практика Комитета против пыток

--------------------------------

<61> Комитет ООН против пыток действует на основании Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания от 10 декабря 1984 г. (далее - Конвенция). Российская Федерация является участником указанного международного договора и в качестве государства - продолжателя Союза ССР признает компетенцию Комитета получать и рассматривать сообщения лиц, находящихся под его юрисдикцией, которые утверждают, что они являются жертвами нарушения государством-участником положений Конвенции.

См. Решение Комитета против пыток от 16 мая 2019 г. по делу Ж.И. против Нидерландов (сообщение N 771/2016).

Тема сообщения: выдача из Нидерландов в Руанду.

Вопрос существа: угроза применения пыток и жестокого обращения.

Комитет отметил, что перед тем, как осуществить выдачу, власти государства-участника изучили утверждения заявителя о том, что в случае выдачи ему будут угрожать пытки или жестокое обращение. Он отмечает также, что заявитель был выдан в соответствии с Законом о передаче, согласно которому любое лицо, переданное Руанде для судебного разбирательства в соответствии с этим законом, содержится под стражей в условиях, соответствующих международным минимальным стандартам содержания под стражей. Он отметил, что заявитель содержался в тюрьме Мпанга и центральной тюрьме Кигали, обе из которых, как было установлено, отвечают международным минимальным стандартам содержания под стражей. Комитет обратил внимание на то, что заявитель был выдан на условиях выполнения соглашения о мониторинге и что регулярный мониторинг условий, в которых он содержится под стражей, осуществляет Международная комиссия юристов. Он отметил также, что утверждения заявителя основаны главным образом на его предположении о том, что поскольку он обвиняется в геноциде, то по возвращении в Руанду ему будет автоматически угрожать опасность подвергнуться пыткам. Вместе с тем он отмечает далее, что представленная заявителем информация не содержит каких-либо конкретных ссылок на сообщения о применении пыток к руандийцам, которые были возвращены на родину на основании Закона о передаче для привлечения к судебной ответственности за акты геноцида. Комитет констатировал, что заявитель не представил ни конкретной информации, ни доказательств, указывающих на то, что в случае выдачи Руанде ему будет угрожать реальная, личная и предсказуемая опасность подвергнуться пыткам в нарушение статьи 3 Конвенции. Таким образом, Комитет пришел к выводу, что выдача заявителя Руанде не должна была создать для него опасности подвергнуться обращению, противоречащему статье 3 Конвенции.

Решение Комитета против пыток от 10 мая 2019 г. по делу Мустафа Ондер против Марокко (сообщение N 845/2017).

Тема сообщения: выдача заявителя Турции.

Вопросы существа: риск применения пыток в случае выдачи по политическим мотивам (принцип невыдворения).

Комитет обратил внимание на то, что в статье 721 Уголовно-процессуального кодекса Марокко не содержится конкретного упоминания об опасности применения пыток и неправомерного обращения в случае выдачи, а упоминается лишь опасность ухудшения личного положения лица, в отношении которого была запрошена выдача по какой бы то ни было причине, связанной с его расой, религией, гражданством или политическими убеждениями, в случае если преступление, в связи с которым она запрашивается, квалифицируется государством-участником как политическое преступление или преступление, связанное с политическим преступлением. В данном случае с учетом оценки, проведенной Кассационным судом, который уполномочен выносить решения по вопросу о выдаче, Комитет не смог сделать вывод о том, что этот суд рассмотрел аргументы о наличии в настоящее время для заявителя предсказуемой, реальной и личной опасности подвергнуться пыткам в случае его выдачи Турции. С учетом обстоятельств заявителя, связанных с его предполагаемой или реальной принадлежностью к движению "Хизмет", Комитет пришел к выводу, что в данном случае заверения не являются достаточным основанием для отвержения аргументов о наличии для заявителя предсказуемой, реальной и личной опасности подвергнуться пыткам в случае его выдачи Турции, которая, следовательно, будет являться нарушением статьи 3 Конвенции.