2. Отказ в освобождении от обязательств

60. Гражданин не может быть освобожден от обязательств, если он действовал недобросовестно (скрыл или вывел активы и т.д.).

Определением суда первой инстанции, оставленным без изменения судами апелляционной инстанции и округа, процедура реализации имущества гражданина завершена, должник освобожден от дальнейшего исполнения требований кредиторов. Выводы судов мотивированы отсутствием обстоятельств, свидетельствующих об умышленном уклонении должника от исполнения своих обязательств перед кредиторами.

Судебная коллегия Верховного Суда Российской Федерации отменила принятые по делу судебные акты и направила обособленный спор на новое рассмотрение по следующим основаниям.

Институт банкротства - это экстраординарный способ освобождения от долгов, поскольку в результате его применения могут в значительной степени ущемляться права кредиторов, рассчитывавших на получение причитающегося им. Процедура банкротства не предназначена для необоснованного ухода от ответственности и незаконного прекращения долговых обязательств, а судебный контроль над этой процедурой, помимо прочего, не позволяет ее использовать с противоправными целями и защищает кредиторов от фиктивных банкротств.

Законодательство о банкротстве устанавливает стандарт добросовестности, позволяя освободиться от долгов только честному гражданину-должнику, неумышленно попавшему в затруднительное финансово-экономическое положение, открытому для сотрудничества с финансовым управляющим, судом и кредиторами и оказывавшему им активное содействие в проверке его имущественной состоятельности и соразмерном удовлетворении требований кредиторов.

В процедурах банкротства гражданин-должник обязан представить информацию о своем финансовом положении, в том числе сведения о своем имуществе с указанием местонахождения, об источниках доходов, о наличии банковских и иных счетов и движении денежных средств по ним (пункт 3 статьи 213.4, пункт 6 статьи 213.5 Закона о банкротстве). Неисполнение данной обязанности, с одной стороны, не позволяет оказать гражданину действенную и эффективную помощь в выходе из кризисной ситуации через процедуру реструктуризации долгов, а с другой - создает препятствия для максимально полного удовлетворения требований кредиторов, свидетельствует о намерении получить не вытекающую из закона выгоду за счет освобождения от обязательств перед кредиторами.

Подобное поведение неприемлемо для получения привилегий посредством банкротства, поэтому непредставление гражданином необходимых сведений (представление заведомо недостоверных сведений) является обстоятельством, препятствующим освобождению гражданина от обязательств (абзац третий пункта 4 статьи 213.28 Закона о банкротстве). Исключение могут составлять случаи, когда должник доказал, что информация не была раскрыта ввиду отсутствия у него реальной возможности ее представить либо ввиду его добросовестного заблуждения относительно ее значимости для решения вопросов банкротства.

Если должник при возникновении или исполнении обязательств, на которых конкурсный кредитор основывал требование, действовал незаконно (пытался вывести активы, совершил мошенничество, скрыл или умышленно уничтожил имущество и т.п.), то в силу абзаца четвертого пункта 4 статьи 213.28 Закона о банкротстве эти обстоятельства также лишают должника права на освобождение от долгов, что указывается судом в судебном акте. По этому же основанию не допускается и освобождение гражданина от обязательств по завершении процедуры внесудебного банкротства гражданина (пункт 2 статьи 223.6 Закона о банкротстве).

Вопреки указанным правовым нормам, освобождая гражданина от долгов, суды не приняли во внимание факты, ранее установленные и оцененные этими же судами при рассмотрении дела о его банкротстве.

Так, в частности, ранее судами было установлено, что общество, являющееся работодателем гражданина, предоставило ему заем под 2% годовых и по поручению последнего в тот же день перечислило указанную сумму в счет оплаты покупки гражданином автомобиля. Гражданин обязался погасить заем и проценты посредством удержания займодавцем денежных средств из зарплаты, но спустя три дня после предоставления займа уволился из общества и не вернул ни долг, ни проценты.

