Разрешение споров об исполнении обязательств

2. Превышение стоимости принадлежащего должнику земельного участка по отношению к размеру его долга не является основанием для отказа в удовлетворении требования кредитора об обращении взыскания на этот земельный участок.

К. обратился в суд с иском к Д. об обращении взыскания на принадлежащий ответчику на праве собственности земельный участок площадью 292 кв. м, указав, что вступившим в законную силу решением суда от 26 февраля 2019 г. с ответчика в его пользу взыскано 526 625 руб.

В отношении Д. возбуждено исполнительное производство. Решение суда в течение длительного времени (более 6 месяцев) не исполнено, остаток задолженности ответчика по состоянию на 25 ноября 2019 г. (на момент обращения в суд) составляет 513 862,07 руб.

Отказывая в удовлетворении иска, суд первой инстанции указал, что рыночная стоимость данного имущества (примерно 3 000 000 руб.) значительно превышает размер имеющейся у Д. задолженности перед К., которым также не доказана невозможность исполнения решения суда за счет иного имущества должника.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции.

Кассационный суд общей юрисдикции судебные постановления судов первой и апелляционной инстанций оставил без изменения.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда признала обжалуемые судебные постановления вынесенными с существенным нарушением норм права, отменила их и направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции в связи со следующим.

Пунктом 5 ст. 4 Федерального закона от 2 октября 2007 г. N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" закреплен принцип соотносимости объема требований взыскателя и мер принудительного исполнения, согласно которому все применяемые в процессе исполнения меры принуждения должны быть адекватны требованиям, содержащимся в исполнительном документе.

Вместе с тем в ч. 4 ст. 69 названного закона установлено, что при отсутствии или недостаточности у должника денежных средств взыскание обращается на иное имущество, принадлежащее ему на праве собственности, хозяйственного ведения и (или) оперативного управления, за исключением имущества, изъятого из оборота, и имущества, на которое в соответствии с федеральным законом не может быть обращено взыскание, независимо от того, где и в чьем фактическом владении и (или) пользовании оно находится.

В соответствии с ч. 12 ст. 87 указанного закона нереализованное имущество должника передается взыскателю по цене на двадцать пять процентов ниже его стоимости, указанной в постановлении судебного пристава-исполнителя об оценке имущества должника. Если эта цена превышает сумму, подлежащую выплате взыскателю по исполнительному документу, то взыскатель вправе оставить нереализованное имущество за собой при условии одновременной выплаты (перечисления) соответствующей разницы на депозитный счет подразделения судебных приставов. Взыскатель в течение пяти дней со дня получения указанного предложения обязан уведомить в письменной форме судебного пристава-исполнителя о решении оставить нереализованное имущество за собой.

Согласно ч. 1 ст. 110 упомянутого закона денежные средства, взысканные с должника в процессе исполнения требований, содержащихся в исполнительном документе, в том числе путем реализации имущества должника, подлежат перечислению на депозитный счет подразделения судебных приставов, за исключением случаев, предусмотренных данным федеральным законом.

Денежные средства, оставшиеся после удовлетворения всех указанных требований, возвращаются должнику. О наличии остатка денежных средств и возможности их получения судебный пристав-исполнитель извещает должника в течение трех дней (ч. 6).

Таким образом, по смыслу закона при отсутствии иного имущества, на которое может быть обращено взыскание, реализация имущества должника, стоимость которого превышает размер долга, предполагает возвращение ему денежных средств, оставшихся после удовлетворения требований взыскателя, что не нарушает баланс интересов сторон и прав должника, а также указанный выше принцип соотносимости объема требований взыскателя и мер принудительного исполнения.

С учетом изложенного выводы судебных инстанций о нарушении принципа соотносимости объема требований взыскателя и мер принудительного исполнения в случае обращения взыскания на принадлежащий должнику земельный участок, стоимость которого превышает размер имеющейся задолженности, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда признала не соответствующими закону.

Определение N 18-КГ21-38-К4

3. Возникновение заемного обязательства у одного из супругов в период брака не является безусловным основанием для возложения обязанности по возврату займа на другого супруга.

