1. Несоблюдение организацией нормативно установленного срока осуществления мероприятий по технологическому присоединению энергопринимающих устройств потребителя влечет административную ответственность, предусмотренную статьей 9.21 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях <1>.
--------------------------------
Антимонопольный орган по результатам рассмотрения обращения потребителя (далее также - заказчик) установил, что сетевой организацией допущено нарушение требований пункта 16 Правил технологического присоединения энергопринимающих устройств потребителей электрической энергии, объектов по производству электрической энергии, а также объектов электросетевого хозяйства, принадлежащих сетевым организациям и иным лицам, к электрическим сетям, утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от 27 декабря 2004 года N 861 <2>, выразившееся в несоблюдении срока исполнения договора об осуществлении технологического присоединения энергопринимающих устройств потребителя.
--------------------------------
Частью 2 статьи 9.21 КоАП РФ предусмотрена административная ответственность, в частности, за повторное нарушение субъектом естественной монополии правил (порядка обеспечения) недискриминационного доступа или установленного порядка подключения (технологического присоединения) к электрическим сетям, нарушение собственником или иным законным владельцем объекта электросетевого хозяйства правил недискриминационного доступа к услугам по передаче электрической энергии.
Усмотрев в действиях сетевой организации состав административного правонарушения, предусмотренного частью 2 статьи 9.21 КоАП РФ, антимонопольный орган принял постановление о привлечении организации к административной ответственности.
Сетевая организация обратилась в суд с заявлением о признании постановления незаконным, поскольку срок выполнения мероприятий по технологическому присоединению не пропущен в связи с его продлением путем заключения сторонами дополнительного соглашения к договору. Продление срока исполнения договора не было связано с просрочкой исполнения обязательств заказчиком.
Суд первой инстанции удовлетворил заявленные требования и отменил постановление антимонопольного органа о привлечении организации к административной ответственности, указывая на отсутствие пропуска срока технологического присоединения потребителя в связи с его продлением дополнительным соглашением сторон.
Суд апелляционной инстанции отменил решение суда первой инстанции и указал на наличие нарушений в действиях (бездействии) сетевой организации.
В соответствии с пунктом 4 статьи 421, пунктом 1 статьи 422 Гражданского кодекса Российской Федерации <3> договор должен соответствовать обязательным для сторон правилам, установленным законом и иными правовыми актами (императивными нормами), действующими в момент его заключения.
--------------------------------
Предусмотренный сторонами договора срок подключения может быть продлен, но не должен превышать срока, императивно установленного в пункте 16 Правил. Такой подход реализован в правовом регулировании в связи с тем, что в отношениях с сетевой организацией - субъектом естественной монополии заявитель выступает потребителем услуг. Закрепленные законодателем порядок и сроки осуществления технологического присоединения вносят правовую определенность в отношения сторон, указывающую, что необходимые технологические мероприятия будут выполнены к соответствующему сроку, а право потребителя реализовано.
Несоблюдение установленного в Правилах срока влечет административную ответственность сетевой организации, предусмотренную соответствующей частью статьи 9.21 КоАП РФ, за исключением случаев, когда срок подключения был пропущен не по ее вине.
2. Уклонение от переоформления (восстановления) документов о технологическом присоединении жилого дома к электрическим сетям может являться основанием для привлечения должностного лица субъекта естественной монополии к административной ответственности по части 1 статьи 9.21 КоАП РФ.
Постановлением антимонопольного органа, оставленным без изменения решениями судов, должностное лицо субъекта естественной монополии (далее - общество) признано виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного частью 1 статьи 9.21 КоАП РФ, и подвергнуто административному наказанию.
В жалобе, поданной в суд кассационной инстанции, должностное лицо общества просило вступившие в законную силу акты отменить, производство по делу об административном правонарушении прекратить в связи с отсутствием состава административного правонарушения.
Суд кассационной инстанции, изучив материалы дела об административном правонарушении и доводы жалобы, оставил в силе состоявшиеся по делу акты.
Частью 1 статьи 9.21 КоАП РФ предусмотрена административная ответственность за нарушение субъектом естественной монополии правил (порядка обеспечения) недискриминационного доступа или установленного порядка подключения (технологического присоединения) к магистральным нефтепроводам и (или) магистральным нефтепродуктопроводам, электрическим сетям, тепловым сетям, газораспределительным сетям или централизованным системам горячего водоснабжения, холодного водоснабжения и водоотведения, либо нарушение собственником или иным законным владельцем объекта электросетевого хозяйства правил недискриминационного доступа к услугам по передаче электрической энергии, либо препятствование собственником или иным законным владельцем водопроводных и (или) канализационных сетей транспортировке воды по их водопроводным сетям и (или) транспортировке сточных вод по их канализационным сетям.
Разделом VIII Правил определен порядок восстановления и переоформления документов о технологическом присоединении (пункты 57 - 80).
Восстановление указанных документов осуществляется на основании обращения в сетевую организацию потребителя электрической энергии, собственника или иного законного владельца объектов электросетевого хозяйства с соответствующим заявлением (пункт 59 Правил), к которому приобщаются документы согласно перечню, установленному в пункте 62 Правил.
Сроки рассмотрения заявления потребителя предусмотрены пунктами 70 - 72 Правил.
Общество, являясь субъектом естественной монополии, включено в реестр субъектов естественных монополий в топливно-энергетическом комплексе.
Гражданин неоднократно обращался в общество с заявлением о переоформлении (восстановлении) документов о технологическом присоединении объекта недвижимости, который ранее был присоединен к сетям в предусмотренном законом порядке. Ответы на обращения гражданина обществом в установленные сроки не направлялись.
Указанные обстоятельства, свидетельствующие об уклонении от переоформления (восстановления) документов о технологическом присоединении жилого дома и о нарушении требований Правил, послужили законным основанием для привлечения должностного лица общества к административной ответственности по части 1 статьи 9.21 КоАП РФ.
При этом было учтено, что в силу пункта 5 Правил в случае если энергопринимающие устройства потребителя электрической энергии присоединены к электрическим сетям сетевой организации через энергетические установки производителей электрической энергии, объекты электросетевого хозяйства лиц, не оказывающих услуги по передаче электрической энергии, или бесхозяйные объекты электросетевого хозяйства, которые имеют непосредственное присоединение к сетям сетевых организаций, такой потребитель заключает договор с той сетевой организацией, к сетям которой присоединены энергетические установки производителей электрической энергии, бесхозяйные объекты электросетевого хозяйства или энергопринимающие устройства (объекты электросетевого хозяйства) лиц, не оказывающих услуги по передаче электрической энергии, к которым непосредственно присоединено его энергопринимающее устройство.
Следовательно, то обстоятельство, что энергопринимающее устройство гражданина присоединено к электрическим сетям общества через высоковольтную линию электропередачи, владелец которой не установлен, не могло служить основанием для освобождения общества от обязанности восстановить (переоформить) документы, подтверждающие технологическое присоединение, что позволило бы потребителю заключить договор электроснабжения.
3. Выдача органом местного самоуправления муниципальному бюджетному учреждению муниципального задания на выполнение собственными силами работ в сфере дорожной деятельности в отношении автомобильных дорог местного значения без проведения конкурсных процедур может привести к ограничению конкуренции на рынках выполнения указанных работ, в связи с чем образует состав административного правонарушения, предусмотренного частью 1 статьи 14.9 КоАП РФ.
Постановлением антимонопольного органа, оставленным без изменения решениями судов, глава администрации района городского округа (далее - должностное лицо) признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного частью 1 статьи 14.9 КоАП РФ, и подвергнут административному наказанию.
В жалобе, поданной в кассационный суд, должностное лицо просило отменить состоявшиеся в отношении его акты, ссылаясь на их незаконность.
Частью 1 статьи 14.9 КоАП РФ предусмотрена административная ответственность за действия (бездействие) должностных лиц федеральных органов исполнительной власти, органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации, органов местного самоуправления, иных осуществляющих функции указанных лиц органов или организаций, государственных внебюджетных фондов, а также организаций, участвующих в предоставлении государственных или муниципальных услуг, которые недопустимы в соответствии с антимонопольным законодательством Российской Федерации и приводят или могут привести к недопущению, ограничению или устранению конкуренции, а равно к ограничению свободного перемещения товаров (работ, услуг), свободы экономической деятельности, за исключением случаев, предусмотренных частью 7 статьи 14.32 КоАП РФ.
Статьей 15 Федерального закона от 26 июля 2006 года N 135-ФЗ "О защите конкуренции" <4> установлен запрет для федеральных органов исполнительной власти, органов государственной власти субъектов Российской Федерации, органов местного самоуправления, иных осуществляющих функции указанных органов или организаций организаций, участвующих в предоставлении государственных или муниципальных услуг, а также государственных внебюджетных фондов, Центрального банка Российской Федерации принимать акты и (или) осуществлять действия (бездействие), которые приводят или могут привести к недопущению, ограничению, устранению конкуренции (часть 1). Достаточным основанием для вывода о нарушении одним из названных субъектов требований части 1 статьи 15 Закона о защите конкуренции и применения части 1 статьи 14.9 КоАП РФ является в том числе возможность наступления последствий в виде недопущения, ограничения либо устранения конкуренции в результате принятия им соответствующего акта.
--------------------------------
<4> Далее - Закон о защите конкуренции, Закон.
Согласно пункту 5 части 1 статьи 16 Федерального закона от 6 октября 2003 года N 131-ФЗ "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" (далее - Закон об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации) дорожная деятельность в отношении автомобильных дорог местного значения в границах муниципального, городского округа и обеспечение безопасности дорожного движения на них, а также осуществление иных полномочий в области использования автомобильных дорог и осуществления дорожной деятельности в соответствии с законодательством Российской Федерации относятся к вопросам местного значения муниципального, городского округа.
В соответствии с пунктом 3 части 1 статьи 17 Закона об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации в целях решения вопросов местного значения органы местного самоуправления поселений, муниципальных районов, муниципальных округов, городских округов, городских округов с внутригородским делением и внутригородских районов обладают полномочиями по созданию муниципальных предприятий и учреждений, осуществлению финансового обеспечения деятельности муниципальных казенных учреждений и финансового обеспечения выполнения муниципального задания бюджетными и автономными муниципальными учреждениями, а также осуществлению закупок товаров, работ, услуг для обеспечения муниципальных нужд.