Сразу же после принятия судебного решения о взыскании с гражданина задолженности он незамедлительно продал свой автомобиль по заниженной цене и подарил своей супруге земельный участок с хозяйственным строением. В деле о банкротстве гражданина эти сделки оспорены и признаны недействительными по статье 10 ГК РФ, поскольку суды усмотрели в действиях должника намерение скрыть имущество, избежать обращения на него взыскания и тем самым причинить вред кредиторам.

После вступления в силу судебного определения, обязывавшего покупателя вернуть гражданину действительную стоимость автомобиля, покупатель передал денежные средства должнику. Однако в конкурсную массу гражданин деньги не передал, на специальный банковский счет они не поступали.

При новом рассмотрении в освобождении от обязательств отказано.

По другому делу признано недобросовестным поведение должника, поскольку он на протяжении всего периода рассмотрения дела (четыре года) не вступал во взаимодействие с судом и финансовым управляющим для раскрытия требуемых для ведения дела о банкротстве сведений, не представил никакой информации о судьбе полученных от кредиторов денежных средств, причинах непринятия мер к погашению задолженности за счет вырученных от реализации имущества денежных средств. В связи с этим ему было отказано в освобождении от обязательств.

61. Реализация должником предмета залога без согласия залогодержателя может быть признана основанием для отказа в освобождении гражданина от обязательств.

При завершении процедуры реализации имущества суд первой инстанции отказал должнику в освобождении от обязательств перед кредитором, установив в его действиях признаки недобросовестного поведения. В обеспечение исполнения обязательств по кредитному договору должник предоставил банку в залог транспортное средство. Однако в последующем он продал предмет залога без согласия залогодержателя в нарушение существенных условий соглашения и пункта 2 статьи 346 ГК РФ. При подаче заявления о собственном банкротстве должник не указал на совершение им сделки в отношении спорного автомобиля, не раскрыл, на что потратил вырученные денежные средства.

Суд апелляционной инстанции отменил определение суда первой инстанции и освободил должника от исполнения обязательств, поскольку не увидел в изложенных обстоятельствах признаков недобросовестного поведения. Кроме того, суд указал, что на момент отчуждения транспортного средства в реестре уведомлений о залоге движимого имущества отсутствовала запись о залоге автомобиля.

Суд округа отменил постановление суда апелляционной инстанции и оставил в силе определение суда первой инстанции по следующим основаниям.

Уклоняясь от погашения кредиторской задолженности, должник в нарушение условий кредитного договора, норм гражданского законодательства (пункт 2 статьи 346 ГК РФ) без согласия залогодержателя реализовал предмет залога, за счет которого банк мог бы получить удовлетворение своих требований.

Денежные средства, вырученные от реализации предмета залога, банку перечислены не были. Впоследствии в процедуре банкротства в конкурсную массу денежные средства должником также переданы не были, на специальный банковский счет они не поступали.

Вопреки принципу добросовестности должником также не приведено сведений об исключительных жизненных обстоятельствах, при которых он был вынужден совершить отчуждение предмета залога без согласия залогодержателя.

Несвоевременная подача банком уведомления о залоге в реестр уведомлений о залоге движимого имущества не влияет на самостоятельную оценку поведения должника как недобросовестного по отношению к своему кредитору-залогодержателю.

По другому делу должник был освобожден от исполнения обязательств, поскольку суды установили, что он, продав автомобиль (по цене, соответствие которой рыночным условиям банком под сомнение не поставлено), направил практически все денежные средства на расчеты именно с залоговым кредитором, сведений о необоснованном расходовании выручки от продажи автомашины в личных целях, наличии иных кредиторов в деле не имеется. Тем самым требования банка были удовлетворены именно за счет заложенного имущества, на что он и рассчитывал при выдаче кредита. В связи с этим суды не усмотрели оснований для вывода о наличии у должника умысла в причинении вреда имущественным интересам залогового кредитора путем умаления юридического интереса залогодержателя, направленного на получение удовлетворения из стоимости заложенного имущества, а также о злоупотреблении им правом при проведении процедуры банкротства.

