Действующий правовой режим, его цель и продолжительность в свете этой цели, а также процессуальная защита

Суд принял во внимание, что логическое обоснование и цель национального правового режима, применимого в отношении транзитной зоны аэропорта, заключались в создании зоны ожидания на тот период, пока власти будут принимать решение, стоит ли Российской Федерации официальной принимать лиц, которые обращаются с просьбой предоставить политическое убежище. Хотя это само по себе не играло решающей роли, важно было отметить, что российские органы власти не стремились лишить заявителей свободы и сразу же запретили им въезд. Заявители оставались в транзитной зоне в основном потому, что они ожидали результата процедуры предоставления убежища (пункт 143 постановления).

Право государств контролировать въезд иностранцев на свою территорию подразумевает, по мнению Суда, что разрешение на въезд может быть обусловлено соответствием определенным требованиям. Таким образом, в отсутствие иных значимых факторов ситуация физического лица, обращающегося по поводу въезда и ожидающего в течение непродолжительного периода проверки своего права на въезд, не может быть охарактеризована как лишение свободы, вменяемое в вину государству, поскольку в таких делах органы власти государства не предприняли в отношении лица никаких иных действий, кроме реакции на его или ее желание въехать в виде проведения необходимых проверок (пункт 144 постановления).

Также, согласно позиции Суда, имеет значение, существовали ли (в соответствии с целями применимого правового режима) процессуальные гарантии в отношении рассмотрения требований заявителей о предоставлении убежища, и положения национального законодательства, устанавливающие максимальную продолжительность их пребывания в транзитной зоне, и были ли таковые применены в данном деле (пункт 145 постановления).

Относительно этих фактов Суд отметил, что власти государства-ответчика не смогли указать какие-либо положения национального законодательства, устанавливающие максимальную продолжительность пребывания заявителей в транзитной зоне, и вопреки положениям российских нормативно-правовых актов, предоставляющим каждому лицу, которое обращается с ходатайством о предоставлении убежища, право на получение свидетельства о рассмотрении и помещение такого лица на время рассмотрения его ходатайства об убежище в центр временного содержания, при этом в транзитной зоне заявителям в целом была предоставлена возможность действовать на собственное усмотрение. Российские власти не признали, что они были каким-либо образом ответственны за заявителей, тем самым оставив последних в правовом вакууме без возможности оспаривания мер, ограничивающих их свободу. Находясь в транзитной зоне, все четверо заявителей имели мало информации о результатах рассмотрения своих ходатайств о признании беженцами и предоставлении временного убежища (пункт 146 постановления).

В прецедентной практике Суда в отношении содержания под стражей иностранцев в контексте иммиграции продолжительность соответствующих ограничений передвижения и связь между действиями властей и ограничением свободы могут являться элементами, влияющими на классификацию ситуации как равнозначной лишению свободы или нет. Однако если пребывание заявителей в транзитной зоне в значительной степени не превышает времени, необходимого для рассмотрения ходатайства о предоставлении убежища, и нет особых обстоятельств, то сама по себе эта продолжительность не должна оказывать решающего влияния на анализ Судом применимости статьи 5 Конвенции. Это в особенности относится к случаям, когда заявители, ожидая рассмотрения своих обращений по поводу убежища, пользовались процессуальными правами и гарантиями в отношении чрезмерно долгих периодов ожидания. Наличие внутригосударственного правового регулирования, ограничивающего продолжительность пребывания в транзитной зоне, имеет особое значение в данном отношении (пункт 147 постановления).

Суд обратил внимание на то, что в данном деле первичное рассмотрение/первичная регистрация и последующее судебное рассмотрение соответствующих дел заявителей ни в коей мере не было скорым, поскольку З.А. провел семь месяцев и девятнадцать дней в транзитной зоне в ожидании результата производства по своему ходатайству о предоставлении убежища; М.Б. - пять месяцев и один день; А.М. - один год, девять месяцев и не менее двадцати восьми дней; а Х. Ясин - семь месяцев и двадцать два дня. Таким образом, Суд счел, что на ситуацию заявителей очень серьезно повлияли задержки и бездействие властей, которые явным образом зависели от последних и не были обоснованы никакими законными причинами (пункт 148 постановления).

Суд счел - материалы дела не содержали указаний на то, что заявители не соблюдали применимые правовые нормы или не действовали добросовестным образом в период их содержания в транзитной зоне или на каком-либо этапе национального судопроизводства (посредством, например, создания сложностей или препятствий для рассмотрения их дел о предоставлении убежища) (пункт 149 постановления).