Вместе с тем положениями главы 3 Закона об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации, содержащей перечень вопросов местного значения, не предусмотрено, что в целях решения вопросов местного значения могут быть созданы муниципальные учреждения, обладающие специальными полномочиями при осуществлении деятельности в отношении автомобильных дорог.
В силу части 1 статьи 72 Бюджетного кодекса Российской Федерации закупки товаров, работ, услуг для обеспечения государственных (муниципальных) нужд осуществляются в соответствии с законодательством Российской Федерации о контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд с учетом положений этого кодекса.
Следовательно, ремонт и содержание автомобильных дорог местного значения относятся к сфере муниципальных нужд и должны осуществляться организациями, выбранными путем проведения конкурентных процедур, предусмотренных Федеральным законом от 5 апреля 2013 года N 44-ФЗ "О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд" <5>.
--------------------------------
<5> Далее - Закон о контрактной системе.
Согласно материалам дела основанием для привлечения должностного лица к административной ответственности послужили изложенные в обжалуемых актах выводы о том, что администрацией района городского округа сформировано, утверждено и выдано муниципальное задание бюджетному учреждению на 2020 год и плановый период 2021 и 2022 годов на выполнение собственными силами работ по ремонту автомобильных дорог, не закрепленных за ним на праве оперативного управления. При этом привлечение учреждения, учредителем которого является городской округ в лице администрации городского округа, к выполнению работ по муниципальному заданию осуществлено без проведения торгов.
Антимонопольным органом в рамках процедуры рассмотрения дела о нарушении антимонопольного законодательства, предусмотренной главой 9 Закона о защите конкуренции, был подготовлен аналитический отчет по результатам проведения анализа состояния конкуренции на рынке по ремонту, содержанию автомобильных дорог, принято решение о наличии признаков деяний, которые могут привести к недопущению, ограничению или устранению конкуренции.
В частности, было установлено, что на территории субъекта Российской Федерации названный вид деятельности осуществляют 250 хозяйствующих субъектов.
Антимонопольным органом также были представлены документы, подтверждающие реализацию потребности администрации района городского округа в выполнении работ по ремонту и содержанию автомобильных дорог посредством проведения конкурсных процедур.
С учетом этого антимонопольный орган пришел к выводу, что дорожная деятельность в отношении автомобильных дорог местного значения в границах городского округа должна осуществляться с учетом положений Закона о контрактной системе. Установленные муниципальным заданием спорные виды работ могли быть выполнены иными хозяйствующими субъектами независимо от форм собственности. Действующее законодательство каких-либо специальных требований к указанным работам не содержит, равно как и требований к субъектам, которые их производят.
Между тем администрацией района городского округа не было совершено действий по приведению муниципального задания (муниципальных заданий) в соответствие с нормами действующего законодательства.
Таким образом, в действиях администрации района городского округа было выявлено нарушение части 1 статьи 15 Закона о защите конкуренции, выразившееся в наделении бюджетного учреждения правом выполнения работ без проведения торгов, что могло привести к ограничению конкуренции на конкурентных рынках выполнения работ, оказания услуг по капитальному ремонту, ремонту, содержанию автомобильных дорог общего пользования.
С учетом изложенного кассационный суд согласился с тем, что вывод антимонопольного органа и судебных инстанций о наличии в бездействии должностного лица состава административного правонарушения, предусмотренного частью 1 статьи 14.9 КоАП РФ, основывался на фактических обстоятельствах дела и имеющихся доказательствах.
4. Неправомерное составление сетевой организацией акта безучетного потребления электрической энергии само по себе не свидетельствует о злоупотреблении организацией своим доминирующим положением на товарном рынке и не влечет ответственность, предусмотренную частью 2 статьи 14.31 КоАП РФ.
Общество (далее также - сетевая организация) обратилось в суд с заявлением о признании незаконным постановления антимонопольного органа о привлечении его к административной ответственности, предусмотренной частью 2 статьи 14.31 КоАП РФ, в связи со злоупотреблением доминирующим положением на рынке оказания услуг по передаче электрической энергии, выразившимся в несоблюдении требований к порядку составления акта о неучтенном потреблении электрической энергии. Нарушение состояло в составлении указанного акта в отсутствие потребителя (его уполномоченного представителя).
Суд первой инстанции удовлетворил заявленные требования, указав следующее.
Частью 2 статьи 14.31 КоАП РФ предусмотрена административная ответственность за совершение занимающим доминирующее положение на товарном рынке хозяйствующим субъектом <6> действий, признаваемых злоупотреблением доминирующим положением и недопустимых в соответствии с антимонопольным законодательством Российской Федерации, если результатом таких действий является или может являться недопущение, ограничение или устранение конкуренции либо совершение субъектом естественной монополии действий, признаваемых злоупотреблением доминирующим положением и недопустимых в соответствии с антимонопольным законодательством Российской Федерации, за исключением случаев, предусмотренных статьей 9.21 КоАП РФ.
--------------------------------
Антимонопольному органу в целях установления нарушения антимонопольных требований необходимо доказать, что деяние заявителя имеет антиконкурентную направленность, подпадает под сферу регулирования Закона о защите конкуренции и требует принятия мер антимонопольного контроля.
При выявлении указанной направленности следует учитывать разъяснения, содержащиеся в пункте 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 4 марта 2021 года N 2 "О некоторых вопросах, возникающих в связи с применением судами антимонопольного законодательства" <7>, согласно которым нарушение хозяйствующим субъектом, занимающим доминирующее положение на рынке, требований гражданского и иного законодательства при вступлении в договорные отношения, исполнении договорных обязательств, в том числе выражающееся в недобросовестном поведении, нарушающем права контрагентов, само по себе не свидетельствует о ведении хозяйствующим субъектом монополистической деятельности, запрещенной согласно части 1 статьи 10 Закона о защите конкуренции. При возникновении спора о том, имеет ли место злоупотребление доминирующим положением, следует принимать во внимание, являлось ли возможным совершение хозяйствующим субъектом определенных действий (бездействия), в том числе недобросовестных, по отношению к своим контрагентам (потребителям) в отсутствие доминирующего положения на рынке.
--------------------------------
<7> Далее - постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 4 марта 2021 года N 2.
В рассматриваемом случае составленный сетевой организацией акт безучетного потребления электроэнергии не свидетельствует о направленности действий общества на сохранение либо укрепление своего положения на товарном рынке с использованием запрещенных методов, об ущемлении интересов неопределенного круга потребителей.
Полномочия антимонопольного органа при применении статьи 10 Закона о защите конкуренции состоят в пресечении монополистической деятельности - выявлении нарушений, обусловленных использованием лицом своего доминирующего положения на рынке, а не в разрешении гражданских споров в административном порядке путем осуществления контроля за соблюдением хозяйствующими субъектами требований гражданского законодательства и иных отраслевых нормативных правовых актов.
С учетом изложенного, а также при отсутствии доказательств, подтверждающих факт злоупотребления сетевой организацией своим доминирующим положением, постановление о привлечении сетевой организации к административной ответственности признано судом незаконным.
Суд апелляционной инстанции согласился с этими выводами.
5. Действия управляющей организации, связанные с ограничением в доступе операторов связи к общему имуществу дома, могут быть признаны нарушением антимонопольных запретов и образовывать состав административного правонарушения, предусмотренного частью 2 статьи 14.31 КоАП РФ.
Заявители (жильцы многоквартирного дома) обратились в антимонопольную службу с жалобой на действия управляющей организации, которая препятствует доступу операторов связи к общему домовому имуществу для размещения оборудования и предоставления жителям услуг высокоскоростного подключения к сети "Интернет".
Антимонопольный орган принял постановление о привлечении управляющей организации к административной ответственности по части 2 статьи 14.31 КоАП РФ за злоупотребление своим доминирующим положением.
Суды первой и апелляционной инстанций признали законным принятое антимонопольным органом постановление.
Как следовало из материалов дела, организация, управляющая семью многоквартирными домами из девятнадцати существующих в сельском поселении и входившая в одну группу лиц со строительной компанией и оператором связи, признана антимонопольным органом занимающей доминирующее положение на товарном рынке по управлению многоквартирными домами с долей, превышающей 35% от его общего размера.
Строительная компания при возведении указанных семи домов, образующих единый жилой комплекс, обеспечила наличие в доме только одного аффилированного с ней оператора связи - члена группы лиц.
Жильцами многоквартирных домов на общем собрании было принято решение о доступе в многоквартирные дома всех операторов связи, с которыми жильцы (жилец) заключили договоры оказания услуг предоставления высокоскоростного Интернета, с возможностью безвозмездного размещения в доме необходимого оборудования. Указанное решение жильцов было обусловлено низкой конкуренцией операторов связи, предоставляющих данные услуги на территории сельского поселения (на товарном рынке насчитывалось всего четыре таких оператора связи), потребностью жильцов дома в новых поставщиках услуг.
Управляющая организация, ограничившая в интересах указанного аффилированного с ней оператора связи доступ иных операторов к общему имуществу дома, признана антимонопольным органом злоупотребившей своим доминирующим положением на рынке предоставления услуг по управлению многоквартирными домами, поскольку оказала негативное воздействие на конкуренцию и ущемила интересы неопределенного круга потребителей (жителей).
Таким образом, поскольку антимонопольный орган установил у субъекта ответственности наличие доминирующего положения на товарном рынке и злоупотребление данным положением, оспариваемое постановление признано законным и обоснованным.
6. Установление антимонопольным органом доминирующего положения в отношении только одного из участников коллектива хозяйствующих субъектов является необоснованным при условии сохранения между ними конкуренции, а поведение такого участника не образует состав административного правонарушения, предусмотренного соответствующей частью статьи 14.31 КоАП РФ.
Общество обратилось в суд с заявлением о признании незаконным постановления антимонопольного органа о привлечении к административной ответственности по части 1 статьи 14.31 КоАП РФ в связи со злоупотреблением доминирующим положением на рынке оказания услуг по приему и переводу платежей в пользу ресурсоснабжающих организаций, выразившимся в установлении экономически необоснованных цен на предоставляемую услугу.