62. Принятие обязательств без намерения их исполнять влечет отказ в освобождении от них.

По итогам завершения процедуры реализации имущества гражданина определением суда первой инстанции должник освобожден от обязательств. Суд пришел к выводу, что должник не совершал недобросовестных действий, которые в силу пункта 4 статьи 213.28 Закона о банкротстве препятствуют списанию долгов.

Суд апелляционной инстанции по жалобе кредитора отменил определение суда первой инстанции и отказал в освобождении гражданина от обязательств по следующим причинам.

Суд установил, что в реестр требований кредиторов включены требования двух кредитных организаций, у которых должник взял кредиты на потребительские цели в один день. Должник не внес ни одного платежа по графикам, согласованным в договорах, а через три месяца и один день после заключения кредитных договоров обратился с заявлением о собственном банкротстве.

В таких условиях суд пришел к выводу, что должник изначально не намеревался исполнять взятые на себя обязательства, рассматривая механизм банкротства как законный способ списать долги. Такое поведение по смыслу пункта 4 статьи 213.28 Закона о банкротстве является недобросовестным и влечет отказ в освобождении гражданина от обязательств.

По другому делу суды признали, что последовательное наращивание задолженности в целях ведения роскошного образа жизни с намерением освободиться от долгов посредством механизма потребительского банкротства может быть признано основанием для отказа в освобождении от обязательств.

Суды установили, что в анализируемый период должник имел постоянное место работы, получал стабильный доход, что позволяло ему погашать обязательства по кредитным договорам с банком.

За четыре дня до подачи заявления о несостоятельности гражданин расторг трудовой договор с работодателем по собственному желанию, объясняя увольнение тем, что ему поступили выгодные предложения от других работодателей. Однако в последующем мер по трудоустройству не принимал.

Работодатель должника указывал на то, что должник являлся высококвалифицированным сотрудником банка, незадолго до увольнения был переведен на более высокую должность с существенным повышением заработной платы. Разумных причин для увольнения с престижной работы, за исключением ничем не подтвержденных доводов о предложениях перехода на более высокооплачиваемую работу, должник не привел.

Из имеющихся в материалах дела выписок по банковским счетам должника следует, что значительная часть трат связана с ведением роскошного образа жизни (покупка брендовой одежды, посещение дорогих ресторанов, заказ элитного такси).

Исследовав вышеприведенные обстоятельства, суды сделали вывод, что должник, обладая достаточным доходом для исполнения принятых обязательств и обеспечения необходимых потребностей, последовательно наращивал кредиторскую задолженность путем получения новых кредитов без намерения их возвращать, что является основанием для отказа в освобождении от обязательств.

63. Законодательством о банкротстве допускается частичное освобождение должника от обязательств.

Суд первой инстанции завершил процедуру реализации имущества и освободил должника от дальнейшего исполнения требований кредиторов.

Апелляционный суд отменил определение суда первой инстанции в части и не применил к должнику правила об освобождении от исполнения обязательств по конкретному кредитному договору перед банком по следующим основаниям.

Установлено, что в обеспечение обязательств по кредиту было предоставлено в залог транспортное средство. Однако должник не обеспечил сохранность предмета залога, распорядился им без согласия банка-залогодержателя и не привел каких-либо разумных обоснований своих действий. В связи с этим поведение должника, приведшее к невозможности для кредитора получить удовлетворение за счет стоимости заложенного имущества, признано недобросовестным.

Однако, учитывая, что по отношению к иным кредиторам признаков недобросовестного поведения при возникновении или исполнении обязательств не выявлено, в списании долгов отказано только по отношению к требованию банка.

