Оспаривание сделок должника

7. При установлении равноценности встречных обязательств по договору, заключенному с работником должника, учитывается не только цена сделки, но и вклад работника в хозяйственную деятельность предприятия, в том числе в пределах трудовой функции.

В деле о банкротстве юридического лица конкурсный управляющий обратился с заявлением об оспаривании договора, на основании которого должник предоставил своему бывшему работнику в собственность жилое помещение.

Суды заявление управляющего удовлетворили, исходя из того, что сделка являлась для должника безвозмездной, а следовательно, совершенной при неравноценном встречном исполнении во вред кредиторам.

Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации, отменяя судебные акты и направляя обособленный спор на новое рассмотрение, указала следующее.

Из пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве следует, что понятие неравноценности является оценочным, в силу чего к нему не могут быть применимы заранее установленные формальные (процентные) критерии отклонения договорной цены от рыночной. Помимо цены для определения признака неравноценности во внимание должны приниматься все обстоятельства совершения сделки, то есть необходимо исследовать контекст отношений должника с контрагентом для того, чтобы вывод о подозрительности являлся убедительным и обоснованным.

В данном деле ответчик на всех стадиях судебного разбирательства приводил документально обоснованные доводы о том, что он длительное время являлся сотрудником должника, а оспариваемый договор фактически представлял собой материальное поощрение работника в соответствии с условиями трудового договора. Ответчик обращал внимание на то, что такое поощрение работников практиковалось должником в своей хозяйственной деятельности.

Для целей банкротства встречное предоставление работника может заключаться не только в предусмотренной условиями договора оплате, но и во вкладе в деятельность предприятия, которую вносит работник исходя из той трудовой функции, которую он выполнял в период до и после совершения сделки по условиям трудового договора.

В случае документального подтверждения изложенные ответчиком факты указывают на то, что сопутствующие заключению договора обстоятельства и контекст взаимоотношений сторон исключали вывод о подозрительности сделки, а также о неравноценном характере осуществленного контрагентами встречного исполнения.

8. Требования контролирующих должника лиц о конкурсном оспаривании сделок должника по общему правилу не подлежат удовлетворению.

В деле о банкротстве юридического лица его мажоритарный акционер с долей более шестидесяти процентов, требование которого признано подлежащим удовлетворению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты, обратился с заявлением о признании недействительными договоров об открытии кредитной линии и договоров о переводе долга.

Суды заявление удовлетворили, признали сделки недействительными по основанию, предусмотренному пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, исходя из того, что сделки не были экономически целесообразными, поскольку увеличивали долговую нагрузку должника во вред его кредиторам.

Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации, отменяя принятые по обособленному спору судебные акты и направляя обособленный спор на новое рассмотрение, указала следующее.

Институт оспаривания сделок должника по основаниям, предусмотренным Законом о банкротстве (далее - конкурсное оспаривание сделок), прежде всего направлен на защиту интересов независимых кредиторов, чьи требования объективно существовали к моменту совершения предполагаемого противоправного действия. У контролирующих должника лиц, в том числе являющихся кредиторами в деле о банкротстве, по общему правилу отсутствует подлежащий судебной защите материально-правовой интерес в конкурсном оспаривании сделок. Иное приводило бы к тому, что они имели бы возможность недобросовестно использовать дело о банкротстве для пересмотра итогов своей хозяйственной деятельности.

Институт конкурсного оспаривания по своему предназначению направлен прежде всего на защиту кредиторов от контролирующих лиц, их недобросовестных действий по выводу активов в преддверии банкротства. Являясь членами одной группы лиц, они не имеют права противопоставлять другим участникам сделок и должнику возражения об убыточности сделок в силу противоречия таких возражений их предшествующему поведению. При этом законодательство защищает интересы контролирующих и иных аффилированных лиц посредством механизмов корпоративного права, допускающих возможность оспаривания сделок, совершенных без необходимого согласия либо с нарушением представителем условий осуществления полномочий либо интересов юридического лица (статьи 173.1, 174 ГК РФ и др.).

9. При оспаривании платежей участника группы необходимо учитывать совокупность взаимосвязанных финансовых операций всех членов такой группы.

Конкурсный управляющий обратился с заявлением об оспаривании денежных операций, произведенных должником, на основании пункта 3 статьи 61.3 Закона о банкротстве.

Суды заявление конкурсного управляющего удовлетворили.

Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации, отменяя принятые судебные акты и направляя обособленный спор на новое рассмотрение, указала следующее.