В обоснование заявленных требований общество указало на ошибочность вывода о возможности признания его действий злоупотреблением доминирующим положением. Доминирующее положение общества на товарном рынке было установлено по критериям, предусмотренным в части 3 статьи 5 Закона о защите конкуренции, в рамках коллектива хозяйствующих субъектов (далее также - коллективное доминирование), которые только в совокупности могут оказывать решающее влияние на условия обращения товара на товарном рынке. При этом противоправные действия были выявлены только у общества - одного из членов коллективного доминирования. Размер его доли на товарном рынке не позволял единолично без участия других участников коллективного доминирования устанавливать для контрагентов на рынке нерыночные условия.
Антимонопольный орган, оценивая поведение только одного хозяйствующего субъекта из группы доминирующих, но продолжающих конкурировать между собой, необоснованно пришел к выводу о злоупотреблении обществом доминирующим положением.
Суд первой инстанции отказал в удовлетворении заявленных требований, указав, что часть 3 статьи 5 Закона о защите конкуренции признает доминирующим на рынке положение каждого отдельного хозяйствующего субъекта, входящего в число коллективно доминирующих на рынке, и, соответственно, на его деятельность распространяются запреты, предусмотренные статьей 10 Закона о защите конкуренции. Закон не содержит дополнительных требований по установлению причастности к выявленному правонарушению всех членов коллективного доминирования для вывода о наличии нарушения у одного из таких членов.
Суд апелляционной инстанции отменил решение суда первой инстанции и признал постановление антимонопольного органа незаконным в связи со следующим.
Согласно части 1 статьи 5 Закона о защите конкуренции одной из сущностных характеристик доминирующего положения лица (членов коллективного доминирования) является возможность оказывать решающее влияние на общие условия обращения товара на соответствующем товарном рынке. Возможность оказывать такое влияние может иметь место у одного хозяйствующего субъекта (часть 1 статьи 5 Закона) или у коллектива хозяйствующих субъектов по критериям, предусмотренным частью 3 статьи 5 Закона.
При выявлении состава административного правонарушения, предусмотренного соответствующей частью статьи 14.31 КоАП РФ, в предмет доказывания наличия злоупотребления хозяйствующим субъектом своим доминирующим положением в рамках коллектива входят вопросы соотношения действий члена коллективного доминирования и поведения всех остальных его членов, обусловленного "совокупным влиянием всех субъектов коллективного доминирования на условия обращения товара на товарном рынке" (пункт 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 4 марта 2021 года N 2), с целью выявления наличия или отсутствия факта совместного поведения (совместного злоупотребления доминирующим положением).
Отсутствие такой совместной модели поведения свидетельствует о фактическом сохранении конкурентных отношений между субъектами коллективного доминирования и лишает возможности любого из таких хозяйствующих субъектов индивидуально оказывать решающее влияние на общие условия обращения товара на соответствующем товарном рынке, и (или) устранять с этого товарного рынка других хозяйствующих субъектов, и (или) затруднять доступ на этот товарный рынок другим хозяйствующим субъектам, то есть занимать доминирующее положение, и, следовательно, исключает возможность квалификации его поведения как поведения субъекта нарушения антимонопольного законодательства и административного правонарушения.
Таким образом, поведение одного из участников коллективного доминирования при сохранении конкуренции между ними не может быть признано нарушением антимонопольного законодательства.
В ходе рассмотрения дела о нарушении антимонопольного законодательства, равно как и дела об административном правонарушении оценка действий (поведения) иных участников коллективного доминирования антимонопольным органом не осуществлялась. Доказательств, указывающих, например, на отказ членов коллективного доминирования от конкурентного поведения, наличие у них согласованной воли, антимонопольным органом не представлено.
С учетом изложенного постановление антимонопольного органа о привлечении общества к административной ответственности за злоупотребление своим доминирующим положением по части 2 статьи 14.31 КоАП РФ признано незаконным и отменено.
7. При оценке наличия злоупотребления в поведении доминирующего на рынке субъекта, подлежащего квалификации по соответствующей части статьи 14.31 КоАП РФ, суд учитывает законные интересы этого субъекта, которые вправе преследовать любой участник рынка вне зависимости от его положения на товарном рынке, и принимает во внимание обязанность по соблюдению им нормативно установленных требований к ведению профессиональной деятельности.
Пример 1. Постановлением антимонопольного органа общество привлечено к административной ответственности, предусмотренной частью 1 статьи 14.31 КоАП РФ за нарушение требований пункта 3 части 1 статьи 10 Закона о защите конкуренции, выразившееся в злоупотреблении доминирующим положением на рынке оказания услуг в сфере железнодорожных перевозок.
Общество обратилось в суд с заявлением о признании указанного постановления незаконным.
Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения судом апелляционной инстанции, заявленные требования удовлетворены.
Судами установлено, что поводом к возбуждению дела о нарушении антимонопольного законодательства послужило решение антимонопольного органа по жалобе контрагента на действия общества по навязыванию невыгодных договорных условий, предъявляющих особые требования к весу перевозимого товара (нагрузка на одно перевозочное место не должна превышать 500 кг), его размещению и креплению в багажных вагонах пассажирского поезда.
Технические условия размещения и крепления грузобагажа с указанными весовыми характеристиками в багажных вагонах для перевозки в пассажирском поезде нормативно-техническими документами не установлены.
В связи с указанным суды сочли, что к рассматриваемым правоотношениям по аналогии подлежат применению нормы, содержащиеся в Технических условиях размещения и крепления грузов в вагонах и контейнерах (утверждены Министерством путей сообщения Российской Федерации 27 мая 2003 года N ЦМ-943), регулирующие сходные отношения по перевозке грузов и согласующиеся с предлагаемыми доминантом договорными условиями.
Применительно к условиям, направленным на ограничение веса перевозимых предметов (до 500 кг), общество обоснованно руководствовалось пунктом 1.6 главы 11 указанных технических условий, который предъявляет особые требования к нагрузке на пол вагона при перевозке штучных грузов массой 500 кг и более.
Контрагент общества намеревался осуществлять перевозку грузов весом 3000 кг на одно перевозочное место в вагонах, входящих в состав пассажирских поездов, что значительно превышает указанные параметры и несет угрозу безопасности перевозимых граждан, влияет на возможность сверхнормативного перекоса кузова, возникновения иных неисправностей в процессе движения.
По мнению судов, подавая заявление в антимонопольный орган, контрагент общества, по сути, стремился уклониться от исполнения возложенных правилами перевозок, иными нормативными актами обязанностей и понудить общество осуществлять в пассажирских поездах перевозки предметов, которые должны перевозиться грузовыми поездами.
В связи с изложенным установленные договором условия признаны не противоречащими действующему законодательству, технологически обоснованными и направленными на соблюдение правил безопасности движения на железнодорожном транспорте, что исключало наличие в действиях общества признаков нарушения антимонопольного законодательства и состава административного правонарушения, предусмотренного частью 1 статьи 14.31 КоАП РФ.
Пример 2. Антимонопольный орган привлек общество к административной ответственности по части 1 статьи 14.31 КоАП РФ за злоупотребление своим доминирующим положением в форме навязывания контрагенту невыгодных договорных условий, выразившегося в направлении протокола разногласий с предложением о внесении контрагентом аванса в размере 90% от стоимости оказываемых обществом услуг.
По мнению антимонопольного органа, сам по себе факт направления доминантом протокола разногласий образует нарушение антимонопольных правил в форме навязывания невыгодных договорных условий (пункт 3 части 1 статьи 10 Закона о защите конкуренции). В свою очередь, условие по авансированию в размере 90% от стоимости оказываемых обществом услуг является дополнительным обстоятельством, указывающим на наличие нарушения.
Суд, оценивая законность принятых антимонопольным органом актов, отметил, что само по себе направление доминантом своему контрагенту протокола разногласий и, в частности, предложения по внесению авансового платежа не является злоупотреблением доминирующим положением, поскольку такие субъекты, как и прочие субъекты, вправе вести переговоры и предлагать экономически эффективные для них договорные условия (пункт 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 4 марта 2021 года N 2).
При оценке наличия нарушения подлежат исследованию содержание предлагаемых доминантом договорных условий и причины отказа в принятии условий контрагента.
Так, например, ссылки общества на невозможность согласовать предлагаемые контрагентом договорные условия в связи с необходимостью внесения изменений в его локальные нормативные документы не могут быть приняты во внимание при оценке наличия нарушения, поскольку закрепление запретов, ограничений на уровне локальных документов общества не меняет их противоправную, нарушающую требования антимонопольного законодательства природу.
Оценивая действия доминанта с учетом критериев, содержащихся в пункте 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 4 марта 2021 года N 2, суд согласился с выводом антимонопольного органа о наличии в них нарушения в форме навязывания контрагенту невыгодных договорных условий, предусматривающих внесение аванса в размере 90% от стоимости оказываемых услуг. Судом учитывалось, что предлагаемые условия не соответствовали обычной хозяйственной практике при среднерыночной цене оказываемых услуг. Размер предлагаемого к внесению аванса не был обусловлен высокой себестоимостью реализуемой услуги, которая в среднем составляла около 40% от цены, указываемой в договоре. По мнению суда, отсутствовали иные сопоставимые по выгодности договорные условия, позволяющие взамен предложить контрагенту рассматриваемое условие об авансировании. Общество не привело достаточных доказательств, опровергающих указанные доводы антимонопольного органа и подтверждающих допустимость, разумность предлагаемых условий в отсутствие у него доминирующего положения на товарном рынке.
Ссылки общества (доминанта) на наличие данного условия в ранее заключаемых с контрагентом договорах сами по себе не свидетельствуют об отсутствии нарушения и подлежат оценке с учетом действующих в момент возникновения спора обстоятельств, условий хозяйствования на товарном рынке.
С учетом изложенного суд признал законным оспариваемое постановление антимонопольного органа.
8. В случаях злоупотребления хозяйствующим субъектом своим доминирующим положением путем нарушения установленного порядка ценообразования этот субъект подлежит привлечению к административной ответственности по статье 14.31 КоАП РФ.
Общество (поставщик электроэнергии) обратилось в суд с требованием об отмене постановления антимонопольного органа о привлечении к административной ответственности по статье 14.31 КоАП РФ за злоупотребление хозяйствующим субъектом своим доминирующим положением в связи с ненадлежащей квалификацией совершенных им деяний.