В другом деле при завершении процедуры банкротства должнику было отказано в освобождении от обязательств в части требования конкретного кредитора (банка). Суд первой инстанции исходил из того, что при получении кредита под залог транспортного средства должник представил банку недостоверные сведения о техническом состоянии автомобиля, в связи с чем при его продаже была выручена сумма значительно меньше той, которая согласована сторонами в качестве стоимости залогового имущества на основе представленных должником сведений.

Суд апелляционной инстанции отменил определение суда первой инстанции в части отказа в освобождении от обязательства в связи со следующим.

Институт неосвобождения от исполнения обязательств является формой ответственности должника за неправомерное или недобросовестное поведение в отношениях с кредитором.

При этом исходя из общего принципа соразмерности гражданско-правовой ответственности суд вправе уменьшить размер ответственности должника, если кредитор умышленно или по неосторожности содействовал увеличению размера убытков, причиненных неисполнением или ненадлежащим исполнением, либо не принял разумных мер к их уменьшению (пункт 1 статьи 406 ГК РФ).

Таким образом, решая вопрос о наличии или отсутствии оснований для освобождения должника от дальнейшего исполнения обязательств перед кредиторами по итогам процедуры банкротства, суд может оценить действия не только самого должника, но и действия его кредиторов на предмет их соответствия требованиям принципов добросовестности и разумности.

Банк является профессиональным участником кредитного рынка, осведомленным обо всех рисках построения правоотношений в данной сфере, в том числе касающихся залога.

При этом банком не представлено сведений о том, что при заключении кредитного договора и принятии в залог дорогостоящего транспортного средства им были проведены какие-либо проверочные мероприятия. Отсутствует информация и о последующих проверках предмета залога.

Руководствуясь пунктом 1 статьи 404 ГК РФ и принимая во внимание изложенные выше обстоятельства, суд пришел к выводу о необходимости учесть поведение кредитора - профессионального участника кредитного рынка, не предпринявшего всех необходимых и разумных мер для предотвращения ситуации, при которой в залог было принято указанное транспортное средство.

В то же время основания для полного освобождения должника от дальнейшего исполнения своих обязательств перед банком исходя из обстоятельств заключения кредитного договора отсутствуют.

На основании изложенного суд пришел к выводу о необходимости разделить убытки между должником и кредитором поровну, в связи с чем должник освобожден от исполнения обязательств перед банком частично по причине непринятия последним разумных мер к уменьшению убытков - на сумму до половины разницы между согласованной сторонами стоимостью предмета залога и суммой, вырученной при его продаже.

64. Реституционные требования контрагента, возникшие в результате неправомерного распоряжения гражданином конкурсной массой в процедуре реализации, подлежат удовлетворению после расчетов с кредиторами, включенными в реестр.

После введения процедуры реализации имущества гражданин продал другому лицу оформленный на его имя автомобиль, который подлежал включению в конкурсную массу и реализации на торгах. Полученные от покупателя денежные средства гражданин в конкурсную массу не передал.

Финансовый управляющий обратился с заявлением о признании договора купли-продажи ничтожным, ссылаясь на то, что в силу пункта 5 статьи 213.25 Закона о банкротстве с даты признания гражданина банкротом сделки, совершенные гражданином лично (без участия финансового управляющего) в отношении имущества, составляющего конкурсную массу, ничтожны.

Суд первой инстанции заявленные требования удовлетворил и обязал покупателя вернуть в конкурсную массу автомобиль. В то же время суд отказал в применении двусторонней реституции и во взыскании с должника денежных средств, уплаченных покупателем, указав, что требование покупателя не может быть удовлетворено за счет конкурсной массы, в которую средства от оплаты не поступали.

Отменяя в этой части определение суда первой инстанции и применяя двустороннюю реституцию, суд апелляционной инстанции отметил, что в соответствии с пунктом 5 статьи 213.25 Закона о банкротстве требования кредиторов по сделкам гражданина, совершенным им лично (без участия финансового управляющего), действительно не подлежат удовлетворению за счет конкурсной массы.