Р.В. обратилась в суд с иском к Ф. о взыскании задолженности по договору займа, указав на то, что 13 ноября 2011 г. она по расписке передала ответчику в долг 650 000 руб., срок возврата денежных средств был определен сторонами моментом востребования. 30 июня 2017 г. истец направила в адрес Ф. требование о возврате долга по договору займа, однако ответчиком денежные средства возвращены не были.

Истец просила суд взыскать с Ф. сумму долга в размере 650 000 руб.; проценты по договору займа, определенные по состоянию на 31 января 2018 г. в размере 353 163 руб. 70 коп.; проценты за пользование займом с 1 февраля 2018 г. до момента фактического исполнения обязательства по возврату задолженности; проценты за нарушение срока возврата займа, определенные по состоянию на 31 января 2018 г. в размере 41 409 руб. 53 коп.; проценты за пользование чужими денежными средствами с 1 февраля 2018 г. до момента фактического исполнения обязательства по возврату задолженности.

Ф. обратился в суд со встречным иском, указав на то, что долг в сумме 650 000 руб. перед Р.В. возник по инициативе его и его бывшей супруги Р., денежные средства были расходованы на нужды семьи, что подтверждается предварительным договором купли-продажи земельного участка с расположенным на нем жилым домом от 14 ноября 2011 г.

Ф. просил применить к сложившимся правоотношениям положения Семейного кодекса Российской Федерации и признать долг перед истцом общим долгом бывших супругов Ф. и Р., произвести раздел этого долга в равных долях между ним и Р., признать расписку от 13 ноября 2011 г. о займе недействительной в части того, что заемщиком денежных средств является один Ф., а также применить в отношении расчетов по процентам, пеням и штрафам ст. 333 ГК РФ с учетом его материального положения и необоснованно завышенных, по его мнению, расчетов истца Р.В.

Разрешая спор и частично удовлетворяя исковые требования Р.В., суд первой инстанции, руководствуясь положениями ст. 809, 810 ГК РФ, ст. 39 СК РФ, исходил из того, что сумма долга в размере 650 000 руб. является общим долгом бывших супругов Ф. и Р., возникшим в связи с покупкой ими домовладения, право собственности на которое зарегистрировано за каждым из них в равных долях, в связи с чем взыскал с Ф. 1/2 часть имеющегося долга и процентов по нему.

Суд также признал расписку от 13 ноября 2011 г. о займе денежных средств у займодавца Р.В. недействительной в части возложения долга исключительно на заемщика Ф., признав долг по расписке общим долгом бывших супругов Ф. и Р. в равных долях.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции.

Кассационным судом общей юрисдикции судебные постановления судов первой и апелляционной инстанций оставлены без изменения.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда признала, что судебные постановления приняты с существенными нарушениями норм материального и процессуального права.

Из решения суда об удовлетворении встречного иска Ф. о признании долга перед истцом Р.В. общим долгом его и его бывшей супруги Р. и о признании на этом основании частично недействительным договора займа усматривается, что суд посчитал значимым для данного дела обстоятельством то, на какие цели ответчиком у истца были взяты в долг деньги и на что они впоследствии были израсходованы. Поскольку, по мнению суда, эти деньги были израсходованы на семейные нужды Ф. и его жены Р., дочери истца Р.В., то по логике обычных семейных отношений между родителями и детьми деньги по договору займа истец передала ответчику, действуя прежде всего в интересах своей родной дочери.

Ссылаясь на нормы семейного права, суд принял решение о признании гражданско-правовой сделки частично недействительной и об освобождении должника от обязанности возвратить долг в полном объеме.

Между тем судом не учтено, что возникшие по данному делу правоотношения между истцом Р.В. и ответчиком Ф. являются гражданско-правовыми и нормами семейного права не регулируются.

Как следует из материалов дела, иск Р.В. мотивирован ссылкой на ст. 809, 810, 395 ГК РФ. Истец просила взыскать с ответчика сумму долга, процентов по нему, а также проценты за нарушение срока возврата займа ввиду неисполнения Ф. своих гражданско-правовых обязательств надлежащим образом.

В соответствии с п. 1 ст. 807 ГК РФ по договору займа одна сторона (займодавец) передает или обязуется передать в собственность другой стороне (заемщику) деньги, вещи, определенные родовыми признаками, или ценные бумаги, а заемщик обязуется возвратить займодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество полученных им вещей того же рода и качества либо таких же ценных бумаг. Если займодавцем в договоре займа является гражданин, договор считается заключенным с момента передачи суммы займа или другого предмета договора займа заемщику или указанному им лицу.