По мнению общества, его действия подлежат квалификации по статье 14.6 КоАП РФ, поскольку она предусматривает ответственность за нарушение порядка ценообразования. При этом поводом для привлечения поставщика электроэнергии к административной ответственности являлся факт неприменения в отношении потребителей, проживающих в домах, оборудованных стационарными электроплитами для пищеприготовления и (или) электроотопительными установками, тарифа с понижающим коэффициентом 0,7.
Суд первой инстанции удовлетворил заявленные требования и отменил решение антимонопольного органа, сославшись на следующее.
Частью 1 статьи 14.6 КоАП РФ предусмотрена административная ответственность за завышение регулируемых государством цен (тарифов, расценок, ставок и тому подобного) на продукцию, товары либо услуги, предельных цен (тарифов, расценок, ставок, платы и тому подобного), завышение установленных надбавок (наценок) к ценам (тарифам, расценкам, ставкам и тому подобному), по табачным изделиям или никотинсодержащей продукции завышение максимальной розничной цены, указанной производителем на каждой потребительской упаковке (пачке).
Поскольку действия общества посягают на общественные отношения, складывающиеся в сфере предпринимательской деятельности по поводу продажи (поставки) отдельной продукции или товаров, оказания отдельных видов услуг, цены (тарифы) на которые подлежат государственному регулированию, то они образуют состав административного правонарушения, предусмотренного статьей 14.6 КоАП РФ.
Суд апелляционной инстанции отменил решение суда первой инстанции и оставил оспариваемое постановление антимонопольного органа в силе.
В качестве нарушения, квалифицируемого по пункту 10 части 1 статьи 10 Закона о защите конкуренции, ответственность за которое предусмотрена статьей 14.31 КоАП РФ, следует рассматривать действия (бездействие) хозяйствующего субъекта, занимающего доминирующее положение на товарном рынке, выразившиеся в занижении (завышении) регулируемых государством цен (тарифов, расценок, ставок и т.п.), в том числе их предельных уровней, и (или) в самостоятельном определении (без обращения в установленном порядке в регулирующий орган) таких цен (тарифов, расценок, ставок, надбавок и т.п.), которые привели или могут привести к недопущению, ограничению, устранению конкуренции и (или) ущемлению интересов других лиц (хозяйствующих субъектов) в сфере предпринимательской деятельности либо неопределенного круга потребителей.
Статья 14.31 КоАП РФ направлена на охрану конкурентных отношений между хозяйствующими субъектами, интересов неопределенного круга лиц и предусматривает специальный субъектный состав лиц, привлекаемых к административной ответственности, - организаций, занимающих на товарном рынке доминирующее положение. В свою очередь, статья 14.6 КоАП РФ направлена на охрану общественных отношений, связанных с корректным применением тарифного регулирования.
Статьи 14.6 и 14.31 КоАП РФ направлены на охрану различных общественных отношений и предусматривают различный субъектный состав.
В ходе рассмотрения дела судом было установлено, что общество занимает на товарном рынке доминирующее положение, реализовывало продукцию по завышенному тарифу, что привело к ущемлению интересов неопределенного круга потребителей.
Таким образом, действия сетевой организации повлекли нарушение запрета, предусмотренного пунктом 10 части 1 статьи 10 Закона о защите конкуренции, в связи с чем образуют состав административного правонарушения, предусмотренного частью 1 статьи 14.31 КоАП РФ, а не статьей 14.6 КоАП РФ.
9. Для квалификации действий хозяйствующего субъекта, не являющегося субъектом естественной монополии, по части 2 статьи 14.31 КоАП РФ антимонопольному органу необходимо доказать наличие или возможность возникновения негативных последствий в виде недопущения, ограничения или устранения конкуренции в результате совершения указанным субъектом действий, признаваемых злоупотреблением доминирующим положением.
Общество обратилось в суд с заявлением о признании незаконным постановления антимонопольного органа о привлечении к административной ответственности по части 2 статьи 14.31 КоАП РФ за нарушение запретов на установление, поддержание монопольно высокой цены товара, предусмотренных пунктом 1 части 1 статьи 10 Закона о защите конкуренции.
Соглашаясь с наличием выявленного нарушения, общество ссылалось на недоказанность антимонопольным органом негативных последствий от совершенного нарушения в виде недопущения, ограничения или устранения конкуренции, являющихся элементом состава административного правонарушения, предусмотренного частью 2 статьи 14.31 КоАП РФ. По мнению общества, его действия подлежат квалификации по части 1 статьи 14.31 КоАП РФ с назначением фиксированного, а не оборотного административного штрафа, рассчитываемого от суммы выручки (расходов) правонарушителя <8>.
--------------------------------
<8> Далее также - оборотный штраф.
Суд первой инстанции, с которым согласился суд апелляционной инстанции, удовлетворил заявленные обществом требования.
Часть 1 статьи 14.31 КоАП РФ предусматривает административную ответственность за совершение занимающим доминирующее положение на товарном рынке хозяйствующим субъектом, за исключением субъекта естественной монополии, действий, признаваемых злоупотреблением доминирующим положением и недопустимых в соответствии с антимонопольным законодательством Российской Федерации, если такие действия приводят или могут привести к ущемлению интересов других лиц и при этом результатом таких действий не является и не может являться недопущение, ограничение или устранение конкуренции, за исключением случаев, предусмотренных статьей 9.21 КоАП РФ.
В свою очередь, часть 2 статьи 14.31 КоАП РФ предусматривает административную ответственность за совершение занимающим доминирующее положение на товарном рынке хозяйствующим субъектом действий, признаваемых злоупотреблением доминирующим положением и недопустимых в соответствии с антимонопольным законодательством Российской Федерации, если результатом таких действий является или может являться недопущение, ограничение или устранение конкуренции либо совершение субъектом естественной монополии действий, признаваемых злоупотреблением доминирующим положением и недопустимых в соответствии с антимонопольным законодательством Российской Федерации, за исключением случаев, предусмотренных статьей 9.21 КоАП РФ.
Таким образом, наличие или возможность возникновения негативных последствий в виде недопущения, ограничения или устранения конкуренции и последствия в виде ущемления интересов других лиц имеют определяющее значение при квалификации правонарушений, предусмотренных частями 1 и 2 статьи 14.31 КоАП РФ. Для правильной квалификации правонарушения необходимо установить, к каким последствиям приводят или могут привести действия (бездействие), признаваемые злоупотреблением доминирующим положением, в чем выразилось недопущение, ограничение, устранение конкуренции либо ущемление интересов других лиц.
Обязанность доказывания обстоятельств, послуживших основанием для привлечения юридического лица к административной ответственности, возлагается на административный орган, принявший оспариваемое решение (часть 4 статьи 210 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации <9>).
--------------------------------
В рассматриваемом случае решение по делу о нарушении антимонопольного законодательства <10>, принятое комиссией по рассмотрению дел о нарушении антимонопольного законодательства <11>, и оспариваемое постановление не содержат обоснования наличия угрозы или фактического ограничения конкуренции как на рынке реализуемой продукции, так и на смежных товарных рынках.
--------------------------------
<10> Далее - решение комиссии антимонопольного органа, решение комиссии.
<11> Далее - комиссия антимонопольного органа, комиссия.
Антимонопольный орган также не опроверг довод общества о том, что целью совершенного им нарушения являлось получение сверх выручки за счет повышения цены реализуемой продукции, а не ограничение конкуренции на товарном рынке.
При таких обстоятельствах суд первой инстанции пришел к правильному выводу о недоказанности антимонопольным органом наличия состава административного правонарушения, ответственность за которое установлена частью 2 статьи 14.31 КоАП РФ.
10. Реализация участниками торгов (конкурентами) на основании заключенного между ними соглашения единой стратегии, направленной на достижение выгодного экономического результата за счет устранения конкурентной борьбы, может свидетельствовать о создании картеля применительно к пункту 2 части 1 статьи 11 Закона о защите конкуренции, в связи с чем повлечь административную ответственность, предусмотренную частью 2 статьи 14.32 КоАП РФ.
Пример 1. Антимонопольным органом было вынесено решение о признании двух обществ и двух предпринимателей, осуществляющих деятельность на одном товарном рынке, нарушившими пункт 2 части 1 статьи 11 Закона о защите конкуренции в связи с заключением ими устного соглашения о поддержании цен на торгах, реализованного на открытых аукционах в электронной форме.
В отношении общества как участника такого соглашения антимонопольным органом принято постановление о привлечении его к административной ответственности на основании части 2 статьи 14.32 КоАП РФ, предусматривающей наказание за заключение хозяйствующим субъектом недопустимого в соответствии с антимонопольным законодательством соглашения, если такое соглашение приводит или может привести к повышению, снижению или поддержанию цен на торгах.
Не согласившись с вынесенным решением и постановлением, общество обратилось в суд, который отказал в удовлетворении заявленных требований.
В ходе разбирательства суд установил, что хозяйствующие субъекты осуществляли деятельность на одном товарном рынке - оптовой торговли химической продукцией, совместно участвовали в торгах, проводимых в целях обеспечения государственных и муниципальных нужд, предметом которых являлась поставка реагентов, расходных материалов.
При этом были выявлены обстоятельства аффилированности указанных хозяйствующих субъектов, не свидетельствующие в то же время о наличии между ними отношений контроля (части 7 и 8 статьи 11 Закона о защите конкуренции) и исключающие возможность применения к ним запретов, установленных частью 1 статьи 11 Закона: нахождение участников соглашения по одному адресу, подача заявок с одного IP-адреса, существование между ними долгосрочных, доверительных и тесных взаимоотношений, финансовых связей.
На основании указанных обстоятельств суд первой инстанции признал наличие между хозяйствующими субъектами ограничивающего конкуренцию соглашения и оставил в силе принятые антимонопольным органом акты.
Суд апелляционной инстанции, оценивая указанные обстоятельства аффилированности, пришел к выводу, что сами по себе они не свидетельствуют о наличии между организациями ограничивающего конкуренцию соглашения и определяющим в рассматриваемом случае является наличие у организаций установленной единой стратегии, выраженной в отсутствии активности в торгах, когда участниками торгов являются только члены соглашения. Как следовало из материалов дела, в случаях, когда помимо членов соглашения в торгах принимали участие другие организации (конкуренты) с сопоставимыми изначальными условиями и схожим состоянием рынка, активность членов соглашения, количество сделанных ими предложений по цене кратно возрастало. Установление данных обстоятельств, по мнению суда, свидетельствует о направленности действий участников соглашения на обеспечение победы в торгах по максимально возможной начальной цене контракта.