В то же время указанное не означает, что гражданин, получивший от покупателя оплату по ничтожной сделке, освобождается от обязанности возвратить полученное предоставление. Формально реституционное требование покупателя является текущим, как возникшее после возбуждения дела о банкротстве (статья 5 Закона о банкротстве). Однако поскольку это требование не может быть удовлетворено за счет конкурсной массы и приоритетно перед реестровыми кредиторами и поскольку оно в силу своего текущего статуса не списывается по итогам процедуры, то такое требование подлежит удовлетворению гражданином после завершения дела о банкротстве и после распределения имущества между всеми кредиторами.

При этом, если имущества должника будет достаточно для расчетов с конкурсными кредиторами, финансовый управляющий, действуя разумно и добросовестно, должен будет после этого принять меры к проведению расчетов и с покупателем автомобиля.

С учетом этого суд апелляционной инстанции применил двустороннюю реституцию, указав на погашение встречного реституционного требования покупателя после расчетов с кредиторами, включенными в реестр.

65. Указание в резолютивной части судебного акта на освобождение должника от исполнения обязательств само по себе не распространяется на требования кредиторов, перечисленные в пунктах 5 и 6 статьи 213.28 Закона о банкротстве.

Приговором суда должник признан виновным в совершении преступления. С него в пользу гражданина-потерпевшего взыскан причиненный ущерб.

Определением суда первой инстанции должник освобожден от дальнейшего исполнения обязательств.

Конкурсный кредитор 1945 года рождения обратился в суд с заявлением о выдаче исполнительного листа на основании определения суда о включении его требования в реестр.

Определением суда, оставленным без изменения постановлениями судов апелляционной инстанции и округа, в удовлетворении заявления отказано. Суды исходили из того, что поскольку вступившим в законную силу определением должник освобожден от дальнейшего исполнения требований кредиторов, то основания для выдачи исполнительного листа отсутствуют.

Судебная коллегия Верховного Суда Российской Федерации отменила судебные акты и удовлетворила заявление гражданина о выдаче исполнительного листа по следующим основаниям.

Процессуальная реализация права кредитора на сохранение обязательства должника перед ним возможна согласно пункту 4 статьи 213.28 Закона о банкротстве как на стадии завершения реализации имущества гражданина, так и впоследствии, если случаи, являющиеся основанием для неприменения правил об освобождении от исполнения обязательств, выявлены после завершения реализации имущества гражданина.

Все обстоятельства, имевшие значение для сохранения обязательства перед гражданином, изложены кредитором при подаче заявления о включении требования в реестр, существовали на момент принятия судебного акта о завершении процедуры и были известны лицам, участвующим в деле о банкротстве, и суду.

Исходя из этого и абзаца четвертого пункта 4 статьи 213.28 Закона о банкротстве должник не вправе был рассчитывать на освобождение от обязательств перед кредитором, который имел все основания полагаться на исполнение обязательства после завершения процедуры банкротства. Будучи осведомленными об этих обстоятельствах, ни финансовый управляющий, ни должник этот вопрос при завершении процедуры не ставили.

Гражданин, объективно не имеющий возможности прибыть из отдаленного региона Российской Федерации в судебное заседание для изложения возражений и ознакомления с материалами дела, не имеющий технической возможности и навыков работы с интернет-ресурсами, не обеспеченный материально для заключения договоров с адвокатами (представителями), не должен нести негативные последствия того, что ожидал получения судебного акта по результатам рассмотрения дела о банкротстве посредством почтовой связи и не обжаловал судебный акт.

Не является основанием для отказа в выдаче исполнительного листа и статья 16 АПК РФ об обязательности судебного акта, поскольку указание в резолютивной части определения на освобождение должника от исполнения обязательств является общим, предусмотренным пунктом 3 статьи 213.28 Закона о банкротстве, и не распространяется автоматически на требования кредиторов, перечисленные в пунктах 4 и 5 статьи 213.28 Закона о банкротстве. Таким образом, требование гражданина не может считаться погашенным по результатам процедуры банкротства.