Согласно п. 1 ст. 810 ГК РФ заемщик обязан возвратить займодавцу полученную сумму займа в срок и в порядке, которые предусмотрены договором займа. В случаях, когда срок возврата договором не установлен или определен моментом востребования, сумма займа должна быть возвращена заемщиком в течение тридцати дней со дня предъявления займодавцем требования об этом, если иное не предусмотрено договором.

В силу п. 2 ст. 808 указанного кодекса в подтверждение договора займа и его условий может быть представлена расписка заемщика или иной документ, удостоверяющие передачу ему займодавцем определенной денежной суммы или определенного количества вещей.

С учетом приведенных норм права юридически значимым обстоятельством по данному делу являлось выяснение судом вопроса, связанного с условиями получения и возврата денежных средств по договору займа, заключенному между займодавцем Р.В. и заемщиком Ф.

Так, из содержания подписанной Ф. расписки от 13 ноября 2011 г. следует, что именно он взял в долг у Р.В. денежные средства в размере 650 000 руб., обязавшись вернуть названную денежную сумму по первому требованию займодавца.

Каких-либо ссылок на то, что деньги были взяты на общие нужды супругов Ф. и Р., как и указания на то, что Р. приняла на себя обязательство по возврату Р.В. указанной денежной суммы, в расписке не имеется.

Положения п. 1 ст. 39 СК РФ о том, что при разделе общего имущества супругов учитываются общие долги и право требования по обязательствам, возникшим в интересах семьи, не свидетельствует о наличии правовых оснований для взыскания с другого супруга в пользу займодавца невыплаченной задолженности по такому договору, равно как и уменьшение размера ответственности заемщика перед займодавцем на сумму долга.

Возникшие в период брака обязательства по заемным договорам, исполнение которых после прекращения брака лежит на одном из бывших супругов, могут быть компенсированы супругу путем передачи ему в собственность соответствующей части имущества сверх полагающейся по закону доли в совместно нажитом имуществе. При отсутствии такого имущества супруг-заемщик вправе требовать от второго супруга компенсации соответствующей доли фактически произведенных им выплат по договору.

Иное противоречило бы положениям п. 3 ст. 39 СК РФ и повлекло бы наступление для другого супруга заведомо неблагоприятных последствий в части срока исполнения денежного обязательства перед займодавцем, равно как и повлекло бы неблагоприятные последствия для займодавца, рассчитывающего на исполнение обязательства по возврату полученной суммы займа в срок и в порядке, которые предусмотрены договором займа (п. 1 ст. 810 ГК РФ).

Таким образом, именно у Ф. возникла обязанность по возврату взятой в долг у Р.В. денежной суммы в полном объеме, что не было учтено ни судом первой, ни судами апелляционной и кассационной инстанций.

Признавая наполовину недействительной расписку от 13 ноября 2011 г. о займе ответчиком Ф. денежных средств у Р.В., то есть, по сути, принимая решение о признании частично недействительным договора займа денежных средств, суд в нарушение требований ст. 198 ГПК РФ не указал в решении правовые нормы, которым противоречит указанная сделка и на основании которых она, по мнению суда, может быть признана недействительной. При этом решение суда об освобождении ответчика от возврата половины суммы долга и процентов по нему фактически означает перевод части долга на другое лицо без согласия кредитора, что прямо противоречит п. 2 ст. 391 ГК РФ.

Кроме того, суд не указал в решении, недействительна ли спорная расписка с даты ее подписания (как ничтожная) или с даты ее признания таковой судом (как оспоримая). В связи с этим доводы Р. о пропуске срока исковой давности по требованию Ф. о признании недействительным оспариваемого им договора займа, о применении которого ею было заявлено при рассмотрении дела, суды оставили без исследования и правовой оценки, хотя от выяснения этого обстоятельства зависело правильное разрешение возникшего спора.

При таких обстоятельствах Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда отменила судебные постановления судов апелляционной и кассационной инстанций и дело направила на новое апелляционное рассмотрение.

Определение N 18-КГ21-56-К4