С учетом изложенного суд апелляционной инстанции признал законным решение суда первой инстанции и доказанным наличие в действиях общества состава вменяемого административного правонарушения, ответственность за которое установлена частью 2 статьи 14.32 КоАП РФ.
Суд кассационной инстанции оставил принятые по делу судебные акты в силе.
Пример 2. Постановлением антимонопольного органа руководитель общества признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного частью 2 статьи 14.32 КоАП РФ, и ему назначено административное наказание в виде административного штрафа <12>.
--------------------------------
Решением суда указанное постановление оставлено без изменения.
Рассмотрев жалобу защитника на вступившее в законную силу постановление о назначении наказания, вышестоящий суд оставил ее без удовлетворения, указав следующее.
Частью 2 статьи 14.32 КоАП РФ закреплено, что заключение хозяйствующим субъектом недопустимого в соответствии с антимонопольным законодательством Российской Федерации соглашения, если такое соглашение приводит или может привести к повышению, снижению или поддержанию цен на торгах, либо заключение недопустимого в соответствии с антимонопольным законодательством Российской Федерации соглашения между организаторами торгов и (или) заказчиками с участниками этих торгов, если такое соглашение имеет своей целью либо приводит или может привести к ограничению конкуренции и (или) созданию преимущественных условий для каких-либо участников, либо участие в них влечет назначение административного наказания.
В соответствии с пунктом 2 части 1 статьи 11 Закона о защите конкуренции признаются картелем и запрещаются соглашения между хозяйствующими субъектами-конкурентами, то есть между хозяйствующими субъектами, осуществляющими продажу товаров на одном товарном рынке, или между хозяйствующими субъектами, осуществляющими приобретение товаров на одном товарном рынке, если такие соглашения приводят или могут привести к повышению, снижению или поддержанию цен на торгах.
Согласно материалам дела решением антимонопольного органа ряд участников торгов признаны нарушившими требования пункта 2 части 1 статьи 11 Закона о защите конкуренции посредством заключения устного картельного соглашения, реализация которого могла привести к поддержанию цены на нескольких аукционах.
Антимонопольным органом установлено, что на официальном сайте Российской Федерации для опубликования информации о размещении заказов администрацией поселения были опубликованы извещения о проведении нескольких аукционов в электронной форме.
Участники торгов поочередно отказывались от дальнейшей конкурентной борьбы друг с другом, что обеспечивало им победу с незначительным снижением начальной (максимальной) цены контрактов. Указанные обстоятельства свидетельствовали об осуществлении единой стратегии, направленной на извлечение выгоды из картеля его участниками.
Проведенный сравнительный анализ участия в торгах участников торгов показал активное снижение ими начальной (максимальной) цены контрактов в борьбе за контракт при их участии в торгах с третьими лицами, тогда как в отсутствие третьих лиц такая борьба между ними отсутствовала, что подтверждало наличие договоренностей между ними по совместному участию в торгах и отказ от конкурентной борьбы друг с другом. Снижение начальной (максимальной) цены контрактов в аукционах, где участники торгов приняли раздельное участие, составило от 14,33 до 47,5%, тогда как в аукционах, где они участвовали совместно и без третьих лиц, снижение составило от 0,5 до 5% от начальной (максимальной) цены контрактов.
Кроме того, оценивая наличие ограничивающего конкуренцию соглашения, суды также учитывали, что участники торгов совершали юридически значимые действия на рассматриваемых аукционах, такие как подача заявок, подача ценовых предложений и подписание контрактов, совместно используя единые инфраструктуры с одним IP-адресом.
Так, в результате анализа свойств файлов, полученных торговыми площадками от участников торгов, поданных ими в рамках участия в рассматриваемых аукционах с одного и того же IP-адреса, установлено использование идентичных учетных записей, на которых ими создавались и (или) изменялись файлы заявок, а также совпадение даты создания файлов заявок и приложений создания файла заявок.
Использование идентичных учетных записей, на которых были созданы и (или) изменены файлы заявок, поданных участниками торгов для участия в рассматриваемых аукционах, совпадение даты и времени создания и (или) изменения таких файлов заявок, а также разница во времени создания и (или) изменения в течение нескольких минут свидетельствовали о том, что участники координировали свои действия при подготовке файлов заявок, преобразовывали и сохраняли такие файлы на одних и тех же электронно-вычислительных устройствах, а также обменивались файлами заявок.
Кроме того, в результате анализа сведений, представленных кредитной организацией, доказано наличие устойчивых финансовых взаимосвязей между отдельными участниками торгов, а именно договоров процентного займа, что свидетельствовало о доверительных отношениях между ними, а также о взаимном интересе в совместном участии в торгах и заключении контрактов по итогам торгов по максимальной цене.
В соответствии с пунктом 18 части 1 статьи 4 Закона о защите конкуренции соглашение - договоренность в письменной форме, содержащаяся в документе или нескольких документах, а также договоренность в устной форме.
Согласно пункту 7 части 1 статьи 4 Закона о защите конкуренции под конкуренцией понимается соперничество хозяйствующих субъектов, при котором самостоятельными действиями каждого из них исключается или ограничивается возможность каждого из них в одностороннем порядке воздействовать на общие условия обращения товаров на соответствующем товарном рынке.
С учетом изложенного итоги проведенных торгов не были признаны результатом конкурентной борьбы, поскольку явились следствием устных соглашений, не отвечающих принципам конкуренции, что было подтверждено судами.
11. Недостижение запланированной цели картельного соглашения в связи с победой на торгах конкурента участников картеля не свидетельствует об отсутствии антиконкурентного соглашения, запрещенного законом. Действия участника соглашения, направленные на исключение конкуренции при проведении торгов и создающие угрозу наступления таких последствий, образуют состав административного правонарушения, предусмотренного частью 2 статьи 14.32 КоАП РФ.
Общество "А." обратилось в суд с заявлением об отмене постановления антимонопольного органа о привлечении его к административной ответственности, предусмотренной частью 2 статьи 14.32 КоАП РФ, за заключение антиконкурентного соглашения.
Заявитель ссылался на отсутствие негативных последствий для конкуренции от заключенного соглашения, поскольку победителем был признан иной участник торгов, не являющийся участником антиконкурентного соглашения.
Суды первой и апелляционной инстанций отказали в удовлетворении заявленных требований.
Суды установили, что антимонопольный орган правомерно квалифицировал действия обществ и индивидуального предпринимателя как направленные на реализацию картельного соглашения, поскольку ими реализовывалась единая противоправная стратегия поведения. Общество "А." и индивидуальный предприниматель, зная, что их заявки (вторые части) будут признаны не соответствующими требованиям документации, допустили существенное снижение цены аукциона и тем самым дезориентировали добросовестных участников аукциона по вопросу целесообразности продолжения участия в аукционе, создали угрозу конкуренции при проведении аукциона, оказали негативное воздействие на поведение добросовестных участников торгов.
Действия названных лиц по подаче демпинговых ценовых предложений и искусственному снижению начальной (максимальной) цены контракта более чем на 90% без намерения заключить контракт были нацелены на создание условий для отказа иных участников аукциона от конкуренции, в то время как третий участник соглашения (общество "Б.") на последних минутах аукциона должен был сделать предложение, незначительно отличающееся от начальной цены контракта, и в итоге победить на торгах с минимальным снижением цены из-за бездействия других участников.
В результате указанных действий добросовестные участники аукциона не делали ценовых предложений, тем самым отказались от агрессивной нерыночной конкурентной борьбы за право заключения контракта, кроме общества "В.", которое в результате было объявлено победителем торгов.
По мнению судов, недостижение участниками картеля запланированной цели в связи с победой конкурента не исключало наличия антиконкурентного соглашения, запрещенного пунктом 2 части 1 статьи 11 Закона о защите конкуренции. Заявители хотя и не достигли поставленной цели (не реализовали намерение), но своими действиями создали непосредственную угрозу интересам заказчика, а также законным интересам добросовестных участников торгов.
Фактическое наступление негативных последствий такого соглашения не является необходимым условием установления состава нарушения части 1 статьи 11 Закона о защите конкуренции и состава административного правонарушения, предусмотренного статьей 14.32 КоАП РФ, но выступает обстоятельством, отягчающим административную ответственность, обуславливающим применение к нарушителю более строгого административного наказания (пункт 2 примечания 3 к статье 14.31 КоАП РФ) в случаях, если деяние не образует состава уголовного преступления, предусмотренного статьей 178 Уголовного кодекса Российской Федерации.
Таким образом, суды пришли к выводу, что антимонопольный орган правомерно квалифицировал действия обществ и индивидуального предпринимателя как направленные на заключение картельного соглашения.
Суд кассационной инстанции оставил принятые судебные акты в силе.
12. Искусственное дробление заказчиком единой сделки с целью непроведения конкурентных торговых процедур может являться нарушением законодательства о контрактной системе, но само по себе не свидетельствует о наличии между сторонами антиконкурентного соглашения и состава административного правонарушения, предусмотренного частью 7 статьи 14.32 КоАП РФ.
Должностное лицо администрации города (далее - заявитель, должностное лицо) обратилось в суд с заявлением о признании незаконным постановления антимонопольного органа о привлечении его к административной ответственности по части 7 статьи 14.32 КоАП РФ за заключение ограничивающего конкуренцию соглашения.
Суд первой инстанции, отказывая в удовлетворении заявленных требований и признавая законным решение антимонопольного органа, указал, что между заказчиком и обществом (поставщиком) в целях заключения договора поставки без проведения конкурентных торговых процедур реализовано антиконкурентное соглашение, направленное на искусственное дробление единой сделки на поставку компьютерной техники для формального соблюдения ограничений по сумме сделки, предусмотренных пунктом 4 части 1 статьи 93 Закона о контрактной системе.
Такие действия нарушают положения статьи 16 Закона о защите конкуренции, устанавливающие запрет на заключение антиконкурентных соглашений между органом власти и хозяйствующим субъектом, и являются основанием для привлечения заявителя к административной ответственности на основании части 7 статьи 14.32 КоАП РФ.
Суд апелляционной инстанции отменил решение суда и признал постановление антимонопольного органа незаконным.