Участвующие в деле лица не оспаривали, что должник входил в группу компаний, не отрицали реальность внутригрупповых договорных отношений, в том числе тех, в рамках которых произведен оспариваемый платеж, не ссылались на какие-либо документы, указывающие на то, что движение денежных потоков внутри группы имело признаки искусственного перераспределения получаемой из внешних источников выручки на одного члена группы.

Поскольку доводы, ставящие под сомнение наличие спорных отношений, не были заявлены, отношения не могли быть квалифицированы в качестве мнимых (пункт 1 статьи 170 ГК РФ). Нет оснований и для признания оспариваемого платежа недействительным как операции, совершенной в обход требований независимых кредиторов и направленной на изъятие компенсационного финансирования, предоставленного ранее (пункт 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве).

При оценке внутригрупповых отношений необходимо принимать во внимание в том числе финансовые операции по счетам должника, сальдо внутригрупповых расчетов, а также сложившуюся бизнес-модель отношений в группе.

Анализируемая группа компаний не являлась искусственно раздробленным на самостоятельные организации образованием. Ее разделение на отдельные юридические лица основано на функциональном распределении обязанностей. Из содержания одной исходящей расчетной операции при наличии других (входящих) операций невозможно понять, является ли такая операция частью незаконного плана по изъятию компенсационного финансирования в ущерб интересам независимых кредиторов. Для оценки соответствующих обстоятельств необходимо проанализировать внутригрупповые отношения комплексно. Если после одной расходной операции по оплате внутригрупповых услуг совершается последующая операция, на основании которой на счет того же лица поступает денежная сумма из внутригруппового источника, пополняющая конкурсную массу, то предпочтение устраняется на сумму, полученную по второй операции (статья 61.7 Закона о банкротстве).

10. При оспаривании обеспечительной сделки подлежит учету выгода от финансирования, полученная лицом, предоставившим обеспечение по обязательству другого участника группы компаний.

Иностранный банк (далее - банк) обратился с заявлением о включении требования в реестр, а конкурсный управляющий обратился с заявлением об оспаривании лежащей в основании требования сделки, оба заявления объединены в одно производство. Требование банка было основано на гарантии должника, обеспечивающей обязательства из облигаций иностранной компании, входящей в одну группу аффилированных с должником лиц.

Суды признали договор гарантии недействительным, а требование необоснованным, указав, что покупка банком облигаций изначально не предполагала исполнение обязательства иностранной компанией как основным заемщиком, так как она была создана с минимальным капиталом накануне эмиссии облигаций. Суды полагали, что такая схема финансирования имеет рискованный характер и причинила вред кредиторам.

Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации, отменяя судебные акты и отказывая в удовлетворении заявления о признании сделки недействительной и применении последствий ее недействительности, указала следующее.

Из обстоятельств дела следовало, что банк приобрел облигации иностранной компании, полностью подконтрольной должнику; деньги по облигационному займу фактически получены должником, он израсходовал их по своему усмотрению.

В ходе рассмотрения обособленного спора в предыдущих инстанциях банк последовательно объяснял, что использованная сторонами модель финансирования имела экономический смысл, позволяя законно уменьшить размер налоговых обязательств участников сделки. Таким образом, банк не только привел убедительные доводы по поводу реальности сделки и взаимной выгоды для сторон, но и обосновал широкое использование подобной модели в международном коммерческом кредитовании.

Поскольку должник действовал в интересах группы взаимосвязанных лиц и получил выгоду от выданного банком финансирования, выдача им гарантии не может расцениваться как противоречащая сути предпринимательской деятельности безвозмездная сделка и ввиду изложенного не подлежит оспариванию на основании статьи 61.2 Закона о банкротстве.

11. Сделки, опосредующие возврат компенсационного или корпоративного финансирования, могут быть оспорены на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Конкурсный управляющий обратился с заявлением об оспаривании семи договоров уступки прав требования на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве. Требования к третьим лицам были уступлены должником лицу (ответчику), которое ранее осуществляло компенсационное финансирование должника, тем самым фактически осуществлялся возврат такого финансирования.

Суды первой и апелляционной инстанций заявление удовлетворили.

Суд округа судебные акты отменил, пришел к выводу о том, что возврат компенсационного финансирования фактически представляет собой предпочтительное погашение требования ответчика, в связи с чем соответствующие сделки подлежат оспариванию на основании статьи 61.3 Закона о банкротстве. В связи с этим суд округа удовлетворил заявление управляющего только в отношении сделок, совершенных в пределах шестимесячного срока до принятия к производству заявления о признании должника банкротом.

Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации, отменяя постановление суда округа и оставляя в силе определение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции, указала следующее.

При оспаривании сделок по основанию, предусмотренному пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, истец должен доказать факт нарушения сделкой имущественных интересов кредиторов должника. В данном случае ответчиком и должником созданы условия для максимально возможного погашения обязательств, возникших из отношений по компенсационному финансированию (для изъятия этого финансирования) в ущерб интересам независимых кредиторов, то есть для переложения на последних риска утраты компенсационного финансирования, что очевидно свидетельствует о нарушении их имущественных интересов.

В другом деле применительно к оспариванию сделки, направленной на возврат миноритарным акционером ранее внесенного в капитал банка-должника безвозмездного вклада (пункт 1 статьи 32.2 Федерального закона от 26 декабря 1995 г. N 208-ФЗ "Об акционерных обществах"), Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации указала следующее.

Поскольку сделки (внесение безвозмездного вклада и обратная сделка) заключены ответчиком как акционером и непосредственно связаны с его участием в капитале должника, они носят корпоративный характер. Согласно абзацу восьмому статьи 2, а также статье 148 Закона о банкротстве акционеры по таким обязательствам не относятся к числу конкурсных кредиторов, соответствующие обязательства носят внутренний характер и не могут конкурировать с внешними обязательствами, то есть с обычными обязательствами должника как участника имущественного оборота перед другими участниками этого оборота.

Акционер одновременно с внесением вклада в имущество должника принимает на себя повышенный риск утраты вклада на случай банкротства и соглашается с невозможностью его возврата до проведения расчетов с независимыми кредиторами. До заключения обратной сделки акционер должен проявить повышенную осмотрительность, приложить дополнительные усилия в сравнении с мерами общего характера, обычно предпринимаемыми контрагентами общества.

Суды установили, что обратная сделка заключена в трехлетний период подозрительности. Она является безвозмездной, а значит направлена на причинение вреда кредиторам банка. В результате совершения обратной сделки конкурсная масса банка уменьшилась, что свидетельствует о фактическом причинении вреда. При этом исходя из обстоятельств дела вывод судов о том, что ответчик не должен был знать об ущемлении обратной сделкой интересов кредиторов банка, был признан преждевременным и неподтвержденным.

При новом рассмотрении судам предложено проверить, охватываются ли спорные отношения положениями пункта 2 статьи 61.2 и пункта 3 статьи 189.40 Закона о банкротстве, и распределить бремя доказывания с учетом корпоративного характера сделок и целей их совершения.

12. Перечисление должником предоплаты как таковое не свидетельствует об оказании предпочтения по смыслу статьи 61.3 Закона о банкротстве.

Должник (покупатель) накануне возбуждения дела о банкротстве произвел в адрес поставщика платеж по договору купли-продажи, предусматривающему стопроцентную предоплату. В тот же день поставщик осуществил отгрузку товара в полном объеме. Считая, что перечисление денежных средств привело к предпочтительному удовлетворению требования поставщика, конкурсный управляющий подал заявление о признании указанного платежа недействительным.

Суд первой инстанции заявление удовлетворил. Суд апелляционной инстанции определение отменил, в удовлетворении заявления отказал. Суд округа постановление суда апелляционной инстанции отменил, оставил в силе определение суда первой инстанции.

Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации, отменяя постановление суда округа и оставляя в силе постановление суда апелляционной инстанции, указала следующее.

Согласно пункту 3 статьи 61.4 Закона о банкротстве сделки должника, по которым должник получил равноценное встречное исполнение обязательств непосредственно после заключения договора, могут быть оспорены только на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве. Невозможность оспаривания такой сделки как совершенной с предпочтением связана с тем, что ее совершение не влечет изменения объема конкурсной массы, так как без исполнения обязательства должником (изъятия) не будет и встречного исполнения обязательства контрагентом (пополнения). В данном случае отсутствует главный признак преимущественного удовлетворения - выборочное распределение недостаточных средств, которое нарушает принцип очередности и пропорциональности.

Следует учесть, что положения пункта 3 статьи 61.4 Закона о банкротстве применяются только в том случае, если должник исполнил обязательство первым, после чего незамедлительно получил равноценное встречное исполнение, поскольку в обратной ситуации у должника появляется выбор, в пользу кого исполнить обязательство при недостаточности средств, что не исключает возможности оспаривания преимущественного удовлетворения.

Применительно к данному спору должник получил равноценное встречное исполнение от общества сразу после внесения денежных средств, что исключает оспаривание данной сделки по признаку предпочтительности.