ОСОБОЕ МНЕНИЕ

СУДЬИ КОНСТИТУЦИОННОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Б.С. ЭБЗЕЕВА ПО ДЕЛУ О ПРОВЕРКЕ КОНСТИТУЦИОННОСТИ

ПУНКТОВ 1, 3 И 4 СТАТЬИ 32 И ПУНКТОВ 2 И 3 СТАТЬИ 49

ФЕДЕРАЛЬНОГО ЗАКОНА ОТ 15 ИЮНЯ 1996 ГОДА "О ТОВАРИЩЕСТВАХ

СОБСТВЕННИКОВ ЖИЛЬЯ" В СВЯЗИ С ЗАПРОСОМ СОВЕТСКОГО

РАЙОННОГО СУДА ГОРОДА ОМСКА

Конституционный Суд Российской Федерации признал пункты 1, 3 и 4 статьи 32 и пункты 2 и 3 статьи 49 Федерального закона "О товариществах собственников жилья" "в той мере, в какой они допускают обязательность членства в товариществе собственников жилья, без добровольного волеизъявления домовладельца", не соответствующими Конституции Российской Федерации, ее статье 30.

Полагаю, что этот вывод является результатом неадекватного истолкования Конституционным Судом нормативного содержания как статьи 30 Конституции Российской Федерации, так и проверявшихся им норм Федерального закона. Главный аргумент, положенный в основу постановления от 3 апреля 1998 года, заключается в том, что из смысла и содержания части 2 статьи 30 Конституции Российской Федерации вытекает невозможность принуждения кого-либо к вступлению в какое-либо объединение или пребыванию в нем. Конституционный Суд справедливо указывает на то, что любое объединение, его структура и организационно-правовые формы управления им должны быть основаны на личной инициативе, добровольном волеизъявлении и, следовательно, на добровольном членстве в таком объединении. Применительно к товариществу собственников жилья как объединению это означает невозможность принудительного членства в нем домовладельцев, несмотря на решение большинства объединиться в товарищество.

Даже если согласиться с тем, что статья 30 Конституции Российской Федерации распространяется на товарищества собственников жилья, что само по себе весьма проблематично, посылка о принудительном характере членства в товариществах собственников жилья не имеет под собой оснований и не вытекает из Федерального закона "О товариществах собственников жилья".

Согласно указанному Федеральному закону товарищество собственников жилья есть лишь один из возможных способов управления кондоминиумом, выбор которого является результатом свободного волеизъявления домовладельцев, в том числе граждан (и в этом случае еще можно говорить о реализации права на объединение), а также юридических лиц, Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований, отношения которых по управлению кондоминиумом ни в какой мере не покрываются нормой статьи 30 Конституции Российской Федерации. Следовательно, в этом последнем случае указанная конституционная норма не может служить критерием оценки Федерального закона "О товариществах собственников жилья".

Конституционный Суд, утверждая, что статьи 32 (пункты 1 и 3) и 49 (пункты 2 и 3) названного Федерального закона "допускают обязательность членства в товариществах собственников жилья, без добровольного волеизъявления домовладельца", не принял во внимание положения его статьи 21, в системной связи с которыми должны интерпретироваться оспариваемые нормы. В частности, согласно пункту 1 статьи 21 Закона управление кондоминиумом домовладельцами непосредственно допускается в случаях, когда кондоминиум включает в себя не более четырех помещений, принадлежащих двум, трем или четырем различным домовладельцам. В других случаях, то есть когда кондоминиум включает в себя более четырех помещений, принадлежащих более чем четырем различным домовладельцам, "домовладельцы (в составе не менее двух) на добровольной основе вправе выбрать один из способов управления недвижимым имуществом, перечисленных в статье 20 настоящего Федерального закона" (пункт 2 статьи 21), включая товарищество собственников жилья.

Таким образом, данный Федеральный закон особо оговаривает как добровольность выбора домовладельцами одного из способов управления недвижимым имуществом, так и право домовладельца остаться вне товарищества, даже если иные домовладельцы в установленном порядке решили объединиться в товарищество. А это нуллифицирует доказательственное значение тезиса Конституционного Суда о якобы принудительном характере членства домовладельцев в товариществах собственников жилья, положенного в основу его решения.

При этом не имеет значения возможное в правоприменительной практике неадекватное истолкование оспариваемых положений. Объективный смысл Федерального закона и его действительная воля могли быть выявлены конституционной интерпретацией в постановлении Конституционного Суда от 3 апреля 1998 года без признания ряда положений статей 32 и 49 Федерального закона не соответствующими Конституции Российской Федерации. Закон или его отдельные положения не должны признаваться ничтожными, если противоречие этого закона Конституции Российской Федерации не является явным.

Кроме того, Конституционный Суд не учел сопряжения такого способа управления кондоминиумом, как товарищество собственников жилья, с характером имущества, находящегося в общей долевой собственности домовладельцев, для управления которым и создается товарищество. Конституция Российской Федерации (статья 35, часть 2) предусматривает, что каждый вправе иметь имущество в собственности и осуществлять правомочия собственника как единолично, так и совместно с другими лицами. В полном соответствии с данным положением Конституции Российской Федерации рассматриваемый Федеральный закон установил, что товарищество собственников жилья как форма объединения домовладельцев организуется для совместного управления и обеспечения эксплуатации комплекса недвижимого имущества в кондоминиуме, владения, пользования и в установленных законодательством пределах распоряжения общим имуществом (статья 1, часть первая). Именно наличие общего имущества, находящегося в общей долевой собственности домовладельцев, обусловливает способ управления кондоминиумом, включая товарищество собственников жилья, а не товарищество (или иной способ управления кондоминиумом) порождает отношения общей долевой собственности.

Не являются аргументом в пользу занятой Конституционным Судом позиции о принудительном характере членства в товариществах собственников жилья и ограничении прав собственников и положения Федерального закона о том, что после организации товарищества лица, приобретающие помещения в кондоминиуме, становятся членами товарищества немедленно после возникновения у них права собственности на помещение (статья 32, пункт 4), а передача прав собственности на помещения во вновь создаваемом кондоминиуме приобретателям по договору должна сопровождаться членством приобретателей в товариществе (статья 49, пункты 2 и 3). В частности, сам факт приобретения помещения в кондоминиуме после организации товарищества или во вновь создаваемом кондоминиуме при условии соблюдения продавцом требований статьи 13 Федерального закона и при отсутствии явного отказа от такого участия является актом согласия домовладельца на участие в товариществе, результатом его собственного волеизъявления и добровольного выбора и не может квалифицироваться ни как принуждение к вступлению в какое-либо объединение или пребыванию в нем (если иметь в виду действительный смысл понятия "принуждение", используемого в статье 30 Конституции Российской Федерации), ни как ограничение прав собственника.