С учетом публичного характера антимонопольных запретов и презумпции добросовестности участников гражданского оборота на антимонопольный орган возлагается обязанность установить наличие антиконкурентного соглашения и состав его участников (пункт 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 4 марта 2021 года N 2).
Антимонопольным органом установлено, что 18, 20 и 22 декабря 2021 года администрацией города, руководителем которой являлся заявитель, заключены договоры с обществом на поставку компьютерной техники на суммы 580 000 рублей, 37 036 рублей и 21 750 рублей, оплата по которым произведена заказчиком 29 декабря 2021 года.
Вместе с тем сама по себе серия заключенных сторонами и не разведенных по времени гражданско-правовых договоров не может свидетельствовать о наличии антиконкурентного соглашения, поскольку общество (поставщик), вступая в указанные отношения, осуществляло предпринимательскую деятельность по поставке необходимого оборудования, не догадываясь о возможных целях заказчика по обходу требований Закона о контрактной системе. Как следует из материалов дела, общество, получая от администрации города новые заказы (договоры от 22 и 23 декабря 2021 года), полагало, что они обусловлены необходимостью приобретения дополнительного оборудования, количество и комплектацию которого изначально заказчику было сложно определить. Приобретаемые по новым договорам комплектующие (аксессуары) не влияли на возможность использования покупателем оборудования, приобретенного по первому договору. С учетом изложенного антимонопольный орган не доказал наличие антиконкурентного соглашения между администрацией и обществом.
Указанные действия могут нарушать требования пункта 4 части 1 статьи 93 Закона о контрактной системе и повлечь наступление ответственности должностного лица на основании части 1 статьи 7.29 КоАП РФ <13> за принятие решения о способе определения поставщика (подрядчика, исполнителя), в том числе решения о закупке товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд у единственного поставщика (подрядчика, исполнителя), с нарушением требований, установленных Законом о контрактной системе.
--------------------------------
<13> С 1 марта 2025 года указанная статья признана утратившей силу Федеральным законом от 28 декабря 2024 года N 500-ФЗ "О внесении изменений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях и статью 1 Федерального закона "О внесении изменений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях". Рассматриваемые в примере противоправные действия должностного лица с учетом нового правового регулирования могут повлечь наступление ответственности в соответствии с частью 4 статьи 7.30.1 КоАП РФ.
Таким образом, поскольку в действиях заказчика и общества не было выявлено нарушения запретов, предусмотренных статьей 16 Закона о защите конкуренции, постановление антимонопольного органа о привлечении должностного лица к административной ответственности признано незаконным и отменено.
Суд кассационной инстанции оставил постановление суда апелляционной инстанции в силе.
13. Осуществление организацией функций исполнительного органа хозяйствующего субъекта свидетельствует о наличии отношений контроля в значении, установленном частью 8 статьи 11 Закона о защите конкуренции, и, соответственно, исключает применение к указанным лицам закрепленных этой статьей Закона запретов на заключение соглашений, а также мер административной ответственности за их нарушение.
Общество "А." обратилось в суд с заявлением о признании недействительными и об отмене решения и постановления антимонопольного органа о привлечении к административной ответственности, предусмотренной частью 2 статьи 14.32 КоАП РФ, за заключение антиконкурентного соглашения. В обоснование требований указывалось, что заключившие соглашение общества "А." и "Б." подпадают под критерии группы лиц, предусмотренные статьей 9 Закона о защите конкуренции, и, соответственно, установленные в статье 11 Закона запреты на заключение ограничивающих конкуренцию соглашений на них не распространяются.
Решением суда первой инстанции в удовлетворении заявленных требований отказано в связи со следующим.
Соответствие участников соглашения критериям группы лиц, установленным статьей 9 Закона, не освобождает их от обязанности по соблюдению запретов, предусмотренных статьей 11 Закона.
Вместе с тем указанные запреты не распространяются на соглашения между хозяйствующими субъектами, входящими в одну группу лиц, если одним из таких хозяйствующих субъектов в отношении другого хозяйствующего субъекта установлен контроль либо если такие хозяйствующие субъекты находятся под контролем одного лица (часть 7 статьи 11 Закона).
Под контролем понимается возможность физического или юридического лица прямо или косвенно (через юридическое лицо или через несколько юридических лиц) определять решения, принимаемые другим юридическим лицом, посредством одного или нескольких следующих действий: распоряжение более чем 50% общего количества голосов, приходящихся на голосующие акции (доли), составляющие уставный (складочный) капитал юридического лица; осуществление функций исполнительного органа юридического лица (часть 8 статьи 11 Закона).
Заключенный между обществами "А." и "Б." договор управления не отвечает указанным требованиям контроля, соответственно, заключенное между ними антиконкурентное соглашение нарушает запрет, установленный статьей 11 Закона, и образует состав административного правонарушения, предусмотренного частью 2 статьи 14.32 КоАП РФ.
Отменяя решение суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции отметил следующее.
Как пояснил Конституционный Суд Российской Федерации в постановлении от 30 марта 2023 года N 12-П, "воля законодателя была направлена на то, чтобы связать исключение из запрета на картельные соглашения только с двумя признаками контроля", к каковым относится контроль физического или юридического лица в отношении юридического лица посредством распоряжения более чем 50% общего количества голосов либо посредством осуществления функций исполнительного органа юридического лица.
При этом осуществление функций исполнительного органа юридического лица может обеспечиваться разными правовыми средствами и формами. Под осуществлением функций исполнительного органа понимается выступление от имени компании и совершение юридически значимых актов, сделок, выполнение иных полномочий, предусмотренных статьей 40 Федерального закона от 8 февраля 1998 года N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью".
Из материалов дела следует, что фактическое осуществление хозяйствующим субъектом функций исполнительного органа другого юридического лица происходило на основании заключенного между ними договора управления. Суд апелляционной инстанции обратил внимание на то, что общество "А." на основании указанного договора на протяжении всего времени существования общества "Б." с момента его регистрации фактически осуществляет как управление, так и контроль над ним.
Суд пришел к выводу, что договор управления подпадает под критерий части 8 статьи 11 Закона о защите конкуренции - осуществление функций исполнительного органа юридического лица. Таким образом, на участников данного договора в силу указанных исключений не распространяются запреты на заключение соглашений, установленные статьей 11 Закона. Данные обстоятельства исключают применение к заявителю мер административной ответственности, предусмотренных статьей 14.32 КоАП РФ.
14. Неправомерное использование результатов интеллектуальной деятельности и приравненных к ним средств индивидуализации при оказании услуг или совершении иных действий, непосредственно не связанных с введением в оборот контрафактных товаров, является недобросовестной конкуренцией и квалифицируется по части 1, а не по части 2 статьи 14.33 КоАП РФ.
Общество обратилось в суд с требованием об оспаривании постановления антимонопольного органа о привлечении его к административной ответственности по части 2 статьи 14.33 КоАП РФ за недобросовестную конкуренцию, выразившуюся во введении в оборот товара с незаконным использованием результатов интеллектуальной деятельности и приравненных к ним средств индивидуализации юридического лица, средств индивидуализации продукции, работ, услуг.
Поводом для привлечения общества к административной ответственности послужили действия по оказанию парикмахерских услуг с использованием чужого товарного знака на вывесках студии красоты и при размещении публикаций в социальных сетях.
Суд первой инстанции отказал в удовлетворении заявленных требований, указав следующее.
Частью 1 статьи 14.6 Закона о защите конкуренции установлено, что не допускается недобросовестная конкуренция путем совершения хозяйствующим субъектом действий (бездействия), способных вызвать смешение с деятельностью хозяйствующего субъекта-конкурента либо с товарами или услугами, вводимыми хозяйствующим субъектом-конкурентом в гражданский оборот на территории Российской Федерации.
Под смешением следует понимать ситуацию, когда потребитель одного товара (товара одного производителя) отождествляет его с другим товаром (товаром другого производителя) либо допускает, несмотря на заметные отличия, возможность производства двух указанных товаров одним лицом. Таким образом, при смешении возникает риск введения потребителя в заблуждение относительно производителя товара.
Частью 2 статьи 14.33 КоАП РФ предусмотрена административная ответственность лица за такую недобросовестную конкуренцию, выразившуюся во введении в оборот товара с незаконным использованием результатов интеллектуальной деятельности и приравненных к ним средств индивидуализации юридического лица, средств индивидуализации продукции, работ, услуг.
Общество, оказывая парикмахерские услуги с использованием, в том числе на вывесках студии красоты, чужого товарного знака, осуществляло недобросовестную конкуренцию и на этом основании было обоснованно привлечено к административной ответственности, предусмотренной частью 2 статьи 14.33 КоАП РФ.
Суд апелляционной инстанции отменил решение суда, руководствуясь следующим.
Поскольку частью 2 статьи 14.33 КоАП РФ установлена ответственность за недобросовестную конкуренцию, выразившуюся только во введении в оборот товара с незаконным использованием результатов интеллектуальной деятельности и приравненных к ним средств индивидуализации юридического лица, средств индивидуализации продукции, работ, услуг, а не за любое незаконное использование таких результатов или средств, субъектом административной ответственности за административные правонарушения, предусмотренные указанной частью статьи 14.33 КоАП РФ, может быть лишь лицо, которое первым ввело в оборот товар с незаконным использованием результатов интеллектуальной деятельности и приравненных к ним средств индивидуализации юридического лица, средств индивидуализации продукции, работ, услуг. Поэтому в случае неправомерного использования результатов интеллектуальной деятельности и приравненных к ним средств индивидуализации при оказании услуг или совершении иных действий, непосредственно не связанных с введением в оборот контрафактных товаров, подлежит применению часть 1 статьи 14.33 КоАП РФ (пункт 17 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17 февраля 2011 года N 11 "О некоторых вопросах применения Особенной части Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях" <14>).
--------------------------------
<14> Далее - постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17 февраля 2011 года N 11.
Действиями, подлежащими квалификации по части 1 статьи 14.33 КоАП РФ, могут быть розничная торговля товарами с использованием чужого товарного знака на фасаде здания магазина, использование в сети "Интернет" чужого товарного знака при оказании услуг по бронированию отелей, при оказании медицинских услуг, использование чужого товарного знака на интернет-сайте бара.
Таким образом, поскольку действия общества по использованию на вывесках студии красоты чужого товарного знака не связаны с введением его в оборот, а направлены на его неправомерное использование в целях недобросовестной конкуренции, привлечение общества к административной ответственности по части 2 статьи 14.33 КоАП РФ не являлось обоснованным. Оспариваемое постановление антимонопольного органа признано незаконным.
