиН 2.1.8/2.2.4.1190-03. 2.1.8. Физические факторы окружающей природной среды. 2.2.4. Физические факторы производственной среды. Гигиенические требования к размещению и эксплуатации средств сухопутной подвижной радиосвязи. Санитарно-эпидемиологические правила и нормативы", утв. Главным государственным санитарным врачом РФ 30.01.2003)
(Зарегистрировано в Минюсте РФ 26.03.2003 N 4329)3.7. Утверждение проектной документации по строительству, реконструкции, техническому перевооружению, расширению и ввод в эксплуатацию построенных и реконструированных базовых станций, а также проектирование и строительство вблизи них жилых, общественных и производственных зданий допускается только при наличии санитарно-эпидемиологического заключения о соответствии санитарным правилам.