15. Односторонний отказ хозяйствующего субъекта, осуществляющего торговую деятельность по продаже продовольственных товаров посредством организации торговой сети, от исполнения договора поставки может свидетельствовать о создании препятствия для доступа на товарный рынок хозяйствующего субъекта, с которым заключен такой договор, и служить основанием для привлечения лица, допустившего указанное нарушение, к административной ответственности по части 2 статьи 14.40 КоАП РФ.
Постановлением антимонопольного органа, оставленным без изменения решением суда, руководитель хозяйствующего субъекта - общества привлечен к административной ответственности по части 2 статьи 14.40 КоАП РФ за создание хозяйствующим субъектом, осуществляющим торговую деятельность по продаже продовольственных товаров посредством организации торговой сети, препятствий для доступа на товарный рынок других хозяйствующих субъектов.
Частью 2 статьи 14.40 КоАП РФ предусмотрена административная ответственность за создание хозяйствующим субъектом, осуществляющим торговую деятельность по продаже продовольственных товаров посредством организации торговой сети, или хозяйствующим субъектом, осуществляющим поставки продовольственных товаров в торговые сети, препятствий для доступа на товарный рынок или выхода из товарного рынка других хозяйствующих субъектов, за исключением случаев, предусмотренных статьей 14.31 КоАП РФ.
Комиссией антимонопольного органа принято решение, в котором указано на нарушение обществом антимонопольного законодательства, выразившееся в прекращении осуществления заказов и отказе от дальнейшего сотрудничества с индивидуальным предпринимателем по договору поставки.
Согласно указанному решению между обществом и индивидуальным предпринимателем заключен договор поставки, в силу которого индивидуальный предприниматель обязуется поставлять, а общество - принимать товар и оплачивать его. Заказы выставляются на основании согласованной сторонами спецификации, которая предусматривает перечень поставляемых товаров, уровень скидки и цены на них с учетом расходов индивидуального предпринимателя на доставку до магазинов (складов) общества.
Реализация поставляемой индивидуальным предпринимателем продукции в рамках данного договора поставки осуществлялась через магазины общества.
До истечения срока действия договора общество в одностороннем порядке перестало осуществлять заказы продукции индивидуального предпринимателя, что было подтверждено его письмом. В то же время общество не инициировало процедуру расторжения договора поставки в соответствии с его условиями.
Комиссия антимонопольного органа пришла к выводу об отсутствии у общества законных оснований для прекращения исполнения обязательств по заключенному договору поставки.
Также антимонопольным органом было принято во внимание, что аналогичные товары заказывались обществом у других поставщиков.
В соответствии с представленными сведениями обществу принадлежат торговые объекты, которые используются под единым коммерческим обозначением, а выручка от реализации товаров за последний календарный год превышала размер, установленный частью 4.1 статьи 1 Федерального закона от 28 декабря 2009 года N 381-ФЗ "Об основах государственного регулирования торговой деятельности в Российской Федерации", в связи с чем на общество распространяются антимонопольные правила для хозяйствующих субъектов, осуществляющих торговую деятельность.
В силу пункта 2 части 1 статьи 13 указанного федерального закона хозяйствующим субъектам, осуществляющим торговую деятельность по продаже продовольственных товаров посредством организации торговой сети, запрещается создавать препятствия для доступа на товарный рынок или выхода из товарного рынка других хозяйствующих субъектов.
Нарушение руководителем общества установленного запрета правомерно повлекло привлечение его к административной ответственности, предусмотренной частью 2 статьи 14.40 КоАП РФ, в связи с чем решением судьи вышестоящего суда обжалуемое постановление антимонопольного органа и решение суда, вынесенное по жалобе на это постановление, оставлены без изменения.
16. При решении вопроса о законности привлечения лица к административной ответственности по части 2.2 статьи 19.5 КоАП РФ необходимо учитывать, что с момента вступления в законную силу решения арбитражного суда, которым отказано в признании недействительным предписания антимонопольного органа, течение срока исполнения такого предписания возобновляется, а не начинается заново.
Постановлением антимонопольного органа, оставленным без изменения решениями судов, должностное лицо общества признано виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного частью 2.2 статьи 19.5 КоАП РФ, с назначением административного наказания в виде административного штрафа.
В жалобе, поданной в суд кассационной инстанции, должностное лицо просило отменить состоявшиеся по делу акты, ссылаясь на то, что общество обжаловало предписание антимонопольного органа в арбитражный суд, следовательно, с момента вступления решения арбитражного суда в законную силу течение срока исполнения предписания начинается заново.
Изучив материалы дела об административном правонарушении, доводы жалобы, суд пришел к следующим выводам.
В соответствии с частью 2.2 статьи 19.5 КоАП РФ невыполнение в установленный срок законного решения, предписания федерального антимонопольного органа, его территориального органа о прекращении злоупотребления хозяйствующим субъектом доминирующим положением на товарном рынке и совершении предусмотренных антимонопольным законодательством Российской Федерации действий, направленных на обеспечение конкуренции, влечет административное наказание.
Решением антимонопольного органа общество признано нарушившим положения пунктов 1, 6 части 1 статьи 10 Закона о защите конкуренции путем необоснованного установления приказами общества различных цен (тарифов) на один и тот же товар (каменный уголь), а также установления и поддержания монопольно высокой цены на уголь для прочих потребителей, что влечет ограничение конкуренции и (или) ущемление интересов неопределенного круга оптовых потребителей.
21 января 2021 года обществу выдано предписание антимонопольного органа об устранении выявленных нарушений со сроком исполнения шестьдесят дней.
Указанные решение и предписание антимонопольного органа получены обществом 25 января 2021 года, однако в установленный срок предписание не выполнено, поскольку было обжаловано обществом в арбитражный суд.
Определением арбитражного суда от 23 марта 2021 года жалоба общества принята к производству.
Решением арбитражного суда первой инстанции от 19 ноября 2021 года, оставленным без изменения постановлением арбитражного апелляционного суда от 8 августа 2022 года, вступившим в законную силу в тот же день, предписание антимонопольного органа оставлено без изменения, а жалоба общества - без удовлетворения.
Согласно части 2 статьи 52 Закона о защите конкуренции в случае принятия заявления об обжаловании предписания антимонопольного органа к производству арбитражного суда исполнение предписания приостанавливается до дня вступления решения арбитражного суда в законную силу, за исключением предписания антимонопольного органа, выданного органу государственной власти или органу местного самоуправления, если иное не предусмотрено судебным актом.
Антимонопольный орган при вынесении постановления исходил из того, что со дня получения обществом предписания (25 января 2021 года) и до дня принятия арбитражным судом жалобы общества (23 марта 2021 года) истекло пятьдесят шесть дней, после чего исполнение предписания антимонопольного органа было приостановлено до дня вступления решения арбитражного суда в законную силу (8 августа 2022 года). Таким образом, срок исполнения предписания истек 12 августа 2022 года.
Поскольку предписание не исполнено к указанному сроку, в отношении должностного лица общества 12 октября 2022 года был составлен протокол об административном правонарушении, предусмотренном частью 2.2 статьи 19.5 КоАП РФ.
При этом антимонопольный орган и суды правильно исходили из буквального толкования части 2 статьи 52 Закона о защите конкуренции, следовательно, с момента вступления в законную силу решения арбитражного суда, которым отказано в признании недействительным предписания антимонопольного органа, течение срока исполнения такого предписания возобновляется, а не начинается заново.
17. Заключение сделки при осуществлении процедуры банкротства организации не освобождает участников такой сделки от обязанности по направлению в антимонопольный орган ходатайства о ее предварительном согласовании в соответствии со статьей 32 Закона о защите конкуренции. Неисполнение указанной обязанности образует объективную сторону состава административного правонарушения, ответственность за которое установлена частью 3 статьи 19.8 КоАП РФ.
Компания обратилась в суд с требованием об отмене постановления антимонопольного органа о привлечении ее к административной ответственности по части 3 статьи 19.8 КоАП РФ за несоблюдение обязанности по направлению в антимонопольный орган ходатайства о даче предварительного согласия на осуществление сделки по получению в собственность основных производственных средств и нематериальных активов акционерного общества.
Как следовало из материалов дела, акционерное общество было признано банкротом (далее - общество-банкрот), и в отношении его была введена процедура конкурсного производства. Основные производственные средства общества-банкрота были реализованы посредством торгов в форме открытого аукциона, покупателем выступила компания. По мнению антимонопольного органа, данная сделка с учетом стоимости активов общества-банкрота подлежала обязательному предварительному согласованию с антимонопольным органом.
Компания, обращаясь в суд с указанным требованием, ссылалась на отсутствие у нее данной обязанности, поскольку имущество приобреталось в соответствии с процедурой, установленной в Федеральном законе от 26 октября 2002 года N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), которая не предусматривает необходимости согласовывать заключаемые сделки с антимонопольным органом.
Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлением суда апелляционной инстанции, заявленные требования компании были удовлетворены.
Удовлетворяя заявленные требования, суды пришли к выводу об отсутствии в действиях заявителя нарушения, поскольку обязанность, предусмотренная статьей 28 Закона о защите конкуренции, не распространяется на сделки, заключаемые по результатам торгов, проводимых в соответствии с Законом о банкротстве.
Суд кассационной инстанции отменил оспариваемые судебные акты, указав следующее.
Статьей 28 Закона о защите конкуренции определены сделки с акциями (долями), имуществом коммерческих организаций, правами в отношении коммерческих организаций, которые могут осуществляться с предварительного согласия антимонопольного органа.
В соответствии с пунктом 3 части 1, частью 2 статьи 32 Закона о защите конкуренции лица, приобретающие акции (доли), имущество, активы хозяйствующих субъектов, права в отношении хозяйствующих субъектов в результате совершения сделок, предусмотренных статьями 28 и 29 Закона о защите конкуренции, обращаются в антимонопольный орган для получения согласия на осуществление сделок.
При этом часть 2 статьи 28 Закона о защите конкуренции предусматривает перечень исключений, когда требование о получении предварительного согласия антимонопольного органа на осуществление сделок не применяется. Такими исключениями являются, например, случаи, когда сделки осуществляются лицами, входящими в одну группу лиц по основаниям, предусмотренным пунктом 1 части 1 статьи 9 Закона, либо когда осуществление сделок предусмотрено актами Президента Российской Федерации или актами Правительства Российской Федерации.
Данный перечень исключений не содержит указания об освобождении компании от обязанности по предварительному согласованию сделки, заключенной по итогам торгов, проводимых в процедуре, предусмотренной Законом о банкротстве.
Учитывая изложенное, а также те обстоятельства, что на момент подписания договора и передаточного акта компания и общество-банкрот не входили в одну группу лиц, осуществление сделки между указанными лицами не предусматривалось актами Президента Российской Федерации или актами Правительства Российской Федерации, компании в соответствии с частью 1 статьи 32 Закона о защите конкуренции надлежало обратиться в антимонопольный орган с ходатайством о получении в собственность основных производственных средств общества-банкрота. Однако данная обязанность обществом не была исполнена.
Таким образом, компания нарушила требования статьи 28 Закона о защите конкуренции и правомерно была привлечена к административной ответственности на основании части 3 статьи 19.8 КоАП РФ.
18. Отраслевое законодательство не содержит положений, обязывающих банки и налоговые органы представлять в антимонопольный орган по его мотивированному требованию документы, содержащие сведения, составляющие банковскую и налоговую тайну, в связи с чем отказ в представлении таких документов указанному органу не образует события административного правонарушения, предусмотренного частью 5 статьи 19.8 КоАП РФ.
Пример 1. Постановлением антимонопольного органа банк привлечен к административной ответственности по части 5 статьи 19.8 КоАП РФ, устанавливающей административное наказание за непредставление или несвоевременное представление в федеральный антимонопольный орган, его территориальный орган сведений (информации), предусмотренных антимонопольным законодательством Российской Федерации, в том числе непредставление сведений (информации) по требованию указанных органов.
Основанием для привлечения к ответственности явился отказ банка в представлении запрашиваемой антимонопольным органом информации.
Не согласившись с принятым постановлением, банк обратился в суд с заявлением о признании его незаконным, поскольку запрашиваемая информация относится к сведениям, содержащим банковскую тайну.
Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлениями суда апелляционной инстанции и суда кассационной инстанции, в удовлетворении заявленных требований было отказано. Суды исходили из того, что Закон о защите конкуренции не содержит ограничений по составу и объему запрашиваемой информации, необходимой для осуществления антимонопольным органом его задач и функций.
Верховный Суд Российской Федерации отменил принятые по делу судебные акты и удовлетворил требования банка по следующим основаниям.
Положения части 6 статьи 44 Закона о защите конкуренции предоставляют антимонопольному органу право запрашивать у соответствующих организаций (органов, лиц) документы с соблюдением требований, установленных федеральным законодательством о государственной тайне, банковской тайне, коммерческой тайне или об иной охраняемой законом тайне.
В рассматриваемом случае таким федеральным законом, устанавливающим требования к представлению информации, содержащей банковскую тайну, является Федеральный закон от 2 декабря 1990 года N 395-I "О банках и банковской деятельности" (далее - Закон о банках).
Статья 26 названного закона содержит положения о банковской тайне клиентов кредитной организации, гарантирующие защиту интересов клиентов и корреспондентов кредитной организации, Центрального банка Российской Федерации, организации, осуществляющей функции по обязательному страхованию вкладов, а также определяет перечень лиц, которым могут быть предоставлены сведения, содержащие банковскую тайну. Органы Федеральной антимонопольной службы в данный перечень не включены.
С учетом изложенного статья 26 Закона о банках ограничивает предоставленные антимонопольному органу полномочия запрашивать документы, содержащие банковскую тайну.
Кроме того, согласно части 2 статьи 25 Закона о защите конкуренции Центральный банк Российской Федерации обязан представлять в федеральный антимонопольный орган по письменному запросу этого органа принятые Центральным банком Российской Федерации нормативные акты, а также информацию (за исключением информации, составляющей банковскую тайну), необходимую для проведения федеральным антимонопольным органом анализа состояния конкуренции на рынке услуг, оказываемых поднадзорными Центральному банку Российской Федерации финансовыми организациями, и осуществления контроля за состоянием конкуренции.
Освободив Центральный банк Российской Федерации от обязанности представлять в федеральный антимонопольный орган по письменному запросу этого органа информацию, составляющую банковскую тайну, законодатель не имел в виду иное в отношении банков и других кредитных организаций.
Таким образом, статья 25 Закона о защите конкуренции во взаимосвязи с положениями части 6 статьи 44 данного закона и статьи 26 Закона о банках не содержит положений, обязывающих банк представлять в антимонопольный орган по его мотивированному требованию документы, составляющие банковскую тайну.
Следовательно, у банка отсутствовала обязанность исполнять запрос антимонопольного органа о предоставлении сведений, в связи с чем в действиях банка отсутствует состав административного правонарушения, ответственность за которое установлена частью 5 статьи 19.8 КоАП РФ.
Пример 2. Суды отменили постановление антимонопольного органа о привлечении налогового органа к административной ответственности по части 5 статьи 19.8 КоАП РФ за отказ в предоставлении информации, содержащей налоговую тайну. При этом суды руководствовались положениями Налогового кодекса Российской Федерации <15>, который устанавливает требования к предоставлению такой информации.
--------------------------------
Согласно пункту 1 статьи 102 НК РФ налоговую тайну составляют любые полученные налоговым органом, органами внутренних дел, следственными органами, органом государственного внебюджетного фонда и таможенным органом сведения о налогоплательщике, за исключением сведений, являющихся общедоступными, в том числе ставших таковыми с согласия их обладателя - налогоплательщика.
В силу абзаца второго пункта 3 статьи 102 НК РФ доступ к сведениям, составляющим налоговую тайну, имеют должностные лица, определяемые соответственно федеральным органом исполнительной власти, уполномоченным по контролю и надзору в области налогов и сборов, федеральным органом исполнительной власти, уполномоченным в области внутренних дел, федеральным государственным органом, осуществляющим полномочия в сфере уголовного судопроизводства, федеральным органом исполнительной власти, уполномоченным в области таможенного дела.
Таким образом, действующим законодательством антимонопольный орган не отнесен к лицам, уполномоченным на получение сведений, составляющих налоговую тайну.
19. Выполнение юридическим лицом обязанности по представлению запрашиваемой антимонопольным органом информации не предполагает совершения действий по ее истребованию у третьих лиц, обобщению, систематизации и изложению в формах, не предусмотренных действующими нормативными правовыми актами.
Общество обратилось в суд с заявлением о признании незаконным постановления антимонопольного органа о привлечении к административной ответственности, предусмотренной частью 5 статьи 19.8 КоАП РФ, за непредставление в полном объеме запрашиваемых названным органом документов и информации.
В обоснование заявленных требований общество ссылалось на то, что в нарушение требований статьи 25 Закона о защите конкуренции антимонопольный орган обязал общество обобщить имеющуюся у него информацию и предоставить в форме аналитической таблицы, позволяющей антимонопольному органу сравнить интересующие его характеристики; другая часть запрошенной информации отсутствовала у общества, поэтому не могла быть представлена.
Суд первой инстанции удовлетворил заявленное требование, указав следующее.
В силу части 1 статьи 25 Закона о защите конкуренции перечисленные в ней лица обязаны представлять в антимонопольный орган по его мотивированному требованию в установленный срок необходимые антимонопольному органу в соответствии с возложенными на него полномочиями документы, объяснения, информацию соответственно в письменной и устной форме, включая акты, договоры, справки, деловую корреспонденцию, иные документы и материалы, выполненные в форме цифровой записи или в форме записи на электронных носителях.
Запрашиваемые документы и информация должны быть относимы и взаимосвязаны с нарушением антимонопольного законодательства, в совершении которого подозревается общество. Непредставление запрашиваемых документов и информации влечет ответственность лица, предусмотренную частью 5 статьи 19.8 КоАП РФ.
При этом суд отметил, что предусмотренная Законом о защите конкуренции обязанность будет считаться неисполненной в случае, когда антимонопольным органом будет доказано, что запрашиваемая информация у общества имелась (должна была иметься), но сознательно не была им предоставлена. Исполнение запроса антимонопольного органа не предполагает обязанности общества по истребованию необходимой информации у третьих лиц, а также ее систематизации и направлению в запрашиваемой органом форме.
Как следовало из материалов дела, исполнение запроса антимонопольного органа предполагало необходимость обобщения информации и направления в форме аналитической таблицы, позволяющей антимонопольному органу сравнить интересующие его характеристики.
Некоторые из запрошенных документов отсутствовали у общества, и антимонопольный орган не доказал, что они были (должны были быть) у общества с учетом осуществляемой им хозяйственной деятельности.
Суд пришел к выводу, что обществом были приняты все необходимые (разумные) меры по исполнению требований антимонопольного органа, общество взаимодействовало с ним в целях полного и своевременного предоставления сведений, документов, однако по объективным причинам не все из них могли быть предоставлены.
Учитывая, что антимонопольный орган не доказал факт неисполнения обществом требований Закона, в действиях общества отсутствует состав административного правонарушения, предусмотренного частью 5 статьи 19.8 КоАП РФ.
Суды апелляционной и кассационной инстанций оставили решение суда в силе.
- Гражданский кодекс (ГК РФ)
- Жилищный кодекс (ЖК РФ)
- Налоговый кодекс (НК РФ)
- Трудовой кодекс (ТК РФ)
- Уголовный кодекс (УК РФ)
- Бюджетный кодекс (БК РФ)
- Арбитражный процессуальный кодекс
- Конституция РФ
- Земельный кодекс (ЗК РФ)
- Лесной кодекс (ЛК РФ)
- Семейный кодекс (СК РФ)
- Уголовно-исполнительный кодекс
- Уголовно-процессуальный кодекс
- Производственный календарь на 2025 год
- МРОТ 2025
- ФЗ «О банкротстве»
- О защите прав потребителей (ЗОЗПП)
- Об исполнительном производстве
- О персональных данных
- О налогах на имущество физических лиц
- О средствах массовой информации
- Производственный календарь на 2024 год
- Федеральный закон "О полиции" N 3-ФЗ
- Расходы организации ПБУ 10/99
- Минимальный размер оплаты труда (МРОТ)
- Календарь бухгалтера на 2025 год
- Частичная мобилизация: обзор новостей